Рэдклифф - Узы чести

"Блэр," – прошептала Марси.

НЕ КЭМЕРОН.

"Марси," – простонала Блэр, заставив себя открыть глаза, отступая усилием воли от края оргазма. – "Мы должны остановиться".

Марси прижала её к стене, слегка покусывая шею Блэр, просовывая руку под пояс штанов Блэр.

"О Боже, я не хочу."

Она продвинула свою руку между бедрами Блэр, ритмично поглаживая. – "Боже, я знаю, ты так близка. Я чувствую это."

Блэр отстранилась насколько смогла, изо всех сил пытаясь сдержать растущее напряжение между ногами, зная ещё несколько секунд и она сдастся. Смутно она задалась вопросом, почему это так важно, но не захотела знать ответ.

"Остановись немедленно, пожалуйста."

Марси подняла руки к талии Блэр, держа ее, но не двигаясь дальше. Она дрожала напротив Блэр, задыхаясь. – ”Извини. Я не знаю, что произошло."

Блэр засмеялась, покачиваясь. – "Я тоже, но ты не должна извиняться."

Марси отступила назад, её глаза все еще горели с желанием и улыбнулась немного робко. – "Я не думаю, что кто-то когда-либо заводил меня так."

Блэр засмеялась, чуть сильней. – "Ты имеешь в виду, дразнил так нещадно? Возможно это я должна, принести свои извинения."

Марси изо всех сил замотала головой, проведя одним пальцем по челюсти Блэр. – "О нет, даже не думай об этом. Я имею в виду, что никто и никогда не заводил меня, так страстно и быстро. Ни с кем и никогда я не теряла голову, как с тобой."

Блэр отступила в бок на некоторое расстояние между ними. "Я не хотела этого делать. Это и меня захватило врасплох."

Марси откинула длинные светлые волосы назад за плечи, дрожащей рукой. – "Я думаю, мы должны возвратиться. Здесь я кажется, представляю опасность."

Блэр взяла ее за руку в дружеском, но не интимном жесте и рассмеялась. – "Очень хорошая идея, доктор Коулман."

"Я бы хотела, чтобы это произошло снова," – сказала Марси перед тем, как они вернулись к остальным гостям. – "Где-нибудь, когда нибудь, там где мы не сможем остановиться."

Блэр не ответила и не оглянулась назад.

***

Блэр наблюдала, как Марси приближается, пожав плечами. – "Я не думаю, что дала ей намек или повод. Ничего не было."

"Это не то, о чем она говорит," – бесцеремонно сказала Диана. – "Послушать её, ты – женщина её мечты. Она, кажется, может самовоспламениться только от того, что будет находится в той же комнате, где и ты."

"Я не могу помочь этому," – сказала Блэр в раздражении. – "Я не могу контролировать чужие фантазии."

Диана кивнула, сопровождая Блэр через толпу, к линии старта.

"Я абсолютно согласна, Блэр," – Диана ответила и ее тон был нетипично серьезен. – "Мне нравится она, правда. Мне нравишься ты, также."

Блэр посмотрела на нее прямо с вопросом в глазах. – "Это важно для тебя?"

"Я думаю, что делаю," – сказала Диана. – "Бог знает, я – последняя, которая даст совет. Просто будь осторожна с ней. Особенно если ты знаешь, что у неё нет никаких шансов."

Блэр оглянулась назад и прямо за Марси, увидела Кэмерон. Контраст был поразителен – одна блондинка, другая брюнетка, солнечный свет и тьма. Ее сердце пронзительно забилось и она сказала, – "У неё нет шансов, в этом я абсолютно уверенна."

Старк посмотрела на Сэвард и поморщилась. Она надеялась, что ее стройная напарница непринужденно бегущая около нее, не заметила, как она изо всех сил пытается отдышаться. Бег – я ненавижу бегать. Дурацкий вид спорта. Ужасный для ваших ног, убийца коленей. Дайте мне, велосипед или еще лучше – роликовые коньки.

Сэвард бросила на ее косой взгляд и усмехнулась, удивительно очаровательной улыбкой, сказала - "Разве это не великолепно?"

"Да, потрясающе! Люблю бегать," – ответила Старк, надеясь, что в ее голосе было достаточно энтузиазма. Нет, она не могла позволить, чтобы агент ФБР думала, что она не может поспеть за ней. Она бежала первой, чтобы доказать это и взяла слишком быстрый темп.

"Задание могло быть и хуже", – прокомментировала Сэвард.

Она была довольна своим назначением в Секретную службу больше, чем предполагала. Она скучала по спешке, которая пронизывала всё, чем занималось ФБР даже если это была обычная телефонная прослушка, но также не могла бы отрицать, что Робертс и ее команда руководили трудной, хорошо спланированной операцией. И она также признала, что Паула Старк была очень интересным сочетанием абсолютной преданности и потрясающей наивности. Она не могла не удивляться, что ее удивительно простодушная напарница, действительно не имела понятия о том, какой привлекательной она была и тем, что другие люди могут так думать. Сэвард напомнила себе, не смотреть на зад Старк и держать глаза на их основной цели, которая, если подумать сама обладала очень приятным задом.

В тот момент, Старк делала то же самое, но без всякого удовлетворения. командер и Цапля были в нескольких футах перед ней и они выглядели бодрыми и даже не вспотевшими. В промежутках между игнорирование боли в ее голенях и попытками выглядеть бодрой, в этом безумии, она выполняла свою основную работу – контроль и наблюдение за толпой. Это было почти невыполнимой задачей, но гораздо более ясной и достижимой, чем изображать радость и энтузиазм от бега, на следующие, Бог знает сколько миль.

Секретной службе были предоставили фотографии людей, которые, как ожидалось, будут в непосредственной близости от Блэр во время пробега – прежде всего организаторы пробега, представители различных благотворительных организаций по борьбе с раком и политики, государственного и местного уровня. Когда она, иногда не могла опознать кого-то, она сообщала словесное описание Maку в коммуникационный фургон, который следовал позади массы бегунов, и чаще чем нет, он проводил идентификацию. Если бы был какой-либо вопрос или неуверенность, она передавала ему изображение с ее карманного компьютера. Он и несколько других агентов из местного отделения прикрепленных к нему, были на территории с рассвета, спокойно фотографируя людей, прибывших в парк. Тогда они делали запросы, по всем подозрительным и неустановленным лицам, через компьютерные сети в Депортаменте транспортных средств, Вооруженных сил и полиции штата. Она не знала наверняка, но предполагала, что ФБР делало то же самое, из их собственного фургона. Было бы более эффективно, объединить усилия в поиске, но ФБР не предложило доступа к своим базам данных. Так, для успешного межведомственного сотрудничества.

Не все было, как обычно. Факт, что Цапля теперь находилась в зоне особого риска, диктовал особые меры предосторожности. Старк поправила пистолет в поясной сумке, которую она носила и произнесла маленькую благодарственную молитву, когда они пересекли Бруклинский мост в Манхэттене. Она смотрела вперед и была благодарна, как никогда в своей жизни, за возможность увидеть Бауэри.

Кэмерон держалась справа и на полшага позади Блэр, удобная позиция с которой она видела, любого, приближающего справа, слева и сзади. То, что она наблюдала сейчас, была стройная Марси Коулман, что-то говорящая Блэр, с рукой небрежно лежащей на талии Блэр. Это возможно и был дружественный жест, но Кэмерон не думала так, уж совсем не по дружески смотрела белокурая доктор на Блэр последние несколько миль.

Кэмерон видела Блэр с другими женщинами раньше. Черт, она даже видела, как Блэр занималась сексом с другими женщинами. Но тогда все было иначе. Особенно она не любила наблюдать случайный секс Блэр с незнакомками, единственная причина по которой она делала это, была забота о ней. Она всегда думала, что Блэр заслуживает гораздо больше чем случайные связи. Тогда это было не её дело, она выбрасывала все это, из своей головы и продолжала делать свою работу.

Проблема состояла в том, что до сих пор она ощущала кожу Блэр на кончиках своих пальцах. Она сдалась ей и взяла ее и она знала чудо обладания ею, когда Блэр была полностью раскрыта, без обычной брони. Теперь было невыносимо видеть, что другая женщина касается ее.

Она отвела взгляд, рассматривая соседние лица, вынуждая себя еще раз, пересмотреть оставшуюся часть маршрута. Она возвратилась к удобному ритму, мысленно и физически, найдя успокоение в своей работе. Они приближались к Пятой авеню и в скором будущем, окажутся в южном конце Центрального парка. Там было довольно сложное место в плане безопасности и Блэр будет находиться в зоне повышенного риска. Парк всегда много людей – любители бега, скейтбордисты, женщины с колясками, туристы со всего мира, студенты и любители скалолазания. Забег заканчивался на Sheep Meadow (Луг Овец) огромном открытом поле, где была оборудована сцена, для финальной части пробега. Блэр, мэр, члены общества по борьбе с раком и несколько знаменитостей выступали с завершающей речью там.

Это была невероятно сложная задача изолировать и обеспечить безопасность в этой области. Блэр должна находиться на подиуме все время, как основной докладчик. Ожидаемая толпа слушателей исчислялась тысячами. Полиция штата Нью-Йорк предоставила дополнительные силы Департаменту полиции Нью-Йорка для сдерживания толпы. Это позволило службе безопасности мэра сконцентрироваться на площади возле трибуны спикера. Кэмерон встретилась с руководителем службы безопасности мэра и осталась довольна. Это был большой плюс и она намеревалась использовать все возможные силы, для обеспечения безопасности Блэр.

Размышления над планами было прервано, когда Блэр вернулась, чтобы бежать рядом.

"Вы наслаждаетесь, командер?"- спросила Блэр. Она была удивлена обнаружив, что жива. Блэр любила физические упражнения, но участие в пробеге серьезно повлияло на ее эмоциональную составляющую. Пробег напомнил ей, даже после стольких лет, ужасный год смерти матери, тогда ей было всего девять лет и все в её жизни, изменилось в одночасье. Она сосредоточилась на лице Кэмерон, и её память соскользнула в даль.

"Разве сидя перед мониторами, вы могли бы сказать это?"

"Да, прекрасный день," – Кэмерон согласилась улыбаясь, смотря на нее, лицо Блэр блестело от пота, футболка была влажной между лопатками, было заметно, что она находилась в хорошей форме и выглядела бесподобно красивой. – "Не могу пожаловаться на шанс, провести день на свежем воздухе."

"Ух, да", – признала Блэр со слабой улыбкой, думая, что Кэмерон Робертс была самой естественно–грациозной, привлекательной женщиной, которую она, когда-либо видела. Но сейчас, в глубине ее серых глаз, лежали тени. – "Тогда почему мне кажется, что вы предпочли бы находиться в другом месте?"

"Я бы предпочла, чтобы вы находились в другом месте," – ответила Кэмерон незамедлительно.

Блэр покачала головой и слегка нахмурилась, но в её глазах мелькнули икорки смеха, – "Вы ничего, командер Робертс, если бы не были столь упрямы."

Глаза у Кэмерон стали еще более серьезными, когда она ответила, – "Я предполагаю, вы хотите слышать от меня только правду, мисс Пауэлл. Особенно, когда это касается вас."

Блэр вздернула подбородок, ее голос стал холодным, – "Да, командер. Я просто хочу, чтобы вы сказали мне, прежде чем решитесь на что-то важное. Особенно, когда это касается меня."

Кэмерон посмотрела вперед, проверяя обстановку. Ничего необычного. Потом, на мгновение, она посмотрела вдаль, не на Блэр, – "Я знаю. Извините."

"Да", – сказала Блэр сухо, не чувствуя никакого утешения, от такого признания. – "Вы говорили это раньше."

"Я должна кое что обсудить с Вами, как только мы достигнем сцены," – спокойно сказала Кэмерон. Она должна сфокусировать своё внимание на том, что важно в настоящий момент. Позже, так или иначе они поговорили бы.

"Я попытаюсь сэкономить минуту или две," – ответила Блэр.

Она набрала скорость и присоединилась к Диане и Марси Коулман.

***

Вокруг пространства, перед трибунами, царил управляемый хаос, как Кэмерон и ожидала. Технический персонал ползал по поверхности сцены, проверяя кабели и регулируя микрофоны. Мэр общался с репортерами, находящимися здесь в огромном количестве, больше чем хотелось бы Кэмерон, толпившихся рядом и всеми правдами и неправдами стремящимся получить интервью. Все репортеры опознавались по стандартные бейджикам, выданными службой безопасности, но при желании, бейджик легко мог быть подделан.

"Давайте поднимемся на сцену с задней стороны," – предложила Кэмерон, когда она с Блэр приблизились, – "Впереди слишком много людей."

"Я, по крайней мере, должна начать отсюда, прямо здесь и сейчас," – сказал Блэр с легкостью. В ответ на хмурый взгляд Кэмерон, она добавила мягко, – "Я отождествляюсь с этим событием. Американский народ знает историю моей жизни и историю смерти моей матери. Я здесь, потому что меня отождествляют с этой болезнью и я должен быть здесь, собравшиеся люди ожидают именно этого."