Но как бы он ни расценивал привычки Клэр, он постарается, чтобы оставшееся время в Канкуне она провела, как дочь миллиардера. Он уже оплатил их пребывание в отеле, пока она дежурила около Орвила. И все равно у него полные карманы мексиканских песо. Все это он истратит на Клэр. Если удастся хоть немного усыпить ее старые воспоминания, вытеснить их новыми впечатлениями, он будет счастлив.

* * *

Это был их последний день в Канкуне. После дежурства Клэр не стала долго нежиться в ванне с гидромассажем. Она переоделась в шорты и футболку, и они пошли завтракать в ресторан на берегу моря.

Клэр улыбалась ему поверх тарелки с экзотическими фруктами и сладостями. Дуган безропотно согласился сегодня купить еще одни, голубые, шорты и рубашку. Они очень шли к его глазам, вдобавок прекрасно сидели.

– Что ты скажешь, если мы возьмем такси и поедем смотреть пирамиды древнего города майя Тулум? – предложила Клэр.

– Такси? – переспросил Дуган и отвел взгляд, рассматривая волны прибоя. – А как далеко это место?

– Вполне доступно на такси, полтора часа езды. В автобусе будет полно народу. Кроме того, мы все осмотрим и вернемся, когда захотим. Не нужно будет ждать, пока автобус заполнится.

Дуган взял ее руку и провел пальцем по серебряному кольцу с аметистом. Он был рад надеть на безымянный палец ее другой руки кольцо с бриллиантом – в знак помолвки. Когда-то давно единственное, что он мог позволить, было колечко из поддельного золота, которое вскоре разломалось на кусочки. Клэр отдала его в ремонт и, грубо спаянное, свято хранила.

– Ты очень хочешь взять такси? – спросил он.

– Да!

– Значит, берем.

– О, Дуган, спасибо!

Клэр обрадовалась как ребенок и чуть не подпрыгнула. Она обняла Дугана и на секунду крепко прижалась к нему. Этот порыв вызвал у него отнюдь не отцовские чувства.

До Тулума было семьдесят восемь миль по живописной дороге. Преодолевать их вдвоем, сидя плечом к плечу на заднем сиденье автомобиля, было хорошей идеей, признал Дуган.

Они стояли на верху огромной пирамиды, взявшись за руки. То, что предстало их глазам, было изумительно: тропический лес и древний город, у подножия которого плещется море сказочного цвета.

– Мама и папа мечтали приехать сюда, – сказала Клэр. – Им очень нравилась археология, но они знали о ней только по книжкам. Не думаю, что они когда-нибудь выезжали за пределы Техаса. Как бы мне хотелось, чтобы они увидели все это.

– А почему они не путешествовали?

– Они всегда жили ради завтрашнего дня, все откладывали удовольствия, никогда не жили днем сегодняшним. Как и мы с тобой, Дуган. Мы заботились о будущем, а потеряли настоящее.

– У нас еще нет никакого настоящего, еще нет «сегодня».

– Или «завтра», – грустно добавила Клэр.

Она повернулась к Дугану. Наверное, нужно, наконец, объяснить ему свое отношение к жизни. Видно, как он переживает по этому поводу.

– Именно поэтому я не собираюсь копить деньги, откладывать удовольствия на потом, – сказала Клэр. – Я хочу тратить деньги, путешествовать, видеть новые места, знакомиться с новыми людьми. Я считаю это правильным. – Она вздохнула и добавила самый главный и болезненный аргумент: – У меня никогда не будет детей, ради которых надо экономить и отказывать себе во многом.

– А если наступит черный день?

– Ну я же не дура! Конечно, что-то я откладываю.

Дуган не стал возражать, отвернулся, глядя на море. Но по тому, как поджались его губы, Клэр поняла, что ее жизненные принципы для него неприемлемы.

– Ты работал много и тяжело, – продолжала убеждать его Клэр. – Почему же тебе не хочется немного пожалеть себя и побаловать, развлечь, пока ты не стал таким же старым и больным, как Орвил?

– С Орвилом так плохо? – Дуган попытался сменить тему.

– Не могу сказать с полной уверенностью, – Клэр пожала плечами, – пока мы не доставим его в больницу и не сделаем необходимые обследования. Сколько ему лет?

– Семьдесят пять или шесть – что-то вроде этого.

– Семьдесят шесть. Еще не старик. Но подобные болезни сердца не залечиваются быстро и легко. Я бы не хотела быть на его месте – он не увидел Канкуна, он не съездит в Европу, в Японию.

– Ты говоришь серьезно? Ты хочешь отправиться в эти места?

– Конечно. А ты нет?

– Вот что я вам скажу, доктор… – Клэр отметила, как он назвал ее. – Я счастлив быть там, где я есть, – в Сьерре. Каждый день я встаю и вижу, как всходит солнце. Я дышу чистым воздухом. У меня есть все, что я желаю, и даже больше. Я могу прожить всю оставшуюся жизнь дома и быть счастлив. Если, конечно, у меня будет хорошая спутница.

Дуган вопросительно смотрел на нее. Клэр знала, что он ждет хотя бы намека на то, что его «хорошей спутницей» может стать она. Но как раз в этом Клэр и не была уверена.

8

Все складывалось совсем не так, как планировал Дуган. Хорошее утро, с которого они начали день, счастливого продолжения не получило.

Он надеялся, что на обратном пути они уютно устроятся на заднем сиденье автомобиля с открытыми окнами, будут весело болтать и, возможно, целоваться.

Стекла в машине были действительно опущены. Но они сидели каждый у своего окна и молча смотрели на мелькавшие мимо экзотические пейзажи. Их молчание было таким же тяжелым и густым, как жаркий и влажный воздух тропиков, которым они дышали.

У Дугана едва не вырвался вздох облегчения, когда такси въехало во двор отеля и он отдал водителю пачку песо.

В номере они приняли душ – каждый на своем этаже, к неудовольствию Дугана, – и отправились обедать в ресторан на пляже. Потом взяли небольшую парусную лодку для прогулки по морю.

Они носились по бирюзовым водам Карибского моря подобно птицам, рассекавшим воздух взмахами крыльев. Иногда лодка резко наклонялась, и парус ложился так близко к воде, что, казалось, еще мгновение – и они перевернутся. Бешеное, захватывающее дух скольжение продолжалось. Но оно не могло отвлечь Дугана от мыслей о Клэр, точнее – о ее новых привычках тратить деньги и о пристрастии к путешествиям.

Родители Клэр умерли, когда им было чуть больше сорока. Все свои небольшие доходы они тратили на скромный дом и единственную, горячо любимую дочь. У них были мечты, которым не суждено было осуществиться. Понятно, что Клэр не желает еще и поэтому отказывать себе в удовольствиях. Но Дуган надеялся, что она понимает: есть много вещей, которые не купишь ни за какие сокровища. Любовь, например. Правда, сегодня вечером он как раз собирался истратить кучу денег, лишь бы все обернулось так, как он хотел и планировал, лишь бы Клэр была довольна.

Они ужинали в уютном итальянском ресторанчике, который порекомендовал портье из отеля. Обслуживание там было отменным: официанты угадывали каждое их желание и ставили на стол одно за другим блюда, заказанные Дуганом. Большинство этих деликатесов он раньше никогда не пробовал.

Потом они отправились на знаменитую в Канкуне дискотеку. Красивый большой зал освещали движущиеся лучи прожекторов. Лицо у Клэр раскраснелось, а глаза блестели, как у восторженного ребенка. И это очень нравилось Дугану. Отчуждение прошло, и он радостно увлек ее на площадку для танцев. Окруженные толпой отдыхающих, они с удовольствием двигались в захватывающем ритме ту-степа.

Когда такси, на котором они возвращались, подъехало к парадному отеля, Дуган предложил:

– Не хочешь прогуляться по пляжу?

– Я не против, – ответила Клэр. – Она посмотрела на часы и печально вздохнула: – Не могу поверить, что остался всего час, и мне надо возвращаться к своим обязанностям.

«За один волшебный час, – подумал Дуган, – может произойти чудо».

Они пересекли пустынный вестибюль, прошли по кромке бассейна мимо закрытых бара и киоска с пляжными принадлежностями. Песок зашуршал под ногами, когда они сошли по ступенькам на пляж и вдохнули соленый морской воздух. Не говоря ни слова, они взялись за руки и застыли, пораженные красотой ночного моря.

Волны загадочно переливались под лунным светом и набегали на берег с тихим шумом. Море словно посмеивалось и играло с берегом. Оно выбрасывало мелкие ракушки и камешки и тут же с водой уносило их обратно.

«Океан, как судьба, – подумала Клэр, – дарит что-то, а потом отнимает». Песок забирался в ее босоножки и, наверное, немилосердно их портил. Но Клэр не обращала внимания. Ей хотелось запомнить запахи, краски, звуки, удивительное ощущение ласки легкого бриза – и все ее чувства еще обострялись из-за присутствия Дугана.

Клэр оперлась на руку Дугана и сняла босоножки. Надев на палец, она забросила их за спину. Рука Дугана была теплой, и жесткие мозоли за четыре дня безделья, казалось, немного смягчились. Когда они вернутся домой, он снова будет работать на ферме, а она заниматься своими больными.

– Я буду скучать без тебя, когда мы приедем домой, – сказал Дуган.

– Забавно. Я подумала о том же самом.

– После такого сказочного места тебе не скучно будет снова вернуться в Сьерру?

Клэр тихо засмеялась, и ее голос слился с шумом моря.

– Я каждый день звоню домой, чтобы справиться о своих пациентах. Особенно меня волнует Памела Сью.

– Ей скоро рожать?

– Через пять недель, если она правильно вспомнила все даты.

– Но все проходит более-менее нормально?

– Более-менее.

– Вот и хорошо. А что она будет делать, когда ребенок родится?

– Заботиться о нем, я думаю.

– А сможет она позаботиться о себе и ребенке?

– Вот это как раз проблематично, – вздохнула Клэр. – Я помогу ей, конечно, но этого недостаточно.

Дуган опустил голову.

– Прости меня, Клэр, – сказал он хрипло.

– За что?

Он ответил не сразу, а когда заговорил, голос у него был серьезный и грустный.

– Я страшно виноват перед тобой. Из-за меня у тебя никогда не будет детей.

– Нет, Дуган, перестань. В этом нет твоей вины.

– Если бы ты не вышла за меня замуж, у тебя бы сейчас, наверное, был полон дом детей.

– Может, был бы, а может, и нет. Если подсчитывать все, что потерял в жизни, можно заболеть. – Она ласково сжала его руку. – В Сьерре постоянно рождаются дети. Я буду заботиться о них, видеть, как они растут.

– Это совсем не то, что иметь собственных.

– Дуган, прошу тебя. Я свыклась с тем, что не буду иметь детей, и не надо снова ворошить старое. Давай не будем портить такой замечательный вечер.

Клэр бросила босоножки на песок и села рядом с ними. Она подумала, что на самом деле смириться с этим фактом, наверное, невозможно.

Он немного замешкался и опустился рядом с ней, взял ее руку и положил себе на бедро. Это был старый привычный жест. Но после стольких лет разлуки для Клэр не было в этой позе ничего привычного. Напротив, как волны, рождаясь где-то в глубине моря, выкатываются на берег, так на нее нахлынуло тепло желания. Но Дуган, наверное, опять откажется от любви плотской, ему нужны ее обещания в вечной верности души и тела. Сможет ли она когда-нибудь разжать рот, чтобы произнести эти клятвы?

Дуган легонько провел пальцем по тому месту на безымянном пальце ее левой руки, где носят обручальное кольцо.

– Я люблю тебя, Клэр. Ты ведь знаешь это, правда?

– Дуган, я не знаю, что сказать.

– Не говори ничего. Только слушай. Я никогда не переставал любить тебя. Знаю, как ты относишься к тому, что я сделал тогда, двенадцать лет назад. Я знаю, что тебе трудно вновь заставить себя доверять мне. Но я ведь только хотел помочь тебе…

– Дуган…

– Я был не прав и понимаю это. У меня просто кружится голова при мысли о нас с тобой. Конечно, я люблю тебя. Но не уверен, смогу ли с тобой жить.

– Жить со мной? – переспросила Клэр, неприятно удивленная этими словами.

– Ты очень изменилась. Возможно, я тоже. Я доволен жизнью на ферме, а тебе хочется посмотреть мир. Я экономлю каждый пенс, а когда приходится его тратить…

– Ревешь, как бизон, – подсказала Клэр и усмехнулась.

– Тебе нравится тратить деньги. Возможно… – он поднял ее подбородок и посмотрел ей в лицо, – возможно, ты права – слишком поздно для нас начинать сначала.

Они смотрели в глаза друг другу и видели в них отражение собственной боли. Клэр казалось, что комок в горле задушит ее. Она только-только начала избавляться от прошлого, от страданий и боли, а теперь перед ней возникают новые проблемы.

Неужели они не сумеют преодолеть своих страданий?

– Идите сюда, милая леди, – сказал Дуган и притянул ее к себе. – Клянусь, сегодня мне хотелось расквасить несколько физиономий, которые рассматривали тебя в этом платье.

Клэр улыбнулась, вспомнив, как сам Дуган смотрел на нее, когда она в маленьком черном платье с глубоким декольте спускалась по ступенькам в гостиную.

Он обнял ее, и спина Клэр оказалась прижатой к его груди. В этой позе Клэр чувствовала себя защищенной и оберегаемой. Но сейчас ей хотелось вовсе не защиты. Она хотела, чтобы Дуган продолжил то, что началось прошлой ночью. Она взяла его руку и прижала к своему животу.