— Можно мне её открыть? — нетерпеливо спросила Мэри.

— Кажется, это для тебя, — ласково прошептала её мать.

Хоук ходил по сцене, подчищая бесконечный ряд крошек от недавно съеденных детьми лёгких закусок, но краем глаза поглядывал на семью.

Девочка открыла подарок, и взгляд Натали заметался между ним и Мэри.


Когда та вытащила из коробки тёплую зимнюю куртку, новенькие сапожки и ещё несколько предметов, ей на глаза навернулись слёзы.

— И это всё для меня? — Она погладила мягкий пуховик и взяла в руки красивые чёрные сапожки с фиолетовыми цветочками по краю, а также вынула несколько свёртков в яркой бумаге с бирками «не открывать до Рождества».

— Похоже, да, — прослезившись, ответила её мать.

В коробке скромно лежал конверт, и Натали не сомневалась: там деньги, на которые родители смогут позволить что-то для себя. Щедрость Хоука трогала до слёз. Чёрт бы побрал его скрытность!

— От кого это? — спросила мать Мэри, Стейси.

— От Санты, — ответила Вефиль, но её взгляд скользнул по сцене, где Хоук до сих пор убирал крошки.

Без слов Стейси медленно прошла к Хоуку и, прикоснувшись к его руке, сказала что-то, из-за чего он прервал своё занятие. Хотя Натали стояла слишком далеко и не слышала их шёпота, глаза Хоука несомненно просияли, когда мать Мэри благодарно его обняла. Когда та его выпустила, он потупился, кивнул и исчез за чёрной дверью. Вернувшись со сцены, Стейси тихо начала:

— Он не признаётся, но сказал, что Мэри милое дитя, и у неё голос ангела.

Только когда Стейси договорила, Натали заметила слёзы на своих щеках.

— Он невероятно поразительный человек, — прошептала Мэгги и обняла семью Мэри.

— Да, — тихо согласилась Стейси.

Вскоре группа удалилась из зала, и Натали осталась наедине с мыслями. За эти несколько дней она узнала об этом мужчине больше, чем иные друг о друге за целую жизнь. Он хороший, добрый, и у него сердце размером с Техас. Можно было бы сказать с Монтану, но та слишком маленькая.

Если не поостеречься, этот мужчина может изменить всё её будущее, и не важно, что он к этому не стремится. К нему слишком легко привязаться, а меж тем он хочет отношений без обязательств и может разбить ей сердце. Нет, этому не бывать. Итак, что теперь?

По правде сказать, Натали не знала.


ГЛАВА 10

— Почему вы до сих пор не готовы?

Натали стояла в дверях, разглядывая Мэгги, Вефиль и Айлин. На всех троих были толстые куртки, ещё более толстые шапки, шарфы и высокие ботинки.

— Готова к чему?

— К большой вечеринке! — поглядев на неё как на сумасшедшую, воскликнула Вефиль.

— Какой такой вечеринке? — Натали смутно помнились вчерашние разговоры учителей в школе, но сегодня была суббота, и после долгой недели она хотела лишь одного: забраться в кровать с интересной книжкой.

Ладно, по правде говоря, эти большие планы не вызывали в ней особого энтузиазма, просто она старалась избегать Хоука и знала, что в единственном в городке кафе наверняка с ним столкнётся.

— Сегодня мы зажигаем огни на новогодней ёлке, а потому у нас вечеринка в пожарном депо, — с радостным предвкушением сообщила Айлин.

— Б-р-р. Холодно. Запустите нас внутрь подождать, пока вы оденетесь, — попросилась Мэгги, не оставив Натали иного выбора, как распахнуть дверь и впустить трёх закутанных женщин в тепло своего домика.

— И не возитесь слишком долго. Не хотелось бы раздеваться только затем, чтобы тут же одеться, — оглядываясь по сторонам, попросила Вефиль. — Да, а домик-то не мешало бы принарядить...

— Эй, Вефиль, оставь девушку в покое, — одёрнула подругу Мэгги. — Она прожила тут с две недели, не больше. Не все способны так быстро оставить на жилье отпечаток своей личности.

— Ха! Да когда я въехала в дом, обжила его за три дня! — возразила Вефиль.

Натали не привыкла к таким дружелюбным людям — Чёрт! Да вообще к гостям не привыкла! — и лишь смотрела, как три женщины непринуждённо оглядывают её жильё или, точнее, суют носы куда только можно.

— Не спите, милая! Мне тут уже жарко, — увидев, что Натали так и стоит у входной двери, поторопила Айлин.

Натали обречённо прошмыгнула в спальню и начала одеваться. Похоже, от вечеринки было не отвертеться. В животе мутило. Она знала, что никак не сможет избежать встречи с Хоуком.

И знаете, что пугало её больше всего? То, что невозможность улизнуть расстраивает её куда меньше, чем следует. Этот мужчина ворвался в её жизнь с сокрушительностью танка или, по крайней мере, своего громадного грузовика, и хотя Натали убеждала себя в нежелании с ним встречаться, в действительности её сердце билось быстрее от одного вида Хоука. Это было жалко. Неправильно. Некстати.

Однако следовать голосу разума было не так уж просто.

Натали переоделась и, зайдя в ванную, осмотрела себя в зеркале. Учитывая, как мчалась по венам кровь, и перспективу провести час на морозе, румяна ей сегодня точно не требовались. Она быстро прошлась по ресницам тушью, нанесла на губы немного блеска и решила, что готова настолько, насколько позволяют сжатые сроки.

Вернувшись в гостиную, Натали не смогла удержаться от улыбки. Мэгги буквально цвела, разглядывая вязанье на журнальном столике. А когда вскинула глаза, её лицо выражало чуть ли не гордость, и в груди Натали разлилось тепло, которого она не чувствовала с... Незапамятных времён.

— Как красиво, Натали! У тебя большой талант! — Мэгги, положив вязание, пошла к ней. — Не знаю что, но в тебе есть что-то такое... так и тянет забрать тебя к себе и позаботиться.

Искренность в её голосе, влажный блеск в глазах — всё это было чересчур. Натали пришлось отвернуться, пока сама не прослезилась.

— Если тебе однажды понадобится с кем-то поговорить, — продолжала Мэгги, — ты знаешь, где меня найти. Похоже, у тебя внутри много всякого и может захотеться излить душу.

Порой боль одиночества бывает непосильной, и вот у Натали появилась эта женщина, которая просила лишь разрешения предложить самый ценный дар на свете — любовь.

Не дав Натали ответить, Мэгги заключила её в объятия. К счастью, разрушив неловкость момента, к ним присоединились Вефиль и Айлин. Пора было спасаться бегством. Дай Натали волю чувствам, не смогла бы остановить поток слёз. Слишком многое держала она в себе слишком долго и знала, что, если плотину прорвёт, это будет ужасно.

— Ой, чуть не забыла! — воскликнула Айлин. — Вот, держи, твоя свеча. — Она вручила Натали длинную свечу со щитком внизу. — Доберёмся сначала до следующего квартала, а там зажжём.

Натали поняла, что Айлин имела в виду, лишь когда они завернули за угол и увидели соседей. Они шли в ряд со свечами в руках и пели рождественские гимны. Вефиль зажгла свечи себе, Натали и подругам, и все четверо смешались с праздничной толпой, к которой, выходя из домов, по пути присоединялись всё новые люди.

По мере того, как людской поток продвигался к центру городка, световое шоу затухало. Воздух оглашался ласкающими слух голосами, поющими «Тихую ночь». В нём витало столько ностальгии. Натали никогда в жизни не переживала ничего более трогательного.

Сама она, шагая со свечой в дрожащих руках, петь почти не могла. К её удивлению, снежинкам не удалось загасить огонёк, впрочем, в этот вечер казалось, что ничто, даже метель, не в силах разрушить его волшебства.

Впереди показался небольшой парк, там слева от сцены гордо возвышалось огромное дерево. Возле него уже толпилась кучка горожан, поджидая остальных, которые подтягивались ещё с полчаса, и всё это время не смолкали рождественские гимны.

Когда пение прекратилось, к микрофону вышел мэр и произнёс короткую речь о волшебстве зимы и преимуществах жизни в такой тесной общине. Затем вперёд выступил другой оратор, и толпа встретила его шумными аплодисментами.

— Уходящий год для нас оказался благоприятным, как никогда. В нашем городке продолжают царить покой и порядок, тогда как в других местах борются с неурядицами. А знаете почему? Потому что мы неподдельно заботимся друг о друге и понимаем, как уживаться с соседями. Надеюсь, сегодня все до единого придут поцеловать меня под омелой. — Он фривольно подмигнул толпе, и Натали рассмеялась вместе с остальными.

— Наверняка, Айлин, ты будешь первой в очереди к этой омеле, — смутив подругу, пошутила Вефиль.

— Фи, Вефиль, как невежливо, — ощетинилась Айлин.

Однако от Натали не укрылось, как та поглядывает на мужчину, только что покинувшего трибуну и микрофон.

— Кто это? — поинтересовалась Натали.

— Мартин Уитман, — ответила Мэгги. — На его нефтеперегонном заводе работает большинство местных. У Мартина шесть очень сексапильных сыновей, и каждый ещё ждёт свою укротительницу.

— Ясно. — Натали не знала, что и сказать.

— Сегодня тут чуть ли не весь город, — сообщила Вефиль, и почему-то Натали почувствовала, как к щекам возвращается нормальный цвет. То, что эти милые женщины знакомят её с людьми, ещё не означает, что они пытаются её с кем-то свести. Да у них ничего бы и не вышло, ибо она, кажется, не способна думать ни о ком, кроме сексуального начальника местной пожарной охраны.

Тут Мартин подошёл к большому ящику и нажал кнопку. Разговоры смолкли. Праздничное дерево мгновенно вспыхнуло огоньками гирлянд, и по толпе прокатился вздох.

— Пойдёмте, милая. Пора поискать омелу. — Людской поток устремился к пожарному депо, и Мэгги взяла Натали за руку.

Натали стало дурно. Ну да, потому что она могла очень легко представить, как целуется под венком из листьев и ягод сами знаете с кем, и умерла бы от стыда, если бы эти далеко не самые благочестивые мысли узнала его мать. Однако, когда они зашли в депо, из-за тесноты сложно было даже ходить, не то что кого-то искать.

Тем не менее, Натали каким-то образом оказалась под омелой, и, что самое удивительное, напротив стоял тот самый мужчина, о котором она старалась не думать.

— Никогда не мог устоять против красавицы под омелой.

Вот и всё предупреждение, а потом Хоук наклонился и взял её губы в плен. Рядом соединялись в группки участники праздничной вечеринки, но Натали никого не видела и не слышала, думая лишь о Хоуке и его поцелуе.

И зачем она так старательно избегала этого человека? Ведь стоило оказаться в его объятьях, как все сомненья ушли и осталось лишь чувство, что это правильно и совершенно.

Выпустив наконец губы Натали, Хоук посмотрел ей в глаза, и она поняла, что готова ему отдаться. Слишком поздно сопротивляться взаимному притяжению, потому что она хочет забыться в его объятьях, даже если нужна ему всего на несколько дней. О том, чтобы уйти, теперь не может быть и речи.

— Ого, — в конце концов выдохнула она, на что его губы изогнулись в сексуальной улыбке.

— Я собирался сказать то же самое. Как насчёт того, чтобы отыскать все места с подвешенной омелой?

— А я думала, ты меня сначала хотя бы коктейлем угостишь, — ответила она, пытаясь обуздать собственную страсть. В конце концов, их окружал чуть ли не весь городок Стерлинг.

— Это можно устроить, — ответил он, выпустив её из объятий, но тут же завладел её рукой и, может быть, маленькой частичкой души....

ГЛАВА 11

Слишком много коктейля!

Вечеринка закончилась, голова была как ватная, однако, присоединившись к ещё нескольким добровольцам, Натали всё же осталась помочь с уборкой. Толку от неё было немного, но, по крайней мере, она хотя бы пыталась помочь.

После пары танцев с Хоуком того куда-то умыкнули, и теперь Натали слонялась по опустевшей пожарной станции, колеблясь, то ли отправиться домой, то ли подождать, пока он появится. С одной стороны, стоило подождать, но с другой не хотелось показаться назойливой. Да и алкоголь ясности мышления не способствовал.

Из динамиков лилась тихая музыка — спокойные расслабляющие мелодии в стиле кантри. Веки слипались, и Натали растянулась рядом с кабиной ближайшей пожарной машины. Широкий порожек спереди вполне годился, чтобы немного отдохнуть.

Никто не заметит, если тут минутку полежать...

Но не успела она опомниться, как заснула.

— До скорого, шеф!

Станцию Хоука небольшой группой покидали последние люди. Они хорошо потрудились, и теперь всё выглядело так, словно праздника вообще не было. Отлично. Порядок ему нравился. Он ценил хорошо выполненную работу. Оставалось уладить только одно дело.