— Хоук...

— Оставь. Похоже, ты высказалась. — Хоук ушёл, оставив её одну. Натали хотелось бежать, удрать со станции как можно быстрее, но экскурсия ещё не закончилась.

Что ж, в её жизни бывали и худшие времена и наверняка ещё будут.


Она расправила плечи и, сделав глубокий вдох, вошла в комнату отдыха, где учителя и ученики задавали вопросы и поглощали сласти.

Она справлялась с собой очень даже неплохо, пока не настала пора уходить и она снова не встретилась с Хоуком взглядом. Отчаянно стараясь не выказать слабости, Натали отвернулась. Но, возможно, было уже поздно. Если он заметил слёзы, поймёт, что она лгунья. Оставалось лишь надеяться, что этого не случилось, потому что, если бы он подошёл к ней снова, вряд ли бы ей хватило сил отвергнуть его во второй раз.

ГЛАВА 13

Приговорив последнюю упаковку бумажных салфеток, Натали шмыгнула носом и решила, что пора бы знать меру. Хватит сходить с ума и лить слёзы днями напролёт. Не из тех она девчонок, чтобы валяться и плакать из-за парня.

Боже! Да она едва знает этого мужчину. Несколько жарких поцелуев, пара походов к его родителям в гости и самый сумасшедший секс на свете — это ещё не прочные взаимоотношения.

Опустив глаза, Натали осознала, что держит свою маленькую записную книжку — ту самую злосчастную нелепую записную книжку с дурацким перечнем целей.

Внезапно нахлынула ярость. На саму себя, на мать, на жизнь. Натали швырнула книжку через всю комнату и почувствовала себя неизмеримо лучше, когда та шмякнулась о стену. Откуда это стремление прятаться?

Что такого в настоящем свидании с Хоуком? Разве ещё раньше она не решила, что не прочь с ним встречаться, несмотря на недолговременность отношений? Зачем во всём этом копаться, пытаться вписать в какие-то рамки, отказывать себе в том, чего хочешь?

Ну и что, что мысль о свидании с ним идёт вразрез с драгоценными планами? Это ещё не делает её неправильной. Зачем упорствовать, если уже ясно, что битва проиграна? К тому же она всегда засыпает с мыслью об этом человеке. Он тот, кого она видит во снах, и первое, о чём думает, когда утром открывает глаза.

А вдруг теперь и нет выбора идти или не идти на свидание? Когда она заявила Хоуку, что он недостаточно хорош, тот одарил её не очень-то добрым взглядом. Возможно, она уже упустила этого мужчину? Впрочем, разве так не намного проще?

Трусиха, вот кто она! Захотела, чтобы он её возненавидел, ведь тогда не пришлось бы выбирать между счастьем и целями. А ещё дура.

Натали решительно встала.

В разговорах других учителей как-то мелькнуло, что иногда по субботам Хоук любит кататься с детьми на коньках. И хотя Натали годами не надевала коньков и даже в прошлом не была хороша в этом виде спорта, она решилась на ещё одну попытку.

Не давая себе времени передумать, она умыла лицо и, укутавшись потеплее, вышла из дома. По пути на открытый каток её сотрясла нервная дрожь, но Натали надеялась, что Хоук не станет унижать её публично.

Впрочем, она вполне заслужила от него хорошую словесную порку, однако та стала бы совсем уж скверным завершением и без того скверного дня. Путь до катка занял немного, Хоука нигде не было видно, так что Натали взяла напрокат коньки и стала готовиться к выходу на лёд.

Подняв глаза, она увидела, что он идёт к ней, и её охватило странное волнение. Их встреча могла пройти и так, и этак, а выражение его глаз ни о чём не позволяло судить, однако Натали решила приклеить на лицо улыбку и надеяться на лучшее.

— Натали! Что ты здесь делаешь? — Его лицо по-прежнему даже намёком не выдавало мысли и чувства.

— Да вот, подумала, а не покататься ли на коньках, — пожала плечами Натали и обрадовалась, что её голос не задрожал. По крайней мере, не задрожал слишком явно.

— В одиночку?

— Ну, я надеялась, что найду компанию.

На этих словах его глаза округлились и, тут же сузившись, прошлись по ней взглядом.

— Что за игру ты затеяла?

— Это не игра... — Натали замолкла, понимая, что на его месте задала бы тот же вопрос.

— Разве не лучше быть одной, чем торчать с тем, кто недостаточно хорош? — Голос Хоука звучал равнодушно, глаза обжигали холодом, который заставлял Натали дрожать сильнее, чем стужа Монтаны.

— Не стоило мне так говорить. Просто... ну, знаешь, я наметила для себя определённый жизненный план и очень долго думала, что должна его придерживаться. А затем появился ты, и я растерялась. Всё спуталось, но мне это вроде как нравится.

В ответ на это неловкое объяснение брови Хоука взлетели вверх, но он никак ей не помог, по-прежнему не позволяя проникнуть в свои мысли.

Натали поёрзала на скамейке.

Хоук что, хочет, чтобы она умоляла? Похоже, что да.

— Я составила список целей и, считай, пока ни одной не достигла.

— И я не вписываюсь в эти цели?

— Не то чтобы не вписываешься, — начала она, решив избрать откровенность. — Нет, я хотела сделать карьеру, приобрести свой дом, а не уподобляться своей матери. Я хотела...

Чего она теперь вообще хочет? Натали не знала.

— А-а... — саркастично протянул Хоук.

— Что такое? Зачем это «а-а...»? Ей-богу, я стараюсь. Клянусь, я с тобой не играю. Это не игра. Просто... мне хорошо с тобой.

Натали почувствовала, что её щёки вспыхнули, но учитывая холод на улице, Хоук не мог этого заметить.

Её заявление было встречено молчанием, и Натали почти пала духом. Бесполезно. С какой стати Хоук должен прощать, если она уязвила его гордость? А может, так даже лучше? Не надо внутренних метаний, так как всё равно нет выбора, кроме как держаться от этого человека подальше?

— Не думаю, что ты играешь, — помолчав, сказал Хоук.

Они несколько мгновений смотрели друг на друга, а затем он, к её потрясению, улыбнулся.

Что бы это могло означать?

Ммм...

Вряд ли стоило спрашивать.

— Отлично. Говоришь, ты со мной не играешь... Верю. Вопросов больше нет.

Хоук опустился рядом и начал менять сапоги на коньки.

— Так что... у нас всё хорошо?

Она не знала, как определить то, кем они были друг для друга до своей маленькой размолвки, и поэтому не знала, как спросить о них теперь.

— Ну да. Официально у нас сейчас первое свидание.

— Вот так просто?

— Ага. Зачем держаться за обиду?

Приобняв Натали сзади, Хоук одарил её одним из тех пылких взглядов, из-за которых она, в общем-то, на него и запала. Никаких обид. Никакой нависшей над головой кары. Такое было для Натали внове. Если она в детстве чем-то огорчала мать, та потом пеняла этим месяцами.

А вдруг это такая шутка? Вдруг она выставила себя полной дурой? Вдруг шмякнулась лицом в грязь, что более чем вероятно, поскольку никогда не отличалась грацией... да ладно, чего скрывать, всегда была ещё той недотёпой.

Слишком уж много «вдруг», но в итоговой сумме то, что ссоре конец и теперь у них с Хоуком первое настоящее свидание. Надо просто дышать и его пережить, так что она последует его примеру и поведёт себя непринуждённо, так, словно и не было никакой размолвки. Раз может он, сможет и она.

— Сразу предупреждаю: я буду неуклюжей.

— Ничего, я рядом и словлю тебя, когда ты поскользнёшься.

— Вот как? Когда? Ты так уверен, что это случится?

— Ну да, мы оба знаем, что это неизбежно. По-моему, тебе нравится падать в мои объятья. Мне точно нравится, когда ты в них падаешь.

Не успев себя остановить, она выпалила, что думала:

— У тебя убийственные глаза! Серьёзно! Тебе хоть когда-нибудь вообще отказывали?

Хоук на мгновение опешил. Затем рассмеялся.

— Могу честно тебе сказать, такого у меня ещё не спрашивали. — Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Но знай я, что тебя так просто покорить...

Нужды заканчивать не было, она и без того сжала бёдра в попытке хоть как-то себя удовлетворить. Этот мужчина заставлял её одновременно дрожать и гореть, и надо признать, ей нравились эти дикие ощущения в теле.

Натали подпрыгнула. Ей требовалось подвигаться, выбросить сжигающую её энергию. За последние несколько дней она прошла через мириады эмоций, и прямо сейчас чувствовала радость. Быть рядом с Хоуком казалось правильным, и всё тут. Натали, улыбнувшись, встала и пошла на каток.

Хоук, недолго думая, присоединился, сгрёб её в охапку и закружил, плавно объезжая другие пары. К тому времени, как он поставил Натали на нетвёрдые ноги, она задыхалась от смеха.

— Чёрт, где ты научился так хорошо кататься? — запыхавшимся голосом спросила она.

— Я каждый год играю в хоккей, — похвастался он.

— Ммм... надо будет посмотреть.

Прошёл час. Натали почувствовала себя увереннее на льду, уже не так мельчила ногами и даже пару раз покружилась с несколькими из учеников, встреченных на катке. Холода больше не чувствовалось, более того, ей от движения стало немного жарко. И не где-нибудь, в Монтане!

Натали привалилась к стене и почувствовала, как её тут же заключили в клетку крепкие руки. Она, не колеблясь, обернулась и позабыла обо всём в объятиях Хоука, захватившего её губы в плен.

Вефиль отхлебнула горячий фруктовый напиток.

— Знаю, мне следовало бы радоваться много больше, но эта парочка детишек оставила нас без работы, — проворчала она с края катка.

— Как я тебя понимаю. Я тоже рассчитывала, что от нас потребуется чуть больше вмешательства, — столь же недовольным тоном поддержала Айлин.

— Да, похоже, они влюбляются, — вздохнула Мэгги. Она была слишком счастлива, чтобы брюзжать.

— Что это вы, дамы, замышляете?

Трое женщин виновато повернулись к их другу Мартину Уитману.

— Да так, просто любуемся тем, как катаются детишки, — пожала плечами Вефиль. К несчастью, врать она никогда не умела и вспыхнула, но понадеялась, что Мартин спишет это на холод.

Тот, прищурившись, посмотрел на каток. Прошло не так много времени, и его внимание привлекли Натали с Хоуком, до сих пор сплетённые в страстном объятии.

— Что, наслаждаетесь шоу?

Он присел рядом.

— Да. У детишек всё очень хорошо получается, — нервно хихикнула Айлин.

— Как-то мне не верится, что вы смотрите на маленьких детишек. Ваши детишки давно уже не детишки, — хохотнул Мартин. — Да ладно, выкладывайте всё как есть, не то выясню сам и всем расскажу.

— Мартин Уитман, не смей. — Глаза Мэгги явственно полыхнули яростью.

— Уверен, ваш муж не слишком одобрит, что вы вмешиваетесь в жизни этих детишек, — с самодовольной ухмылкой заметил Мартин.

— Ладно. Да будет так, — недовольно бросила Мэгги и кивнула двум лучшим подругам.

Вефиль и Айлин выложили всю историю. Вероятно, им было бы приятно узнать, что после того как Мартин узнал об их вмешательстве в судьбы других людей, у него появились кое-какие мысли относительно собственных упрямых сыновей, до сих пор отказывающихся остепениться.

ГЛАВА 14

Сцену заполнили дети в красном, зелёном, белом. На нескольких даже были народные костюмы в ближневосточном и африканском стилях. Юные артисты, хихикая, выглядывали в зале родителей и возбуждённо им махали.

Натали казалось, что её вот-вот стошнит. Ребята не готовы! Сейчас все увидят её несостоятельность... Хорошо ли она их научила? Правильные ли дала наставления? Или её подопечные от волнения всё провалят?

Последняя неделя репетиций промелькнула стремительно, от этого времени в памяти сохранились только взгляды. Хоук бросал их с другого конца спортзала, и Натали забывала, что именно пыталась петь вместе с детьми. А теперь стояла в кулисах и её ноги дрожали под элегантными слаксами, потому что аудитория была полна родителей, каждый из которых ждал столь же хорошего представления, как в прошлом году.

— Успокойся. Всё будет хорошо.

Рядом возвышался Хоук, на его губах играла ободряющая улыбка. Однако она не успокаивала, наоборот, сердце Натали забилось чаще, стоило ей вспомнить, что ещё двенадцать коротких часов назад он был для неё не утешением, а причиной слёз.

— Я не в состоянии с этим справиться, — приглушённо всхлипнула она.

— Не только в состоянии, но и справишься, и справишься хорошо. Я всё время был рядом. Ты удивительно ладишь с детьми. Они тебя обожают, так что во время спектакля ради своей учительницы вылезут из кожи вон.