Мэтт улыбнулся:

– Оно действительно исполнилось.

Виктория не стала рассказывать ему о других желаниях, которые она тогда загадала и которые должны были исполниться после. Некоторые из них уже исполнялись. Конечно, не вся семья была рада за нее, но хотя бы сестра поздравила ее с успехом.

Что касается любви – с этим пока было неясно. Она не хотела влюбляться в Мэтта. Это бы усложнило ее жизнь. Ей не нужен был человек, который слишком много работал и оставлял развлечения на потом. Она слишком долго экономила и отказывала себе во многом. Для нее будущее уже наступило.

– Виктория?

Услышав голос Мэтта, она поняла, что слишком погрузилась в размышления.

– Почему ты не называешь меня Тори?

– Потому что для меня ты навсегда останешься Викторией. – Он дотронулся до ее волос.

– Ох, – она скривилась. – Виктория была ужасной занудой. Она исчезла навсегда.

– Виктория была очень нежной женщиной, профессионалом, просто хорошим человеком. Она была интеллигентной женщиной с хорошим чувством юмора. Она была чувственной. Ну ладно, – он поднял руки в знак согласия, – может быть, она одевалась… э… слишком консервативно. Но ведь одежда – это то, что снаружи, а ее красота была скрыта глубоко внутри.

– Ты именно так и думал обо мне?

– Да. Мне нравилась Виктория.

– Ты хочешь сказать, что тебе не нравится Тори?

– Я еще не знаю ее. Я не уверен, что ты сама знаешь.

– Ну конечно, я знаю себя, и поверь мне, сейчас я нравлюсь себе гораздо больше, чем раньше. Я была… была занудой.

– Не говори так про себя.

– Я говорю тебе, это не я. Больше не я.

– Очень жаль.

– Что? – переспросила она. Ей показалось, что она ослышалась.

Мэтт пожал плечами:

– Хочешь, посидим немного на свежем воздухе? Сейчас отличная погода. У нас ведь еще много времени?

Она кивнула. Мэтт открыл дверь, и она вышла за ним. Они сели на деревянные стулья. Посмотрев на новую брошь, Виктория заметила:

– Забавно, что мы оба решили подарить что-нибудь друг другу.

– Ничего забавного. Просто мы очень похожи. Я могу поспорить, что знаю, куда мы пойдем сегодня ужинать.

– Если ты проиграешь, будешь оплачивать чек, – предупредила его Тори.

– Тогда я лучше подожду.

– Не любишь рисковать?

– Это зависит от того, какова ставка. – Он провел пальцами по ее щеке. – Вот если бы наградой была ты, я бы рискнул всем.

Он серьезно говорит это, или это просто пустые слова? Моргнув своими накрашенными ресницами, Виктория спросила:

– Неужели всем? Мэтт Клауссен, вы меня удивляете.

– Стараюсь, чтобы тебе не наскучило со мной. Он провел пальцем по шее, задержался на ключице, затем опустился ниже, к основанию ее выреза. Тори закрыла глаза. Он провел на ее коже треугольник, соединяя края ее одежды с местом, где покоился на ее груди бриллиант. Его прикосновения вызвали у нее море ощущений, заставляя дрожать от восторга. В голове у нее звенело. Это предупреждение? Или это те самые звоночки, предвещающие любовь, о которых она столько слышала? Какими бы они ни были, она постаралась отмахнуться от них и прислушалась к ударам своего сердца.

Мэтт убрал пальцы. Тори открыла глаза и встретила взгляд его темных глаз. Прежде чем она успела что-нибудь возразить, Мэтт поцеловал ее. Его губы были сильными, а язык требовательным. Так же, как и у нее. Она хотела его, и знала, что он хочет ее.

Его рука скользнула в вырез платья, опустилась ниже, пока не коснулась ее груди. Они прильнула к его губам и снова услышала этот звон.

Виктория никак не могла отделаться от него. Он звонил и звонил. И этот звон становился все реальнее и резче. К конце концов Мэтт отодвинулся от нее.

– Черт, кто это может быть?

Настойчивые звонки не умолкали. Звонили во входную дверь.

– О! – воскликнула она. – Нам пора идти.

– Идти! Черт с этим ужином. Я приготовлю что-нибудь сам. Попозже.

В дверь продолжали звонить.

– Это шофер. – Тори встала.

– Какой шофер? – с удивлением спросил Мэтт, поправляя волосы. – Какой шо-фер? – повторил он, идя за ней к двери.

9

– Мы сейчас выйдем, – сказала Тори одетому в униформу шоферу, который ждал у двери.

Выглянув из-за ее плеча, Мэтт сказал:

– Боже мой, Виктория, неужели ты это сделала?

Все еще не закрывая дверь, она повернулась к нему:

– Ну да, я наняла лимузин на вечер. Ты считаешь, ты этого не стоишь?

– Это так экстравагантно.

– Ты не сделал бы это для меня?

– Зависит от ситуации. Просто на свидание… Вряд ли. Это такая пустая трата денег.

– О, Мэтт, ты невыносим! – Она отвернулась и пошла к машине, при этом ее юбка разлетелась, обнажив ее ноги до бедер. – Тебе не кажется, что лимузин – это очень романтично?

– Обед для двоих под луной – это романтично, но не лимузин. Это чересчур огромная машина.

Он опять испортил все удовольствие. Шофер открыл ей дверь, и она села внутрь, забравшись поглубже. Хотя Мэтт и не был доволен ее идеей, он, не споря, сел рядом с ней. Посмотрев на него, Виктория было подумала, что, может быть, стоит отпустить машину и водителя и поехать на его машине.

– Ты все испортил, – сказала она, прислонившись к двери. – Я планировала потрясающий романтический вечер. А теперь еще не хватало поехать в «Розовую креветку».

Мэтт придвинулся к ней поближе, Тори пыталась отодвинуться, но она и так уже сидела у самой двери.

– А я думал, что «Розовая креветка» – это «наш» ресторан. Что может быть более романтично, чем пойти туда, где все началось? – Он нежно провел пальцем по ее голой руке. Виктория убрала руку, раздраженная тем, что, даже когда она злилась, он все равно возбуждал ее.

Водитель завел двигатель, и длинный автомобиль медленно тронулся, так медленно, что Тори не сразу это заметила.

– Водитель знает, куда ехать, – сказала она, но Мэтт никак не отреагировал. – Или ты хочешь поехать в «наш» ресторан? – Виктория произнесла эти слова холодным и насмешливым тоном.

Мэтт снова наклонился над ней и дотронулся до ее руки.

– Я поеду туда, куда ты скажешь. Пари есть пари. – Его голос волновал ее не меньше, чем прикосновения. – Я никогда не упускаю возможность получить свой приз. – Его пальцы скользнули под рукав и коснулись ее плеча. Если она была более разумной, то оттолкнула бы его. Но когда он касался ее, разум покидал ее, оставались только чувства.

– Ты уверен?

– Да, уверен.

От водителя их отделяла перегородка, так что они чувствовали себя свободно. Когда Мэтт обнял ее и прижал к себе, цветок, который она подарила ему, сплющился между их телами. Его благоухание одурманило их. С этого момента настоящий мир перестал существовать, они были единственные люди в своем маленьком мирке.

Мэтт поцеловал ее, сначала мягко, потом все сильнее. Языком он ласкал ее губы, пока она не раскрыла их.

В тот момент, когда Тори показалось, что она вот-вот потеряет контроль над собой, он отпустил ее. Она с трудом успокоила дыхание.

– Ну что, ты все еще злишься на меня? – спросил он изменившимся голосом.

– Да. – Она не собирается прощать его только потому, что он поцелуем вскружил ей голову.

– Не надо. Я понял, что ехать в лимузине очень приятно. – Мэтт провел рукой вдоль ее декольте, вызывая у нее такие же чувства, как и раньше. – Темные стекла, перегородка – мы здесь совсем одни. Если бы мы поехали на твоей машине, мы не смогли бы делать это… – Он снова прижался к ее губам. – Или это, – Мэтт раздвинул их языком.

Когда Мэтт понял, что машина остановилась, он выпустил Викторию из своих объятий. Улыбаясь, он наблюдал, как она поправляла платье и прическу.

Он посмотрел в окно и увидел знакомое здание, которое выглядело так, будто его вывезли камень за камнем из старой деревни. С красной крыши спускались ветви дикого винограда. Только по неброской вывеске над резной дубовой дверью и разноцветным окнам можно было понять, что это ресторан.

– «Шато», – удовлетворенно сказал он. – Я правильно сделал, что согласился.

– Ты уже был здесь?

Он колебался. Если он ответит, что был, она будет разочарована. Но врать он не хотел.

– Да.

– А! – Она наклонила голову.

Мэтт поднял ее подбородок.

– Но я никогда не был здесь с самым красивым агентом по продаже недвижимости во Флориде. У тебя хороший вкус. Кухня здесь отличная.

Дверь машины открылась. Водитель ждал, пока они выйдут. Мэтт первым ступил на тротуар и помог выйти Тори. Затем взял ее под руку. Повернувшись к шоферу, Тори сказала:

– Я не знаю, как долго мы пробудем здесь.

– Хорошо, мэм. Я буду ждать вас здесь.

Тори благодарно кивнула. Они прошли в ресторан, где их приветствовал одетый в смокинг метрдотель:

– Добрый вечер, мадам, месье, могу я вам помочь? – Он вопросительно посмотрел на Мэтта, но ответила ему Тори:

– У нас заказан столик.

– Да, мадам. Столик готов. – Метрдотель говорил с сильным французским акцентом. – Прошу вас, проходите.

Он повел их мимо столиков. За одним из них Тори увидела известную пару из Голливуда, которая недавно поженилась. За другим уединенным столиком сидел сенатор Флориды с другим известным политиком из Палм-Бич.

На пальцах, запястьях присутствующих дам блестели бриллианты. Тори посмотрела на свою пальму и подумала, что она лучше всех драгоценностей. В зале звучала тихая музыка. От сладких и нежных звуков скрипки на глазах Тори выступили слезы.

На столе лежали серебряные приборы, стояли запотевшие бокалы и тарелки тонкого фарфора. Белоснежную скатерть украшала хрустальная ваза с букетом из белых и красных орхидей.

Метрдотель подвинул Тори стул, Мэтт сел напротив. Изящным жестом метрдотель развернул салфетку и положил ей на колени. Когда он ушел, Тори с интересом осмотрелась.

– Правда, здесь очень здорово? Так элегантно.

Мэтт развернулся и осмотрел зал. Он нахмурился.

– Ты должна понять меня. Я вырос в простой рабочей семье. Мы не были бедны, но уж, конечно, не богаты. Мои родители не выигрывали в лотереи и не играли на бирже. Каждый доллар они зарабатывали тяжелым трудом – своим потом. Они оба работали. А когда мы подросли, то нашли себе временную работу. Мы сами зарабатывали себе на мелкие расходы. Если что-то и оставалось, то я копил на учебу в колледже. Если нам нужно было что-нибудь особенное, то мы должны были и работать больше. Это так укоренилось в моем сознании, что я уже не смогу изменить ни свой образ жизни, ни свое мнение об этом. И если честно, я и не хочу.

– Но…

– Никаких но, Виктория. Я понимаю, что не должен вести аскетический образ жиз-ни. И по многим стандартам, я живу очень хорошо. Но я заработал достаточно денег только потому, что хорошо делаю свое дело.

– И ты очень удачлив.

– Да. Но долго создавал свой образ, чтобы производить соответствующее впечатление на клиентов. «Кадиллак», офис в лучшей части города, дорогие костюмы – это все часть плана. Поверь, мне гораздо больше нравится ходить в дешевых и удобных джинсах. Я не так давно занимаюсь бизнесом, чтобы расслабиться и только тратить деньги. Я слишком долго добивался того, что есть у меня сейчас, чтобы рисковать деньгами.

Мэтт взял ее за руку.

– Я пытаюсь расслабиться, посмотреть на жизнь по-другому, твоими глазами. Но я пришел к выводу, что у нас разные представления о том, что такое «весело».

К ним подошел официант с блокнотом в руках и предложил им коктейли. Тори покачала головой:

– Я буду вино. – Она посмотрела на Мэтта. – Ты выберешь?

– Конечно. – Он посмотрел карту вин и сделал заказ.

– И что такое «весело» в твоем представлении?

– Ужинать с красивой женщиной.

Она улыбнулась, слезы на глазах давно уже высохли.

– Что еще?

– Целоваться в лимузине.

– Хм. А что еще?

– Пикники в доме. Фильмы. Концерты. Хорошая книга. Поездка на машине вдоль побережья. Водный спорт.

– А куда ты ездил? – спросила она.

– На север – в Дайтон, а на юг – в Вест Кизе.

– Я не была даже на отдаленных пляжах, не то что в Вест Кизе. Там красиво?

– Конечно. Очень необычно. Там ходит специальный поезд, который отвозит посетителей к разным достопримечательностям, например к дому, где жил Хемингуэй. И, конечно, там очень много пляжей. Можно нырять со скал. Тебе понравится. Мы обязательно съездим туда как-нибудь.

В это время официант принес вино. Он налил немного вина Мэтту в стакан для пробы. Тот отпил и с одобрением кивнул головой. Официант налил вино в два бокала и отошел. Они чокнулись.

– За веселье! – сказала Тори.

– За пари, – Мэтт сделал глоток, а затем, желая доказать, что он именно тот веселый парень, которого она ищет, сказал: – У меня есть идея.