- Да!.. Хочу! – я не услышала своего голоса, хотя мне и хотелось прокричать. Мои связки и горло давно высушили мои собственные задыхающиеся стоны. Я просто это выдохнула, почти не почувствовав, как под маской по щеке сбежала ещё одна слеза.

Нет, я не плакала! У меня просто был срыв... из-за тебя, к тебе! По твоему долбанному члену! Ты мне окончательно вые**л весь мозг и продолжал это делать, заставляя тупеть и дуреть с каждой последующей секундой, с твоей очередной манипуляцией, словом и принуждением!

Расстегнул ширинку на брюках, насильно затянул внутрь под гульфик мою руку, ещё крепче обхватывая моими пальцами прохладный член у самого основания, над (fuck!) гладкой, выбритой мошонкой. Меня словно долбануло тройным разрядом электродуги, в мозг, в кожу, в пульсирующие мышцы влагалища и разбухшего клитора. И ты всё еще продолжал меня удерживать за шею и лицо, заставляя тонуть в твоей сумасшедшей глубине бездонных затягивающих глаз, смотреть только в твои идеальные черты беспощадного палача, без возможности зажмуриться и вдохнуть чистого кислорода полной грудью.

- Это ведь тоже было не сложно, да, Эллис? Всё находится в тебе! Это и есть часть тебя! И куда большая, в которой ты могла бы себе признаться. И ты можешь и хочешь намного большего. И ты будешь это делать, потому что это не принуждение! Это то, к чему тянется и жаждет твое бл**ское тело, твоя порочная сущность, всё твоё естество!

Всего на несколько секунд ты оплетаешь мое личико пальцами обеих рук, отпуская мою ладошку и позволяя мне самой тянуться за движением твоего члена, чувствовать и вбирать осязания его формы, его шелковистой подвижной кожи с прорисовкой вздутых вен до самой головки – гладкой, горячей и не менее упругой. Я сама не поняла, как скользнула от тяжелой мошонки по твердому стволу жадным обхватом всей ладони, с упоением сжимая гибкую мышцу и считывая забытый рельеф по новому, с абсолютно иными ощущениями.

- Хочешь его, да? – почти прорычал в мои дрожащие губки, буквально затянув мое агонизирующее сознание в бескрайний вакуум своей тьмы. – Осталось только узнать, насколько сильно!

А вот это был контрольный! Считанные секунды, микромгновения, и я едва не падаю, теряя под собой самую крепкую опору, теряя тебя! Твои руки, твое тело и даже твой член! Ты просто убрал мою ладонь и неожиданно отошел сам, отступил на несколько шагов назад, практически сразу разворачиваясь ко мне спиной и преспокойным шагом вернулся обратно к дивану.

- Покажи мне, как ты этого хочешь! – наконец снова поворачиваешься своим совершенно отмороженным лицом, абсолютно расслабленным телом, расстегивая ленивым жестом правой руки пуговицы пиджака и... запуская в расстёгнутую ширинку пальцы левой ладони. – На что ты готова по настоящему, ради достижения желаемой цели? Что такое десять футов до заветного приза? Особенно для тебя? Ведь это совершенно ничто, по сравнению с остальным. Я хочу это увидеть! КАК ты этого хочешь, и не только через стоны... а своим изголодавшимся телом.

Нет, я ни черта не понимаю, о чем ты говоришь и что ждёшь от меня, зато прекрасно поддаюсь каждому хлесткому удару твоих слов и демонстрационных манипуляций. Опять из огненной лавы в ледяной прорубь, расплавленными искрами болезненной агонии в кожу, в вены, в натянутые струны кровоточащих эмоций, в пульсирующую плоть ненормального возбуждения... Кажется меня раскачивает на этих безумных волнах, бьет по вискам и затуманенной сетчатке острыми вспышками очередного безумия. И я не понимаю, чье оно – моё или твое? Или это всего лишь моя предсказуемая реакция, на тебя, на то что ты говоришь и что делаешь. Как достаешь из расстёгнутой ширинки свой возбужденный пенис, вялым движением обхватываешь его в кулак, проводишь от основания пока еще спрятанной мошонки и до самой головки, подтягивая на неё складки крайней плоти и опять освобождая/раскрывая полностью, растягивая очень подвижную кожу по всей длине члена до упора к лобку. Меня выбивает и добивает окончательно, когда понимаю, что не в состоянии отвести от этой завораживающей картинки взгляда, от Дэниэла Мэнделла-младшего в чёрном брендовом костюме за десять тысяч евро с большим стоячим во всей своей красе твердым фаллосом в захвате твоих сильных ленивых пальцев. И я продолжаю возбуждаться, с желанием застонать, взмолиться, выпросить у тебя долгожданной пощады!

Сколько ты ещё собираешься меня мучит? Сколько можно? Пока окончательно не сведешь с ума и не добьёшь?

- Пройди эти последние шаги на четвереньках... – как ни в чем не бывало, усаживаешься обратно на низкие подушки дивана в прежнюю вальяжную позу скучающего патриция, оставив на виду свой эрегированный член вместо приманки для шокированной жертвы. – Уверен, тебе это понравится самой, тем более при желании доставить мне не меньшее эстетическое удовольствие... Ну, же! Покажи мне, на что ты в действительности способна, когда хочешь чего-то на грани жизни и смерти. Доползешь и... можешь его облизать и вые**ть своим ротиком, как мечтала и хотела все эти дни (а может и годы!). Кто знает, какой приз тебя ожидает в самом конце.

Качает, кроет, мутит, затягивает в водоворот чистого сумасшествия, бьет в голову огневым залпом высоковольтного разряда смертельной дозы адреналина... Я еще стою на ногах? Я не растянулась на этом полу без чувств и желания пошевелиться, без желания больше никогда не воскрешать? Ты все-таки это сделал? Довел до предела и... разжал пальцы. Думаешь, я умею летать или хотя бы парить?

Послать тебя, рвануть на выход, устроить грандиозную истерику века? Почему я ничего из этого не чувствую и не хочу? Мне проще упасть на пол, завизжать, заткнуть уши, зажмуриться до одури, чтобы не видеть тебя, не слышать и тем более не чувствовать... Но в том-то и дело! Я не хочу терять этих нитей, этих связей! Терять ощущений тебя! ТЕБЯ!..

Господи, дай мне силы! Пожалуйста! Дай мне выдержать... Даже если я обдеру все пальцы и ладони в кровь, собью ноги и колени, я все равно это сделаю, изящно, с расслабленной улыбкой на губах, с грацией умирающего лебедя.

Я не помню, как и когда это сделала и что меня заставило проделать первое движение. Задержала ли дыхание, остановила ли сокращения сердца, ток крови в венах, когда очень медленно, едва удерживая равновесие, стала опускаться вниз, присаживаясь с очень ровной осанкой прямой спины, расправленных плеч и высоко поднятой головой в начале на одно колено... потом на второе... Не спуская затуманенного взгляда с тебя, с твоей бесчувственной маски неуязвимого сверхчеловека, с твоей черной живой тьмы в твоих глазах, твоей второй кевларовой кожи, хитинового защитного экзоскелета изнутри и снаружи. Ты и был сейчас этой тьмой, ее ожившим воплощением и неважно, чьим последователем-адептом ты являлся, был ли самым извращенным садистом, психопатом-убийцей или изощренным манипулятором-палачом... Всё что сейчас было тобой и наполняло это комнату, как любая черная материя или дыра, затягивало в себя всё, что находилось в пределах твоей досягаемости... затягивало Эллис Льюис и её рассыпающийся на черные зеркальные осколки тонущий разум.

Я поняла, что сделала бы это в любом случае, даже если бы соображала лучше, с абсолютно трезвым рассудком и меня не сжигало до самых костей кипящей плазмой взорвавшихся эмоций. Да, в начале на одну коленку, потом на вторую, удерживая спину ровной, когда пришлось вытягивать левую руку и опираться дрожащей ладонью о холодный пластик винилового покрытия пола. Прогибая немного поясницу в момент соприкосновения разжатых пальцев правой руки с напольной плиткой, удерживая голову высоко, как это вообще возможно для подобного унизительного положения.

Да, Эллис, ты совсем не так давно называла Дэниз Эпплгейт дрессированной кошечкой своего Хозяина Александра Рейнольдза, а теперь? Кто ты сама теперь в этой позе, на четвереньках, с обнаженной грудью и разрезанными кружевными трусиками вдоль всей твоей промежности? И кто для тебя сидящий перед тобой Дэниэл Мэндэлл, и почему ты не можешь отвести от него взгляда, хотя прекрасно чувствуешь, что у тебя нет на это никаких сил? Держаться за то, что отбирало у тебя всё - волю, энергию, твою сущность, высасывало из тебя саму жизнь; беспомощно цепляться за него, его глаза, неподвижные черты лица так, будто ты вот-вот скончаешься, если попробуешь разорвать этот контакт и связь хотя бы на секунду!

- Не спеши!.. Ты же не на соревнованиях, кто быстрее добежит до финишной прямой. Тем более, ты так безупречно танцевала у шеста, и тебе определенно это нравилось, если не более чем! А сейчас что мешает, Эллис? Сделать это с настоящим удовольствием и желанием кончить от каждого своего возбуждающего движения? Ты должна это чувствовать в себе, хотеть не меньше, чем доползти до моего члена. Покажи мне, как это тебя заводит! Я хочу, чтобы ты доползла до меня мокрая и готовая! Готовая на все! Покажи, как ты меня хочешь, моя порочная сучка...

Кажется я всхлипнула или порывисто выдохнула и не знаю от чего, от твоей последней фразы или движения твоего члена, слегка приподнявшегося над твоими бедрами от сильного эрогенного сокращения. А может от всего сразу? Ударило топящим приливом по перегоревшим контактам и расплавленным уязвимым точкам перевозбужденного сознания и тела.

Вторая попытка переставить коленку правой ноги вперед увенчалась не большим успехом. Меня продолжало раскачивать и мутить, как от бешеной качки раскрученной на максимум центрифуги.

- Слушай музыку, Эллис... и если не ту, что сейчас играет, то ту что внутри тебя... слушай музыку своего тела, себя, и своих желаний...

Слушай меня, мой голос, отпечатки моего дыхания, кожи, касание моих ладоней и пальцев, их фантомные следы с немеющей пульсацией поверх твоего бл**ского тела и внутри... Да, толчки и скольжения в вагине, в налитом кровью клиторе...

Боже, ты это произнес вслух, или у меня окончательно поехала крыша? И похоже меня затрясло от очередной волны бесконтрольного исступления.

Я бы могла сейчас попытаться воскресить в памяти картинки с той же Дэниз, её коронного номера в библиотеке твоей шикарной квартиры на Риверз-Гарден или фотографии из глобальной сети интернета самые эстетичные и "вдохновляющие", но... мой мозг попросту отключился, как будто осознал за меня, что это может только помешать и на хрен всё перебить. По мышцам и нервам пробежал забытый ток недавно пережитых ощущений у шеста во время танца и... твоего вторжения в мою ничем не защищенную от тебя зону личного комфорта. И я действительно почувствовала пульсирующие змейки-следов от оттисков твоих подушечек и фаланг на шее, лице, губах, на языке с солоноватым послевкусием твоего и моего аромата; скольжение холодного металла столового ножа по моей промежности, на моей горячей вульве и клиторе, твоих пальцев в сжатых кольцах изнывающего от этой убивающей пустоты влагалища...

Она прогнулась к полу грудью, вытягивая вперёд вначале одну руку, затем чуть погодя вторую, прижимая, томно скользя изгибами локтей к по холодному глянцевому пластику черно-белой плитки. Ещё ниже, почти уже касаясь подбородком и затвердевшими сосками пола, глядя на тебя из-под прорезей черной маски неотрывным взглядом... голодной, но весьма ленивой пантеры. Выпуская свои "коготки" и выпячивая попку, как самая настоящая кошечка, разминающая свое гибкое пластичное тело после сладкого сна.

- Умница... - твоя щедрая похвала, не знающая пределов, и я реально не понимала, почему ласковое звучание этого слова в твоём бархатном голосе так воздействует на мое сознание и тело. Как позывной для условного рефлекса, долгожданная команда спящим инстинктам и подсознательным уровням нераскрытых граней.

Меня выгибает ещё сильней, с дополнительной стимуляцией визуальных образов – тебя, твоего прессующего взгляда, неподвижного лица, тела и... попеременных сокращений упругого возбужденного члена. Бл**ь, мне реально хотелось стонать и чуть не мурлыкать, отключая все недавние треволнения и парализующие страхи. Нет, это не я их гасила один за другим, а твои ментальные приказы, твой вибрирующий шёпот в моей коже, под кожей, в глубинах сжимающихся мышц и на поверхности растворяющегося в твоей тьме сознания. Ты реально скользил по мне, во мне, погружал в пульсирующую спираль разгорающегося вожделения свой голос, свои пальцы, сдавливал ладони на горящих участках спины, ягодиц, рисовал точечной акупунктурой по чувствительной линии промежности, нежнейшим складкам вульвы и клитора. Да, это и было моей персональной музыкой – твоей затягивающей и проникающей в поры эпидермиса мелодией, которая меня вела, ласкала и возбуждала с каждым проделанным и пройденным шагом, движением...

Подтянуться за рукам всем корпусом, выгибающейся волной, привстав на руках, чуть приподнять плечи и спинку, лечь на бедра, продолжая сверлить тебя вызывающим голодным взглядом. Я не на соревнованиях? Ты прав! Но и я могу продлить этот танец на полу на целые часы! Ты об этом не подумал? Или все-таки знал, что это не обычное показательное выступление, а ты сам являлся частью этого безумного процесса, а может и его ведущей скрипкой. Ты бы не позволил мне схалтурить или сорваться с ритма твоего ментального подавления, и я действительно тебя хотела, задыхалась именно из-за тебя, от острейшего желания к тебе, а нет от сложных физических упражнений на полу... До дичайшего остервенения, до одури и сдерживаемых слез.