Нэнси уверенно открыла одну из дверей, и мы оказались в небольшой приемной.

— Нэнси! Вот это сюрприз! — обрадовано воскликнула женщина за стойкой.

— Здравствуйте, миссис Бьюли, папа у себя?

— Иди-иди, он там!

Нэнси открыла дверь с табличкой, на которой было написано: «Мэтт Леман. Семейный доктор». Я намеренно отстала от подруги, не желая мешать ее встречи с отцом, сделав вид, что меня очень увлек стенд, содержащий рекомендации по профилактике сердечно — сосудистых заболеваний. Пару минут спустя она вспомнила про меня.

— Где ты застряла, Хьюстон? — крикнула подруга из кабинета.

У окна стоял мужчина в медицинском халате. Теперь мне стало понятно, в кого у Нэнси была такая яркая шевелюра.

— Добрый день, мистер Леман! — переступая порог, сказала я.

— Добро пожаловать в наш ковчег! — приятным голосом приветствовал меня отец Нэнси. — Что скажешь?

— Я думаю, что вы тут очень неплохо устроились.

— Я тоже так думаю. Но не все здесь поддерживают эту точку зрения, — он перевёл взгляд на дочь.

Мы возвращались к лифту, когда мой мобильный снова запищал. Это снова был Майкл.

«А как на счет приватного танца в твоём исполнении, Алекс?»

Он серьезно? Эй, а где смайлики в конце? В моей голове возникла очень волнующая картина. Майкл сидит на стуле, а я полунагая извиваюсь в танце вокруг него.

Я ответила:

«Боюсь, я не обладаю нужным талантом))»

Ответ Майкла не заставил себя ждать.

«Я так не думаю…Я бы многое отдал, чтобы ты сделала это для меня»

Я оторвала взгляд от экрана. Нэнси, прищурив глаза, пристально на меня смотрела.

— В чем дело? — почувствовав, что краснею, спросила я.

— Это он? — спросила она, улыбаясь

— Кто?

— Майкл! Или у тебя еще кто-то есть?

— Нет. То есть, да, это он.

— Ты покраснела! — воскликнула она победным тоном. — Хьюстон, что он тебе там такого написал, покажи!

— Ничего! Отстань! — я засунула мобильник в задний карман джинсов. — Ты хоть знаешь, что есть такое понятие, как личное пространство?

— Нет! О каком личном пространстве может идти речь, если я выросла в этом муравейнике!

После минутного раздумья, я спросила ее:

— Нэн, а у вас с Дэвидом…Вы уже…

— Что?

— У вас с Дэвидом уже было…это?

— Ты о сексе? Выражаешься, как будто тебе тринадцать… Нет. Я по-прежнему невинна и чиста, — она сложила руки на груди. А как у вас с этим, голубки?

— Что? Нет! — воскликнула я.

— Ты не хочешь его?

— Блин, Нэнси!

— Что? Не я начала этот разговор. Так что?

— Нет. То есть, да. Хочу.

— Так в чем проблема, Хьюстон? Ты хочешь, он хочет! Я тоже не против того, чтобы вы совокуплялись! — прогремели ее слова в тишине коридора.

— Тише ты! Нет проблем. Но я волнуюсь, что разочарую его… боюсь, что он будет сравнивать меня с бывшей. Возможно, он думает, что я более опытная, чем есть на самом деле. Я же не говорила ему, что у меня не что секса, даже парня то настоящего не было!

— Я думаю, ты все преувеличиваешь. Доверься парню, уж он то всяко знает, что надо делать. И… держи меня в курсе, — подмигнула она, открывая дверь своей квартиры.

Праздничный ужин прошёл в теплой семейной обстановке. Ракель приготовила изумительную жаренную индейку с клюквенным соусом, запечёный картофель и тыквенный пирог. Отец Нэнси налил нам немного вина. Когда он ненадолго вышел, подвыпившая Ракель, спросила:

— Алекс, моя дочь встречается с кем-нибудь? Я не могу выбить из нее ни слова.

Я посмотрела на Нэнси. На ее лице возникла непонятная гримаса. Что это значит то? Что мне ответить?

— Эээ…Есть один парень, — ответила я осторожно.

— Хорошо, что парень! — засмеялась Ракель и продолжила меня пытать. — И его зовут?

— Кажется, Дэвид, — снова посмотрев на подругу, неуверенно ответила я.

— Мам, отстань от нее! — проговорила Нэнси. — Да, его зовут Дэвид! Тебе всегда всё нужно знать.

— А как же! Ведь ты моя единственная дочь! Вы предохраняетесь?

— Мама!

— А что я такого спросила, Алекс? — обратилась она ко мне.

Я решила сделать вид, будто не слышала ее вопроса. Но внутренне порадовалась тому, что есть силы, способные и Нэнси вывести из состояния равновесия. И в очередной раз убедилась, как у Нэнси и Ракель много общего.

Уже поздно вечером в комнате подруги, после того, как мы помогли Ракель убрать со стола, Нэнси вернулась к этому разговору.

— Алекс, теперь мама не отстанет от меня. Уверена, она прямо сейчас заказывает для меня каталог Victoria's Secret!

— Забавно! А тебе твоя мама никого не напоминает? — спросила я.

— Нет, а должна? — абсолютно искренне спросила Нэнси.

Экран моего мобильного засветился. От Майкла пришло очередное сообщение.

«Алекс, так ты станцуешь для меня?»

Я, проигнорировав его последнее сообщение, наивно решила, что тема была закрыта. И что мне ему ответить? «Нет»? «Да»? «Только после тебя»? Решив отшутиться, я напечатала:

«А что я получу взамен?)))»

Ответ пришел спустя минуту.

«Я дам тебе все, что пожелаешь… Как на счёт завтра?»

17

Утром с гор спустился густой туман и окутал городок полупрозрачной дымкой. После завтрака мы с Нэнси совершили небольшую экскурсию по окрестностям. Я познакомилась с очень необычной женщиной по имени Барбара. Она держала небольшую сувенирную лавку на пристани, где я купила плетёный кожаный браслет. А ещё, в качестве домашнего животного у Барбары был настоящий северный олень, точнее, олениха, которую она назвала Лиззи, в честь английской королевы. Сама Барбара была родом из Йоркшира, о чем и поведала мне сразу же.

Затем Нэнси повела меня в музей города, который располагался в ее доме. По сути, весь музей занимал одну лишь комнату. Плату за вход нужно было оставлять в обычной железной банке. Все здесь было на доверии. В Майами такого точно не увидишь.

Провожая нас до машины, Ракель отвела меня в сторону и заговорщицким тоном сказала:

— Алекс, я очень рада, что у моей Нэнси есть такая подруга. Присматривай за ней, пожалуйста. Она только с виду такая боевая. Не хочу, чтобы кто-то обидел ее. Нэнси очень ранимая.

— Хорошо, Ракель, — ответила я, удивившись ее словам.

Это Нэнси-то ранимая? Да, она же вечно как танк прет, не разбирая дороги!

Потом, уже в машине, Нэнси спросила меня:

— О чем вы там шептались?

— Твоя мама просила передать… — я замешкалась. — Ты должна сходила к гинекологу, чтобы решить вопрос с контрацепцией, — почему-то соврала я.

— Я так и знала! — ударив по рулю ладонью, сказала подруга.

Из Уиттиера мы выехали после полудня.

А вечером за мной заехал Майкл. Я вышла из общаги и увидела его, стоящего возле своего пикапа.

— Привет, я очень соскучился, — он, не дав мне возможности ответить, обнял меня и начал целовать.

Мы повернулись, и я оказалась почти прижатой к двери его тачки. Майкл провел рукой вниз по моей спине, скользя по гладкой ткани короткой куртки. Достигнув поясницы, он резким движением прижал меня к себе. Мое бедро оказалось зажатым между его ног, и я ощутила, что не только он был рад меня видеть. Прервав поцелуй, Майкл спросил:

— Чем займемся? Ты голодная?

— Нет, — ответила я, проведя пальцем от его подбородка вниз.

— Значит, нет, — он сглотнул. — Ты нарушаешь мой коварный план.

— Что за план?

— Я думал, свозить тебя на ужин, а потом найти какой-нибудь предлог, чтобы пригласить…к себе.

— Так пригласи, — я подняла голову, и наши взгляды встретились, — без повода.

— Ты уверена? — спросил он.

— А ты считаешь, чтобы взглянуть на твое жилище, мне нужна какая-то особая уверенность?

— Эээ…Нет, я не то имел в виду. Конечно, поехали.

Держась за руки, мы зашли в общагу и поднялись на третий этаж. Комната Майкла чем-то напоминала мою собственную: опущенные жалюзи на окне, стол с креслом, пара шкафов, минимум личных вещей, которые бы могли хоть что-то рассказать о своем владельце, и кровать.

— Шикарно живешь, — пошутила я, снимая куртку.

— Меня здесь почти не бывает. — Майкл взял мою куртку и повесил поверх своей на спинку стула. — Присаживайся, — он указал рукой в сторону своей кровати.

Я села и откинулась назад, оперевшись на локти, а затем провела ладонью по мягкой ткани серого покрывала, которым небрежно была заправлена кровать. Майкл, устроившись рядом, лег на бок, подперев голову рукой.

— Ты обещала мне танец, — сказал он, наматывая на палец выбившуюся прядь моих волос.

— Когда такое было? Насколько помню, я ничего тебе не ответила.

— Я расценил твое молчание, как знак согласия.

— Майкл, ты серьезно? Хочешь сказать, что я сейчас встану и начну раздеваться перед тобой?

— Да, я именно так это себе и представлял, — с улыбкой, произнёс он.

Я задумалась.

— Хорошо, я устрою тебе…шоу, — произнесла я несколько секунд спустя. — Но сделаю это лишь с одним условием, — я повернулась на бок лицом к нему.

— Все, что захочешь.

— Прежде ты должен будешь повторить то же, что и тот парень после вечеринки на Хэллоуин.

Майкл, откинув голову незад, громко засмеялся.

— Боже мой, Алекс! Ты шутишь? Сейчас конец ноября!

— Я не тороплю тебя, можешь подождать до мая. Или, как вариант, ты перестаешь донимать меня своими фантазиями.

— Ну уж нет! Значит, сделка? Моя голая ледяная задница против твоего номера на раздевание?

— Что-то вроде этого, — неуверенно ответила я.

— По рукам! Идем! — воскликнул Майкл, хватая меня за руку и поднимая с постели

— Ты что, серьезно собрался это сделать? Сейчас?

— Да!

— Ты в своем уме?! — кричала я.

— Не я придумал это пари, Алекс! — он взял мою куртку и насильно всучил мне ее в руки.

— Стой! Да там же полно народу! Ещё и девяти нет!

— Этого не было в условиях, — он легонько подталкивал меня к двери.

Да, он блефует! Никогда не поверю, чтобы серьезный Майкл разделся догола посреди улицы ради какого-то то дурацкого спора, словно перепивший первокурсник!

— Что ж, — сказала я, надевая куртку, — раз ты настаиваешь.

Майкл вышел из комнаты вслед за мной в одних джинсах и футболке.

— Ты так пойдешь на улицу?

— Не вижу смысла надевать лишнее.

Интересно, в какой момент он передумает?

Мы спустились вниз и вышли из общаги. На ступеньках стояли два парня и курили.

— Здорово, Майк! — поприветствовал его один из них, с любопытством глядя на меня.

— Привет, парни! Будете моими свидетелями, — он одним движением снял с себя футболку и кинул ею в меня, одновременно скидывая с себя ботинки.

— Майк, ты чё творишь, брат? — засмеялся второй из парней.

— Мою девушку заводят странные вещи, — он расстегнул пряжку ремня, и я услышала звук расстегивающейся молнии на джинсах.

Было очевидно, что отступать он не намерен.

— Стой, Майкл! Я пошутила! Не надо, пожалуйста! — просила я. — Не надо!

— Поздно, я всегда держу свое слово, — сказал он, снимая джинсы.

Парни засвистели, едва не оглушив меня.

— Давай, Майк, покажи ей, кто тут главный! — громко подначивал один из них.

Оставшись в одних боксерах и носках, он спросил:

— Ты не станешь возражать, если я обувь оставлю? — он потянулся за ботинками.

— Хватит, Майкл! Ты уже все доказал!

— Блин, как же холодно! — воскликнул он, игнорируя мои слова. — Одного круга будет достаточно?

Из общаги вышло ещё несколько парней. Я зажмурилась, смирившись с неизбежным. По дружному свисту и подбадривающим крикам парней я поняла, что Майкл теперь совершенно голый. Я отвернулась, чувствуя, как мое лицо заливается краской.

— Тайсон, — крикнул кто-то из парней, — надеюсь эта цыпочка стоит того, чтобы ты отморозил своё хозяйство!

Все дружно заржали.

— Можешь повернуться, он уже убежал, — ко мне подошёл незнакомый парень.

— Куда ты дела настоящего Тайсона? — смеясь, спросил другой. — Этот мужик выглядит и говорит, как Майк, но ставлю десятку, что это не он.

— Хотел бы я знать, что он получит взамен! — заявил третий, не стесняясь, откровенно разглядывая меня.

— Ставлю двадцатку, что эта крошка сейчас поднимется к нему, чтобы согреть, а потом он ее…согреет ещё пару раз, — все снова начали смеяться.

Ох, я и вляпалась в историю! Как же плохо я знала Майкла! Мне даже в голову не могло прийти, что он способен выкинуть подобный номер. И, если свою часть сделки он почти выполнил, то, выходит, что через несколько минут мне предстоит выполнить свою часть…свой номер? Стриптиз? Серьезно? Мое щеки нагрелись до такой температуры, что на них впору можно было жарить оладьи.