– Действительно, странно, – протянула Вилька, выслушав мой рассказ. – Твой политрук прямо собака на сене – и сам не ам, и другим не дам.

– Может оно и к лучшему, – пожала я плечами. – Насмотрелась я на служебные романы. Вот уж, поистине, где живешь и где работаешь

– Лирика это все и догмы. Вот я, например…

– Да ты, вообще, уникум!

– У меня наследственность хорошая, – засмеялась Вилька и брякнула совсем не в тему: – Надо машину менять, что-то моя лоханка совсем не едет. Тут у нее зазвонил телефон, и она с ходу начала орать  в трубку: «Ах, тебе фиников встретить? А на чем спрашивается? На той развалюхе, на которой я езжу? Да они со смеху лопнут!» – Все, – сказала она, выключая телефон, – сказал, купит мне ландо завтра же. Испугался, однако. Давай хоть кофе напьемся, а то мне сейчас фиников до вечера развлекать на голодный желудок.

Мы выпили кофе, и Вилька отбыла, строго наказав мне на прощание попросить прибавку к жалованию: «А не то так и просидишь на пятистах баксах до пенсии, а сейчас время такое, обязательно надо на черный день откладывать».  Я клятвенно заверила ее, что так и поступлю, радуясь, что Вилька, вроде, перестала мечтать о немедленном обогащении, во всяком случае, не строила больше безумных планов.


Ничего я, конечно, не попросила. Просто однажды, Сергей Петрович вызвал меня в кабинет и сказал примерно следующее: – Мне нравится, как ты работаешь. Я бы хотел повысить тебе оклад, но, чтобы не было ненужных разговоров, поменяем тебе должность. Будешь секретарем-референтом. Я там приказ написал. Возражений нет, я надеюсь?

Какая разница между секретарем и секретарем-референтом понятия не имею, но вот разница между пятью сотнями долларов и семью, и ежу понятна, как говорит Вилька, поэтому я энергично закивала, что, мол, возражений нет. Я уже хотела выйти, как он добавил: – Я там тебе премию выписал в размере месячного оклада, за хорошую работу. Купи себе что-нибудь стильное. К нам скоро зарубежные гости приедут, а ты у нас, как-никак, лицо фирмы.

За что на меня сыплются такие блага, я решительно не понимала, и с ужасом думала, что подарки судьбы, как правило, сменяются черной полосой.

– Ерунда, – успокаивала меня Вилька, выбирая мне в модном бутике нечто стильное, по приказу шефа. Знаешь анекдот про полосы? Мужик все ждал, когда черная полоса закончится, а оказалось, что это была белая. Считай, что это черная полоса, дальше будет белая.

– Куда уж белее. В должности повысили, денег кучу положили. Что дальше? Машину мне дадут и квартиру в придачу?

– Посмотрим. Гляди, костюмчик клевый, примерь-ка.


Этот разговор я вспомнила и чуть дико не заржала, когда через какое-то время Сергей Петрович опять вызвал меня и спросил: – А права у тебя есть?

– Только на мотоцикл, – я улыбнулась.

Сергей Петрович тоже заулыбался:

– Да, хороший был спектакль. Откуда на мотоцикле ездить умеешь? Не женское, вроде, занятие.

– У отца был японский мотоцикл, он его из плаванья привез. Вот он меня и научил.

– Надо бы тебе права получить. Машин у нас много, а вот водителей не хватает. А по работе иногда придется и самой ездить. Выделю тебе машину.

– Так точно! – щелкнула я каблуками, козырнула и вышла, печатая шаг. По начальной военной подготовке у меня в школе была пятерка. А у Сергея Петровича с юмором все было в порядке.


– И что пригорюнилась? – спросила Вилька. Мы лопали мороженое в кафе на Невском. – Жизнь-то налаживается.

– Что-то больно хорошо налаживается. Что-то будет.

– Что будет, что будет… Помрешь в девках, вот что будет.

–- Ну, это нам не грозит в девках-то…


Права я получила и теперь раскатывала на служебном Фольцвагене. В общем, все в моей жизни как-то само собой устраивалось все лучше и лучше. Работа мне нравилась, шефа я обожала, у нас с ним сложились какие-то удивительные отношения. Зарплаты мне хватало, чтобы потакать своим маленьким и не очень слабостям, тем более что она, зарплата, то есть, неуклонно росла. Семья моя тоже радовала. Сашка рос веселым смышленым мальчуганом. Мне нравилось с ним возиться, и я с удовольствием оставалась в няньках, когда маме с Жорой надо было куда отъехать по делам или просто поразвлечься. Не так давно Жора купил себе новую машину, а свою «Ауди» подарил мне.

Иногда мне начинало казаться, что все мои желания исполняются, стоит мне только подумать о них. Личная жизнь тоже не стояла на месте. Имидж, созданный Вилькиными усилиями, оказался на редкость удачным. Так что я пользовалась неизменным успехом у мужчин. И не скажу, что мне это не нравилось, напротив, тратила немало сил и денег на поддержание своего образа, чем очень радовала подругу. Правда, все мои романы были скоротечны и не приносили никакого морального удовлетворения. Как-то я совершенно не умела строить отношения с мужчинами. Мне очень быстро надоедало сюсюкаться и потакать их слабостям. А если уж мужчина имел такую глупость, как разговаривать со мной покровительственным тоном, показывая, что он тут главный, а я так – глупый пучок перьев, то отношения могли закончиться, и не начавшись.

«И так тебе не хорошо, и так плохо, – не понимала меня Вилька, – расслабься и получай удовольствие. Все они идиоты – так пользуйся» Но так или иначе жизнь текла своим чередом. Я уже не знала, чего бы мне еще такого у нее попросить. Как вдруг однажды шеф мой заявился на работу в конце рабочего дня, мрачнее тучи:

– Миронова, зайди ко мне.

– Что случилось, Сергей Петрович?

– У нас проблема, – мрачно заявил он, тяжко вздыхая. – Марина заболела. (Марина – наш финдиректор) Я сам поехать не могу.  Другие тоже отказываются, у всех дети, собаки, рыбки… черт бы их побрал!

– Да куда поехать-то, Сергей Петрович? – не поняла я.

– Куда, куда… в Индию, – буркнул он.

– Что, правда? – не поверила я.

– Ну, ты же знаешь, что мы с индийской фармацевтической компанией договор подписали. Марина должна была им документы отвезти, и от них тоже пакет привезти.  А теперь, видите ли, у нее аллергия на что-то там… Можно, конечно, почтой отправить, службой доставки, но с индусами надо лично общаться, это такой народ… я в прошлый раз месяц ждал договор, а они его просто забыли отправить. А ты все-таки по-английски говоришь. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнула я. – Это, значит, вы меня хотите отправить, так что ли?

– Умная, ты, Миронова, – усмехнулся начальник. – Только не говори, что у тебя тоже собаку не с кем оставить, не то я завою…

– Да вы что, – всплеснула я руками, – я согласна не только в Индию, а даже, к примеру, в Папуа Новую Гвинею поехать.

– Что, правда?

– Ага, – закивала я.

– Ну и отлично, – облегченно вздохнул шеф. – Полетишь чартерным рейсом, не бизнес-класс, конечно, но зато гостиница приличная. Отдашь документы, получишь от них подписанные, обязательно, смотри, их там надо тюкать постоянно, а то не пошевелятся. Обратно через три дня. Командировочные тебе завтра Валентина Алексеевна выдаст. Паспорт ей завтра заграничный не забудь принести. И с богом!


***

Самолет опустился на землю, и я сразу попала в лето. В России шла середина ноября, а здесь – «двадцать пять градусов за бортом» – объявила стюардесса. Мы вышли из салона, держа в руках пальто и дубленки. Гостиница, имени, какого-то знаменитого императора, имела этажей пятнадцать. На полу в холле узор из цветов. По стене в углу струился водопад. На дверях стоял швейцар в форме – на голове тюрбан с пышным султаном. Сказка! И даже бассейн имелся. Номер оказался маленький, но уютный, с балконом и кондиционером.


Да, Дели – город контрастов. В автобусе, по дороге с аэропорта, я с любопытством вертела головой по сторонам. Вот вдоль улицы, за забором, проглядывается чудесный сад, а в глубине можно разглядеть белоснежный дом – не дом, дворец. Возле ворот охрана в униформе, беретах и белых перчатках, с ружьями на плече, а метрах в десяти от ворот к стене прилепился шалашик из веток и пальмовых листьев, вокруг которого штук двадцать грязных оборванных людей варят пищу на костре. А вот идет вполне приличный индус в костюме, галстуке и с дипломатом, подошел к стене забора, поставил чемоданчик на землю, повернулся спиной и … стал расстегивать ширинку. Я отвернулась, смущенно хихикая.

– Вы еще их туалетов не видели – так сложено что-то из кирпичиков буквой П, повернулся спиной спереди и боков не видно и хорошо, – шепнула мне сидевшая рядом женщина.

Но все же Индия мне нравилась, и даже жуткая грязь на улицах не мешала получать удовольствие. Я кинула вещи в номере, и поехала по адресу той конторы, куда мне надо было отвезти пакет документов. Ехала я на моторикше, темнолицый водитель виртуозно лавировал среди потоков транспорта, громко выкрикивая что-то другим водителям, то грозно, то весело, то принимаясь напевать что-то.  Периодически он показывал мне пальцем куда-то в сторону тротуара и скороговоркой произносил по-английски: «Золото, серебро, мохер, скидки»

Я качала головой и строго отвечала: «Ноу»

Водитель бил себя рукой по коленке, но через пару минут снова повторял: «Золото, серебро, мохер, скидки»

Все же ему удалось доставить меня до офиса компании. Я провела там часа два, выпив бессчетное количество чая, в конце концов, отдав документы именно тому, кому они были предназначены, что было непросто.

– У нас зима, холодно, – извиняющим тоном говорила мне девушка в голубом сари. – Мы мерзнем и очень медленно работаем. Вы приходите завтра.

– Ага, – кивала я, обмахиваясь папкой с документами. Мне было жарко, под мышками белой футболки расплылись темные круги, мокрые волосы липли ко лбу, хотелось скорее залезть в холодный душ. – Все-таки, я дождусь мистера Чапту. Позвоните ему еще раз, напомните, что его тут ждет человек из России.

Наверное, девушка все же смогла убедить Чапту приехать. Я сдала документы, заверила, что завтра, непременно, завтра, приеду за ними снова и вышла наружу.


Мой рикша ждал меня у входа, радостно улыбаясь: «Золото, мохер, скидки», – повторял он привычную мантру, и я сдалась. Ликующий индус вскочил на сиденье мотороллера, словно ковбой на мустанга. – Мадам, Красный форт, золото, скидки!»

Из его воплей я поняла, что сейчас он отвезет меня в сказочное место Красный форт, где ждут меня невероятные богатства и волшебные скидки, потому что он, Шави, приведет меня к своему лучшему другу, который продаст мне килограмм золота по цене связки бананов.


Красный Форт, действительно был красным, из красного кирпича, то есть. Величественное сооружение, окруженное массивной зубчатой стеной. Внутри,  под сводами галереи, располагалось множество ювелирных лавочек. Чего там только не было. От блеска у меня зарябило в глазах. Вообще-то, я достаточно равнодушна к драгметаллам, но от этого великолепия и у меня дух захватило. Я почувствовала приближение золотой, серебряной, рубиновой, изумрудной и прочих лихорадок. Захотелось скупить все сразу и обвешаться наподобие Новогодней елки. Как зачарованная, ходила я за своим импровизированным гидом Шави от прилавка к прилавку, рассматривая россыпь колечек, цепочек, сережек. Цены, действительно, были недорогими, да к тому же, думаю, еще и завышенными, в расчете на торг.

Выбрав, наконец, для Вильки серебряные серьги с синими камнями, я вышла на улицу проветриться. По галерее толпой ходили туристы и прочий люд. Прошла вереница школьников, одетых в одинаковые костюмчики и платьица. У некоторых мальчиков головы были повязаны платочками, которые заканчивались круглой шишечкой на лбу. Я удивленно проводила их глазами. Мой провожатый Шави указал на свой тюрбан и гордо сказал: «Сикх». Я кивнула и посмотрела вслед школьникам. Давно ли и я так же, парами, шла в первый класс, а теперь вот… Как быстро бежит время.

В толпе показался весьма интересный субъект. Старик в белом одеянии и чалме, с длинной седой бородой, неторопливо шел от одного магазина к другому. Владельцы лавок и продавцы, сидящие на табуретках перед входом, вскакивали и, о чем-то вежливо переговорив со стариком, давали ему деньги или предлагали зайти внутрь, прикладывая руку к сердцу и, вообще, оказывали всяческое уважение. Нищих в Индии, как я уже заметила, была уйма. Но этот старик к туристам не приставал, он неторопливо обходил магазины, владельцы, которых почтительно кланялись ему на прощание. Подошел он и к нашей лавочке. Хозяин, выкладывавший перед очередными покупателями коробочки с украшениями, кивнул продавцу, тут же сменившему его на посту, а сам вышел на улицу и о чем-то начал говорить со стариком, предложив тому сесть. Потом крикнул, что-то вглубь магазина и через минуту появился его помощник со стаканом чая в руках. Старик присел на стул, подвинутый ему, и неторопливо стал пить ароматный напиток. Все это время я стояла рядом и таращилась на эту сцену. Тут хозяин заметил меня и, решив, что мой потенциал, как покупателя еще не исчерпан, указал мне на другой стул. Через минуту и я сидела почти напротив старика и прихлебывала яблочный чай из смешного грушевидного стаканчика. Старик пил и смотрел на меня, а я дергалась, потому, как терпеть не могу, когда меня так пристально разглядывают. Старик что-то спросил у хозяина, видимо, что-то про меня.