Моника Маккарти - В огне страсти

Стражники попытались ее остановить, но Джинни твердо стояла на своем. В конце концов с ней отправились двое из оставшихся. Джинни низко пригнулась к шее своей кобылы, всадила ей шпоры в бока и помчалась прямо в снежную бурю.

Элла превосходно потрудилась, выслеживая охотников. Примерно через час после того как Дункан со своими людьми покинул замок, они привязали коней и рассыпались по лесу в поисках оленя, вепря, в общем, любой дичи для пополнения зимних запасов. А если холодный сильный ветер хоть о чем-то говорит, то зима уже не за горами.

Один из воинов уловил какое-то движение. Что-то коричневое мелькнуло между деревьями, среди зеленой листы. Воин поднял лук и прицелился.

У Дункана защекотало в затылке, и волосы встали дыбом.

— Стой! — Дункан с такой силой дернул человека за руку, что чуть не сломал ее. — Это не олень! — Его охватила такая паника, что задрожал голос.

Услышав крик, существо пустилось улепетывать, но Дункан быстро догнал его.

Точнее, ее. Потому что, несмотря на коричневую шапочку, узкие штаны и короткую куртку, Дункан точно знал, кто их преследует. Эллу выдала рыжая кудряшка, выбившаяся из-под шапочки, — и спасла ей жизнь.

Дункан крепко обхватил ее сзади и поднял вверх. Она лягалась, пыталась высвободиться, но поняла, что это бесполезно, и покорилась, ожидая наказания.

Зная, что Эллу скоро хватятся, а может быть, уже хватились, что Джинни просто сойдет с ума от тревоги, Дункан отправил одного из воинов в замок сообщить, что с девочкой ничего не случилось и они скоро вернутся.

Но ехали они медленно, хотя Элла и сидела в седле перед ним, закутанная в плед, потом началась метель, и только через два часа они въехали в ворота замка и выяснили, что их гонец тоже только что прибыл. Его конь хромал, и воину пришлось вести его под уздцы всю обратную дорогу. На полпути он наткнулся на Адама с отрядом стражников, так что капитан отозвал обратно все поисковые группы.

Дункан почувствовал неладное, едва окинул взглядом двор. В толпе, собравшейся, чтобы встретить благополучно вернувшуюся девочку, Джинни не было. Сердце его тревожно подскочило.

Маркиза Хантли ждала их у подножия лестницы.

— Вы ее нашли!

Вообще-то это Элла их нашла, но девочке и так хватит неприятностей, так что лучше не упоминать о ее проступке — Да. Элла тоже заметила, что матери во дворе нет.

— А где мама?

— Ищет тебя! — гневно бросила маркиза.

Элла закусила губу, глядя на бабушку снизу вверх широко распахнутыми виноватыми глазами.

Пока она пыталась подлизаться к бабушке, Дункан повернулся к Адаму.

— Вроде бы ты сказал, что отозвал все поисковые партии? — В голосе его не прозвучало ни единой нотки, выдававшей внезапно охватившую его тревогу.

— Ну да, — ответил Адам. — А об этом я ничего не знаю. Маркиза неодобрительно поджала губы.

— Джинни уехала позже всех и взяла с собой двоих стражников. Как раз когда пошел снег. Она что-то говорила про каменный круг. Какое-то место, куда Элла любила ходить с отцом.

Личико Эллы просветлело.

— Около озера! Если бы я вас не нашла, я бы как раз туда и отправилась.

Дункан выругался. С двумя стражниками? Озеро Кинорд и каменный круг находились на границе с землями Фаркарсонов. Теперь понятно, почему они не встретили Джинни, возвращаясь домой, — она поехала по дороге к северу от реки.

— И давно она уехала?

— Около часа назад.

Дункану не потребовалось лишних слов. Один повелительный взгляд на Коналла и Лейфа, и они уже мчатся прочь и сопровождении полудюжины воинов Гордона.

Грохот копыт не мог заглушить стук сердца. Дункан терпеть не мог этого ощущения — этой своей уязвимости, едва речь заходила о Джинни. Мысль о том, что она в опасности, лишала его несокрушимого самообладания, как ничто другое. Он мог подавить свой страх, только полностью сосредоточившись на деле.

Но уж когда они ее найдут… Дункан еще не знал, задушит ее собственными руками или зацелует, лишь бы перестать сходить с ума.

Может быть, нет никаких причин беспокоиться. Вряд ни в такую метель кто-нибудь шатается по окрестностям, но он сможет успокоиться лишь после того, как Джинни окажется в безопасности там, где ее единственное место. Рядом с ним.

Джинни внимательно всмотрелась в круг из разных по величине валунов на небольшой поляне среди дубовой рощи, и сердце ее упало. Тонкий слой пушистого нетронутого снега покрывал землю и камни. Здесь было так тихо. Так спокойно… и только ее голос эхом отдавался среди деревьев.

— Элла!.. — Она подождала, вслушиваясь в тишину.

А ведь она не сомневалась, что дочь здесь. И теперь чувствовала себя полной дурой.

Поляну пронизал резкий порыв ветра. Джинни задрожала и поплотнее закуталась в теплый плащ с капюшоном. Снег теперь падал медленнее, но день заканчивался, и становилось все холоднее. Несмотря на отороченные мехом перчатки, руки ее словно примерзли к поводьям, а лицо они перестала чувствовать с час назад.

Сердце сжалось. Элла такая маленькая! Холод для нее еще страшнее.

Уильям, один из стражников, остановил своего коня рядом с Джинни.

— Никаких следов девочки, миледи. — Он подождал ответа, но Джинни, охваченная горьким разочарованием, про молчала. — Нужно поворачивать назад, мы слишком близко подобрались к землям Фаркарсонов.

Когда они приблизились к Диннету, оба воина мгновенно насторожились.

Предупреждение было очень кстати. «Воители» Фаркасоны заслужили свое прозвище. Их клан входил в союз Хатан, включавший в себя, помимо прочих, Макинтошей. И никто из них не относился к друзьям Гордонов.

Они вступили на опасную почву, и Джинни это знала.

Она кивнула, огляделась в последний раз, видя не красоту усыпанных снегом деревьев и холмов, а только опасность и множество мест, где могла заблудиться маленькая девочка.

Уильям ободряюще улыбнулся:

— Я уверен, что ее уже нашли, миледи. Малышка наверняка греется у камина, пока мы тут разговариваем.

— Ты так думаешь? — Голос ее, осипший от долгого крика на морозе, дрогнул.

Уильям улыбнулся еще шире:

— Да просто уверен!

Джинни была благодарна ему за поддержку, хотя прекрасно понимала, что он может и ошибаться. Но в любом случае Дункан со своими людьми уже вернулся в замок. Уж он-то знает, что делать. Если кто-то и может отыскать ее дочь, так это он. Никогда еще Джинни так не нуждалась в его основательной, надежной силе, как сейчас.

Следуя за Уильямом, она повернула коня и направила его обратно в лес. Они покрыли около четырех миль, когда Джинни сообразила — что-то идет не так.

Они скакали слишком быстро. Вместо равномерной рыси Уильям все увеличивал и увеличивал скорость, и теперь они мчались между густыми деревьями почти галопом. Такая скорость была опасной даже при лучшей погоде, но сейчас, когда землю покрывал скользкий снег, казалась безрассудно опрометчивой.

Джинни заметила, что Уильям с товарищем встревожено переглянулись, и резко натянула поводья, остановив коня. Оба стражника последовали ее примеру.

— Что происходит? — спросила Джинни.

— Мне кажется, нас преследуют. — Уильям сделал знак товарищу. — Бери леди и мчись во весь опор прочь из лесу, к реке. Я задержу их, сколько смогу.

Они не могут его бросить! Джинни попыталась возразить:

— Но…

— Вперед! — оборвал ее Уильям, хлопнув по крупу ее лошадь.

Кобыла скакнула вперед и понеслась между деревьями как стрела. Сердце Джинни колотилась, как у испуганного зайчишки. И боялась она не только преследователей, но и ужасающей скорости, которая…

Кобыла споткнулась. Джинни, пронзительно завизжав, вылетела из седла и перелетела через шею лошади. Последнее, что она запомнила, был сильный удар о землю.

Дункан никогда не забудет ее леденящего душу крика. Только в ту минуту он и понял, каким болваном себя показал. Он не знал, можно ли еще спасти то, что когда-то было между ними, но поклялся себе, что выяснит это, если Джинни останется жива.

Приблизившись, Дункан жестом приказал своим людям рассыпаться и окружить это место, а потом ждать его команды. Вытащив стрелу из заплечного колчана, он положил ее на тетиву и бесшумно зашагал по снегу между деревьями. Если Джинни попала в плен, его главное оружие — хитрость и смекалка.

Она больше не кричала. Дункан не знал, радоваться этому или впадать в панику.

Он вслушивался в тишину, надеясь услышать милый голос, но слышал только приглушенные мужские голоса.

Дункан взял себя в руки, зная, что может увидеть, и вы глянул из-за дерева. Около дюжины воинов собрались в кружок на засыпанной снегом поляне.

Он всмотрелся внимательнее, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь за широкими спинами…

О Боже! Сердце его упало, грудь стиснуло страданием, он не мог вдохнуть. Дункан увидел на снегу яркое синее пятно бархата и мысок маленького сапожка.

Они столпились вокруг Джинни. А она не шевелилась Ярость, страх, беспомощность разом вспыхнули в его душе, и языки этого пламени обжигали, как удары хлыста.

— Отойдите от нее! — приказал Дункан, выходя из- за дерева. Чуть в стороне он увидел тело одного из сопровождавших Джинни стражников — тот лежал, уткнувшись лицом в снег, из спины несчастного торчала стрела.

При звуке его голоса собравшиеся вздрогнули от неожиданности. Воздух наполнился металлическим лязганьем мечей — они поворачивались к Дункану, обнажая оружие. В его жилах пела жажда крови. Если эти негодяи ранили ее, им не хватит и тысячи мечей.

— Отойдите! — приказал Дункан. — Сейчас же!

Один из негодяев шагнул вперед. Высокий, широкоплечий, доспехи куда более дорогие, чем у остальных, из-за пояса торчат два пистолета. Дункан решил, что это их предводитель. Несмотря на длинные черные волосы и густую бороду, было понятно, что он еще молод — не старше двадцати пяти лет.

— А ты кто такой? — насмешливо фыркнул он. — Один — и будешь приказывать всем нам? Мы нашли ее первыми. Она наша.

Ноздри Дункана раздувались — он пытался взять себя в руки.

— Если с ней что-то случилось, последним, что ты увидишь в своей жизни, будет мое лицо.

Ледяное обещание в его голосе заставило воина на мгновение замолчать, но он быстро пришел в себя.

— Экий ты дерзкий, а ведь нас дюжина против тебя одного.

— Одного вполне достаточно, — выразительно произнес Дункан, нацелившись стрелой прямо врагу между глаз. Их взгляды схлестнулись. — И учти, — добавил Дункан, — я не промахнусь.

Предводитель прищурился. За долгие годы Дункану пришлось столкнуться не с одной дюжиной таких, как он. Молодые люди, пылкие до безрассудства, пытались доказать спою отвагу. Они терпеть не могли отступать — никогда! И потому этот дерзкий и надменный бахвал просто, нарывался на неприятности.

Он тянул время, но Дункан не собирался дожидаться, пока до него хоть что-то дойдет. Джинни все еще не двигалась.

Он сжал рот, превратившийся в жесткую холодную линию, и отвел назад руку. Дункан никогда не угрожал попусту.

— Стойте! — Между ними шагнул пожилой краснолицый мужчина. — Он не шутит, капитан. Делайте, как он велит. — И показал на деревья. — Он здесь не один.

Молодой предводитель открыл рот, собираясь возразить, но ему помешало движение между деревьями. Метнув на Дункана злобный взгляд, он все же решил прислушаться к предостережению своего пожилого воина и отошел от Джинни. При этом так на нее посмотрел — почти как на свою собственность, — что Дункан стиснул зубы и подумал, не вы пустить ли ему все-таки стрелу.

Но негодяи расступились, и Дункан наконец-то увидел Джинни.

Ноги у него подкосились. Джинни лежала на боку, странно вывернувшись, подогнув коленки и прижав руку ко рту, будто спала. Сердце Дункана дернулось. Он шагнул вперед, махнув рукой своим людям. Те вышли из-за деревьев, что бы прикрыть его.

Дункан чувствовал на себе внимательный взгляд старого воина, но не отрывал глаз отлежавшей на земле же и шины.

— Мы ей ничего не сделали, — сказал старик. — Ее сбросила лошадь.

Дункан мог поспорить, что знает почему.

— Вы ее преследовали? Старый воин пожал плечами.

— Они убегали. Мы не знали, что среди них есть леди Дункан упал перед ней на колени и, стоя на снегу, подсунул руку ей под шею, чтобы удерживать голову Джинни себя на ладони. Волосы ее разметались по снегу, как рыжий ореол. Сердце его сжалось. Ангельское лицо Джинни казалось таким же белым, как снег.

Он прижал палец к жилке на шее и застыл в ожидании Сердце его замерло.

Облегчение нахлынуло, как высокая волна. Под рукой бился пульс. Дункан хотел поднять ее на руки, но побоялся — вдруг что-нибудь сломано?