Казалось, Эгану нанесли мощный удар в грудь. Он вывалился из лодки и тотчас ушел под воду. Брендон бросился к нему, но сильное течение уже понесло пустую лодку, а сам Эган бесследно исчез.

Все толпились на берегу. Брендону помогли выбраться и какое-то время подождали, не появится ли Эган. Ничего, только журчание воды в мелких водоворотах у берега.

И все же никто не спешил уходить. Когда выяснилось, кому досталась пуля человека в форме (как оказалось, старшего констебля), каждый счел слишком важным вопрос о том, погиб Стюарт Эган или нет. Скорее всего рана была смертельной, но никто не взялся бы утверждать это с уверенностью. Брендон более всех сомневался в смерти врага. Такая хитрая лиса, как Эган, могла отлично разыграть собственную смерть.

Обыскали заросшие берега поблизости, но безрезультатно.

— Ну и досталось же тебе! — заметил Крис, увидев разбитое лицо друга и покачав головой.

— Если бы не Присцилла, могло быть хуже.

— Присцилла?

— Потом расскажу.

Крис кивнул и повернулся к подошедшему Джеми.

— Похоже, мы ничего не найдем, — сказал тот, устало вытирая потный лоб и дружелюбно улыбаясь Брендону. — Рад видеть вас целым, хотя и не вполне невредимым.

— Ничего, это не первые синяки и ссадины, полученные мной. До свадьбы заживет. — Брендон протянул руку, и молодой человек потряс ее. — Спасибо за все, что вы сделали для Присциллы. Я у вас в долгу.

— Всегда готов помочь, — широко улыбнулся Джеми. Они постояли в ожидании новостей. Члены поисковой партии возвращались один за другим.

— Не нравится мне, что этого ублюдка не выловили ни живым, ни мертвым, — бросил Брендон. — Не люблю неопределенности.

— Не беспокойся, — успокоил его Крис. — Эган был мертв еще до того, как скрылся под водой.

— Думаю, мистер Бенлерман прав, — проговорил Джеми. — С раной в груди долго не протянешь, и уж тем более в воде… — Посмотрев на стремительно несущиеся воды реки, он вздохнул: — Подумать только, и за этого человека я готов был в огонь и в воду.

— Многие произнесут эти слова в ближайшие дни, — заметил Крис.

— А что насчет Стургиса и Ривса, тех, что помогали Хардингу похитить Присциллу из «Эвергрина»? — спросил Брендон.

— Вы знаете их имена? — удивился Джеми. — Они ребята неплохие, просто добросовестные помощники. К грабежам они не имели никакого отношения. Среди людей Эгана были и такие.

— Пусть с ними разбирается констебль, — благодушно проговорил Крис. — Если совесть у них чиста, то они сейчас преспокойно ждут возвращения хозяина, не ведая, что происходит.

— Ну, раз на триста семидесятой миле все кончено, я, пожалуй, поеду отсюда. — Джеми повернулся, кивнул всем и пошел к лошадям.

Крис последовал было за ним, но заметил, что Брендон по-прежнему стоит, глядя на темную воду.

— Пойдем, Брен!

— Все-таки я предпочел бы увидеть тело.

— Да не волнуйся ты так. Старушка Миссисипи не любит выпускать из своих объятий то, что ей принадлежит. — Крис хлопнул друга по плечу и потянул за собой. — Эган мертв, Брен, мертвее мертвого, а Мак-Лири, наверное, уже щебечет перед констеблем, как пташка. Поедем-ка домой.

— Что ж, поедем. — Брендон улыбнулся впервые за последний час.

— Зайдешь выпить бренди? Впрочем, вряд ли.

Крис посмотрел на Брендона с такой многозначительной улыбкой, что тот откликнулся на нее. «Эвергрин» был уже совсем близко, и скоро усталые лошади миновали ворота поместья.

— Нет, пожалуй, бренди подождет до завтра, — ответил Брендон.

— Я так и понял. Спросил только из любезности. Я рад, что Присцилла снова в полном порядке.

Друзья обогнули особняк и приблизились к конюшне. Несмотря на поздний час, она была освещена и Захария ждал у входа. Друзья спешились. Чернокожий гигант взял поводья, но не спешил увести лошадей. Он явно сгорал от любопытства.

— Расправились с негодяями, хозяин?

— Не вдвоем, Захария, и не голыми руками… — засмеялся Крис, — но можешь передать всем, что вопрос решен. Целая шайка негодяев прекратила свое существование.

Конюший широко улыбнулся и повел лошадей в стойла.

— Что ж, Крис, спасибо за все. — Брендон протянул руку другу, и тот крепко пожал ее. — Без твоей помощи мне бы не осилить это дело.

Они расстались в той части обширного сада «Эвергрина», что отделяла особняк от флигеля. Крис поспешил к жене, а Брендон направился туда, где его ждала — должно быть, изнемогая от беспокойства — Присцилла. С усмешкой он заметил, что почти бежит.

Дверь распахнулась еще до того, как Брендон приблизился к флигелю. Силуэт Присциллы был отчетливо виден в освещенном прямоугольнике.

— Брендон? — окликнула она, вглядываясь в темноту. Как только глаза ее различили знакомую фигуру, она устремилась навстречу любимому и бросилась к нему в объятия.

— Все кончено, — тихо сказал Брендон, предупреждая вопросы. — Эган мертв.

Он явственно ощутил, как напряглось ее тело. Присцилла отстранилась. Она уже приготовилась ко сну и была сейчас в красивой ночной сорочке Сью Элис, распущенные и расчесанные на ночь волосы покрывали ее грудь и плечи. Брендон не видел глаз Присциллы, но знал, что она встревожена.

— Ты сам… сделал это?

— Нет, — ответил он, радуясь, что может ответить так. — Эгана застрелил старший констебль Харли. Этого не случилось бы, но он не оставил нам выбора.

— А я бы хотела, чтобы не случилось многое из того, через что нам пришлось пройти, — прошептала она со вздохом, снова приникая к нему. — Трудно поверить, что Стюарт…

— Со временем ты все забудешь.

— Как мне забыть? Да я и не хочу, сказать по правде. Брендон понимающе кивнул и подхватил Присциллу на руки. Все еще чувствуя слабость, он предвкушал счастливое воссоединение. В спальне Брендон опустил свое сокровище на постель, но Присцилла вдруг воспротивилась, когда он попытался обнять ее.

— Подожди, Брендон! Ты сказал, что мы поговорим после твоего возвращения. Так вот, я хочу рассказать тебе…

— Позже!

Он не желал сейчас слышать об Эгане и о том, что тот сделал с Присциллой. Главное, что они снова вместе, и его ласки сотрут с ее тела отпечаток рук Эгана, очистят ее душу.

Он принял в объятия единственную любовь своей жизни, всей душой веря в то, что отныне все у них будет в порядке.

Рози проснулась с первыми лучами солнца и несколько мгновений не могла понять, где она и что с ней. Она была полностью одета и лежала не в постели, а на диване в гостиной. Голова ее покоилась на коленях Джеми, так и заснувшего сидя. Когда Рози пошевелилась, он открыл глаза и улыбнулся даже не губами, а всем своим веснушчатым лицом.

— Как спалось?

— На такой подушке? Просто чудесно!

— Я бы не отказался просыпаться вместе с тобой каждое утро.

На это она не спешила отвечать. Прошлым вечером Рози ждала его, снедаемая беспокойством, то меряя шагами гостиную, то стоя у окна и вглядываясь в ночную тьму, прорезанную лишь светом фонаря над входом в отель. Джеми появился лишь много часов спустя, и нервы ее сдали настолько, что она разрыдалась у него на груди.

Но сейчас было не время для слез, даже для счастливых.

Рози уселась.

— Прежде чем начинать новый день, нам нужно поговорить, Джеми, — решительно сказала она. — Я вижу, к чему идет дело, и хочу, чтобы между нами не оставалось никаких недомолвок. То, что вчера сказала Присцилла насчет Калеба и меня…

— Но я-то ничего такого не говорил!

— Все равно я хочу объяснить.

— Ладно, будь по-твоему.

— Узнав о том, чем занимается мой… мой покровитель, я подумала сначала, что должна бросить его. Мне ничуть не хотелось иметь отношение к грабителю и убийце. Однако не всегда и не все так просто, Джеми. Расстаться с Калебом для меня означало снова спуститься на ступеньку ниже, а ведь подняться стоило немалого труда. Не исключено, что я снова оказалась бы в «Размалеванной леди»…

Она умолкла, и тотчас рука Джеми обвила ее талию.

— Постой! Я все время твердила себе, что это ненадолго, клялась при первой же возможности уехать из города. Видишь ли, я откладывала деньги из тех, что Калеб давал мне «на булавки». Еще немного — и я смогла бы добраться до какого-нибудь отдаленного городка и начать достойную жизнь. Я знаю, ты думаешь, что это все отговорки, ибо такие, как я, никогда не меняются…

— Ничего такого я не думаю и думать не могу, Рози. Кто я такой, чтобы судить тебя? Я родился на свет мужчиной, а ты женщиной, и наши жизненные дороги изначально были разными. Кто знает, что было бы со мной на твоем месте?

«Он слишком добр, — подумала Рози, — и пытается утешить меня. Но считает ли он так на самом деле?»

— Твое прошлое, Рози, не имеет значения для меня. Не потому, что я недостаточно дорожу тобой, просто я так устроен. И именно поэтому я прошу тебя стать моей женой.

— Стать твоей женой? — эхом повторила она, не в силах осмыслить услышанное.

Неужели он и впрямь думает о браке? И с кем! С бывшей проституткой! Да если бы Джеми предложил ей стать его любовницей, она бы потеряла дар речи от счастья!

— Я понимаю, — продолжал между тем Джеми, — что все это слишком быстро и ты не можешь пока ничего чувствовать ко мне. Ну и пусть. Я буду любить за нас обоих.

— Все это какая-то шутка…

Синие глаза молодого человека потемнели. Он убрал руку с ее талии и поднялся.

— Признаться, я и не сомневался, что получу отказ. Я могу предложить тебе простую жизнь, мало похожую на городскую. Жена ковбоя — не бог весть что. И все-таки не обижай меня, не смейся надо мной.

Рози вышла наконец из своего оцепенения и схватила его за руки.

— Я не смеялась над тобой, Джеми! Я просто не поверила.

— Почему, скажи на милость? — Он вгляделся в ее внезапно вспыхнувшее лицо. — Я люблю тебя, Рози, почти с первой нашей встречи. Не сразу, нет, но постепенно, со временем, ты тоже можешь почувствовать ко мне… что-то. Не стану тебя торопить. Когда я буду уверен, что небезразличен тебе, мы сможем начать жить вместе, как муж и жена.

Каждый мужчина из тех, с кем сталкивала Рози судьба, хотел от нее только одного, и причем сразу. Никто не интересовался ее чувствами… да и не задумывался о том, есть ли у нее вообще чувства. А Джеми Уокер, простой техасский ковбой, готов ждать от нее как подарка того, что теперь принадлежало ему по праву.

— Если бы ты только согласилась уехать со мной в Техас, — продолжал он. — Хозяином «Тройного Р» теперь будет, конечно, Нобл Эган. Парнишка он хороший, но еще многого не знает и не умеет. Такой человек, как я, ему пригодится. «Мне тоже», — подумала Рози.

— Только одно я хотел бы знать на случай, если ты все же примешь мое предложение. Как ты относишься к тому, чтоб завести детей?

— Дети! — вырвалось у нее. — Я люблю детей!

До сих пор Рози держалась стойко, но теперь ей вдруг захотелось расплакаться. Дети! Всю свою сознательную жизнь она только и делала, что принимала меры против возможной беременности. Семья, настоящая семья, муж и дети — все то, в чем было ей отказано так долго, о чем она не отваживалась даже мечтать! Рози казалось, будто она родилась заново, счастливой.

— Выходи за меня, Рози, — попросил Джеми, внимательно наблюдавший за ней.

— Я… я, право, не знаю… после Калеба и всего прочего.

— Для меня это не имеет значения. Только пожелай — и все осуществится. Ну, что скажешь?

Она нерешительно покачала головой. А если когда-нибудь он раскается и проклянет этот день?

— Нет, Джеми, я не могу. Но я пойду с тобой, если и правда нужна тебе. Не говори больше про брак, ладно? Я буду спать с тобой, заботиться о тебе, пока ты будешь этого хотеть.

— Так не пойдет, Рози. Люди говорят, что нет ничего глупее, когда человек просит все или ничего, — вот тогда «ничего» он обычно и получает. Но мне не нужно от тебя никакой жертвы. Если я тебе по нраву, если у меня есть хоть один шанс на взаимность, выходи за меня. Я заслужу твою любовь.

— Боже мой, Джеми! — крикнула она, сдаваясь. — Тебе не придется ее заслуживать, потому что я тоже, тоже люблю тебя почти с самой первой встречи!

Само безоблачное небо, казалось, засияло в синих глазах молодого ковбоя, когда он взял Рози за плечи и не без лукавства спросил:

— Это означает «да», или как?

Рози только кивнула, и в следующее мгновение ее заключили в объятия сильные, надежные руки. В них было уютно и спокойно, как в гнезде, которое им еще предстояло свить вдвоем.

— Ты не пожалеешь, клянусь! — прошептала Рози.

— Знаю.

Поцелуй был долгим и пылким, и Рози ответила на него самозабвенно.

«Я буду жить в Техасе, — думала она, веря и не веря. — Я начну все сначала, но начну не одна. Мне не придется вести горькую и трудную борьбу за выживание, потому что он будет рядом, человек, на счастье с которым я не смела надеяться. Мы будем счастливы, ибо я сделаю для этого все, что в моих силах!»