Юлия Динэра - В огне

Слышу щелчок дверного замка, быстро вытираю рукой слезы, набираю в легкие побольше воздуха. Ничего не помогает. Меня всю трясет. От страха. От ужаса. От осознания того, что я совершенно запуталась и не знаю, куда все это меня приведет. Смотрю на кейс. Что делать? Еще больший страх окутывает меня. Он угрожал Лизе. Чем я отличаюсь от нее? Хватаю первый попавшийся из пяти пистолет. Меня разрывает на части изнутри. Я совершенно не верю, что держу сейчас в руках и для чего. Я больше ничего не знаю.

Выхожу из комнаты. Медленно. Адриан останавливается в паре метров от меня, трясущимися руками я поднимаю пистолет и направляю на него. Он ошарашенно смотрит. Делает шаг вперед.

– Не подходи.

– Опусти оружие, Алина. – Его голос на удивление спокойный, и по выражению лица можно сказать, что он расслаблен, словно ничего такого сейчас не происходит.

– Кто ты такой, Адриан? – Я продолжаю держать пистолет навесу.

Он делает два шага вперед, я один назад и тут же упираюсь в дверь. Качаю головой.

– Не подходи ко мне.

– Ты не должна меня бояться.

Он чувствует это. Видит, словно впервые. И это на самом деле так. Я впервые в жизни боюсь его.

– Откуда это у тебя? – Мой голос дрожит. Я чувствую себя абсолютно беззащитной даже с оружием в руке.

– Опусти пистолет. – Монотонно, без страха или волнения.

Я продолжаю истерично моргать и как можно сильнее вдавливаюсь в дверь. Хочется зажмурить глаза, сильно– сильно, и оказаться где-нибудь совершенно в другом месте.

– Я сказала, не приближайся! Я готова выслушать тебя, только не подходи.

– Стреляй, мать твою! В игры затеяла играть? Или стреляй или отдай мне его!

Он выставляет правую руку вперед и идет прямо ко мне.

– Адриан, пожалуйста. – Я буквально умоляю его.

– Стреляй. – Орет он, и я не только слышу его, но и ощущаю. Его пальцы сжимают мою шею и, чувствую, что мои ноги отрываются от пола. Мне тяжело дышать. Я пытаюсь сказать, чтобы он отпустил меня, но ничего не выходит. Закрываю глаза. Нажимаю на курок. В этот момент для меня все останавливается. Рука Адриана отпускает мою шею, я теряю равновесие и падаю на пол, пистолет оказывается рядом. Вестардо возвышается надо мной, я боюсь поднять голову. Что я сделала? Начинаю задыхаться. Меня бросает то в жар, то в холод. Я не могу даже сосчитать пальцы на своих собственных руках. Опускаю голову на колени и начинаю рыдать.

Вестардо опускается передо мной на корточки, поднимает двумя пальцами мое заплаканное лицо.

– Я с-стреляла в т-тебя. – Еле выговариваю слова, мои зубы стучат, я даже не знаю, что со мной происходит. Позволяю себе опустить взгляд ниже, и провести рукой по чистой хорошо выглаженной белой рубашке. Осматриваю его.

– Он не был заряжен. – Низким голосом говорит Адриан. – И ты даже не спустила предохранитель, тупица.

Снова смотрю ему в глаза. Немного успокаиваюсь. Ничего это не отменяет того факта, что я выстрелила, и что я нашла это оружие в его квартире и он уж точно знает, как им пользоваться. В тот момент я на самом деле была готова его убить. Это бы освободило меня? Нет. Ни морально. Ни физически. Медленно встаю с пола, собираюсь вернуться в комнату, укутаться в одеяло и продолжать себя жалеть, как я любила делать это раньше.

– Я пришел сказать, что ты можешь вернуться в дом Петерсона.

С чего бы? Милосердие? Очередной ребус, которого мне не понять.

– Я остаюсь здесь. Оставь меня, Адриан.

Мужчина резко прижимает меня к двери, так что я сильно ударяюсь о нее головой. Его челюсти сжаты, скулы напряжены. Я так устала, что даже не сопротивляюсь.

– В следующий раз.. Если надумаешь меня убить, держи пистолет увереннее, не забудь зарядить его и снять с предохранителя.

Никогда не понимаю, серьезно ли он говорит либо же издевается. Сглатываю ком.

– Я не собиралась тебя убивать.

Он медленно отпускает меня и отходит назад.

– Возможно, это тебе еще пригодится.

И как я должна понять, что, черт возьми, он имеет ввиду?

17 марта 2017

Адриан

– Я сделала все, что могла, Адриан.

– Ты не сделала ничего!

– Ты лучший игрок. Охотники не прощают предательство.

– Ты ебаная сука! Я бы с радостью убил тебя.

– Как Петерсона?

Молчу. Пошла она нахуй. Ее работа сосать мой член. Я думал, что она может что-то сделать, поменять участника, но кажется ей это все в забаву.

– Дай мне другую.

– Система выбрала ее. Я не могу ничего менять, ты же знаешь.

– Я знаю, гребаные правила! Мне нужно встретиться с другими охотниками.

– Это невозможно.

– Ты блять, мой куратор, Лика! Просто поменяй мне ебаную девку!

– Нельзя! Это не в моих силах. Я не стану просить за тебя или за кого-то другого, это будет стоить мне жизни.

– Если я выйду из игры?

– Ты знаешь, что будет. Она все равно умрет. Доведи все до конца и живи спокойно.

Я сам создал эту ловушку, сам создал и сам загнал в нее себя. Я никогда не прерывал игры. Все было, мать вашу, идеально. Здесь нельзя расслабляться. У меня есть два месяца, чтобы закончить эту партию и скрыться еще на год. Я не выбирал ее. Но повсюду есть глаза. Они следят. Они знают, что дорого каждому из нас. Они забирают это.

Нужно поговорить с ее отцом. Он был одним из заказчиков четыре года назад. Нужно предупредить его. У меня мало времени, чтобы сделать все правильно.

Адриан

Кончаю ей в рот, как обычно она не против, ехидно улыбается мне, вытирая уголки своего рта, встает с пола, пока я застегиваю ширинку.

– Почему ты никогда не делаешь для меня ничего? – Мурлычет, как кошка, глазеет, как хитрая лиса. Отбиваю ее руку, когда та касается моей рубашки.

– Зачем ты меня позвала, Лика?

Выражение ее лица становится сугубо деловым, словно она не вылизывала мой хер минуту назад.

Она садится в свое высокое кресло, демонстративно перекидывая ногу на ногу, открывая на мгновение вид на то, что я якобы теряю. Мне вообще поебать, я не хочу ее.

– Прекрати прятать девчонку. Ты знаешь правила. Не привлекай лишнее внимание к себе. Делай все, как положено.

– Не стоит беспокоиться обо мне.

– Есть задание. Не хочу, чтобы возникли проблемы.

– Поэтому ты устроила то газовое представление в прошлый раз?

– Это было предупреждение, Адриан. Никто не пострадал.

– Меня подстрелили.

– Ты жив. Это главное. – Она снова встает и, виляя бедрами, направляется ко мне, протягивает руку. Между двумя ее пальцами зажат белый клочок бумаги. Задание. Я не получал их с момента как приехал из Латвии. И меня никогда не беспокоило, что будет написано на этой ебаной бумажке, до «сейчас». Я не хочу, чтобы Алина участвовала в этом, но я сам ее сюда затащил.

Выхватываю бумагу из руки Лики, быстро разворачиваю ее. Читаю.

– Ты, блять, шутишь?

Она пожимает плечами. Сука. Меня разрывает от желания пустить пулю ей в голову.

– Не я придумала его, Адри.

– Я много лет в этом дерьме, тупая сука, и я никогда не видел подобных заданий.

– Они всегда разные! У всех.

– Какая нахуй разница, если главная задача убрать участника!

– Я не могу тебе помочь.

Хватаю ее за шею и сильно сжимаю, желая переломать, у меня даже зубы вот-вот треснут. Так я хочу ее убить.

– Когда все закончится, я лично позабочусь о том, чтобы ты сдохла самой ужасной смертью, Анжелика. – Отпускаю руку, замечая, что перехожу границы.

– Тогда я еще успею насладиться прекрасной смертью маленькой Алины. – Ехидно улыбается. Нарывается. Не бывать тому, что она сказала.

Алина

Я провожу дни в безмолвной тишине и попытках дозвониться до отца, который намеренно не отвечает на мои звонки. Я не могу оставить мысли в своей голове по поводу того, что я видела и что сделала, мои руки до сих пор иногда дрожат при мысли об оружии, которое я нашла. И самое отвратительное, что я сознательно нажала на курок.

Он пришел сегодня, я не сказала ни слова, забралась на кровать, обняла свои ноги и тихо наблюдала. Адриан был предельно спокоен изначально. Головой я понимаю, что должна его бояться, но это до сих пор не так.

– Не нужно смотреть на меня так, словно я пришел тебя убивать.

Я еще сильнее прижимаю ноги к себе.

– Встань. – Говорит монотонно, должно быть хочет дать мне понять, что я не должна бояться. Но что мне делать?

– Я сказал: встань! – Я вздрагиваю. – И подойди сюда.

Медленно опускаю босые ноги на пол, молча иду, останавливаюсь напротив Адриана.

– Посмотри на меня, любовь моя. – Он ласкает меня словами, но я ненавижу это вранье, и показываю эту ненависть всем своим взглядом, когда поднимаю голову.

– Мне не нравится твой взгляд, mana meitene.

– Закончи то, зачем пришел, Адриан и оставь меня. Я устала.

– Устала сидеть в углу?

– От тебя устала. От секретов. Если я хотя бы знала..

Он кладет ладонь мне на щеку и гладит ее большим пальцем, я даже не шевелюсь. Затем ведет рукой вниз по шее, останавливаясь у ключицы. Мои органы содрогаются, горечь заполняет весь мой рот, вот-вот разревусь. Это наводит ужас.

– Не надо. Пожалуйста. – Отступаю назад, но Вестардо тут же перехватывает мою руку. Мне страшно. Я боюсь снова наступить на эти грабли безумия. Он дергает меня на себя, и было бы глупо пытаться вырваться из его хватки. Я просто умоляюще хлопаю глазами.

– Просто верь мне. Поняла? – Шепчет Адриан прямо мне в лицо, я безрассудно качаю головой. Никогда. Никогда в жизни не смогу верить этому человеку.

– Это все, что я блять прошу! – Он отшвыривает меня на кровать, проводит рукой по волосам, не спуская с меня глаз. – Значит, нет?

Медленно отползаю назад, в попытке спрятаться, но знаю, что некуда.

Адриан обходит кровать и наклоняется ко мне.

– Это все, что я прошу, Алина. – Тихо говорит он, и я даже не могу понять он ли это на самом деле. Вестардо умеет просить? Знает ли он вообще, как это делается? Новая уловка. Я не видела его три года. Не знала, что еще успело зародиться в его голове.

Просто смотрю на него, давая понять, что он даже не имеет права меня спрашивать о чем-либо подобном. И он понимает.

– К черту! К черту тебя! – Буквально выплевывает мне в лицо. Он идет к двери, чтобы уйти, как обычно, даже забыв, зачем пришел. Должно быть, напомнить о себе. А я и не забывала. Наблюдаю за каждым движением. Сердце сжимается в тугой ком, разгоняя горечь по всему телу. Могло ли быть все по-другому?

– Это невозможно. – Говорю я. – Я даже не знаю, чего ты хочешь от меня.

Вестардо запускает пальцы в свои волосы и разворачивается ко мне, теперь я снова вижу весь его гнев, скрывающийся под маской спокойствия. Он снова идет ко мне.

– Довериться мне, блять. Ты можешь это сделать? Единственный ебаный раз в жизни прошу тебя о чем-либо! – Отбрасывает в сторону подушку, я сильнее вжимаюсь в кровать, когда рука Адриана хватает меня за шею. Смотрю в его бешенные глаза и понять не могу.. Никогда не понимала. Но сейчас тем более. Он в растерянности, словно сам понятия не имеет, что делать. Словно чувствует, как тяжело ему заставить меня делать то, чего я совершенно не могу. Сглатываю уже давно собравшийся в горле ком. Вестардо ослабляет хватку, но все еще держит руку на шее, медленно переводя ее к лицу.

Одной рукой я сильно сжимаю простынь, а другой крадусь к руке Адриана, чтобы навсегда убрать ее, избавиться от соприкосновения его кожи с моей, потому что она все еще горит при каждом контакте, посылая импульсы моему дурацкому сердцу. Вестардо сжимает мои пальцы, не давая выбраться и оттолкнуть его.

– Тебе.. – Я снова сглатываю, и забываю все чертовы буквы алфавита. Он так близко, что его нос буквально касается моего. Опасное расстояние. – Лучше уйти. – Продолжаю я и дергаю свою руку. Один раз, затем второй, после чего, Адриан усиливает свою хватку и впивается в мои губы с такой силой, что я даже не успеваю набрать в легкие воздуха. Пытаюсь вырваться, но все мои попытки тщетны, как внутри, так и снаружи. Толкаю его другой рукой, но оказываюсь зажатой еще сильнее. У меня нет шансов, но внутренняя я не хочет иметь хотя бы один. И так не должно быть. Я сопротивляюсь, но мое тело уже нет. Губы расслабляются и позволяют Вестардо полностью завладеть моим ртом. Он никогда прежде не целовал меня так. Мы вообще очень редко использовали поцелуи в губы. Все было немного иначе.. Никаких поцелуев. Руки мои падают на смятую подо мной простынь, Адриан сжимает мое лицо. Я даже боюсь дышать. Да и не могу. Все не так должно быть.

Его рука скользнула вверх, прямо под мою спальную майку, которую я даже не удосужилась переодеть. Я издаю какой-то жалкий вопль, который больше звучит как крик о помощи, когда мужчина касается меня между ног и все, что нас разделяет это одежда. Низ моего живота устраивает целый хоровод из ураганов.