Юлия Динэра - В огне

Он дразнил меня, знал, кажется уже наизусть все мои слабости, и он прекрасно понимал, что я намокла еще до того, как его большой палец коснулся моего клитора, или его язык оставил влажную дорожку от моего лица прямо да груди. Как я должна сказать ему, чтобы он остановился? Я не могу ничего сделать, и мне противно от самой себя, как и было прежде. Сейчас я снова возвращаюсь к той себе, три-четыре года назад. Безвольная. Готовая прийти по первому зову, отдаться лишь стоит только пальцем поманить. Нет. Не всем. Только ему. Я не знаю, как жила все эти годы без этого. Скучала ли я? Я бы все отдала за эти ощущения. Снова и снова. Но я бы больше никогда не хотела испытывать этой ненависти и отвращения.

Его пальцы не щадили меня, его губы ласкали и обжигали мою кожу, жар проникал до самых костей, но он не переходил границу. Он играл. Я умру, но не сделаю этого снова. Не позволю ему втоптать меня в грязь. Черт. Я громко выдыхаю. Набираю в себе силы и отталкиваю Адриана. Мое сердце мчится в бешеном ритме, мое тело просит еще и еще, намного больше. Я даже не могу нормально смотреть на Вестардо, на его вздымающуюся грудь, сумасшедшие глаза, мне стыдно за свои желания, и его скотское отношение ко мне.

– Я скажу лишь раз. – Шиплю я, сжимая ладони в кулаки, пытаясь унять дрожь в пальцах. – Либо ты прекращаешь играть, либо уходишь.

Адриан

Я понял это двусмысленно и на секунду подумал, будто она что-то знает. Нет. Это моя ебаная паранойя.

Все что я сейчас хочу – она. Не потому что я конченый трахальщик или у меня реальный недотрах. Я могу взять кого угодно. Ту же Лику или ту шлюху Лизу, которая, не смотря на то, что я ахуительно ее напугал, снова раздвинет свои длинные ножки передо мной. Я сделал это специально. Знал, что расскажет. Нет, мне не нужна ревность. Ненависть. Чем большее ее, тем дальше буду я. Так нужно. Но сейчас.. Сейчас или никогда. Потому что завтра она станет ненавидеть меня еще сильнее, чем прежде. Как никогда раньше. И я уже ненавижу ее и себя. Ее за то, что появилась в моей жизни и сделала то, что никто никогда не делал. Себя за то, что позволил этому случиться, и за то, что не могу ничего исправить. Я злюсь, и я блять, готов убивать. Мне нужно незамедлительно избавиться от этой хуйни. Я заставлю ее, даже если она не захочет, а я знаю – захочет, но пройтись по собственной гордости довольно тяжело. Она молодец, научилась ценить себя. Я мудак, потому что снова растопчу ту малость уважения к себе, которую она имела. Завтра все станет еще хуже. Все что я сейчас имею это правила, от которых нельзя отклониться. Я все испорчу, если не приведу ее. Все может закончиться гораздо раньше. И это последнее, что мне нужно.

Сейчас она здесь, сидит напротив меня, хлопает своими глазками и я, вижу ее отчаяние, ее мольбу, даже ее злость. Мне хочется разорвать ее на куски и стереть с лица земли, ото всюду, из головы, из своей крови стереть, даже если придется пролить ее всю.

Я наклоняюсь к ней, хочу смягчить обстановку перед тем, как возьму ее, так же как прежде. Жадно. Ненасытно. Без каких либо чувств. Вижу, как она замирает, глядя на меня, ее прерывистое дыхание говорит само за себя, но она все еще ждет от меня какой-то ответ. Его не будет. Силой сжимаю одной рукой ее лицо и впиваюсь в губы, другой рукой, отодвигаю край маленьких шортиков. Слабый рык вырывается из меня, когда Алина громко выдыхает мне в рот. Она готова для меня. До сих пор. Всегда. Она запрыгивает мне на колени, прижимаясь ко мне всем своим телом, ее маленькие руки оттягивают волосы на моей голове, пока я пробираюсь под ее майку и жадно впиваюсь в ее грудь. Она моя сегодня. Да. Но завтра она пожалеет об этом.

Утро начинается с того, с чего я и должна была ожидать. И по собственной глупости я не смогла предотвратить это. Этой ночью, я чувствовала себя так, как не чувствовала последние несколько лет, и это утро напомнило о тех ужасных днях, проведенных в одиночестве после ухода Вестардо.

Этой ночью я не ждала ничего, но в глубине души надеялась, что это то время, когда все можно изменить. Шанс для нас обоих. Конечно же, я ошиблась. Адриан просто хотел меня трахнуть спустя все эти годы. Ему не достаточно было того, что он запер меня, того, что он морально перекрывает мне весь кислород. Ему нужно было снова указать мне на мое место подстилки на пару часов.

Я вижу его спину, не шевелюсь, чтобы не дать понять, что я не сплю. Так было и раньше, я делала вид, будто сплю и все нормально, а он уходил. Придет снова, я знаю. Возможно сегодня вечером. Смогу ли я сопротивляться ему? Не уверена. Потому что между нами были годы, между нашими телами, между моим и его сердцем, если оно вообще у него есть. Теперь этот промежуток сошел почти на «нет». Я снова чувствую себя беспомощной и не хочу, не хочу принимать это, будто все нормально, словно так и должно все быть. Не должно! Крик внутри меня рвется наружу. Горечь заполняет легкие и поднимается выше и выше.

Вестардо натягивает через голову футболку, затем штаны, он не смотрит на меня. Можно бы подумать он боится взглянуть в мои глаза, но это не тот человек. Даже не тот, которого бы я могла себе придумать. Он встает, и я все еще чувствую его дыхание, заполняющее все пространство вокруг, я с трудом сдерживаю себя. Перед кем я боюсь опозориться? Перед человеком, который уже унизил меня? Или перед самой собой? Меня нет. Я никто.

– Как предсказуемо. – Говорю я, и стараюсь сдержать в себе все вмиг, нахлынувшие эмоции. Что по-настоящему ужасное он должен сделать, чтобы я смогла ненавидеть его так сильно, что даже смотреть бы на него не смогла?

Вестардо останавливается у самой двери и, даже через куртку я вижу, как напрягаются его мышцы. Сегодня я позабыла обо всех проблемах, о себе, о том, кто я или кем должна быть. Все не имело значения рядом с ним, хотя по началу я корила себя за эту слабость.

– Ничего не хочешь мне сказать?

Он, наконец, оборачивается и, наши взгляды встречаются. Вестардо груб и серьезен на вид, как обычно, а я уверена, что выгляжу в его глазах еще более жалкой, чем в своих собственных.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе, Алина? – В его голосе нет ни капли намека на издевательство или что-либо схожее с этим. Адриан выглядит уставшим. Не физически. А словно что-то мучает его изнутри. Ловлю себя на мысли, что схожу с ума, и начинаю оправдывать этого человека. Не заслуживает!

– Не нужно говорить мне то, что я хочу! – Моя нижняя губа начинает дрожать и, я прикусываю ее, что есть силы. – Скажи, что ты сам хочешь, Адриан, хоть раз в жизни.

Он долго смотрит на меня. Закрываю глаза. Жду, пока Вестардо скроется за этой дверью, чтобы стереть его лицо из своей памяти хотя бы на несколько часов. О чем я вообще думала? Идиотка. Он ничего не скажет мне. Очевидно же.

Слышу уверенные, но тихие шаги, затем чувствую сильные теплые руки, прижимающие меня к себе. Адриан громко вздыхает, когда моя голова сильно вжимается в его грудь. Он обнимает меня и я готова разреветься прямо в этот самую секунду. Этот человек никогда не позволял себе что-либо подобного со мной, и может вообще с кем-либо еще. Он так же противился всем этим нежностям и любым проявлениям любви и заботы с моей стороны.

Он долго держит меня в своих объятьях, пропуская сквозь пальцы мои волосы, я стараюсь не дышать, в страхе спугнуть момент этого безумия. Я разрываюсь на маленькие кусочки, когда он трогает меня вот так. Это не секс, это просто Адриан Вестардо обнимающий меня, и я готова сдохнуть за это. Хочет ли он сказать этим, что все хорошо, что мы можем измениться? Или же это просто некий жест жалости с его стороны? Способен ли он вообще на сочувствие? Плевать. Я не хочу, чтобы меня жалели, особенно он. Это самое ужасное. Пусть лучше относится, как и раньше, как к пыли под своими ногами.

– Я пришлю водителя через пару часов, он привезет тебе одежду.

Отстраняюсь сама того не желая, заглядываю в глаза Адриану, ловя в них на миг что-то, что похоже на сожаление, но затем удостаиваюсь его обычного хищно-безразличного взгляда. Его руки опускаются и, мне становится холодно, до дрожи. Мой рот открывается, в попытке что-либо произнести, но затем снова закрывается.

– Будь готова к шести. – Адриан отступает назад, затем быстро скрывается за дверью. Я смотрю на дверь еще несколько секунд, а может даже минут и падаю на кровать, уткнувшись носом в подушку, вдыхая аромат мужчины, который только что ушел, нашего секса, который пробудил во мне все, что так долго спало и, в это же время снова заставил почувствовать себя зависимой, никчемной. Я теперь даже не знаю, что мне делать. А еще он обнял меня, и я понятия не имею, что бы это могло значить, для него, нас.

В тот самый момент, когда я собираюсь позвонить отцу, сама не знаю зачем, прекрасно понимая, что это не тот человек, который станет меня слушать, сочувствовать мне или что-то в этом духе, раздается звонок с неизвестного мне номера. Осторожно беру трубку.

– Привет. – Не совсем знакомый мне мужской голос ласкает уши. Чувствую, что парень в конце трубки улыбается, а я напряжена, натянута как гитарная струна.

– Эмм.. привет?

– Рад, что ты ответила. Имею ввиду.. твоя подруга сказала, что могут быть проблемы.

– Правда? И с кем я говорю?

Почти не слушаю парня, когда раздается дверной звонок. Спрыгиваю с кровати, подбегаю к глазку.

– Ах, извини. Роман. Помнишь, мы познакомились в клубе?

– Точно.

Блин. Откуда у этого съемщика девушек на одну ночь мой номер?

Открываю дверь, выхватываю у высокого парня пакет, и быстро заскакиваю обратно. Вестардо предупреждал, что мне привезут какую-то одежду. Остается лишь вопрос: для чего?

– Прости, откуда, ты сказал у тебя мой номер?

– Лиза. Твоя подруга.

Кудрина. Дрянь. Хорошо. Выдыхаю, вываливая содержимое пакета на кровать.

– Извини, мне нужно идти.

Перед моими глазами красуется изумрудное блестящее платье, похожее на одеяние куртизанок двадцатых годов. Чертов Вестардо.

– Я хотел узнать, можем ли мы попить как-нибудь кофе вместе?

– Может быть. – Звучу без всякого энтузиазма. Все что сейчас меня волнует это моя история с Адрианом Вестардо и куда на этот раз он потащит меня в этом развратном наряде.

– Как насчет завтра? – А он не сдается. Его голос все такой же радостный и настойчивый, как в начале разговора, хотя ему должно быть уже понятно, что мне это вообще не интересно.

– Позвони мне завтра. Ок? – Сбрасываю вызов, швыряю телефон на тумбу. Кудрина идиотка, еще этого мне не хватало.

Смотрю на платье, туфли на высокой шпильке и пару массивных бриллиантовых серег. Ни один нормальный мужчина не позволит, чтобы его женщина разгуливала в таком виде. Спуск на землю. Я не женщина Вестардо и никогда не была ею. Он сказал быть готовой к шести, это значит – у меня есть час на сборы. Куда бы Адриан меня ни повел, кажется, выбора у меня нет.

Впервые за долгое время я делаю яркий макияж, сильно подвожу глаза черным карандашом, растушевав его темно-коричневыми тенями, яркая помада. Если он хочет, чтобы я была похожа на шлюху, я буду на нее похожа. Волосы оставляю распущенными, делаю акцент на правом ухе открывая вид на вульгарные серьги.

Входная дверь открылась ровно в шесть. Пунктуальный подлец. На Вестардо элегантный черный костюм и в целом его внешний вид полностью сочетается с его сущностью. Запах легкого парфюма ударяет в нос, когда мужчина приближается ко мне, от этого сводит все внутренности и низ живота начинает ныть, я плавлюсь как сыр в микроволновке.

– Ты выглядишь… – Разглядывает меня с ног до головы. Беру себя в руки.

– Как шлюха, я знаю.

Он ничего не отвечает, продолжает пялиться, но я-то вижу, что норовит мне что-то сказать. Беру инициативу в свои руки. Уверенной походкой следую к двери, прихватывая с тумбочки маленькую шелковую сумку, которая также была в пакете. Адриан хватает меня за руку, разворачивая к себе. Поднимаю подбородок повыше, хотя это может и выглядит смешно с моей стороны, но так я хотя бы меньше чувствую себя униженной.

– Что бы ни случилось.. Верь мне.

– Что? – Хмурюсь. Всегда загадки. Никогда не знаю, чего хочет, о чем думает.

– Идем. – Словно ничего и не было, он обходит меня стороной, направляясь к выходу, я перекрываю ему путь насколько это возможно.

– Адриан.

– Иди. – Его губы складываются в тонкую линию, а глаза становятся такими, которых следует бояться. Но я не боюсь. Я злюсь, в большей степени даже на саму себя.

В полной тишине мы едем в лифте, затем выходим на парковку и садимся в машину, оба на заднее сидение. Водитель ничего не говорит, вообще ничего не спрашивает, все здесь знают, куда мы едем, кроме меня.

Перед выездом на автостраду нас подрезает какая-то машина, появившаяся из ниоткуда, я даже не успеваю испугаться, все, что я чувствую это удар лицом о сидение, а затем рывок обратно, слышу скрежет шин. Смотрю на Адриана, он нервно дышит, я вижу, как зубы его сводит от злости, через мгновение он выскакивает из машины и несется к той, которая перекрыла нам путь. Наблюдаю через лобовое стекло, как со стороны водителя выходит высокий стройный мужчина лет тридцати на вид, он ухмыляется, когда Вестардо берет его за грудки и прижимает спиной к автомобилю, я не могу слышать, о чем они говорят, поэтому набираюсь смелости и выхожу на улицу. Парень в черном костюме, похожем на тот, который сейчас на Адриане, замечает меня, ехидно улыбается, когда я делаю несколько шагов вперед.