Ходить в плавание ему нравилось. Океанский простор, чужие страны – мальчишеское романтическое раздолье. Даже тяжелый труд входил в понятие «приключение». Важный момент – этот труд приносил неплохой заработок. Егор был горд, что содержит семью, пусть она и очень маленькая. Но в глубине души он понимал, что очень скоро всего этого будет недостаточно, что решительность, с которой он поменял свою жизнь, неизбежно подведет его к новой ступени. Именно поэтому новое плавание он использовал для изучения возможностей.

Вальпараисо, чилийский порт, был местом оживленным. Огромное количество судов увозило отсюда руду, уголь, станки, а также фрукты и овощи. У причалов стояли корабли всех мастей и размеров, на рейде покачивались силуэты, дожидавшиеся своей очереди.

– Ты что, заснул? Там ждут! Там люди ждут! – раздался мощный рык. Егор оглянулся и увидел небольшой паром с вертолетной площадкой, куда сел маленький самолет. Из него вышел тот самый человек, который орал по-английски. Егор остановился и внимательно прислушался. Очень скоро он понял, что самолетик осуществляет перевозки продуктов и всего необходимого в дебри каких-то лесов, где вот уже месяц работает экспедиция. Егор внимательно выслушал всю перебранку, а потом повернулся и пошел к себе на судно.

Рейс закончился через три месяца. Мария Александровна обрадовалась – теперь восемь месяцев сын будет рядом. Но Егор уже на следующий день отправился куда-то, а вернувшись под вечер, объявил:

– Мама, пока я в отпуске, буду учиться пилотировать самолетом. Да, это не самое дешевое занятие, но я так решил.

Мария Александровна ойкнула.

– Господи, да не переживай, – сказал сын. – Тут с этим строго очень. Сначала теория, потом тренажер, потом только полеты с инструктором. А уж затем я буду летать один и сдавать экзамен.

– Зачем тебе это надо? – выдохнула наконец Мария Александровна.

– Я хочу свое дело открыть.

– Какое? И на какие деньги?

– Хочу возить грузы тем, кто работает вдали от центральных районов.

– А что, в Норвегии с этим проблемы? – осторожно поинтересовалась мать.

– Не думаю, – просто ответил Егор, – но свое место найти можно.

Летная школа находилась неблизко, Егор в дни занятий вставал рано, ехал на автобусе и электричке. Потом шел пешком. Собственно, можно было опять сесть на автобус, но дорога шла по такой красивой местности, что Егор предпочитал пройтись. Обучение оказалось дорогим, и, чтобы не влезать в домашний бюджет, Егор занял немного денег у капитана Кнутсена. Вообще отношения с этим человеком становились все теснее. Егор, привыкший читать о разобщенности европейских жителей, удивлялся до тех пор, пока ему мать не сказала:

– Ты странный. У него же такая профессия. Понимаешь, моряки, летчики, подводники – это особая каста. И отношения между ними – особые. Ведь он не только с тобой поддерживает отношения, он со всем экипажем дружен.

Мария Александровна говорила правду – люди, ходившие за тридевять земель, были сплоченными.

Инструктор Егору достался суровый. Бывший пилот, немногословный и флегматичный, он отличился двумя фразами, которые Егор запомнил на всю жизнь.

– Испугался. Запаниковал. Побледнел, – констатировал он, когда Егор забыл выпустить шасси перед посадкой.

– Да, – вымолвил вспотевший от волнения Егор.

– Не в пилоты надо идти. В стюардессы. У тебя здорово получится.

Вторая фраза была и вовсе коронной:

– Все проблемы в воздухе начинаются с фразы «Смотри, как я умею!».

Егор сначала получил права на вождение легкомоторного самолета, затем и более тяжелой машины, способной перевозить грузы. И получал он права не за восемь месяцев, а только через полтора года первые и через год вторые. Инструктор вынул из него душу, но довел все действия до автоматизма.

– Ну, что ты будешь делать теперь? На судно, на самолете летать? – поинтересовался инструктор, вручая документ.

– Я хочу грузы перевозить. Шахтерам, полярникам, морякам, тем, кто на шельфах.

– У нас есть компании, которые этим занимаются.

– Надо придумать что-то необычное.

– Когда придумаешь, приходи, я тебе пару самолетов в аренду сдам. За небольшие деньги. И еще попрошу немного доли в бизнесе.

– Это как? Вы будете получать за аренду деньги и еще часть прибыли? Где же такое видано?

– Тебе никто не предложит таких цен, – невозмутимо сказал инструктор, он же хозяин авиашколы.

Через год после того, как Бестужев стал дипломированным пилотом, появилась компания «БеКнуТ». Название состояло из сокращенных фамилий владельцев – Бестужев, Кнутсен и Торвальдсен. Торвальдсен – тот самый летчик-инструктор – после длительных переговоров согласился предоставить самолеты без арендной платы. Решающую роль в переговорах сыграл капитан Кнутсен.

– Как хорошо, что он будет рядом. И человек с опытом, и местные обычаи знает, и относится к нам хорошо, – порадовалась Мария Александровна.

Самое удивительное, что Егор внес в общее дело совсем немного денег. Во-первых, много не было. Во-вторых, он понимал, что именно на его плечи падет самое тяжелое – развитие. И Кнутсен, и Торвальдсен оставались работать на своих местах. Егор же должен был «родить» идею, собрать команду, вести отчетность и обеспечивать клиентами. Во всяком случае, это предстояло делать в первое время.

– Ну, и что же ты можешь предложить? Такого, что не предлагают местные фирмы? – спросила как-то вечером Мария Александровна.

– Еще не знаю. – Егор сосредоточенно жевал кусочек хлеба.

– Послушай, не наедайся хлебом, ты лучше салат с мясом ешь, – отобрала у него горбушку мать.

– Не хочу салат. И мясо не хочу.

– Давай что-нибудь еще приготовлю, – предложила Мария Александровна. Егор не был капризным в еде и очень редко отказывался есть приготовленное.

– Пельмешков бы наших! Как ты раньше готовила!

– Господи, да какие проблемы?! Завтра сделаю.

– Нет, мам, – сказал Егор, – не завтра, к выходным. И так, чтобы на еще двух гостей хватило.

Мария Александровна улыбнулась:

– Кнутсен и Торвальдсен?

– Точно. И надо будет подавать так, как принято у нас. Со сметаной, уксусом, горчицей. Понимаешь?

– Еще бы. Но вдруг…

– Мам, главное, начать. А там можно что-то поменять или добавить.

– Егор, это сложно. Необходимо наладить производство. А как его наладить, если ты не знаешь, будет ли спрос. Пойми, здесь очень специфическая еда. Вроде бы простая, но…

– Мама, пельмени могут быть с рыбой.

– Лучше с мясом. Рыба как дополнение. Небольшой сегмент общего производства.

– Так давай накормим гостей и посмотрим реакцию.

Мария Александровна согласилась, но про себя подумала, что редкий русский эмигрант не мечтает встряхнуть местный рынок национальным блюдом.

Обычай ходить в гости в Норвегии не был широко распространен. Конечно, бывало такое, но в большинстве случаев встречались на «нейтральных территориях» – кафе и ресторанах. Кнутсен принял приглашение сразу и с очевидной радостью, а Торвальдсен переспросил Егора два раза:

– Ты приглашаешь к себе домой?

– Да, мама готовит наше блюдо. Оно популярно и очень питательно. Но его приятнее есть в компании.

– Спасибо, приду.

Мария Александровна обед накрывала с такой тщательностью, словно ждала английскую королеву. Скатерть белая, посуда нарядная, соусничники, розеточки, вазочки. Пельмени были налеплены в огромном количестве – Егору пришлось садиться помогать. Пельмени с говядиной, свининой и рыбой. К пельменям были поданы масло сливочное, сметана, горчица, уксус, зеленый и репчатый лук, черный перец. Кроме пельменей, Мария Александровна подала холодец.

Гости пришли вовремя. Один принес цветы и конфеты, второй – загадочную бутылку.

– Это наш традиционный напиток.

За стол сели сразу же. Распоряжался всем Егор. Мария Александровна сидела с гостями.

– Все сделала мама, но ухаживать за вами сегодня буду я, – провозгласил Егор, подавая на стол огромную супницу, наполненную горячими пельменями.

– О, китайцы делают так же! – оживился Кнутсен.

– Нет, они пельмени делают иначе. С другой стороны, в каждой стране есть свои пельмени. У итальянцев, китайцев, подобное готовят в Чехии и Германии. Есть манты в Средней Азии. Это блюдо соединяет в себе три главных элемента, которые поддерживают организм в экстремальных условиях.

– Это какие же?

– Мясо, тесто и высокая температура. Понимаете, тарелка бульона с нашими пельменями – это еда на все случаи жизни в любых климатических условиях. Но нас, конечно, интересуют холодные температуры.

– В поход это не возьмешь.

– В поход берут сухие консервы. Полуфабрикаты. И кстати, еще вопрос, нельзя ли решить эту проблему с пельменями.

Кнутсен все больше помалкивал. Он налегал на пельмени с говядиной. Мария Александровна обильно поливала их сметаной и посыпала молотым перцем.

– Как я люблю таких гостей! – воскликнула она, когда Кнутсен потянулся за добавкой.

– А я люблю таких хозяев! Таких милых и рукодельных! – неожиданно ответил капитан. Мария Александровна покраснела.

– А как вам холодец? – спросил Егор, чтобы отвлечь внимание от матери.

– Вкусно, но мне не очень понравился, – улыбнулся Кнутсен.

– Правильно. За столом надо говорить правду, иначе рискуешь питаться тем, что тебе не по вкусу.

Обед закончился кофе с песочным тортом. Рецепт торта был старый. Мария Александровна пекла его в Славске во времена продуктового дефицита.

– Потрясающе! – воскликнули и Торвальдсен и Кнутсен в один голос.

Совет соучредителей состоялся через день после обеда. Егору пришлось туго.

– Зачем нам самолеты?! – восклицал Кнутсен. – Пустая трата денег. Можно открыть ресторан и кормить пельменями. Средств гораздо меньше уйдет.

– Я даже себе не представляю, как это будет выглядеть?! Как мы будем это перевозить, поставлять?! – поддержал его Торвальдсен и неожиданно добавил: – Но вкусно, потрясающе вкусно!

Егор сидел ошарашенный – ему казалось, что обед убедит компаньонов. Как всякий русский эмигрант, Егор Бестужев считал, что национальный колорит поможет заработать денег. И как всякий эмигрант, Егор забывал, что он – не первый. Что до него была целая череда таких желающих сделать свой бизнес на чем-то знакомом. Егор об этом не догадывался и поначалу горячо убеждал компаньонов.

– Самолеты нужны, чтобы продукты оперативно доставлять. Территории не очень большие, обернуться можно быстро. И, что главное, я уже посмотрел, у вас везде есть посадочные полосы. С технической точки зрения это вообще просто! Летать буду я.

– Зачем? Вот зачем нужно самому летать?

– Ни один наемный сотрудник не сделает все так, как сделает хозяин. Это во-первых. Во-вторых, я сам на месте скорректирую планы. Я пойму, что надо, а без чего можно обойтись. Я сам буду рекламировать продукцию.

Вечером того же дня Мария Александровна, видя, что сын расстроен и молчалив, вдруг произнесла:

– Удивительные люди, сначала они создают предприятие, а потом только задумываются, имело ли смысл это делать. Нет, сам посуди – они же с самого начала знали, что ты хочешь переправлять грузы в северные области.

– А я и буду это делать, – упрямо ответил сын.

– Только прислушайся к моему совету, – мягко сказала Мария Александровна, – не делай упор на наше национальное достояние. Пусть это будет этаким бонусом, изюминкой в твоем деле. Попробуй просто перевозить грузы.

Если и были испытания в этой его новой жизни, то они пришлись как раз на этот период. Облегчало положение только то, что бюрократическая машина Норвегии работала мягко, без излишнего шума и придирчивости. И все же зарегистрировать торговую марку требовало и сил, и времени. А если учесть, что опыта у Егора не было, знание местного языка недостаточно хорошее, ушли на это огромные силы.

К тому же первые заказы на транспортировку грузов тоже добывались с боем. Егор объезжал производства, давал рекламу, снижал тарифы. Он, экономя деньги, сам выезжал в отдаленные районы, чтобы познакомиться на месте с возможными контрагентами. Егор старательно выговаривал английские слова, много улыбался, делал беззаботный вид. Он понимал, что от него сейчас зависит даже не успех, а само существование новой компании. Мария Александровна с жалостью встречала сына, уставшего, но не сдающегося.


В последующие годы много чего было – и куры в багажном отделении небольшого самолета, и пластиковые ведра, и шампунь для женских волос, лопаты, санки, метлы. Егор перевозил маленькие станки, памперсы, коляски и детское питание. Он экономил на всем, сам загружал, сам выгружал, был мастером на все руки. Он пережил действительно тяжелые времена.

Егор проверял бухгалтерию каждый месяц и видел на счету в банке приятно округлившуюся сумму. Чуда в этом не было, он понимал, что в таком деле чуда не может быть. Никакие пельмени не могу изумить искушенного всемирной гастрономией потребителя. В таком деле есть только упорство, гибкость, готовность каждый день начинать с нуля и желание всеми вопросами заниматься самому. И только тогда, может, быть, ты сдвинешься с мертвой точки.