Элейн Барбьери

В плену экстаза

Святой Анне Сеттинери, новому члену нашей семьи, со всей любовью

Глава 1

Билли проснулась внезапно — в ночной тиши она ощутила пробежавшие по спине холодные пальцы страха. Не смея пошевелиться, она напряженно всматривалась в темноту, чуть разбавленную бледным лучом лунного света, проникавшего сквозь окно ее комнаты. Пытаясь избавиться от безотчетного страха, перехватившего горло, она судорожно сглотнула; гулкие удары сердца отзывались в ушах, и казалось, что оно вот-вот выскочит из груди.

Внезапно из дальней комнаты послышался тихий скрип, и Билли, в ужасе вздрогнув, уставилась на медленно поворачивавшуюся дверную ручку. Несколько секунд спустя — они показались ей вечностью — дверь распахнулась, и на пороге возникла мужская фигура… Тут Билли наконец-то стряхнула с себя оцепенение и, вскочив с кровати, метнулась к ночному столику, где лежал пистолет. Но едва ее дрожащие пальцы сомкнулись вокруг его рукоятки, как оружие у нее вырвали, а затем сильный удар в лицо отбросил ее на кровать. В следующее мгновение мужчина навалился на нее всем весом, и у самого уха Билли прозвучал знакомый хрипловатый голос:

— Ты ведь знала, стервочка, что я рано или поздно до тебя доберусь, не правда ли? Ты ждала меня, но оказалась на этот раз не такой проворной, чтобы вовремя убраться, не так ли? Я угадал? — Мозолистая рука крепко ухватила ее за подбородок. — Ну, что скажешь? Отвечай! Я требую, чтобы ты немедленно ответила! Раньше ты за словом в карман не лезла… когда грозила со мной расправиться, если я когда-нибудь вздумаю тронуть тебя хотя бы пальцем… когда расписывала, как твой папенька меня отделает… Но твой старик давно уже на том свете!

— Отпусти меня… ублюдок… — прошипела Билли. — Отпусти меня, Маккулла. Или, клянусь, поплатишься за это жизнью!

— И кто же отправит меня на тот свет? Ты, что ли? Не выйдет! Ты со мной ничего не сможешь сделать, после того как я с тобой сегодня позабавлюсь.

Над ней нависло лицо Маккуллы, и даже при скудном освещении Билли отчетливо разглядела издевательскую усмешку на его тонких губах и красноречивую угрозу в водянистых глазах — было совершенно очевидно, что он торжествовал победу. И, конечно же, ей не приходилось рассчитывать на то, что он оставит ее в покое.

Тут Билли со всей ясностью осознала, что если сейчас не найдет способа как-нибудь скинуть с себя этого мерзавца, то уже ничем себе не поможет. Овладевший ею страх наделил ее такой силой, о существовании которой она даже не подозревала. Охваченная яростью, Билли принялась молотить Маккуллу кулаками. Тот, вероятно, не ожидал такого отпора. Выругавшись сквозь зубы, он на мгновение отпрянул, но тут же снова навалился на Билли. В конце концов, ему удалось перехватить ее запястья и закинуть ей руки за голову. Лишив Билли возможности сопротивляться, он впился губами в ее губы и начал шарить свободной рукой по груди девушки.

Билли поняла, что еще немного — и насильник добьется своего. Охваченная ужасом и гневом, она вонзила зубы в его язык. Дико заорав от боли, Маккулла вновь отпрянул, и Билли тотчас же этим воспользовалась. Собравшись с силами, она ударила противника коленом в живот, и тот, громко вскрикнув, вскочил с постели. Билли же, стремительно поднявшись на ноги, выбежала из спальни. Несколько секунд спустя за спиной девушки раздался топот — Маккулла преследовал ее.

Распахнув парадную дверь, Билли бросилась во двор в надежде укрыться под сенью деревьев, обрамлявших небольшой участок. Она с трудом переводила дыхание, и острые камни впивались в ее босые ноги. Споткнувшись, Билли рухнула на колени. А топот за спиной становился все громче! Превозмогая боль, она заставила себя подняться и, хромая, побежала к зарослям. Еще немного… еще чуть-чуть… еще несколько метров…

Но преследователь быстро приближался, расстояние между ними неумолимо сокращалось. Охваченная страхом, Билли она бегу оглянулась и перехватила яростный взгляд Уэса Маккуллы. В этот момент он выбросил вперед руку и ухватил ее за волосы. Билли пронзительно вскрикнула от боли и остановилась. Горячее дыхание Маккуллы обожгло ей лицо, и тут же раздался его хриплый голос:

— Ты об этом пожалеешь, стерва. Я не собирался сегодня тебя особенно мучить. Хотел лишь немного с тобой позабавиться, чтобы приберечь для следующего раза. Но ты все испортила, и теперь я тебя проучу. Сначала я тебя использую, а потом преподам этот урок во второй раз. Урок прост, и состоит он вот в чем…

С этими словами Маккулла размахнулся и ударил Билли в лицо. Перед глазами у нее потемнело, и она почувствовала, что теряет сознание… Однако Маккулла, намотав на руку длинные волосы девушки, удерживал ее в вертикальном положении. В ушах Билли звенел его хриплый смех, а во рту ощущался привкус крови и желчи. Окружающий мир погрузился в туман, но Билли все же не лишилась чувств. Внезапно она поняла, что Маккулла — он все еще смеялся — потащил ее обратно к дому.

Через минуту-другую Билли почувствовала, что ее втолкнули в парадную дверь. Споткнувшись, она упала у порога, но Маккулла рывком поднял ее на ноги и, пристально посмотрев в глаза, сквозь зубы процедил:

— Куда только девалось ваше остроумие, мисс Вильгельмина Уинслоу? И кто здесь сможет остановить меня, если я захочу овладеть тобой? Не беспокойся, — он снова рассмеялся, — я больше не стану тебя бить… сейчас, во всяком случае. Ты и без того этим глазом, наверное, ничего не видишь, верно? Но второй-то еще цел. Потому что я хочу, чтобы ты видела, кто тобой овладеет. И я собираюсь получить огромное удовольствие, заставив тебя произнести те слова, которые хочу услышать.

— Ты никогда не заставишь меня сказать…

Билли застонала от боли, когда Маккулла с силой рванул ее за волосы.

— Ты, похоже, плохо усвоила урок. Это скверно, потому что я устал учить тебя. Видишь ли, я уже начинаю терять терпение.

Снова посмотрев девушке в лицо, Маккулла влепил ей звонкую пощечину. Затем схватил ее за ворот ночной сорочки, привлек к себе и втолкнул в дверь спальни. Не удержавшись на ногах, Билли упала на пол и, ударившись головой, потеряла сознание.

Когда же Билли открыла глаза, она увидела стоявшего над ней Маккуллу. Лунный свет отливал серебром на его обнаженной груди. Взявшись за пряжку ремня, он ухмыльнулся и заявил:

— Вот так-то, гадина. Я собираюсь устроиться здесь с удобствами, потому что намерен развлекаться с тобой всю ночь. А когда мне надоест, мы с тобой потолкуем. И ты скажешь мне то, что я рассчитываю услышать.

— Никогда… никогда… — прошептала Билли. Она попыталась отползти подальше от Маккуллы.

Он громко расхохотался:

— Не веришь, стерва? Что ж, увидишь… Я заставлю тебя сказать мне, как сильно ты…

Маккулла продолжал что-то говорить, но Билли его не слышала. Ползком передвигаясь по полу, она вдруг почувствовала под ладонью какой-то металлический предмет. Девушка осторожно провела по нему дрожащими пальцами и поняла, что наткнулась на свой пистолет, тот самый, который Маккулла отобрал у нее. Значит, он бросил пистолет на пол…

— И что ты тогда скажешь, гадина? — продолжал Маккулла. — Будешь молить меня…

Внезапно он умолк, увидев блеснувший в лунном свете ствол пистолета, направленный ему в грудь.

— Н-назад, Маккулла.

Он на несколько мгновений замер, в изумлении уставившись на девушку. Потом, откашлявшись, пробормотал:

— Что это у тебя?..

— Ты знаешь, что у меня в руках. Делай, что тебе говорят, Маккулла. Отойди подальше!

Ее голос чуть дрогнул, и Билли почувствовала подступившую к горлу тошноту. Нет-нет, только не сейчас! Сейчас ей никак нельзя терять сознание!

— Зачем же мне отступать? — Маккулла пожал плечами. — Ты ведь не станешь стрелять, верно? Ты даже не в состоянии удержать его в руках. Да, ты не посмеешь меня застрелить. А если такое все же случится, то мой старик объявит на тебя охоту. Будь уверена, он тебя из-под земли достанет. Так что лучше отдай мне пушку, стерва. И если будешь паинькой и сделаешь меня сегодня счастливым, я постараюсь забыть все плохое. Ты ведь тоже этого хочешь, правда? Я с женщинами очень ласков, если они ведут себя благоразумно. Я могу…

— Нет! — крикнула Билли, когда Маккулла сделал шаг в ее сторону. — Еще одно движение, и я тебя пристрелю!

— Нет, гадина, ты ничего не сделаешь. А вот я сейчас…

С этими словами Маккулла бросился на Билли, и та спустила курок. Маккулла на мгновение замер. Потом, покачнувшись, пробормотал:

— Гадина, вот я сейчас тебя…

Он сделал еще один шаг вперед, и Билли опять выстрелила. Вторая пуля отбросила Маккуллу к стене, но он и на сей раз устоял на ногах! А затем снова пошел на нее… Тогда Билли выстрелила в третий раз, и Маккулла, тихо вскрикнув, остановился. В следующую секунду он рухнул на пол.

Прерывисто дыша, крепко сжимая в руке дымящееся оружие, Билли поднялась на ноги. Сделав несколько шагов, она остановилась над безжизненным телом Маккуллы. Он был мертв. Она его убила, но ничего не почувствовала… совсем ничего.

Повернувшись к окну, Билли бросила взгляд на ночное небо. Через несколько часов начнет светать, и до этого времени ей следовало убраться как можно дальше от трупа, лежавшего в комнате. Разумеется, она нисколько не жалела о том, что застрелила Маккуллу. Прикрыв его одеялом, чтобы избавить себя от неприятного зрелища, Билли начала одеваться. Она почти не сомневалась, что в «Серкл М» все знали, куда Уэс направился. Но вряд ли кто-нибудь пойдет искать его с самого утра. Вероятнее всего, они думают, что он сейчас развлекается, а потом все утро будет отсыпаться.

Билли невольно поежилась. Уэсли Маккулла, избалованный сын Дэниела Маккуллы и наследник крупнейшего в этой части Техаса ранчо, никогда не скрывал своих намерений. И он не слишком долго ждал после смерти ее отца… Нет, он ждал всего лишь две недели. Этого вполне хватило, чтобы после изнурительных ночных бдений она забылась глубоким сном и не заметила, как он проник в дом.

Теперь же она думала только о бегстве. Да, ей следовало бежать, потому что у нее не было выбора. Она была совершенно одна. И ничего не осталось от «Даймонд У», кроме дома и участка земли, на которой он стоял. А тот факт, что она женщина, не удержит Дэна Маккуллу от желания отомстить за смерть сына. Для него не имело значения, что его сын получил по заслугам. Дэн Маккулла не стал бы самым влиятельным человеком в этой части штата, если бы не вертел законом по своему усмотрению.

Сделав глубокий вдох, Билли посмотрела на свое отражение в маленьком зеркале, которое укрепила у камина. Зрелище не очень-то воодушевляло. На нее смотрел невысокий молодой парень хрупкого телосложения и с огромным синяком под глазом (она надела полотняные штаны, высокие кожаные сапоги, рубаху из грубой ткани и изрядно потрепанный жилет, на шею же повязала косынку; широкополая шляпа и латаная-перелатаная куртка лежали на стуле).

Подхватив со скамейки отцовский ремень с кобурой, Билли надела его и застегнула пряжку на бедрах. Теперь единственным признаком ее принадлежности к нежному полу оставались длинные светлые волосы. Немного помедлив, она со вздохом повернулась к столу и взяла ножницы.

Сознавая, что на промывание ссадин и переодевание у нее ушло гораздо больше времени, чем она рассчитывала, Билли решительно поднесла ножницы к своим роскошным волосам. По мере того как золотистые локоны падали ей в ладонь, она бросала их в камин, стараясь не оставлять никаких следов на полу. Затем, повернувшись к зеркалу, осторожно подрезала пушистые ресницы, обрамлявшие здоровый глаз, — они показались ей слишком длинными. Поморщившись от боли, Билли проделала то же самое и с пострадавшим глазом. Потом она снова оценила свое отражение в зеркале и пришла к выводу, что теперь уже и отдаленно не напоминает женщину. Ей повезло, что грудь у нее небольшая, так что, перебинтовав ее и надев рубаху отца, она скрыла все признаки женских округлостей.

Склонившись над собранной седельной сумкой, Билли сунула в нее ножницы и снова вздохнула. Она чувствовала, что жестокое избиение начинало сказываться. Голова с каждой секундой все сильнее болела, а подбитый глаз саднил так, что даже и здоровый слезился. Все движения давались ей с величайшим трудом и причиняли ужасную боль, и Билли осознавала, что если еще немного протянет, то будет не в состоянии сесть в седло.

Сняв со стены зеркало, она снова повесила его над умывальником и осмотрелась. Внезапно взгляд ее упал на труп, лежавший на полу, и Билли невольно вздрогнула. Поспешно отвернувшись, она покинула комнату. Затем надела широкополую шляпу и куртку и, подхватив седельные сумки, направилась к двери.

Лошадь уже была оседлана, и Билли, превозмогая боль во всем теле, вскарабкалась в седло. Пришпорив кобылу, девушка направила ее к лесной тропе. И она ни разу не оглянулась.

Сидя в седле, Билли в отчаянии стискивала поводья. Она не представляла, сколько еще времени сможет выдерживать эту скачку. Уже почти сутки она упорно скакала на север, прекрасно понимая, что только хороший рывок в начале пути позволит ей ускользнуть от Дэна Маккуллы. Билли твердо решила, что не станет жертвой несправедливого возмездия.