Внезапно, прежде чем Блейк успел остановить друга, тот вышел из укрытия.

— Отпусти ее, — сказал он громко, — ведь это я нужен тебе.

Карлотта повернулась на звук.

— Ты!

— Собственной персоной.

Каролина от удивления даже приоткрыла рот.

— Джеймс?

Карлотта быстро перевела пистолет на маркиза Ривердейла.

— Я мечтала об этом дне, — прошипела она.

Джеймс кивком сделал знак Каролине отойти в сторону.

— И это все, о чем ты мечтала? — мурлыкнул он.

Каролина охнула. Голос Джеймса звучал так соблазнительно. Господи, что произошло между ними когда-то? И где Блейк?

— Каролина, — настойчиво сказал Джеймс, — отойди.

Это касается только нас с мисс де Леон.

Каролина не понимала, чего он хочет, но не собиралась оставлять его на милость женщины, которая, судя по ее виду, была готова содрать с него шкуру.

— Джеймс, — начала она, — может быть, я…

— Отойди! — прорычал он.

Каролина послушалась, и тут внезапно тишину разорвал громкий звук выстрела. Карлотта вскрикнула от боли, а Джеймс кинулся вперед и повалил ее на песок. Испанка пыталась сопротивляться, но он легко скрутил ее.

Каролина бросилась к Джеймсу, чтобы помочь, но не успела сделать нескольких шагов, как кто-то схватил ее за плечи.

— Блейк? О Блейк! — Она бросилась к мужу в объятия. — Я думала, что никогда больше не увижу тебя!

Он с силой прижал ее к себе.

— Каролина, — почти всхлипнул он. — Когда я увидел.., когда я услышал…

— Я думала, что ты мертв. Оливер сказал, что тебя убили.

Блейк в ответ только крепче сжал жену в объятиях. Он знал, что сдавливает ее слишком сильно и скоро ее нежная кожа покроется синяками, но не мог разжать рук.

— Каролина, — хрипло сказал он. — Я должен сказать тебе…

— Я не покидала Сикрест-Мэнор, — прервала его Каролина. — Клянусь. Я хотела, но не сделала этого, потому что боялась разрушить доверие между нами. Оливер похитил меня и…

— Мне плевать. — Он покачал головой. По его щекам текли слезы, но он не стеснялся их. — Плевать. Я думал, что ты умрешь, и.., я люблю тебя, Каролина. Я люблю тебя.

— Ох, Блейк.

— Я думал только о том, что никогда не смогу сказать тебе об этом и ты никогда не услышишь моего признания и…

Каролина прижала палец к его губам.

— Я люблю тебя, Блейк Рейвенскрофт.

— А я люблю тебя, Каролина Рейвенскрофт.

— А я не очень-то люблю Карлотту де Леон, — проворчал Джеймс. — Поэтому если кто-то из вас захочет мне помочь, я был бы не прочь связать ее.

— Извини, Ривердейл. — На лице Блейка играла улыбка.

Каролина стояла рядом с мужчинами и смотрела, как они связывают испанку.

— Как вы переправите ее наверх?

— Черт возьми! — проворчал Джеймс. — Я не собираюсь тащить ее на спине.

Блейк вздохнул.

— Думаю, мы пришлем сюда завтра лодку.

— Ой! — выкрикнула Каролина. — Я чуть не забыла. Я узнала людей в лодке Оливера. Одним из них был Майлз Дадли, как мы и думали. Я не знаю, кто второй, но уверена, что, если как следует надавить на Дадли, он выдаст своих сообщников с потрохами.

В это мгновение к ним подбежал только что спустившийся со скалы Чартуэлл.

— Что случилось?

— Удивительно, как ты мог что-то пропустить со своего удобного наблюдательного пункта на вершине скалы, — с иронией заметил Блейк.

Лицо Джеймса внезапно расплылось в улыбке.

— Нет-нет, Рейвенскрофт, не ругай парня. Он прибыл вовремя.

— Что значит вовремя? — подозрительно осведомился Чартуэлл.

— Как раз вовремя, чтобы сторожить мисс де Леон. Завтра утром мы пришлем за вами обоими лодку. И кстати, пока ты здесь, можешь вытащить из воды эти два тела.

Чартуэлл обреченно кивнул, понимая, что у него нет выбора.

Блейк посмотрел наверх.

— Боже, я так устал.

— Нам вовсе не обязательно опять лезть по скалам, — сказала Каролина. — Если вы не против пройти полмили по пляжу, то дальше будет пологий подъем к дороге.

— Я все же выберу тропу, — сказал Джеймс.

— Зачем? — нахмурившись, спросила Каролина. — Ты наверняка тоже устал.

— Кто-то же должен забрать лошадей. Вы вдвоем идите вперед, а я подожду вас на дороге. — И прежде чем кто-либо из Рейвенскрофтов успел запротестовать, Джеймс повернулся и начал взбираться по крутому обрыву.

Блейк улыбнулся и потянул Каролину за руку.

— Ну и умница наш Джеймс.

— Неужели? — Она последовала за мужем. — И что привело тебя к этому заключению?

— Я думаю, ему было просто неловко сопровождать нас.

— Почему же?

Блейк с трудом удержался от улыбки.

— Ну, как ты знаешь, есть некоторые стороны брака, которые требуют уединения.

— Ах, понимаю, — серьезно ответила Каролина.

— Я могу захотеть поцеловать тебя разок-другой.

— Только разок-другой?

— Может быть, и три раза.

Каролина сделала вид, что обдумывает его слова.

— Вообще-то и трех раз явно недостаточно.

— А четырех?

Она засмеялась, покачала головой и побежала по песку.

— А пять? — Блейк легко догнал ее. — Шесть. Я обещаю шесть поцелуев, а если постараться, то, может быть, и семь…

— Восемь! — закричала Каролина. — Но только если ты поймаешь меня.

Блейк сжал ее о объятиях.

— Поймал!

Каролина смахнула набежавшие на глаза слезы.

— Смешно, но ведь так и получилось на самом деле.

Блейк коснулся ее щеки.

— Что получилось?

— Оливер собирался ловить богатую невесту для своего сына, ты собирался поймать шпионку. А в конце концов… — Ее голос сорвался. — В конце концов я поймала тебя.

Он легонько поцеловал ее в щеку.

— Без сомнения, любовь моя. Без сомнения.

ВЫДЕРЖКИ ИЗ ЛИЧНОГО СЛОВАРЯ КАРОЛИНЫ РЕЙВЕНСКРОФТ

Июль, 1815 год

Не-рав-не-ный (существительное). Лицо (или вещь), которому нет равных. Нечто уникальное.

Прошел год после нашей свадьбы, а я по-прежнему считаю своего мужа неравненьш.


Ноябрь, 1815 год

На-жор-ли-вый (прилагательное). Любящий поесть, жадный до еды.

Я всегда была нажорливая и во время беременности постоянно испытываю чувство голода, но это не идет ни в какое сравнение с тем, как я чувствовала себя в те дни, когда пряталась в ванной Блейка.


Май, 1816 год

Тар-кат (существительное). Толстая книга, посвященная одному предмету.

Блейк находит так много интересного в нашем двухлетнем сыне, что, думаю, может написать о нем целый таркат.

Дэвид такой умный и очаровательный.


Август, 1824 год

Кар-сив (существительное). Вид письма, при котором буквы наклонены вправо и выписываются одним росчерком пера.

Сегодня я учила Трента, как писать карсивом, но вмешался Блейк, который сказал (довольно невежливо, на мой взгляд), что я пишу как курица лапой.


Июнь, 1826 год

По-мон-ство (существительное). Семья, дети.

Наше помонство настаивает, что дырки в стене рядом с доской для игры в «дартс» сделаны дикой птицей, которая случайно залетела в дом, но я нахожу это объяснение смехотворным.


Февраль, 1827 год

Бла-го-зву-ча-ный (прилагательное). Приятный на слух.

Мы назвали ее Кассандрой в честь моей матери, и оба согласны, что имя очень благозвучаное.


Июнь, 1827 год

Сща-ли-вое (прилагательное). Что-то очень хорошее, радостное.

Возможно, я всего лишь глупая и сентиментальная женщина, но иногда я останавливаюсь и оглядываюсь на все, что мне дорого, — на Блейка, Дэвида, Трента, Кассандру, — и я так переполнена радостью, что на моем лице появляется сщаливая улыбка. Жизнь, как мне кажется — как я уверена! — очень-очень хороша!