Изабель Лосада - В поисках Совершенства

– Почему?

– Потому что не хочу, чтобы она увидела боль, которую я прячу глубоко в себе.

Я не стала спрашивать, откуда вдруг взялся этот мудрый голос. Я просто мрачно слушала.

Дело не в том, что эта женщина плохо выполняла свою работу или не нравилась мне. Она мне очень нравилась, а работала она просто превосходно. В этом-то и проблема. Она была настолько восприимчива, что трудно было от нее что-нибудь спрятать.

Я могу поплакать с мужчиной, но не с женщиной. Не иначе, как это одна из неразрешенных мною проблем с матерью, давшей мне модель «сильного единственного родителя». Но от того, что я знаю, откуда у меня этот страх, легче не делается. И это только одно возражение. Черт бы побрал этот Путь к Просветлению. И я решила вернуться назад.

Я вам должна кое-что объяснить. Насчет «сокровенных убеждений». Дело в том, что я могу сказать «хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня». Но текущая реальность такова, что никакого мужчины у меня нет. Вы еще со мной?

Можете применить нижеследующую раздражающую теорию к тому в вашей жизни, что вы хотите получить, но чего не имеете – к чему угодно. Дело в том, что вы подсознательно сопротивляетесь этому, и мир каким-то образом знает об этом. Так что если я вступлю в отношения с мужчиной, с которым мне захочется провести всю свою жизнь, и подумаю, хотя бы даже на подсознательном уровне: «Разумеется, ты меня не захочешь», он это каким-то образом уловит и уйдет.

Или, предположим, вы уверены, что никогда не разбогатеете. Догадайтесь, что будет? Вы и не разбогатеете. Некоторые из этих идей настолько умные, что просто сводят с ума. Проникновение сводит их к одной короткой фразе:

Существуют люди, утверждающие, что они могут, и люди, утверждающие, что они не могут, и все они правы.

Стало быть, нужно изменить убеждения. Легче сказать, чем сделать.

Эта леди предложила мне следующий метод. Записать новое убеждение, под ним то возражение, которое придет вам в голову. Потом снова записать новое убеждение. Это похоже на игру в рифмы, только гораздо интереснее, потому что можно следить за сменой в мыслях, которая происходит прямо у вас перед глазами.

Да, так я продолжаю делиться с вами «процессом»! Выглядит это следующим образом:

1. Я хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня.

На Бэттерси-Парк-роуд часто встречаются летающие свиньи.

2. Я хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня.

Это дурацкая домашняя работа, а эта женщина просто сумасшедшая.

3. Я хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня.

Oблака сделаны из сладкой ваты, а луна сделана из сыра.

И так сорок четыре строчки, после которых я прекратила валять дурака и попыталась перейти на более серьезный уровень. Я написала:

57. Я хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня.

Быть с ним? Я не могу представить себе даже встречу с таким мужчиной.

58. Я хочу быть с мужчиной, которого хочу и который хочет меня.

Но все те, кому нравлюсь я, ужасно скучные, а тот единственный, которого я, по-моему, хочу, не хочет меня.

На 198-й строчке я изобрела телеграф...

Мой отец никогда не хотел мою мать. Раз у нее никогда подобного не было, почему это должно произойти со мной? И:

Бабушка потеряла мужа, мать растила меня одна. Почему в моей жизни должен появиться мужчина, которого я полюблю?

Значит, вот что она имела в виду под семейным образцом. Не это ли лежит, задумалась я, в основе предупреждения, что грехи отцов переходят на сыновей? И не Господь карает нас этим, а мы сами подхватываем – тем же способом, что наследуем умение быстро бегать или фальшиво петь.

Я не хочу, чтобы моя дочь тоже унаследовала это убеждение, поэтому должна изменить себя. Я записала «новое убеждение» еще сотню раз... со всеми возражениями. В конце концов я написала: «Да, это правда». Во всяком случае, на сегодня... Изматывающее занятие – перепрограммировать мозги.

Я стала развлекаться, воображая себе, какого мужчину я бы хотела. Мужчину с мозгами Луи де Бернье, написавшего «Мандолину капитана Корелли», и внешностью Роберта Редфорда. Хотя... если у него будут ум и сострадание Бернье, думаю, что я не стану возражать против внешности Квазимодо.

Я ощутила прилив мужества и записалась на следующий прием.

Всю следующую неделю я садилась на велосипед, чувствуя себя исключительно уязвимой. Хорошо говорить, что шлем при езде на велосипеде защищает от травм; от человека, помогающего тебе заново родиться, защиты нет. Какое-то время я позабавлялась мыслью о том, чтобы въехать под грузовик означает попасть на Путь к Просветлению по кратчайшей дороге. Заголовки в газетах будут смотреться хорошо: «Изабель достигает Просветления на Бэттерси-Парк-роуд». Потом вспомнила про имбирное печенье, которым она угощает после сеанса. Есть ли имбирное печенье в нирване? Этого я точно не знала. Пожалуй, не стоит рисковать. Лучше еще немного побыть на земном уровне. Тем утром подруга меня спросила:

– Если тебе это так не нравится, зачем ты снова туда идешь?

Пришлось остановиться и объяснить все про зону комфорта и рассказать, как полезно делать то, чему сопротивляешься. Пытаясь убедить ее, я почти убедила себя. Но не совсем.

Я крутила педали, исполнившись твердой решимости выполнять задание на самом глубоком уровне – невзирая на страх. Но мистер Внутренняя Мужественность сделался ужасно несчастлив:

– Терпеть не могу всю эту поддержку и понимание... все эти чувствительные штучки, – заявил он. – Разве нельзя просто пойти в спортзал? – И я внезапно поняла, почему мужчины так боятся женщин. Мы хотим говорить о «чувствах», которые «понимаем»... а это действительно наводит страх.

Достаточно, чтобы подруга спросила:

– Как ты себя чувствуешь? – и моя внутренняя мужская часть готова идти и учиться играть в крикет. Она становится весьма агрессивной и может отреагировать, закрывшись, вместо того, чтобы с готовностью открыть душу. Женщины годами стонут (не я, разумеется), что мужчины не хотят с ними разговаривать. Так не задавайте вопросов, девушки! Во всяком случае, я выяснила, что мужчины скорее отреагируют на феллацио. А если они захотят поговорить – они поговорят.

Мы с моим внутренним мужчиной пристегнули моего верного скакуна (ну, ладно, велосипед), я сняла доспехи и вошла в дом. Цветок громко закричал мне:

– Воды! – и я остановилась и настояла на том, что полью его вместо нее. Она милостиво улыбалась, потому что поняла мои жалкие попытки оттянуть дело еще хотя бы на тридцать секунд. Я села и сказала ей:

– Вы мне не нравитесь, потому что вы все понимаете и поддерживаете меня. Мне не нравится и ваше дурацкое домашнее задание.

– А что вы скажете насчет утверждения: «Мужчины, которых я хочу, остаются со мной?» – спросила она. Я попыталась это повторить и тут же начала глупо ухмыляться. – Тут придется потрудиться еще сильнее, – добавила она. Очень умная, понимаете?

– Хотите лечь на кушетку и начать дышать?

– Нет, нет, нет. Ни за что.

Я надеялась избежать сеанса, продемонстрировав сопротивление. Бесполезно.

– Ложитесь и дышите и кричите о том, как сильно вы не хотите кричать, – мягко приказала она.

Я ощутила покалывание во всем теле. Это было очень приятно, и мне стало трудно так сильно перечить ей.

– Что чувствует ваше тело?

Я не ответила.

– Что происходит с вашим лицом?

Я опять не ответила. Не потому что не хотела отвечать; я просто не чувствовала себя в безопасности. И все равно лежала на кушетке опытной и чуткой женщины, которая всего-то и добивалась, что поддержать меня. К несчастью, она на шаг меня опережала.

– Вы не чувствуете себя в безопасности?

– Нет. – Это я сказать могла.

– А со своей матерью вы чувствовали себя в безопасности?

– Нет.

– Значит, будучи ребенком-безотцовщиной, вы решили стать мужественной и сделаться защитницей матери?

Я продолжала дышать, игнорируя ее. Я думала о том, сколько стоит «Ривита».

– Вы когда-нибудь с кем-нибудь ощущали себя в безопасности? – Вот оно. Черт бы ее побрал. Она попала в больную точку. Я вспомнила мужчину, с которым ощущала себя в безопасности. Он тоже покинул меня. Как и отец – еще до того, как узнал меня.

Она каким-то образом вытаскивала наружу всю боль о мужчине, которого я хотела и потеряла; боль, которая (я знала это), была похоронена глубоко внутри меня; она снова превратила меня в ребенка, потерявшего отца. По моему лицу заструились слезы. Я хотела закричать: «Нет. Пожалуйста, не оставляй меня, пожалуйста, дай мне шанс!» Я так долго хотела ощущать себя в безопасности, чувствовать себя защищенной! Сколько себя помню, я всегда заставляла себя быть сильной. В конце концов, целую жизнь спустя, я встретила мужчину, который научился быть сильнее меня, но он тоже «покинул» меня.

– О чем вы думаете? – спросила мисс Сочувствие-и-Понимание.

Вот уж точно, об этом я ей рассказывать не собиралась. И тут мне на помощь пришла картинка.

Я увидела себя ребенком, босиком бегущим по гальке пляжа в Брайтоне. Ногам от камней было больно, но я хотела быть сильной. Я не желала ощущать боль. Я каждый день ходила по пляжу и отказывалась обуваться, чтобы защитить нежные ступни. Это было мучительно. Думаю, не очень-то я была искушенной в выборе способа заглушить чувства. Но это сработало.

– Какие ощущения испытывает ваше тело?

Руки все еще покалывало. И икры. А в остальном – вообще никаких ощущений. Я онемела.

– Ничего особенного, – проскулила я.

– Это хорошо. А теперь расслабьтесь, – прошептала она. И я снова заплакала.

– Почему, когда я встречаю кого-нибудь, кого могу по-настоящему полюбить, он меня не хочет? – Я выла, как брошенный двухлетний ребенок, в которого она меня превратила. Чертово дыхание вуду.

– Может быть, вы говорили им, чтобы они ушли. Вы ведь сказали, что мужчины, которых вы хотели, уходили, так? А может, это его ощущения. Кто знает? Но вы ведь больше не будете этого делать, верно? Потому что мужчины, которых вы хотите, теперь будут оставаться с вами, так?

Несмотря ни на что, эта женщина здорово умела развеселить. «Мужчины, которых я хочу, будут оставаться со мной». Я увидела себя, говорящую эту реплику в фильме Вуди Аллена.

Сеанс завершился.

– Очень хорошо. – Она опять излучала поддержку.

– Почему вы со мной такая милая? Я не сделала для вас ничего хорошего, – решилась я.

– Сегодня вы проделали огромную работу. Вы позволили себе быть уязвимой, несмотря на собственное сопротивление и нежелание сотрудничать с «матерью». И мы выяснили, что вы никогда не ощущали себя в безопасности или защищенной, и выяснили, что вы пытаетесь заглушать свои чувства. Достаточно просто осознать все это, чтобы вы смогли разобраться с этим, как вы сейчас и поступаете. Поразительная работа.

Теперь я чувствовала необыкновенное умиление.

Потом она принесла клубничного чая и шоколадного имбирного печенья, и я подумала, что мир – это чудесное место, полное радостей и удовольствия. Капли дождя, или розы, или усы у котенка. Я вдруг почувствовала симпатию даже к Джулии Эндрюс.

Потом она сказала:

– Я дам вам номер телефона Роджера Вулгера, моего друга, который занимается прошлыми жизнями. Думаю, вам будет полезно повидаться с ним. – И сунула мне в руку листок бумаги.

– Я не верю, что у нас были прошлые жизни.

– Я и не думаю, что вы в это верите. И все-таки позвоните ему. Вы можете очень удивиться.

Я ехала домой и чувствовала, будто мне сделали промывание чувств. Может быть, это было просто облегчение, потому что три сеанса, на которые я согласилась, закончились, но улыбка на моем лице предназначалась всему миру. Я даже остановилась в парке, чтобы погладить собаку. Я каждый день «принимала» утверждения, и хотя пить травы было проще, я все больше утверждалась в мысли, что работа завершена. Мужчины, которых я хочу, останутся со мной? Безумцами они будут, если не сделают этого!

Но прошлые жизни? Ну, вы просто смеетесь надо мной...

Этот листок бумаги преследовал меня. Я знала, что где-то на самом дне большущего неаккуратного рюкзака что-то нашептывает: «прошлые жизни» и номер телефона. Я продержалась две недели, а потом любопытство, как всегда, взяло вверх. Я позвонила по этому телефону. Деловой секретарский голос сообщил мне, что попасть на личный сеанс невозможно, потому что «доктор Вуглер живет в Америке и редко бывает в этом графстве. Я могу прислать вам подробности о его семинарах, но прежде, чем их посетите, вам придется прочесть его книгу». Домашнее задание перед семинарами? Это что-то новенькое. Они, похоже, полны решимости удержать меня от безграмотных и наивных сомнений по поводу моих прежних инкарнаций. Эти американцы все делают с размахом.