Сабрина Джеффрис - В постели с принцем

Однако в голосе пожилой женщины чувствовалась тревога, и на самом деле она не была столь оптимистична, как хотела это представить.

— Должно быть, вы его невеста? — спросила она Кэтрин. — Я миссис Браун, экономка.

— Я Кэтрин Меривейл, — выдохнула Кэтрин. «Дурочка, которая убила твоего хозяина». Слезы набежали ей на глаза. — Вот как нам пришлось познакомиться. — Откинув волосы со лба Алека, она осмотрела рану, в то время как экономка ощупала его пальцы.

Подняв голову, Кэтрин увидела стоявшую в дверях мать, которая с явным подозрением разглядывала все вокруг.

— А это моя мать. — Кэтрин умоляюще посмотрела на миссис Браун: — Нельзя ли устроить графа как-нибудь поудобнее? Сколько он будет лежать на полу?

— Лучше его не трогать, — ответила женщина. — Он дышит ровно и, думаю, вскоре придет в себя.

— Это я виновата! Я не должна была врываться сюда! — Кэтрин взглянула на скульптуру, изображающую женщину верхом на лошади, наготу которой скрывали распущенные волосы. Леди Годива… та самая голая женщина.

Кэтрин почувствовала, что слезы наворачиваются ей на глаза.

— Господи, да что же он тут делал, в конце концов? Миссис Браун снисходительно пожала плечами:

— Милорд; хотел сделать так, чтобы комната вам понравилась. На чердаке оставалось не так много вещей для этой цели, а вот эту старую скульптуру отца и несколько картин никто не купил. Я говорила ему, что не следует самому ставить скульптуру так высоко, но он не пошел за лестницей.

— Кто-нибудь из слуг мог бы помочь ему…

— У нас нет слуг, мисс. — Спохватившись, миссис Браун поспешила добавить: — То есть… они в городе.

Миссис Браун не умела лгать, как и дворецкий. И тут Кэтрин вдруг осенило. Отсутствие слуг, выцветшие ковры, обветшавшие лестницы, заросшие цветники. Как заметила мама, здесь не просто все запущенно. Кэтрин поняла, что причина заключается в отсутствии денег. Она сама достаточно пожила в таких условиях после смерти отца.

— У него нет денег. Да? — сказала Кэтрин, вопросительно уставившись на миссис Браун. — У его сиятельства нет денег?

Пожилая женщина изменилась в лице, затем едва заметно кивнула.

Так вот почему Алек оставался в отеле. Потому что нуждался в деньгах. И все его другие секреты и недомолвки объяснялись именно этим.

Кэтрин почувствовала, как огромный камень свалился у нее с души. Алек беден! Кэтрин никогда не могла предположить, что осознание этого может сделать ее счастливой. Его отказ привезти Кэтрин сюда объяснялся отнюдь не желанием попрощаться с любовницей, или устроить последнюю дикую оргию, или скрыть незаконнорожденных детей, или еще какое-нибудь безумство — словом, то, что не давало ей спать последние несколько ночей.

Нет, он скрывал это от нее потому, что стеснялся.

И в то же время он готов был жениться на ней даже после того, как узнал, что у нее также нет денег. Он мог бы найти богатую наследницу, но стал ухаживать за Кэтрин, не зная, что она ожидает получения наследства. Какие еще доказательства ей нужны в том, что Алек любит ее?

А она убила его. Зарыдав, Кэтрин прижала голову Алека к своей груди, и он застонал.

— Алек! — радостно воскликнула Кэтрин. — Поговори со мной, дорогой мой! Ты меня слышишь?

Глаза Алека оставались закрытыми, но он пробормотал:

— Кэтрин… должно быть, мне это снится…

— Нет, тебе не снится, — шепотом проговорила Кэтрин.

— М-м, — промычал Алек и ткнулся лицом ей в грудь. — Как хорошо… мягко.

Кэтрин счастливо улыбнулась:

— Очнись, глупыш, иначе я никогда себе не прощу. Прошу тебя, Алек, очнись.

Дрогнув ресницами, Алек открыл глаза.

— Кэтрин? — Он нахмурился. — Что ты здесь делаешь? — Алек потряс головой, затем огляделся вокруг. — И почему, черт возьми, я на полу?

Кэтрин прижала голову Алека к своей груди.

— С тобой все в порядке, — счастливо прошептала она. — Слава Богу, с тобой все в порядке.

— У меня болит голова, — пробормотал Алек.

— Знаю, мой дорогой, — с виноватым видом проговорила Кэтрин. — Но теперь я здесь, и отныне все будет хорошо.

— Ты здесь… — Алек попытался встать. На его лице отразилась тревога. — Ты здесь! Что ты здесь делаешь, черт возьми?

— Все в порядке, — быстро ответила Кэтрин, догадываясь о причине его беспокойства. — Теперь я все знаю. Я знаю, что ты беден.

—Добавить еще и оскорбление кране, почему бы и нет? — мрачно заметил Алек.

Кэтрин с облегчением рассмеялась:

— Это не имеет никакого значения для меня! Главное, что с тобой все в порядке.

— Я бы не сказал, что все в порядке, — проговорил Алек, потирая макушку. — У меня дьявольски болит голова.

— Думаю, что какое-то время голова еще поболит, — вставила миссис Браун.

Алек сел, затем попытался встать, но Кэтрин запротестовала:

— Нет, ты должен отдохнуть.

— Я не собираюсь лежать на этом чертовом полу. Встав, Алек покачнулся, и Кэтрин поспешила подставить ему свое плечо.

— Пойдем к кровати. — Она повернула голову к миссис Браун: — Принесите, пожалуйста, теплую воду. И чистую тряпку, чтобы промыть рану.

— Немедленно сделаю, мисс, — бодрым голосом откликнулась экономка, явно довольная тем, что может быть полезной.

— Кэтрин, мне нужно поговорить с тобой, — послышался голос миссис Меривейл.

— Не сейчас, мама, — ответила Кэтрин, помогая Алеку дойти до кровати.

— Но, мой ангел…

— Миссис Браун, — обратилась Кэтрин к экономке, — возьмите с собой мою мать. Мы проделали длительное путешествие, и ей хорошо бы дать чаю и какой-нибудь еды.

— Да, мисс! — с готовностью отозвалась миссис Браун. — Я принесу также что-нибудь для вас и его сиятельства.

— Только не слишком тяжелое! — крикнула вдогонку Кэтрин удалявшейся вместе с миссис Меривейл экономке.

— Похоже, ты берешь командование на себя прямо сейчас? — проговорил Алек.

— Кто-то же должен. — Кэтрин помогла ему сесть на кровать. — Поскольку я виновата в этом…

— Это был несчастный случай. — Алек потянул Кэтрин к себе, вынуждая сесть рядом. — Хотя я так и не могу понять, почему ты оказалась здесь.

— Не имеет значения, — ответила Кэтрин. — Важно то, что мы вместе и я знаю правду о тебе.

Алек напряженно замер:

— Но ты… не сердишься…

— Из-за того, что ты беден? — Заметив, как Алек поджал губы, Кэтрин торопливо добавила: — Этого не стоит стыдиться. Ты не виноват в том, что сделал с имением отец.

Алек недоуменно посмотрел на Кэтрин:

— Ведь ты могла стать женой Сидни, а я уговорил тебя выйти за меня.

— Да, и я рада, что ты это сделал! Счастлива, ты слышишь? — Кэтрин чувствовала необыкновенную радость от осознания того, что с Алеком все в порядке и что он человек твердого характера, проявляет заботу об имении и пытается привести его в порядок. — Но ты должен был сказать мне об этом, Алек! Если кто-либо и способен понять твои проблемы, то, к твоему сведению, это именно я.

— Я думал, что ты откажешься выйти за меня, если узнаешь, что мое финансовое положение оставляет желать лучшего, — смущенно проговорил Алек.

— Ну как такое могло прийти тебе в голову, в самом деле? Разве я когда-либо проявляла интерес к деньгам? — Кэтрин тут вспомнила один из недавних разговоров с Алеком. — Так вот почему ты как-то спросил меня, собираюсь ли я выйти за Сидни из-за денег. Ты думал, что для меня это важно. Но это не так. Знаешь, я смогу наконец кое-что тебе дать. Понимаешь, у меня есть собственное наследство, которое мне оставил дед! Что ты об этом думаешь? Мы можем возродить Эденмор и сделать его таким, каким хотим его видеть. Ведь это просто чудесно!

Шум в голове еще больше усилился, когда Алек мысленно произвел несложные арифметические действия, сложив два и два, и получил тысячу. Фунтов, если быть точным. Состояние, о котором, по мнению Кэтрин, он не знал.

Проклятие! Неудивительно, что Кэтрин не была сердита на него. Она пока не поняла, что он ухаживал за ней именно из-за ее состояния.

Он должен сказать ей правду, пока она еще чувствует себя виноватой за случившееся. Он должен сказать все как есть, попросить простить его за обман и убедить Кэтрин в том, что они все-таки должны пожениться, несмотря на его гадкое поведение. Она может узнать правду позже, когда будет совсем в ином состоянии, и тогда Алеку придется совсем несладко.

Но она может и не выяснить это. Во всяком случае, до свадьбы.

— Алек, ты слышишь меня? — окликнула его Кэтрин. — У меня есть наследство.

— Я прошу прощения, моя дорогая, — увильнул от ответа Алек, — у меня все еще кружится голова и…

— Ну да, конечно! — Кэтрин соскочила с кровати. — Куда запропастилась миссис Браун с водой? — Она подлетела к двери в тот момент, когда Эмсон входил с глубокой миской, держа в руках полотенце.

После того как дворецкий поставил миску, Кэтрин макнула полотенце в теплую воду, подошла к Алеку и стерла с его лица запекшуюся кровь.

— По крайней мере кровотечение прекратилось.

— В самом деле? — хрипло спросил Алек. Что же ему все-таки делать? Он не хотел, чтобы все это кончилось, и тем не менее это кончится, если он скажет Кэтрин правду. Ему нравилось, что она суетится вокруг него. Еще ни одна женщина не делала для него ничего подобного, если не считать миссис Браун, которая постоянно предлагала ему поесть что-нибудь из того, что она готовила так ужасно.

Кэтрин дотронулась кончиком полотенца до раны, и Алек ругнулся — ему показалось, что его голову опалило огнем.

— Прости меня, — с виноватым видом проговорила Кэтрин. — Я не хотела сделать тебе больно…

— Все в порядке, дорогая, — поспешил успокоить ее Алек.

Настал момент истины. Алек продолжал колебаться, хотя и испытывал неловкость от того, что продолжает держать Кэтрин в неведении.

Но у него не было выбора. Его слуги и арендаторы зависели от него. Эмсон наблюдал за ним даже сейчас, ожидая, что он предпримет, надеясь, что хозяин не лишит Эденмор лучшего будущего.

Проклятие!

— Да, ты что-то сказала о… наследстве. Но ведь раньше ты говорила, что у тебя нет денег.

Каждое произнесенное слово вызывало у Алека отвращение к самому себе. Как мог он так беззастенчиво лгать Кэтрин, когда она безоглядно доверилась ему?

Но она ни за что не выйдет за него замуж, если узнает правду. Алек был уверен в этом.

— Дело в том, — бодро произнесла Кэтрин, отбрасывая использованную тряпку в сторону и беря свежую, — что у меня есть наследство в сто тысяч фунтов, которое перейдет ко мне после замужества. Его оставил мне мой дед.

— В самом деле? — Алек взглянул на дворецкого. Ему не хотелось видеть перед собой человека, который знает, что он лжет. — Ты можешь идти, Эмсон, — резким тоном проговорил Алек.

Эмсон кивнул и вышел, очевидно, удовлетворенный тем, что все обошлось хорошо.

Но все не обстояло так уж хорошо. Этот человек не знал Кэтрин, поэтому его не беспокоило, что Алек лгал ей.

— Это правда. — Кэтрин вытерла остаток запекшейся крови. — Разве ты не рад? У тебя такой вид, будто тебя это не радует.

— Разумеется, я рад. Просто моя голова… Я все еще чувствую слабость. — Заметив на лице Кэтрин тревогу, Алек поспешно добавил: — Но мне гораздо лучше. Особенно когда ты ухаживаешь за мной.

— Это то немногое, чем я могу тебе помочь, после того, что натворила, — виновато проговорила Кэтрин.

— Это был всего лишь несчастный случай. Зато ты теперь здесь.

«И наблюдаешь за тем, как я лгу». Удастся ли продолжить эту игру до свадьбы?

— Но ты еще не объяснила, почему решила приехать ко мне. Я думал, мы договорились о том, что ты останешься в Лондоне.

Наклонившись, Кэтрин принялась развязывать на Алеке галстук.

— Это чтобы тебе было поудобнее, — пояснила она.

— Мне хорошо. В самом деле, все в порядке.

— Ты ведь сказал, что у тебя кружится голова. — Кэтрин опустилась на колени и сняла с Алека сначала одну туфлю, затем другую.

Алек не стал возражать, когда Кэтрин сняла с него сюртук. Но когда она принялась расстегивать пуговицы на жилете, он остановил ее:

— Спасибо, мне гораздо лучше. Но я все-таки хочу знать, почему ты приехала сюда.

Румянец смущения тронул щеки Кэтрин.

— Я… я знала, что ты что-то скрываешь, вот и все. Было неразумно с твоей стороны возражать, чтобы мы приехали.

— И ты приехала сюда из Лондона? Кэтрин снисходительно пожала плечами:

— Я могла бы остаться в Лондоне, если бы твой друг в отеле «Стивене» не повел себя так подозрительно. Он, как и ты, уходил от моих расспросов.

— Ты сказала, что для тебя не имеет значения… гм… отсутствие денег у меня. Но, насколько я помню, ты ворвалась сюда, требуя объяснить, что здесь происходит.