Мелоди Томас - В сердце моем

В дверях появились Рейчел и Брайанна. Александра заметила, что в доме царит абсолютная тишина. Это напоминало затишье перед бурей. Или перед битвой.

– Пора идти. – Джонни накинул ей на плечи плащ.

Что-то случилось. Кристофер обернулся и увидел, как из дома вышли Колин и Райан. В их позах чувствовалась напряженность.

– Лорд Уэр здесь, – сообщил Райан, надевая плащ. – Он приехал буквально пару минут назад.

– Ублюдок! – прошипел Колин. – У него таки хватило наглости явиться сюда.

Отец? Здесь? Сердце Александры едва не выскочило из груди.

– Будет лучше, если вы выйдете через двор, миледи. – Джонни положил руку ей на плечо.

Александра кивнула и повернулась, чтобы надеть туфли, однако Кристофер не двинулся с места. Он ничем не выдал своих чувств, не сделал ни малейшего жеста, чтобы остановить ее, но его поза не выражала враждебности.

Александра поспешно спустилась по ступенькам и замерла.

На газоне стоял ее отец; в лунном свете его окутанная туманом фигура в просторном плаще и цилиндре выглядела внушительно и грозно. Сердце Александры билось с перебоями от тревожного предчувствия, по спине пробежала дрожь. Она заметила, как Райан сжал плечо Кристофера.

– Иди в карету, Александра. – Голос лорда Уэра дрожал от гнева и ярости. – С тобой мы поговорим дома.

– Что ты здесь делаешь, папа?

Отец леди Алекс шагнул к Кристоферу:

– Ты грязный ирландский ублюдок! Клянусь Богом, сейчас я тебя...

– Папа! – Александра крепко вцепилась в отца. Она знала, что Кристофер не поднимет на него руку: вряд ли он станет на глазах у своей семьи избивать члена палаты лордов, да и вообще кого бы то ни было. Но она не могла бы поручиться, что Райан или Джонни проявят такую же сдержанность. – Ты врываешься в дом, полный детей, и бросаешь совершенно дикие обвинения, – горячо зашептала она. – За что?

Лорд Уэр перевел взгляд на дочь. Александре еще никогда не доводилось видеть отца в такой ярости.

– Иди в карету, Лекси.

– Мы уйдем вместе, отец.

Александра не выпускала из рук его рукав, пока он наконец не подчинился. Они медленно двинулись к подъездной аллее. Рейчел и Брайанна прошли дом насквозь и подошли к карете. Рейчел успела переодеться в голубое атласное платье и выглядела вполне респектабельно; было заметно, что она очень испугана. Колин и Райан вышли из дома через парадную дверь и остановились на ступенях.

– Миледи. – Брайанна присела в реверансе. На ее ресницах блестели слезы. – Мне доставил огромное удовольствие ваш визит. Спасибо, что позволили мне привезти вас сюда сегодня.

У Александры не хватило духу посмотреть в лицо сестре Кристофера. Она отвернулась и молча забралась в карету. Когда экипаж свернул с аллеи, на ступенях оставались лишь Райан и Брайанна: они провожали глазами карету, пока она не исчезла из виду.

Александра откинулась на подушки и закрыла глаза. Никогда прежде ей не приходилось испытывать такого страшного унижения. И всему виной был ее отец. Никогда раньше она не видела, чтобы лорд Уэр оскорблял кого-то с такой яростью, набрасывался на кого-то с такой ненавистью, как только что на Кристофера. Она в ужасе закрыла лицо руками.

– Он не заслуживает такого обращения. – В дрожащем свете фонаря отражение Александры в окне кареты казалось злой карикатурой. – Ты был не прав.

Лорд Уэр сорвал с головы цилиндр и бросил его на подушки рядом с собой.

– Я выгнал Мэри, Альфреда и в дальнейшем не намерен терпеть неповиновение и ложь. Если к моему возвращению они еще не уберутся из дома, я велю их арестовать за незаконное вторжение.

Александра в бессильной ярости прижалась к роскошным бархатным подушкам и сцепила руки на коленях. Она была вне себя оттого, что отец позволил себе такое грубое обращение со слугами.

– Скажи мне, что ты такого сделал, что семья Кристофера так ненавидит нас? Почему они так тебя боятся?

– Ты спала с ним?

– Как ты смеешь?! Может быть, теперь я недостаточно чиста, чтобы находиться в обществе великого лорда Уэра, как те грязные простолюдины?

– Ты позволила ему уложить тебя в постель, Александра?

– Ответь мне, отец!

– Он делает из меня дурака, а из тебя потаскуху.

– Замолчи!

– Именно этого и хотел ирландский ублюдок, да? Превратить дочь лорда Уэра в шлюху, в публичную девку.

Не в силах вынести унижения, Александра ударила отца и тут же, тяжело дыша, в ужасе отшатнулась. Глаза ее наполнились слезами. Ей еще никогда в жизни не приходилось поднимать на кого-либо руку. Саму ее тоже никогда не били. Леди Алекс была потрясена собственной неуправляемой яростью.

Не произнося ни слова, лорд Уэр пошарил в кармане сюртука, извлек оттуда коричневый конверт и бросил его на подушки рядом с Александрой.

– Прочти это, – коротко бросил он, вытирая губы платком.

Дрожащими руками Александра достала из конверта целую пачку документов. Ее сердце бешено билось, а в горле стоял противный ком. Просмотрев бумаги одну задругой, она растерянно подняла голову:

– В этом нет никакого смысла, папа. – В голосе Александры звучали панические нотки. – Деньги... Но зачем?

– Два проекта, в которые я вложил свои средства, потерпели крах. Донелли приобрел закладные на наш лондонский дом, черт побери! Я заложил особняк, чтобы достать деньги для своей последней экспедиции на Борнео. У него в руках моя репутация, мое честное имя, мой кредит в банках и клубах...

– Тогда почему же он не предъявил к оплате твои векселя и закладную?

– Ему гораздо важнее мое политическое влияние. – Лорд Уэр заскрежетал зубами, его душил гнев. – Да его еще на свете не было, когда я сражался на северо-западной границе. Донелли просто понятия не имеет, с кем он связался.

– Возьми нужную сумму из моих денег, папа. Мы можем легко расплатиться с долгами. Я все выкуплю, прежде чем кто-то об этом узнает. Или отдай ему все, какая разница. Мне это безразлично. Потом мы сможем куда-нибудь переехать...

– Даже если бы я мог воспользоваться твоими деньгами, я никогда не стал бы этого делать. Это вопрос чести. Здесь затронута моя репутация, а она стоит дороже любых денег.

– Я не верю во все это. – Александра отшвырнула конверт.

Внезапно ее охватил озноб. Конечно, она не допускала мысли, что Кристофер замешан в этой неприглядной истории и причастен к мести или шантажу. В глубине души Александра была уверена, что он невиновен. Но все случившееся загадочно совпало с ее неприятностями в музее. Похоже, в ее жизнь вмешались какие-то страшные потусторонние силы. Появление Кристофера, его членство в совете попечителей, кражи в музее...

Александра сцепила руки на коленях, пытаясь унять дрожь. Почему-то все события последнего времени оказывались тем или иным образом связаны с Кристофером, как будто кто-то неведомый играл в какую-то чудовищную игру на ее жизнь.

Она заколебалась. Не рассказать ли отцу обокраденных ценностях? Нет, лучше промолчать. Александра слишком хорошо знала своего отца: он нашел бы возможность обвинить Кристофера и в этом.

– Лекси, нам с тобой раньше всегда удавалось... преодолевать разногласия, – сдержанно произнес лорд Уэр.

Александра отбросила волосы со лба и осторожно взглянула в его сторону. Отец сидел очень прямо, крепко сжимая набалдашник трости, вырезанный в форме головы льва; руки его дрожали.

– Я сделал все, что мог, чтобы видеть тебя счастливой, и ты оправдала мои надежды. Я так гордился тобой. Мы ведь неплохо ладили и были друзьями. К твоему сведению, я никогда не позволял себе вспоминать о том, что случилось в Танжере. Ты была юной и впечатлительной, так что твоей вины здесь нет. Но теперь ты уже не тот ранимый ребенок.

– Я никогда не была ребенком, – прошептала Александра.

– Я не хочу выглядеть полным болваном из-за твоих прихотей. – Лорд Уэр сердито отвернулся к окну. – Если ты предпочитаешь выставлять себя на посмешище, я ничего не могу с этим поделать. Но пока ты не образумишься, я не позволю тебе жить в моем доме, под моей крышей. – Он резко повернулся и окинул суровым взглядом опечаленное лицо дочери. – И если ты думаешь, что сможешь обойтись без меня, то глубоко заблуждаешься. Ты привыкла к определенной независимости и к должному уважению, но ведь это благодаря мне ты могла чувствовать себя защищенной. Я отвечал за тебя и доверял тебе настолько, что позволял проявлять самостоятельность.

– Я люблю его, папа, – сказала Александра. Ей хотелось, чтобы отец заглянул к ней в душу и увидел Кристофера в его истинном свете. – Не заставляй меня делать выбор между вами, пожалуйста...

– Ты так одержима им, что не способна видеть дальше собственного носа? Он собирается жениться на другой. Не думай, что мне ничего не известно о его делах: я специально наводил справки и знаю о нем больше, чем ты смогла бы узнать за десять лет. Мне хорошо знаком этот тип. Он никогда не свяжет свою жизнь с тобой: для этого ему надо было бы пренебречь обязательствами перед своей семьей и забыть о своем деле. Он не сможет на это пойти, Лекси. И еще – ему нельзя доверять.

– Замолчи, папа! – Александра прижала руку к сердцу. – Если ты хоть что-нибудь сделаешь Кристоферу, клянусь жизнью, я перестану с тобой разговаривать до конца моих дней! Я сама уничтожу тебя – клянусь, я так и сделаю!

Лорд Уэр повернулся к дочери: в бледном свете фонаря его глаза блестели влагой.

– Так ты собираешься идти против меня? – хрипло прошептал он. – Что ж, так тому и быть. Попробуй выжить как сумеешь. Это твой выбор.

Ранним утром четыре дня спустя Александра миновала мрачные коринфские колонны и вошла в просторный вестибюль Центрального лондонского банка, отделанный мрамором и гранитом. Ее финансовый попечитель, мистер Тибли, всего несколько дней назад вернулся из путешествия по Италии, куда он отправлялся каждый год, и до его возвращения она не хотела разговаривать ни с кем другим.

Сообщив о своем приходе, Александра ждала, когда ее проводят наверх. В банке почти не было женщин, и ее появление привлекло к ней взгляды всех мужчин в фойе; поэтому она сделала вид, что внимательно изучает картины на стенах. Аксминстерский ковер приглушал ее шаги, пока она не остановилась перед полотнами Антонио Цукки, изображающими сцены охоты – это был любимый мотив художника. Похожая картина висела в библиотеке лорда Уэра.

Глаза Александры болели, как будто их припорошило песком. Кристофер вернулся в Лондон и всю неделю принимал участие в важных встречах, поэтому ей так и не удалось увидеться с ним; зато он дважды за это время отправлял ей записки с посыльным, о чем она узнала лишь после того, как распаковала свои вещи. Опасаясь гнева лорда Уэра, слуги не решились вручить записки ей лично, но кто-то положил их в ее багаж, когда Александра покидала отцовский дом. Прошлой ночью она не спала, как и все ночи после окончательного прощания с домом отца. Леди Маршалл сделала свой выбор и впервые в жизни не испытывала никаких сомнений.

Большая часть ее вещей размещалась сейчас в небольшом доме неподалеку от музея, который помог ей найти Ричард. По ночам ей приходилось придвигать к двери стул, потому что замки выглядели не слишком надежными. Хотя всего в нескольких кварталах от нее располагалось главное полицейское управление, в ее новых апартаментах ей казался подозрительным каждый шорох. Впервые в жизни Александра оказалась совершенно одна.

Бросив взгляд на настенные часы, он вспомнила, что в полдень у нее назначено интервью с репортером из «Вэнити фэр». В музее у Александры не было недостатка в работе. К ее удивлению, профессор Атлер поручил ей принять участие в подготовке каирской экспозиции; ожидалось, что только за ближайшие два дня выставка привлечет не меньше десяти тысяч посетителей. В ближайшее время у Александры должна была состояться встреча с еще одним журналистом. Если она собиралась начинать жить самостоятельно, ей нельзя было уже держаться в отдалении от общества. У Кристофера своя жизнь, а у нее своя. Что до Мэри и Альфреда, Александра уже послала письмо в Девоншир на адрес, который оставила ей ее камеристка.

– Леди Александра!

Она резко обернулась и увидела перед собой мистера Тибли. Хотя этот достойный джентльмен был ниже ее ростом по крайней мере на два дюйма, ему удавалось выглядеть до того внушительно, что одно время Александра даже побаивалась его, как и профессора Атлера. Однако на этот раз она сохранила присутствие духа и, вежливо поздоровавшись, предложила поговорить о делах.

– Ваше появление здесь не стало для меня неожиданностью, – сказал Тибли, проводив ее наверх, в свой кабинет. – Я ждал вас гораздо раньше. Большинство из тех, кто собирается унаследовать столь крупное состояние, часто все обговаривают заранее.

– Да, это действительно одна из причин, которые привели меня сюда. – Александра уселась в кожаное кресло напротив стола и положила сумочку к себе на колени. Раньше ей никогда не приходилось самой заниматься ни своими финансовыми делами, ни расходами на ведение хозяйства. – Как вам, должно быть, известно, я теперь живу одна.