Ощущение, что что-то не так, меня не покидало. Сам удивляюсь, вроде, и паспорт он мне показал, всё совпадало, но не верю и всё. Ты же знаешь, я всегда полагался на свой внутренний голос. А тут он не шептал мне, а вопил во всё горло: «Проверь, проверь…». Я связался со своим врачом и узнал, что если мы родственники, то ДНК у нас с ним должны совпадать. Завтра пойду к нему на склад, договорюсь о сдаче анализов.

Что-то неладное творится в последнее время, сердцем чувствую, произойдёт нечто ужасное. Вернее, уже произошло: ведь ты смотришь этот диск.

Серж, я всё завещаю тебе, ты стал мне сыном. Очень прошу тебя, не обижай моих дальних родственников, и в случае нужды протяни им руку помощи. Я знаю, ты на это способен. Поцелуй от меня Сашку и свою жену. Жаль, я так и не увидел свою невестку. Береги их, сынок, они — самое главное богатство в твоей жизни. Прощай! — запись прервалась, а Сергей долго не мог двинуться с места, рука не поднималась, вытащить диск и оборвать последнюю ниточку, связывающую его с Майклом. Патрик не выдержал, отключил видеоплеер, вытащил диск и аккуратно положил в футляр.

— У меня, видимо, тоже шестое чувство обострилось. Я смотрю на снимок, и всё больше наступает уверенность, что я знаю кто это.

— Ты знаком с родственником Майкла? Но как и где ты мог с ним встречаться?

— Да нет, этого человека я знал под другим именем.

— То есть?

— Да то и есть. Очень уж он смахивает на моего бывшего напарника Каила Фостера, ну прямо брат-близнец. Но вот загвоздка, мой напарник погиб полтора года назад. И никакого брата у него не было, уж я-то знаю. Я своими глазами видел взрыв здания, рвануло так, что мы останков погибших найти не смогли. Кроме трупа обуглившегося до основания человека, видимо, бездомного, который поселился в подвале. Труп не разметало потому, что он находился далеко от точки взрыва, и это был не Каил.

Мы проводили операцию по нейтрализации торговцев оружием. Три года Каил потратил на то, чтобы найти посредника сделок. Тот был, как неуловимый призрак, никто и никогда его не видел. Дело так и называлось «Оружейный призрак». Он всё-таки выследил его, правда, держал всю информацию в секрете, никому, даже мне, не доверял, такой уж был человек. Боялся утечки информации. Дело-то было огромной стратегической важности. Через информатора он узнал, что намечается покушение на президента вашей страны. И террористам привезли на продажу сверхсекретное оружие из России — самонаводящуюся установку «Игла». Уж где этот посредник её раздобыл, а главное, как смог её переправить к нам, поныне остаётся тайной. Каил первым вошёл в здание, и едва наша группа захвата по его приказу подошла к зданию старого заброшенного завода, как раздался мощный взрыв. Группу разметало по всему периметру в радиусе до пятисот метров. Многие погибли, многие получили травмы и ожоги. Я пол года провалялся в ожоговом центре, врачи сомневались, что я вообще буду видеть. Перенёс несколько пластических операций, теперь от моей прошлой внешности остались одни воспоминания. Как ты думаешь, сколько мне лет?

— Лет тридцать, не больше, — уверено ответил Сергей.

— Сорок девять, мой друг.

— Круто! Надо же, не дашь, выглядишь гораздо моложе меня. Есть и свои плюсы в том, что ты пострадал: за казенный счёт обновился.

— Спасибо, утешил. Но меня не оставляет мысль, что двух так похожих друг на друга людей (я не имею в виду родственников) быть не может.

— Ну, почему, есть же доказанная теория, что где-то на земле встречаются индивидуумы, как две капли воды похожие друг на друга, но совершенно не предполагающие об этом.

— Это не научно доказано, а всего лишь гипотеза, высказанная в фантастических книгах. Если только Фостер не принимал участия в эксперименте после овечки Доли, и его не клонировали. Но это уж совсем полнейшая чушь.

— Тогда как же узнать, кто есть кто?

— Майкл дал прекрасную наводку — склад. Не думаю, что там так уж тщательно стирают пальчики. Где-нибудь, на чём-нибудь, но должно хоть что-то остаться. В нашей лаборатории криминалистики такие ассы работают, что при малейшем шансе выдадут результат.

— Но ты говорил, что твой напарник погиб на твоих глазах да ещё в присутствии сорока человек. Он же не мог воскреснуть, вот это точно из области фантастики.

— Воскреснуть не мог, но кто мне теперь докажет, что он вообще умер.

— Погоди, я что-то не поспеваю за ходом твоих мыслей. То погиб, то не погиб.

— Хорошо, поясню. Предположим, что он инсценировал свою смерть.

— Зачем? Для этого нужны веские причины. А может, он выполняет какое-нибудь задание, и твоё начальство хранит это в тайне. Я в фильмах такое видел.

— Вот именно, в фильмах. Если человек знает как исчезнуть (какие бы причины для этого ни были), он подстраивает свою гибель. Теперь скажи, зачем нашему руководству понадобилось отправлять на тот свет ещё десять человек? Такое иногда проделывают, когда нужно иметь много свидетелей, желательно, штатских, но без угрозы для чьего-либо здоровья. Вот как ты, например, фиктивно уничтожил самолёт. И ведь многие купились. Если бы мы не вели их от самого Нью-Йорка, то тоже поверили бы в эту версию. Ты загубил в себе актёра! Правдоподобно разыграл трагедию.

— Спасибо за комплимент, это была вынужденная мера. А может быть, этот парень просто похож на твоего напарника?

— Может, и так…. Но и мою версию исключить нельзя. Надо всё тщательно проверить. Не верю я, что какой-то бывший заключённый обладает профессиональными навыками: подстроить несчастный случай, да чтоб совсем не наследить. Я читал полицейские отчёты: ни к чему не подкопаешься, всё уж чересчур правдоподобно, если бы не одно но…. Люди не вымирают целыми семьями, если им не помогают в этом. Поверь мне, в полиции не лохи работают, и провести их достаточно трудно. Умные, знающие специалисты-криминалисты хватаются за голову, ни одной зацепки. Только при вскрытии Майкла обнаружен яд, вызывающий паралич дыхательных путей, и как следствие — остановку сердца. На первый взгляд очень похоже на инфаркт. Яд успели распознать лишь потому, что тело Майкла быстро обнаружили. А тела его кузенов: одного — на третий день, второго — на пятый, поэтому не исключено, что смертоносный препарат просто разложился, вот и не был выявлен. При эксгумации трупов, уверен, повторная экспертиза что-нибудь да даст, если знать, что искать надо именно следы яда. Люди были в возрасте, никто не придал значения, что их смертельные болезни вызваны искусственно. Я читал отчёт о вскрытии, а потом разговаривал с патологоанатомом, конкретно на присутствие яда в организме тест не проводился. Ты мне расскажешь, в конце концов, куда запрятал родственников?

— Нет.

— Да пойми ты, голова садовая, тот, кто до мелочей продумал такой спектакль, рано или поздно догадается, что его надули. И смотри, как бы он не опередил нас.

— Ладно, в России они.

— Так, теперь вспомни, что может подсказать нашему фантому, где их искать.

— Откуда мне знать, я мысли на расстоянии не читаю.

— Не было ли попыток проникновения в дом с целью ограбления? Водопроводчика можно исключить, это в его планы не входило.

— Нет, в мою квартиру не проникали. И бумажник, и кредитки всегда при мне, попыток ограбления на улице тоже не было. Хотя….

— Что?

— В офисе взломали мой компьютер, я думал, копались в документах, но, как потом выяснилось, проверяли почту. После этого случая моей жене стали приходить письма с угрозами. Я посоветовал сменить адрес и спокойно работать дальше. Она вообще могла не открывать почту, но такой уж у неё характер: от природы любопытна. Сейчас она и родственники Майкла находятся у её брата. Он в состоянии обеспечить им безопасность.

— А если она все-таки не сменила адрес? Хотя, какая разница, есть специалисты, которые и по старому смогут вычислить её местожительство. Значит, мы поступим следующим образом….

Глава 31

Москва, Лефортово.

— Ба, какие люди!.. Сам Каил Фостер собственной персоной! Надо отдать должное, ты достаточно неплохо сохранился для покойника! Добро пожаловать из иного мира в реальный, — Патрик Уилсон сидел за столом и жестом пригласил вошедшего присесть напротив.

— Вы ошибаетесь, я Стивен Хилпатрик и с Фостером не знаком. Не понимаю, за что меня задержали, я поданный США и прошу встречи с американским послом.

— А агент ФБР тебя не устроит?

— ФБР? Но позвольте, что такого я натворил, если эта организация заинтересовалась моей скромной персоной.

— Кончай ломать комедию, Фостер. Ты совершил одну маленькую, но непростительную для тебя ошибку. Позволил сфотографировать себя детективу. Когда мне попалась на глаза твоя фотография, я, если честно, уверовал в переселение душ, чего, как ты знаешь, не бывает. А пальчики? Это уж совсем несерьёзно, с твоим-то опытом…. По всему складу следы оставил. Или надеялся, что никому и в голову не придёт сравнивать их с трагически погибшим агентом. А вот меня посетила такая нелепая идея. Мне хочется спросить тебя: «Зачем?»

— Зачем? — зло огрызнулся Фостер и сжал кулаки. — Это таких идиотов, как ты и тебе подобных, устраивает подставлять свою голову под пули, ничего, кроме смерти, не получая взамен. А я не хочу, чтоб меня подстрелили, как куропатку, и над моей могилой зачитали, какой я был славный герой и так далее. Я при жизни желаю иметь и почести, и славу, и богатство. Почему кто-то может иметь всё, а я — ничего? Какой-то придурок из Австралии захотел получить огромное состояние, за какие такие заслуги? Только потому, что его бабушка сто лет назад была богатой? А что меня ожидает?

— То же, что и остальных…. Заслуженная пенсия, а главное, возможность честно смотреть людям в глаза.

— Меня это не устраивает.

— Тогда, может, тебя устроит предъявленное обвинение российских правоохранительных органов в похищении людей и покушении на их жизнь? Или тебя больше устроит встреча с твоими дружками, которых ты кинул здесь, и которые вряд ли оставят тебя в живых? А возможно, придумают что-нибудь более интересное. Ты ведь, кажется, им золотые горы обещал? Только не сказал, что они из песка….

— Уилсон, ты не посмеешь этого сделать, я подданный США.

— Да нет, посмею. Ты разве не в курсе, что Стивен Хилпатрик подданный не США, а Австралии? Ещё один твой промах. Его документ каждый раз был у тебя перед глазами, ты не мог этого не заметить. Или настолько был уверен в своей безнаказанности, что тебя это не волновало? Вот если ты признаешься, что являешься Фостером, расскажешь, как и при каких обстоятельствах стал Хилпатриком, а я всё задокументирую, то, возможно, смогу что-нибудь для тебя сделать. Среди американских граждан, похищенных тобой, есть один, если мне не изменяет память, россиянин. Сейчас, когда везде ведётся беспощадная война с терроризмом, тебя вполне могут отнести к их категории.

— Это не правда, я не террорист!

— Неужели? А ты в курсе, что чеченцы, которые тебе помогали, состоят в террористической группе Аслана Нуралиева, и уже доказано, что они принимали участие в разработке плана покушения на президента России. Ты же не забыл ту операцию, которую сам же разработал, когда должны были взять «Оружейного призрака»? Убийство всей семьи Майкла, терроризм, сколько светит? А? Как минимум, электрический стул.

— В России нет такого, здесь мораторий на смертную казнь. Может, мне и впрямь лучше тут посидеть?..

— Думаешь? Тогда могу обрадовать, в тюрьме тебя ждет много «удовольствий». Если не привыкнешь, сам повесишься. Но есть и положительная сторона, скольких мужиков при этом осчастливишь…. Им там тяжеловато без баб, ну, что я тебе рассказываю, ты и сам не хуже меня знаешь. Да, чуть не забыл, тебе привет от Гоши Сизова. У вора в законе длинные руки.

Фостер задумался, его мозг лихорадочно работал, соображая, как выпутаться из того дерьма, в которое он нырнул сам по самые уши.

— Ладно, я всё расскажу. Но ты дашь мне слово, что меня депортируют как можно скорее.

— Это я тебе могу обещать.

Фостер сидел в засаде уже сутки, проклиная информатора, уверявшего, что груз с героином пройдёт именно по этому шоссе. Все сроки давно прошли, а Каил всё надеялся. Видно там, наверху, молитвы его были услышаны, и к заправке подъехал фургон службы по транспортировке животных. Он ясно различил номер, указанный информатором. Да, в клетку со львом не каждый сунется. Бедный царь зверей даже не предполагал, какой оригинальной прослойкой напичкан пол его клетки. Курьеры мало интересовали Фостера, но вот покупатели — это совсем другое дело. Каил так увлёкся слежкой, что вздрогнул от неожиданности, когда в стекло громко постучали. Быстро закинув в бардачок небольшой бинокль, он приоткрыл окно.