Потом она взглянула на Марлену, которая сидела на лестнице, ведущей на веранду. Она заплетала волосы в косичку и тут же расплетала их. Мужчины, которые выкрали их, стояли немного поодаль, рядом с деревом омбу. Девочки уже несколько недель находились в руках доньи Офелии, но пока ничего не происходило.

Эстелла встала и осмотрела окрестности. Бескрайний ландшафт, до самого горизонта. Было не видно, где сливается земля с небом. Ни единого дерева. Холмы расплывались на горизонте, как настоящие морские волны. Вдали Эстелла заметила точки — диких лошадей или быков, которых когда-то выпустили первые испанцы.

— Добро пожаловать в Ла-Дульче, — сказала донья Офелия и улыбнулась им с Марленой.

Они не могли сбежать отсюда, поэтому их больше не запирали. Эстелла попыталась сдержать слезы, но не смогла. Марлена встала и подошла к ней. Она как раз снова расплела косичку. Вздохнув, она взяла Эстеллу за руку и прильнула к подруге. «Я рада, что ты рядом», — словно говорило это прикосновение.

— Я тоже, — шепнула Эстелла так, чтобы Марлена могла ее услышать. Краем глаза она заметила, как уголки рта подруги слегка приподнялись.

— Эстелла, — раздался грубый голос бабушки. — Эстелла, дитя мое, подойди-ка сюда!

Девочка сглотнула слюну, развернулась и подошла к донье Офелии.

— Ты стала такой взрослой, — произнесла бабушка. — Придет время, и мы подыщем тебе жениха, малышка. Как думаешь? — Она протянула костлявые пальцы к внучке, и та едва не шарахнулась в сторону.

— Мне ведь всего одиннадцать, бабушка, — решительно ответила Эстелла.

Донья Офелия рассмеялась.

— Ах да, ах да… Вы, девочки, обычно выглядите старше своего возраста, маленькие русалки и маленькие ведьмы, которые кружат мужчинам головы, не так ли?

Спустя мгновение Эстелла почувствовала прикосновение тонких пальцев к своей щеке. Бабушка не сводила с нее глаз, и Эстелле пришлось взять себя в руки, чтобы не задрожать. Донья Офелия наконец посмотрела на Марлену.

— Не знаю, может, вас лучше разделить, девочки, — сказала она с милой улыбкой.

Эстелла сглотнула. «Пожалуйста, только не это, пожалуйста!» — мысленно умоляла она. Но Эстелла понимала, что от бабушки всего можно ожидать.


С тех пор как Юлиус уехал, Анна все время наблюдала за двором из окна конторы, а Виктория и Мария из кухни прислушивались к каждому шороху. Мария учила Викторию делать ньокки, густой томатный соус к ним и многое другое. И все же мысли Виктории были только о девочках. Анна снова и снова бросала взгляд на качели Марлены, на которых та сидела часами, предаваясь мечтам, когда была совсем маленькой. Потом Анна шла в комнату, которую дочь многие месяцы делила с Эстеллой, и искала там какой-нибудь намек на то, откуда следует начать поиски. Виктория все время говорила о том, как хорошо ладили друг с другом Эстелла и Марлена, как они хихикали вместе. Пако и Фабио запретили выходить со двора, но мальчики не слушались, часто исчезали посреди дня и возвращались лишь под вечер. Их не пугала даже обещанная порка.

— Нам нужно искать, — серьезно говорил Пако матери в первые дни после исчезновения Марлены и Эстеллы. — Не бойся, мы будем их искать и обязательно найдем. У нас с Фабио острый глаз.

Анна вздыхала. Хотя они и были вместе, все же каждый оставался наедине со своим страхом. Бесконечно долго тянулись ночные часы, когда Анна не спала и в ярких красках представляла, что же могло произойти с девочками. Но и днем время останавливалось, следующий день казался дольше предыдущего. Мария старалась готовить как можно лучше, но аппетита ни у кого не было. Ни у кого не осталось больше сил поддерживать надежду в душах у других, поэтому каждый ограничился тем, что не хотел ничего слышать о самых худших опасениях — опасениях, которые призрачными ужасными тенями маячили в их снах.

Педро сопровождал Эдуарда, искавшего Густава, но тот тоже как в воду канул. Элиаса хоронили и оплакивали все. Анна хорошо помнила этого мужчину. Она спрашивала себя, какой была его жизнь.

Тем временем наступил апрель. Они надеялись, что Юлиус уже добрался до Сальты. Недавно вернулся Эдуард, который теперь, после смерти Элиаса, часто их навещал. Можно было вспомнить о старых добрых временах, когда они все вместе жили счастливо, но годы брали свое… Густав больше не общался с ними, Калеб и Элизабет умерли, и вот теперь… Но Анна запретила себе думать об этом. Она должна была держать себя в руках, иначе ей просто не пережить случившегося. Анна взглянула на Эдуарда, который отправился в тень летней кухни. Педро был в конюшне с лошадьми, он часто там пропадал, когда хотел успокоиться. Диабло признавал только его и Анну. Она разрешила Педро выезжать на жеребце, когда у нее не было времени, что в последние дни случалось часто.

Дела шли своим чередом, и шли хорошо, хотя на них и тяжело было сосредоточиться. Иногда мимо проходил Брейфогель, и Анна знала, что он приходил трезвый только тогда, когда хотел последить за ней.

Она вышла к Эдуарду с двумя чашками кофе. Какое-то время брат ничего не говорил, потом взял чашку и отхлебнул.

— Я нигде не могу найти Густава. Буду честным: у меня дурное предчувствие, — неожиданно произнес он.

Анна подняла голову и нахмурилась.

— Ты считаешь, что с ним тоже что-то случилось?

Эдуард ответил не сразу. Он долго смотрел мимо сестры на двор.

— Нет, я думаю, что у него плохие друзья, — ответил он.

Анна тут же поняла, что он имел в виду.

— Ты считаешь, что Густав замешан в этом деле?

Она попыталась справиться с отчаянием, но не смогла. Эдуард не мог смотреть ей в глаза. Взгляд его по-прежнему был направлен в сторону.

— Я не знаю этого наверняка, но предполагаю. Происходят странные вещи. Что-то меняется… Густав изменился. Анна, я…

— Что изменилось? — спросила она. — Что-то в вашей… — она запнулась, — … в вашей работе? Между тобой и Густавом что-то произошло? — Она покачала головой. — Почему ты только сейчас об этом говоришь?

В какой-то момент она готова была наброситься на брата с кулаками, но потом взяла себя в руки.

— Я сам не знаю, что случилось. — Эдуард неуклюже погладил ее по руке. — Я словно больше не знаю его. Понимаешь? Я не знаю его.

Анна уставилась на брата. «Почему я ничего не заметила?» — пронеслось у нее в голове. Они с Густавом никогда не ладили, но от того, на что намекал Эдуард, у Анны перехватило дыхание. Она закрыла лицо ладонями и ждала слез, которые все не текли. Может, она слишком часто плакала? Наконец Анна вновь подняла голову.

— У тебя есть догадки, где он может быть?

Эдуард покачал головой.

— Не имею ни малейшего понятия. Я вообще больше ничего не знаю.



Глава шестая


Через несколько дней пришла весть от Юлиуса.

— Он прислал телеграмму! — воскликнула Анна.

Тут же все собрались вокруг нее. Послание было коротким: «Дон Рикардо умер. Донья Офелия и ее сын не вернулись в Санта-Селию». Телеграмма заканчивалась словом «Ла-Дульче».

— Ла-Дульче? — повторила Анна и вопросительно взглянула на Викторию.

Та лишь пожала плечами. Педро первым понял значение этого слова.

— Ла-Дульче — это эстансия покойного брата дона Рикардо. Она где-то неподалеку от Буэнос-Айреса. Мне сразу надо было догадаться, но я никогда там не был и… — Он покачал головой.

Виктория прижала руку к животу, словно испытывала тошноту.

— Если бы я занималась хозяйством Сантосов… — произнесла она дрожащим голосом и закрыла лицо руками.

Педро нежно обнял ее.

— Не упрекай себя. Нам всем следовало быть сообразительнее.

— Теперь мой ребенок должен страдать! — воскликнула Виктория. — Я никогда себе этого не прощу.

— Сейчас нужно сохранять спокойствие, — вмешался Эдуард, и Анна благодарно взглянула на него.

«Он похудел, — подумала она, — морщины избороздили его лицо. Он давно не стригся».

— Нам нужно подумать о том, как действовать дальше, — снова заговорил Эдуард. — Я узнáю, где находится эстансия Ла-Дульче, и отыщу ее с людьми, которые все еще поддерживают меня.

Анна взяла его за руку.

— Будь осторожен.

— Конечно. — Эдуард пожал ей руку.

Неожиданно раздался язвительный смех Генриха Бруннера. Все вздрогнули. Никто не обратил на него внимания, он как всегда сидел на скамейке и выпивал.

— Вас всех заберет дьявол! — хрипло крикнул он. — Вас всех!


Они приблизились к эстансии настолько, насколько это было возможно, слезли с коней и стали продвигаться под прикрытием дерева омбу. Вместе с ними был Эдуард с доверенными людьми. Виктория сидела на земле, прислонившись спиной к стволу дерева.

«Bella sombra, — пронеслось в голове у Анны, — прекрасная тень». Она взглянула в глаза Виктории. Мужчины присели на корточки неподалеку и тихо совещались.

— Они все спланировали, — сказала Анна и погладила подругу по руке. — Вот увидишь, у нас все получится. Все будет хорошо.

Виктория кивнула.

— Мне должно быть стыдно, — сказала она дрожащим голосом. — Мою малышку похитили. Мы должны утешать друг друга, но я снова думаю только о себе…

Не в первый раз с тех пор, как они сюда приехали, она заплакала. Анна села ближе и обняла подругу.

— Мы их найдем. Педро, Эдуард и их люди разработали план. Они спасут наших девочек.

— Я чувствую себя такой беспомощной. — Виктория крепко обняла Анну, словно никогда больше не хотела ее отпускать. — Ужасно, ужасно беззащитной!

«Я чувствую себя так же, — подумала Анна, — точно так же».

Никто не знал, что ожидает их в ближайшие часы. В предрассветных сумерках Педро проскользнул на эстансию, потом вернулся и все описал. Все плотно сгрудились вокруг него, чтобы не упустить ни единого слова.

— Насколько я смог увидеть, мужчин там немного, — закончил он.

— Ты видел донью Офелию? — спросила Виктория.

Педро кивнул.

— Да, видел. — Ему пришлось откашляться. — И Умберто. Он не отходит от нее ни на шаг.

Анна заметила, как Педро нахмурился.

Виктория рассказала ей о том, что Умберто и Педро сводные братья.

— А девочек?

Анна чувствовала, что ее голос дрожит, но, как ни старалась, ничего не могла с этим поделать.

Педро улыбнулся, пытаясь ее успокоить.

— Снаружи я их не видел, — ответил он, — но дом тщательно охраняется. Возможно, девочки внутри.

— А Густав? — вмешался Эдуард.

— Какой-то мужчина, который подходит под описание, был там, — сказал Педро. — И возле него было еще двое, один худой, другой — крупный блондин…

— Это Пит и Михель! — почти беззвучно воскликнула Анна.

— Точно. — Эдуард вскочил, сжав кулаки. — С недавних пор Густав, Пит и Михель неразлучны. — Он заходил туда-сюда, словно не знал, что делать, и наконец повернулся к сестре. — Откуда ты знаешь этих двоих?

— Это долгая история.

— Да? — Голос Эдуарда звенел от волнения.

— Мы приплыли сюда на одном корабле. — Анна вздохнула. — Это старая и никому не нужная история. Давай лучше подумаем, что делать дальше, — решительно продолжила она, чтобы отвлечь брата от мрачных мыслей.

Анна знала, что Эдуард все еще переживает из-за смерти Элиаса. Она боялась за него и видела в его глазах желание отомстить. Оно делало Эдуарда слепым перед лицом опасности. Но девочкам нужна его помощь. Их слишком мало, чтобы сломя голову бросаться вперед. Эдуард со своими людьми будет атаковать издалека. Педро тем временем воспользуется эффектом внезапности, чтобы пробраться в дом. Он должен будет освободить девочек. Трудность была в том, что эстансию окружала совершенно плоская, голая равнина. Из-за этого невозможно было незаметно подобраться к Ла-Дульче. К сожалению, даже чертополох, заросли которого обычно окружали поселения, в это время года еще не вырос достаточно высоко. В дом должен был проникнуть самый ловкий.

В эту ночь никто не мог заснуть. Когда рано утром Анна встала и, слегка продрогнув, отошла на несколько шагов от лагеря, она попала в руки Эдуарда. Ее старший брат был бледен. У него под глазами появились темные круги. Анна улыбнулась ему. Эдуард тоже усмехнулся, но его глаза оставались серьезными. Незачем было спрашивать, спал он или нет. Было ясно: Эдуард не сомкнул глаз.

— Ты боишься? — Анна сглотнула. — Я знаю, глупо задавать тебе такой вопрос. Конечно, ты не боишься…