Вера Иванова - Валентинка с секретом

«Ты — фея!»

Настя снова и снова перечитывала слова, написанные корявыми печатными буквами. Странное содержание для валентинки! Обычно пишут что-нибудь дурацкое и банальное типа «Ты мне нравишься, давай гулять!» или «Без тебя моя жизнь скучна». Но привередничать не приходилось — «сердечко» ведь было единственным. Это и приятно (она уж и не надеялась!), и чуть-чуть грустно — все-таки только одна валентинка, а у других — целые стопки: например, у лучшей подруги Ларисы, которая просто закопалась в разноцветном ворохе, или у Ларисиного парня Михаила — он тоже никак не мог рассортировать сыплющиеся на него дождем послания.

Правда, некоторым не досталось ни одного — эти бедняги старательно прятали глаза, притворяясь, что им нет никакого дела до глупого праздника влюбленных. Но за них Настя не переживала. Они свое еще получат! Все до одного. В классе не будет несчастных! Недаром они с Ларой накануне целый вечер строчили послания. Получилось ровно двадцать четыре штуки — по числу одноклассников.

Идея «осчастливить» весь класс принадлежала Лариске. Подруга сообщила о своих планах после уроков, когда девочки сидели дома у Насти.

— Надо, чтобы завтра каждому досталась хотя бы одна карточка! Утешительный приз, понимаешь? Чтобы в этот день не было обиженных. Придется поработать! Двадцать четыре штуки — это тебе не хухры-мухры!

— А самим себе тоже писать? — усомнилась Настя. — Или нашим самым популярным? Они же и так уйму валентинок отхватят!

— Ни в чем нельзя быть уверенными, — назидательно произнесла Лара, бросив кокетливый взгляд в зеркало, откуда ей широко улыбнулась кудрявая глазастая красотка. — Вот я, например, в седьмом классе тоже думала, что получу кучу открыток. И что же? Не написали ни одной! Знаешь, как я тогда ревела?

— Ладно, давай! — Настя тоже взглянула в зеркало и быстро отвернулась — рядом с Лариной ее бесцветная физиономия с белесыми ресницами и словно выцветшими глазами выглядела, как лицо призрака. Облик ничуть не изменился даже после сделанной недавно стрижки — а она так рассчитывала стать хоть чуть-чуть оригинальнее!

— И чего ты не красишься? — угадала ее мысли Лара. — Тебе бы очень пошло! Немного туши, карандаш…

Подруга не в первый раз заводила этот разговор, и Настя, как всегда, отговорилась стандартной фразой:

— Люблю, чтобы все было по-настоящему! В том числе и красота. Так что мне валентинку не будем писать, хорошо?

— Почему это? — удивилась Лара.

— Такая открытка — тоже ненастоящая! Зачем мне фальшивые чувства? Лучше не получить совсем ничего…

— Как хочешь, — тряхнув кудряшками, легко согласилась Лара — ее трудно было чем-либо смутить. — Тогда и мне писать не будем. Все равно завалят! Но остальным сочиним что-нибудь, идет? Они же не будут знать, что это от нас! Будут думать — от таинственных поклонников…

— Уговорила, — согласилась Настя. — Вот только как мы придумаем столько разных текстов?

— Разных? Совсем необязательно! Будем всем писать одно и то же, — с этими словами Лара вывалила на стол пачку чистых открыток-«сердечек». — Главное — не что написано, а сам факт получения!

Так оно и было, и Настя не стала спорить.

— Так что напишем… э… «Ты всегда будешь в моем сердце», или «Наши сердца всегда будут биться друг для друга», или что-нибудь в этом роде, — предложила Лара.

Настя фыркнула и покачала головой — вряд ли кому-нибудь такое понравится!

— Нет? Не годится? Ну и не надо! — отмахнулась Лара и тут же, покусав кончик ручки, предложила новый вариант: — Тогда давай так: «Ты — единственное светлое пятно в окружающем меня темном царстве. Прими мое сердце навсегда!» Ну? Как тебе?

— Полный бред! — рассмеялась Настя. — Какое еще «темное царство»? Надо писать проще, по-человечески.

— Я не против! — воскликнула Лара и вынула из пенала вторую ручку. — Короче, так. Делим открытки пополам: десять штук тебе, десять — мне. И будем писать, кто что хочет! Только не забудь — надо менять ручки. И почерк! А то вдруг кто-нибудь догадается, что это от нас!

Девочки принялись за работу. Некоторое время они сидели молча. Настя, поглаживая пристроившегося на коленях котенка, сосредоточенно обдумывала тексты. Лариса, не переставая, строчила одну открытку за другой. Через полчаса, когда подруга справилась с заданием, Настя трудилась еще только над третьей валентинкой.

— Тебе помочь? — не очень охотно предложила Лара. — Вообще-то мне надо бежать — Миха ждет…

— Иди уж, иди, — отпустила подружку Настя. — Я тут сама поколдую.

Она закончила лишь поздно вечером и из-за этого не успела сделать уроки.

Зато как приятно было смотреть на одноклассников, у которых на парте лежало «сердечко»! Целая радуга чувств окрашивала их лица — недоверие, изумление, а потом — восторг и восхищение…

Настя надеялась, что написанные ею слова будут приятны адресатам. Вчера после ухода подруги она вспоминала все, что знала о каждом из «своей» десятки, а потом попыталась в нескольких строчках выразить симпатию к этому человеку. Это оказалось очень непросто: ее то и дело подмывало схалтурить, как Лара. Но Настя собрала волю в кулак и довела дело до конца.

Ире Беларевой, невзрачной девочке с толстыми, в руку, косами, она написала: «У тебя самые красивые волосы в школе! Ты мне очень нравишься. Давай дружить!»

Федору Захарчуку, невысокому тихоне, было отправлено послание: «Ты самый романтичный парень из всех, кого я знаю. Как насчет свидания при Луне?»

Тамаре Шарохиной досталась валентинка с надписью: «Ты поешь, как Алсу! Пой почаще».

Но лучше всего, по ее мнению, вышла валентинка для Кости Кондратова, заядлого любителя гонок «Формула-1». «Если бы мне пришлось выбирать между Шуми и тобой, я бы выбрала тебя!» — написала Настя. Похоже, парню тоже понравилось — вон как он покраснел, читая свою единственную валентинку! И сразу же стал оглядываться. Надо опустить глаза — вдруг взгляд выдаст ее?

Настя вернулась к своей карточке. «Ты — фея!» До нее вдруг дошло, что это с одинаковым успехом можно воспринимать и всерьез, и как иронию. Лариска точно не стала бы писать такое! Значит, это действительно не она. Да и сама открытка явно не из тех стандартных, которые они подписывали. Ярко-алое сердечко с золотым ободком, обсыпанное блестками и бисером, выглядело очень симпатично.

— Это не я! — торопливо бормотала Лара в перемену. — Честное слово, не я! Да и потом, мы же договорились не писать друг другу!

— Отлично, — вздохнула Настя, чувствуя, что голова идет кругом. — И кто же тогда тот ненормальный, которому понадобилось писать мне вот это? — Она сунула подруге под нос раскрытую валентинку.

— «Ты — фея!» И все? Странно… Для валентинки маловато! А хочешь посмотреть мои? У меня сегодня рекорд. Двенадцать штук! Есть такие — обхохочешься! Вот эта, например: «Дорогая Лара! С тех пор, как я встретил тебя, ты поселилась в моем сердце! Пожалуйста, не переезжай!»

— А ты догадываешься, от кого это? — с внезапным интересом спросила Настя.

— Не догадываюсь, а знаю точно! От Артемки Кухаркина из 9 «Б». Он мне после Нового года прохода не дает!

— Но тут же нет подписи! — Настя внимательно разглядывала открытку подруги. — Как же ты дошла?

— Элементарно, Ватсон! Во-первых, по почерку. Я его каракули отлично знаю, ты же помнишь, он до пятого у нас учился, мы за одной партой сидели.

— А во-вторых?

— Во-вторых, по ручке. Кухаркин у нас — большой оригинал, не такой, как все. Видишь, какой тут ручкой написано?

— Вижу. Обычной черной, — пожала плечами Настя.

— Как же, обычной! Протри глаза, подружка! Это же черный с напылением! Посмотри, тут такие маленькие крапинки! Как будто серебристый отлив. Самый писк сейчас! А Кухаркин по писку — чемпион.

— А в-третьих?

— Если бы не почерк и не ручка, я вычислила бы Кухаркина по отпечаткам пальцев!

— Холмс, вы гений! — смеясь, воскликнула Настя. — И как же вам это удалось?

— Без проблем, мой юный друг! Кухаркин очень редко моет руки, так что найти его отпечатки можно практически везде. В том числе и на этой открытке, — Лара показала подруге парочку жирных пятен. — Можно сказать, расписался собственноручно!

— Слушай, Лар, а мне кто написал? — Настя с надеждой посмотрела на подругу. — Угадай, у тебя же отлично получается!

— Ой, нет, чужое я не могу, — отказалась Лариса. — Даже не знаю, на кого и подумать! Тут самой надо. Напрягись, пошевели извилинами… Должна же ты знать свои кадры!

«Свои кадры!» Легко ей говорить! А если кадров нет?

Настя разочарованно спрятала валентинку в дневник. На всех следующих уроках она перебирала в уме имена знакомых парней, соотнося их с открыткой. Не подходил ни один… Никто из них никогда не проявлял к ней ни малейшего интереса!

Так кто же он, ее загадочный поклонник? И почему написал такие странные слова? И отчего ни намеком, ни словом, ни жестом не дал о себе знать? По печатным буквам даже почерка не угадать. Единственное, что она знала — парень пишет черной гелевой ручкой, обычной, без всякого напыления. Таких вокруг — десятки!

Настя «шевелила извилинами» и на уроках, и после, на вечеринке, устроенной Ларой и Мишей по случаю Дня влюбленных. Бесполезно. Автор послания так и не был угадан.

Мысли о нем не давали покоя до поздней ночи. Девочке долго не удавалось уснуть. «Ты — фея!» — звучало в мозгу. «Ты — фея!»…

Это было самое радостное событие за последние месяцы.

«Ты — супермен!»

Никита смотрел на экран дисплея и не верил своим глазам. Это была самая настоящая валентинка! Красивая «живая» открытка пришла по электронной почте, и он вначале даже не понял, что означает алое бьющееся сердечко, пронзенное стрелой. И при чем здесь его любимая песня «Imagine» Джона Леннона? Лишь потом до него дошло, что День влюбленных еще не кончился.

Странное послание спутало все планы. А ведь он хотел довести до ума новую программу, потом зайти на чат и поболтать с народом — близился очередной интеллектуальный марафон, почти все игроки были знакомы друг с другом и часто общались. А вот теперь мысли занимает совсем другое.

Первым предположением было, что это чей-то прикол. Пацаны вполне на такое способны. Тем более все знают, как он относится к подобной дребедени — сердечки, цветочки, подарочки и прочее сю-сю-сю… Никита попробовал вычислить, кто из друзей «осчастливил» его, но открытка оказалась анонимной, можно было узнать только адрес сервера.

Хитрый, гад! Или… гадина?

Вторая мысль была приятнее. Никита даже покраснел, представив, что открытка могла быть послана девчонкой. Взглянув на послание под этим углом, он вдруг понял, что «ты — супермен» звучит не насмешливо, а очень даже лестно… И в самом деле, почему хотя бы на секунду не предположить, что у него есть таинственная поклонница, которая его ценит? Ведь кто, как не влюбленная девчонка, может послать валентинку 14 февраля?

Вообще-то ничего странного не было. Он действительно привык считать себя суперменом — по крайней мере, в сфере интеллекта. Да и как могло быть по-другому, если уже три года подряд он не уступал никому первого места на олимпиадах по математике, информатике, а также в городском интеллектуальном марафоне! На стенках его комнаты не осталось свободного места для новых грамот, учителя называли его «гордостью школы», и ему не было равных не только в классе, но и в округе и даже во всей Москве. То, что проходили на уроках, казалось парню детскими играми; по многим предметам Никита уже осваивал курс института. Больше всего он любил информатику, математику, физику и химию, к остальным же предметам относился немного свысока — как, впрочем, и к многим одноклассникам. Он называл их «гуманитариями» — в его устах это звучало полупрезрительно и означало, что человек недостоин общения. В каждом новом знакомом Никита в первую очередь искал способности к логическому мышлению — логика была для него мерилом всего вокруг. «Логично» или «нелогично» означало приговор — и не дай бог кому-нибудь уронить себя в глазах Никиты нелогичным поступком или высказыванием! Такой сразу же становился «математику» неинтересным и без сожаления отсеивался из круга «своих».

И вот теперь — эта валентинка. Она была абсолютно нелогичной! Глядя на экран, Никита вдруг начал раздражаться. Кто же это посмел бесцеремонно вмешаться в его худо-бедно налаженную жизнь? Заставил его переживать, нервничать, не понимая, что происходит? Его, у которого все расписано по минутам! Вот уже полчаса он мается мыслями о загадочной открытке — и это вместо того, чтобы заниматься делом!