Аласдэр слушал, и в его душе затеплилась первая искорка надежды. Теперь они знали, за кем гнаться и куда скакать. У них появился шанс. Дени не рассчитывал, что избитый человек оправится до утра. А может быть, и позже, когда его обнаружат слуги с постоялого двора. К тому времени беглецы окажутся далеко и будут въезжать в темный хаос лондонского предместья, где Эмму нетрудно спрятать и втайне держать.

— Ну вот, сэр, все, на что я способен. — Сэм поднялся и заботливо оглядел своего пациента. — Сомневаюсь, что вы способны сидеть в седле.

— Должен. Помоги мне подняться. — Аласдэр вдохнул и собрал все свои силы. И от этого грудь пронзила режущая боль.

Джемми и Сэм взяли его под руки и помогли встать. Голова Аласдэра поникла — тьма снова грозила затуманить глаза, но он поборол слабость. Молодой человек дышал с трудом, стараясь не делать глубоких вдохов.

— Сэм, поди позаботься о лошадях. Джемми, помоги мне одеться.

— Примите немного опиума, — предложил Джемми. — Чтобы встряхнуться, а не заснуть.

— Жокеи так всегда поступают, — сказал свое слово Сэм. — Он поможет.

Молодой человек решил, что стоит воспользоваться советом жокея и его приятеля с лицом, переломанным, как у профессионального боксера. И проглотил отмеренную Сэмом дозу.

Даже с помощью Джемми одевание показалось настолько болезненным, что Аласдэр удивился, как оно раньше так легко ему удавалось. Но голова быстро прояснялась, а боль становилась привычной и не мешала действовать и думать.

— Так говоришь: шестерка? — Едва дыша, он поправил на плечах сюртук.

— Да, сэр. Пронеслись, словно вылетевшие из ада летучие мыши. — Джемми осторожно застегнул на груди у господина пуговицы сюртука.

Аласдэр скосил глаза на стоявшие на каминной полке часы и быстро подсчитал. Карета умчалась примерно два часа назад. Но бандитам придется где-нибудь сменить лошадей. Или по крайней мере дать им передохнуть. Лошади не могли весь путь скакать с такой быстротой. Проворные всадники имели шанс перехватить беглецов на заставе. Если только бандиты не предпочтут боковые дороги. Но Аласдэр прогнал из головы эту мысль. Карете, запряженной шестеркой лошадей, пришлось бы несладко на колдобинах.

Он осторожно присел на краешек кровати, и Джемми натянул на него сапоги. Сам наклониться он даже не пытался. Взгляд упал на его собственное отражение в зеркале на туалетном столике. Аласдэр удивился, что у него на лице меньше отметин, чем он ожидал. Бандиты били в основном по ребрам, почкам и в солнечное сплетение. Наверное, мрачно подумал он, чтобы побыстрее и посильнее искалечить. Нападавшие не питали к нему личной неприязни и поэтому не стремились его обезобразить.

И эти люди с той же самой расчетливостью вскоре займутся Эммой. Он снова поднялся на ноги.

— Джемми, принеси мои пистолеты. Они под подушкой. — Аласдэр направился к двери, каждый шаг давался неимоверным усилием воли. Но подогреваемая страхом за Эмму решимость преодолела телесную слабость.

Сэм ждал их на улице. Он завел Феникса в специальный отсек, где в седло садились дамы и особо грузные джентльмены, слишком увлекавшиеся возлияниями в баре.

Аласдэр умудрился взгромоздиться в седло. На мгновение у него перехватило дух, но он быстро восстановил дыхание. Как трудно делать одни неглубокие вдохи! Он выпрямился и взялся за поводья.

Джемми прикрепил к седлу пару пистолетов.

— А у вас с Сэмом есть? — спросил Аласдэр и серьезно добавил: — Они вам понадобятся.

— Конечно, — Сэм кивнул головой. — Пистолеты и еще вот это. — В лунном свете блеснул искривленный тесак. — Предпочитаю ножи. Они тише.

— В некоторых передрягах нет ничего лучше короткоствольного ружья, — добавил Джемми и похлопал ладонью по притороченному к его седлу оружию.

От явного желания подручных поскорее схватиться с врагами у Аласдэра прибавилось оптимизма. Он не сомневался, что их умение нисколько не меньше их энтузиазма.

— Тогда вперед!

И они галопом поскакали по Лондонской дороге.


***

После первого, показавшегося ей нескончаемым, часа Эмма перестала ощущать свои кисти. Голова немилосердно моталась из стороны в сторону. С каждым мгновением ее страх возрастал. Поль Дени сидел напротив, сложив на груди руки, — он то закрывал глаза, то, что бывало чаще, смотрел на нее с холодным выражением, словно змея, следящая за приближением добычи.

У него не было ни малейшей причины создавать ей такие неудобства, кроме одной: бандит хотел лишить Эмму сил и воли еще до того, как возьмется за нее по-настоящему. И отчасти это ему удалось. Решимость Эммы оказать ему сопротивление и отрицать, что она знает о стихотворении Неда, как-то ослабела.

Поль Дени застал Эмму врасплох, когда внезапно наклонился над ней и вынул кляп изо рта. Девушка испытала огромное облегчение, но какое-то время еще не могла говорить. Словно язык разучился производить необходимые движения.

— Давайте-ка поговорим о вашем брате.

Эмма бессмысленно смотрела на похитителя, стараясь облизать пересохшие губы.

— Хотите воды? — почти участливо спросил он.

Девушка кивнула. Поль наклонился и достал из-под сиденья кожаную флягу. Откупорил и приложил ей к губам. Она жадно принялась пить, не обращая внимания на то, что вода полилась у нее по подбородку. Она еще не напилась, но Поль отнял флягу. Но и то лучше, чем ничего.

— Итак? — Поль заткнул пробку. — Речь пойдет о вашем брате. Поговорим немного о лорде Эдварде Боумонте.

Эмма вспомнила, что Аласдэр остался лежать — избитый и истерзанный. Она посмотрела на Поля Дени. Глаза сверкнули на бледном лице.

— Мой брат убит. Почему вы о нем спрашиваете?

— Мне кажется, вы об этом догадываетесь. — Поль откинулся и снова сложил на груди руки. — Скажу больше: я уверен, что ваш любовник вам обо всем рассказал. Почему же еще вы решили от меня убежать?

— А почему вы считаете, что мы от кого-то бежали? — спросила презрительно Эмма. — Просто собрались в Линкольншир поохотиться.

— Не надо, не испытывайте мое терпение. — Поль Дени почти печально покачал головой. — Это в самом деле не в ваших интересах.

Эмма плотно сжала губы, хотя все внутри сводило от страха. Она никогда бы не подумала, что придется столкнуться с таким ужасным человеком, как этот «француз». И не понимала, почему не заметила в нем раньше этих качеств. Хотя нет, заметила. В глубине души она всегда знала, какой это опасный человек. И Бог свидетель, было время, когда ее привлекала исходившая от него постоянная угроза.

— Я совсем не чувствую рук, — пожаловалась она.

— Весьма сожалею. — Поль равнодушно пожал плечами. Затем внезапно подался вперед, схватил Эмму за ворот платья и встряхнул так, что их лица оказались совсем рядом. — После смерти брата вы получили его послание. Что в нем говорилось? — Он обдал ее горячим кисловатым дыханием. Глаза кололи, точно острие булавки. Эмма попыталась отвернуться, но он костяшками пальцев надавил ей на шею там, где бился под кожей пульс.

— В его последнем письме содержалось множество указаний по поводу имения. Всех деталей я не помню. Зачем вам о них знать?

— Ваш брат был шпионом, курьером и мастером шифровки. — Поль произносил слова так, будто швырял их в Эмму.

— Неужели? — Девушка постаралась, чтобы ее голос прозвучал беззаботно.

Поль грубо ее оттолкнул, и она скрючилась на подушках сиденья, не в силах помочь себе руками. Он навис над ней, сдавил пальцами щеки так, что из глаз девушки брызнули слезы. Заставил открыть рот и снова запихнул в него шарф. Затем без всякого выражения на лице поднял шторки и высунулся из кареты.

— Луис!

— Да, Паоло?

Подручный придержал лошадей и свесился с козел.

— Выбери место, где остановиться. Уголок поукромнее. И чтобы вокруг никаких домов и подальше от посторонних ушей. — Он произнес это отрывистым приказным тоном.

Глубоко внутри Эмма ощутила дрожь. Кожа стала холодной и покрылась испариной. Она со страхом посмотрела на Поля.

— Мы можем начать беседовать прямо сейчас, — произнес он самым обыденным тоном. — Я надеялся, что вы окажетесь немного благоразумнее, немного сговорчивее. — Поль пожал плечами. — Ну хорошо, не важно. Мне безразлично, каким способом я получу то, что мне нужно.

Карета резко свернула вправо — колеса зачавкали в глубокой грязной колее. Поль не опустил шторки, и Эмма увидела, что совсем рядом замелькала живая изгородь. Одинокая ветка царапнула по лакированной поверхности дверцы. Должно быть, они свернули на очень узкую дорогу.

— Здесь в самый раз, — крикнул с козел Луис и натянул вожжи. — Ни одной живой души на мили вокруг.

Поль открыл дверцу и выпрыгнул из кареты. Стояла ясная лунная ночь, воздух был холодным и свежим. Он перескочил через узкий кювет на жнивье, где тополя отгораживали полоску поля от ветра. Никаких следов присутствия человека.

— Тащи сюда женщину!

Луис выволок Эмму из кареты. Девушка споткнулась и упала с высокой подножки на колени. Бандит вздернул ее на ноги и потащил через кювет в поле.

— Присмотрю за лошадьми, — сказал он Полю. — Для этого дела я тебе не нужен.

Его неловкость была очевидна, и у Эммы мелькнула слабая надежда, что этот человек способен прийти ей на помощь. Но она тут же угасла, потому что Луис перепрыгнул обратно через кювет, а вместо него явились два других головореза.

— Разожгите костер, — приказал им Поль. — Вон там, у деревьев.

Казалось, на нее никто не обращал внимания. Попробовать убежать? Но она не успела осуществить безнадежную затею — к ней повернулся Поль.

— Идите к деревьям. — И толкнул ее в спину.

Эмма спотыкаясь поплелась по стерне, туда, где двое мужчин сгребали в кучу щепки и ветки. Зачем он приказал разжечь костер? Замерз? Хотел допрашивать жертву с удобствами?

Девушка безмолвно наблюдала, как огонь охватил сначала щепки, потом ветки. Завился дымок, всколыхнулось пламя.

— Кладите ее сюда. — Приказ Поля прогремел неожиданно, как пистолетный выстрел. Двое головорезов схватили Эмму, уложили на землю: один прижимал ее плечи к земле, другой расшнуровывал сапоги.

В следующую секунду она все поняла — обнаженные ступни уже ощущали жар пламени. Эмму охватил ужас.

— Последнее письмо вашего брата. — Поль опустился рядом с ней на колени. — Давайте-ка проверим, как много вы помните из него наизусть.

Глава 15

— Похоже, их здесь здорово погоняли, — заключил Джемми, изучая следы кареты и копыт шестерки лошадей. — Кони начали уставать. А ты что скажешь, Сэм?

Второй грум спешился и склонился над землей.

— Да, — согласился он. — Передняя пара тянет вправо.

— Тогда вперед! — Аласдэр испытывал нетерпение, но понимал, что разведка необходима. Если бы карета свернула с дороги, а они ее не заметили, то могли упустить. И еще — непозволительно было наткнуться на врагов внезапно. Их было больше, а Аласдэр к тому же пребывал не в лучшем состоянии для рукопашного боя. Единственным их преимуществом оставалась внезапность атаки.

Они скакали под лунным светом. Сэм и Джемми прекрасно управлялись с лошадьми, и те летели вперед, едва касаясь земли. Феникс легко соперничал с ними. Но Аласдэр прекрасно понимал, что им предстояло ликвидировать двухчасовое отставание.

Опиум притупил боль, но она продолжала жить где-то на задворках сознания, ожидая своего часа, чтобы расправить крылья. Мозг оставался ясным и прикидывал разные возможности. Где же лучше напасть? На дороге? Или ждать, пока беглецы доедут до Лондона? Лучше всего устроить засаду — для этого необходимо обогнать карету. Однако при свете дня их шансы уменьшаются.

Финчли-Коммон. Засада в пустоши. Вот где много подходящих мест. Если бы добраться туда первыми, можно залечь и ждать!

— Эй, посмотрите, они здесь свернули! — Свистящий шепот Сэма перебил мысли Аласдэра. Грум указал кнутом на колею. — Съехали на боковую дорогу.

— Чертовски глупая штука, — заключил Джемми. — Здесь очень узко для упряжки с каретой.

— Но зачем? — Аласдэр оглянулся. Ему показалось, что он уловил небольшое просветление неба на востоке. Ложный рассвет. Неужели у Дени неподалеку убежище? И бандит решил не везти Эмму в Лондон?

Вопрос, конечно, остался без ответа. Аласдэр повернул Феникса на боковую дорогу.

— Теперь ни звука, — пробормотал он. — Они могут быть неподалеку.

Троица ехала по грязной колее, пока та не стала делать поворот. Аласдэр натянул поводья и наклонился к Сэму.

— Ну-ка посмотри, что там, впереди. — Его слова в холодном воздухе прозвучали не громче шелеста.

Грум спешился и скрылся за поворотом в густой тени разросшейся живой изгороди.

Молодой человек ждал. Сердце стучало под самым горлом, душу сдавил ледяной ужас. Неужели он опоздал?

Сэм отсутствовал целую вечность, и за это время Аласдэр прочувствовал каждый синяк на своем теле. Опиум прекращал действовать, а двухчасовое пребывание в седле приносило свои плачевные плоды.