Луи Бриньон - Валутина гора

– Новости есть? – спросил у него Арсанов старший.

– Да ещё какие, – Архип снизил голос и заговорил заговорщическим тоном, – француз то ушёл из Москвы. Пошёл на Калугу, а там…ему под дых сам князь Смоленский, Михайло Кутузов… дал. Да так дал, что Наполеоныч до самого Смоленска драпанул.

– Неужто в Смоленске Наполеон? – не поверил Арсанов старший.

Архип с видимым удовольствием кивнул.

– Там родной. Токмо недолго пробудет Наполеоныч в Смоленске. Идёт слух, что князь то наш, Михайло Кутузов, всю армию на его поимку послал. Мол, найдите и приведите ко мне эту нехристь. Дела, скажу я вам творятся,…французам не позавидуешь. – Архип снова радостно заулыбался.

– А правда ли? – засомневался Арсанов старший.

– Куда правдивей то, – заверил его Архип и, кивнув головой в сторону дома, добавил: – наши то вон, тоже съезжать собираются. Подводы готовят. Я уж собирался Гришке сказать, чтобы не выпускал их отсюда. Как никак помощь будет. Да и охраны у Наполеоныча поменьше будет. А значит, легче поймать его будет.

– Вот это новость, так новость. – Арсанов старший обнял Архипа.

Едва они обнялись, как тут же испуганно отшатнулись друг от друга. Причина была в Виктории. Она неожиданно для них во всё горло завизжала:

– Ура! Мы победили!

Анастасия так и осталась стоять у порога с бельём в руках. Виктория бросилась к ней и несколько раз крепко поцеловала. А потом преспокойно забрала из её рук бельё и положила на остальную стопку.

– Неужели правда победили? – Анастасия без сил опустилась на табурет и устремила взгляд на Архипа. Тот некоторое время раздумывал над ответом, потом решил высказать свою точку зрения на происходящие события.

– Победить то победили. Но вот без Наполеоныча полной победы не видать. Надобно его словить. Вот уж тогда, победа будет так победа.

Сразу после этого, весьма умного заключения, все четверо засуетились. Стали вытаскивать всё, что было припрятано на чёрный день. Даже бутылочка вина нашлась. Архип потихоньку от французов стащил её из погреба. Накрыли стол. И свеч не жалели для такого случая. Им было так необходим этот маленький праздник после всего того, что они пережили. После всех этих лишений, страданий, дней, когда приходилось выживать, находясь в ужасных условиях. В этот вечер всё было забыто. Всё плохое, что пережили за последние месяцы. Самое главное состояло в том, что враг повержен. А имение,…имение обязательно будет восстановлено. И станет красивее, чем было до войны. Арсанов старший выпив немного вина, стал делиться мыслями по поводу мер, которые следовало предпринять в первую очередь. Анастасия слушала его и радовалась за него. Апатия опекуна, наступившая после известия о смерти Петра, начала понемногу отходить. Она видела благие перемены, что происходили в нём. И надеялась, что так будет продолжаться и дальше. О себе она больше не думала. Всё, о чём она мечтала – умерло. Так пусть всё будет происходить так, как пожелает её опекун. Она поможет ему всеми своими силами восстановить имение. Её мысли прервал ласковый голос опекуна.

– Выпей дитя моё. Выпей за благие вести. И пусть господь, с сегодняшнего дня ниспосылает нам только такие и не иные вести. Пусть восторжествует мир, вместо войны. И жизнь – вместо смерти! Выпей!

Анастасия приняла кружку, из которой все пили. Ничего больше у них не было. Поэтому приходилось пользоваться одной кружкой. Отпив маленький глоток, она вернула кружку опекуну. Тот не медля, допил остальное. Больше пить Анастасия не стала. Она незаметно встала из – за стола и вышла из домика. Стоя на крыльце, Анастасия подняла грустный взгляд к небу. Звёзд почти не было. И это по непонятной причине расстроило её. Из дома раздавался явственный шум. Словно из него что то выносили. По всей видимости, французы готовились покинуть имение. Бегство французов меньше всего волновало Анастасию в данную минуту. Её мысли были заняты другим. Услышав скрип двери, Анастасия обернулась. Виктория вышла вслед за ней и остановилась рядом поёживаясь от холода. Обхватив двумя руками свои плечи, она подобно Анастасии устремила взгляд к небу.

– Снова о нём думаешь? – негромко спросила Виктория.

В ответ, Анастасия промолчала.

– Я знаю, что о нём. Ты каждую ночь бормочешь какие то слова во сне. И всегда среди этих слов…Пётр. Не можешь его забыть?

Анастасия снова промолчала. Она скрестила пальцы и повернула голову в сторону озера, давая тем самым понять, что ей неприятен этот разговор. Вновь раздался голос Виктории.

– Прости меня. Я не хотела бередить твою рану. Честно говоря, я хотела посоветоваться с тобой. Я кажется, попала в очень затруднительное положение.

Анастасия повернула голову к Виктории. На её чертах лица отразилось лёгкое удивление.

– Чем я могу помочь?

– Советом, – сразу же откликнулась Виктория и с решительным видом продолжила, – я собираюсь совершить ужасный поступок. Неслыханный. И мне нужен человек, который отговорит меня от этой глупой затеи.

– И что такого ужасного ты собираешься совершить? – понемногу Анастасией овладевала любопытство. Никогда прежде, Виктория не говорила с ней подобным образом.

– Я собираюсь сделать предложение! – одним духом выпалила Виктория. Она бросила жалобный взгляд на Анастасию. – Ничего не могу с собой поделать. Вбила себе в голову и всё. Я даже не думаю о том, что он может отказаться. Если это произойдёт, я буду совершенно унижена, уничтожена, растоптана. Моей жизни придёт конец. Останется только прыгнуть в это озеро и утопиться или…

– Постой Виктория, – остановила её слово обилие Анастасия, – для начала объясни, кому ты хочешь сделать предложение. Если Астраханову, тогда он наверняка согласиться.

– Ты так думаешь? – встрепенулась, было Виктория, а потом резко нахмурилась и спросила: – а с чего ты взяла, будто речь идёт о нём?

Анастасия печально улыбнулась в ответ на этот вопрос.

– Признайся, что любишь его. Скажи, как только увидишь его. Кто знает, представится ли ещё случай это сделать.

Виктория не успела ответить. Раздался шум двери. Анастасия ушла. Она ещё немного постояла на крыльце, а потом с решительностью пробормотала себе под нос.

– Я так и сделаю. Так и сделаю. И пусть только посмеет отказаться. Второй раз, я такого отношения к себе… не потерплю.

Утром следующего дня, в лесочке близ деревни Губино, что находилась недалеко от имения, Гришка со своим отрядом устроил засаду. Узнав о том, что через лес, в сторону Смоленска должен следовать французский обоз, он, не колеблясь, двинулся в путь. Засаду устроили, в ста шагах от поворота дороги. Спрятавшись за деревьями сорок человек, большинство из которых были вооружены французскими винтовками, замерли в ожидании. Очень скоро до них донеслась французская речь. А вслед за этим из – за поворота показались, семь нагруженных доверху телег. Охраны сопровождения было от силы человек двадцать. Гришка с удовольствием потёр руки. Едва первая телега поравнялась с ними, все сорок человек выскочили из засады и бросились на солдат. Закипела драка. Гришка орудовал мощной дубиной. С одного удара противника сносило как ураганом.

– Легка добыча! – во всё горло закричал Гришка, расправляясь с солдатами.

Ни он, ни его люди не замечали около сотни французских солдат, которые показались из за поворота. И лишь только тогда они осознали своё положение, когда на них со всех сторон посыпались удары. Французы не стреляли. Одного за другим, они валили на землю и связывали по рукам и ногам. Тяжелее всего им пришлось с Гришкой. Человек пятнадцать одновременно навалились на него и осыпая ударами пытались связать. Но Гришка не давался в руки. Отбросив в сторону дубинку, он раздавал удары направо и налево. Однако, превосходств было слишком очевидным. Его свалили на землю и накрепко связали руки. Потом снова поставили на ноги. К нему подошёл офицер и несколько раз ударил по лицу. В ответ Гришка усмехнулся и пробасил.

– Бить надобно, как следует.

Из за этих слов, он получил ещё несколько ударов. В ответ Гришка сплюнул перед офицером. Тот пришёл в ярость и выхватив у одного из своих солдат винтовку, подошёл к нему. Гришка видел налитые кровью глаза и уже уверился в своей смерти, как…неожиданно для него, офицер выронил винтовку и подняв руки, произнёс коверкая одно слово:

– Плен…плен…

– Плен? – Гришка остолбенело, уставился на офицера, – ты чего… в плен мне сдаёшься?

Тот радостно закивал в ответ, а в следующую минуту выхватил нож и разрезал веревки, связывающие его руки. Разминая затёкшие руки, Гришка повелительно указал рукой на своих людей.

– Иха тоже приказываю ослободить!

Солдаты немедленно всех развязали. Гришка с довольным видом следил за выполнением своих приказов.

– Смотри, как испугались то нас французы! – Гришка радостно стал потирать руки и тут же услышал робкий голос одного из своих людей.

– Ты бы обернулся назад Гриш…

– Чего йто – Гришка повернулся и…остолбенел.

Не более чем в двадцати шагах от него, стояли плотные ряды гусаров. Их было несколько сотен, а может и больше. И все они, как один смотрели на Гришку. А более всего на него был устремлён один взгляд. Гришка невольно поежился, узнав всадника, что находился впереди всех.

Среди гусар грянул хохот. Многие указывали на Гришку рукой и повторяли его слова. Пока все хохотали, Пётр тронул коня и подъехал к Гришке. Тот исподлобья следил за его приближением. Остановив коня, Пётр какое то время созерцал Гришку с непонятным для него выражением, а потом негромко бросил:

– Скажи своим людям, пусть делают то, зачем пришли!

Бросив эти слова, Пётр объявил полку отдых. Благо провиант был под рукой. Пока гусары с предвкушением готовились к приёму пищи, Пётр отвёл Гришку в сторону от остальных. Следуя за Петром, Гришка с холодным ужасом думал: – пристрелит ведь. Точно пристрелит. Лучшего времени свести счёты у него не будет.

Отдалившись на достаточное расстояние, Пётр сел на небольшой пригорок и знаком пригласил Гришку присоединиться. Тот беспрекословно подчинился.

– Когда был в имение? – негромко задавая вопрос, начал разговор Пётр.

– Деньков несколько назад, – сразу отозвался Гришка. У него немного полегчало на душе. По всей видимости, барин и не помнил о старом. – Хлеба с мясом отвозил.

Пётр кивнул. Непонятно было только, что он хотел этим выразить.

– Не знаешь…как отец?

– Здоров барин. Болел малость, да прошло всё.

Пётр снова кивнул и чуть помедлив, задал новый вопрос.

– А кто ещё остался в имение?

– Про Архипа знаю, да про барыню. Да ещё кто йто с ими. Как величать не знаю. Не спрашивал.

– Барыня?

– Анастасия Аврецкая. Я её с измальства барыней привык величать! – пояснил Гришка.

Петр, услышав его ответ, слегка побледнел. Наступило молчание. Гришка заглядывал Петру в глаза, пытаясь понять, как он собирается поступить с ним.

– Значит,…значит…всё хорошо в имение?

– Живы здоровы. Голодать не голодают! – сразу отозвался Гришка и слегка нахмурившись добавил: – вона токмо французов то изгоним с имения…

– Французы в имение? – Пётр резко перебил Гришку.

– Уж сколько месяцев там. Барин то с барыней да с Архипом в том домике ютятся, где я жил. Тяжко им…ты куда барин?

Гришка не успел договорить, как Пётр вскочил с места и быстро направился обратно. Гришка едва успевал за ним. Когда они вернулись, и гусары и крестьяне приступили к трапезе. Пленных тоже посадили рядом и равно делились всей едой. Пётр начал ходить взад вперёд с таким мрачным видом, что Астраханов забеспокоился. Оставив еду, он подошёл к Петру и негромко спросил:

– Случилось что?

– В нашем имении французы – коротко ответил Пётр, как только закончат, сразу по коням. Поедем в имение, – глаза Петра сверкнули мрачным огнём. Он сквозь зубы процедил:

– Если только, они посмели обидеть или оскорбить, кого ни будь,…пощады не будет. Всех на куски изрублю.

– И Виктория там, – мрачнея, сказал Астраханов, – надо немедленно ехать.

– Пусть пообедают, как следует.

Выговорив эти слова, Пётр нервно зашагал возле своей лошади. Гришка, который не упустил ни одного слова из этого разговора, только и знал, что головой качать. Злой больно барин – думал он глядя на Петра.

Пётр едва вытерпел эти недолгие минуты. Едва гусары закончили с едой, как раздалась команда:

– По коням!

Полк двинулся в сторону имения. Рейд продолжался.

Французский пехотный полк, поспешно уходил из имения. Повозки одна за другой грузились и отправлялись. Всюду, в самом доме и вокруг него царила суматоха.

Гусары нагрянули внезапно. Их появление привело французов в состояние шока. Часть полка уже отбыла в Смоленск, а другая собиралась это сделать. И вот такое. Уже в первые несколько минут, сопротивление солдат, что находились перед домом, было сломлено. Пётр не обращая ни малейшего внимания на сдающихся французских солдат, спрыгнул с коня и выхватив саблю, вбежал в свой родной дом. Следом за ним побежали ещё несколько десятков гусар. Гришка, прискакавший вместе с ними, остался снаружи. Он с угрюмым видом наблюдал за французскими солдатами. Те подняв руки, повторяли одно и тоже слово: