Мария Коваленко - Василиса и Серый волк

— Как обычно, жду тебя! — надменно фыркнула девушка. — Откуда мне было знать, что на ужин у тебя сегодня экзотика? Она одна, или вторая, блондиночка, тоже будет?

— Быстро одевайся и уходи отсюда! — взревел мужчина. — Ключи оставь!

— Котик, — подойдя совсем близко, шепнула девушка. — Да я тебе таких мышек, как эта, с вокзала пучок за сто рублей приведу! Будет и тебе, и тигру твоему… По самочке.

От всей этой ярости и яда комната превратилась в душегубку. Василиса задыхалась. Сказка прямо на глазах превращалась в кошмар. Ее самый страшный кошмар.

Глаза наполнились слезами, когда она медленно поднялась. Ноги дрожали, а мозг требовал: «Бежать!»

— Василиса, постой! — окрикнул ее Кир.

Девушка, не оглядываясь, схватила чемодан и бросилась к лифту. Он бежал следом, чуть не поскальзываясь на гладком кафеле.

— Милая, пожалуйста! Пивоваров схватил ее за рукав. — Дай мне одну минуту.

— Нет!

— Ее не должно было быть здесь, мы расстались.

— Замолчи, — сквозь зубы выдавила из себя девушка. Теперь веселая встреча с друзьями предстала в ином свете. — Даже слышать ничего не хочу! Хватит спектакля в Минске. Вы, наверное, потом долго потешались надо мной. Две любовницы под одной крышей…

— Нет, все не так!

Лифт открылся, но Кир упрямо перегородил вход собой.

— Иди домой, — как раненный зверь, зарычала Василиса. — Смена составов! Сегодня играешь с другой командой!

— Василиса, я очень тебя прошу. Она сейчас уйдет, и мы поговорим.

Вместо этого девушка резко пнула чемоданом в бок. Кир пошатнулся, и ей удалось проскочить в кабинку. Изо всех сил Василиса жала на кнопки, но лифт, равнодушный к людям, не спешил закрывать двери. Судьба все испытывала женскую психику на прочность.

Кир стоял прямо напротив нее на площадке, опустив плечи.

— Пожалуйста, не мешай мне, — умоляюще прошептала девушка. — Я не выдержу больше здесь. Отпусти. Больно.

Слезы тонкими ручейками побежали по бледным щекам. Кир ловил взглядом каждую прозрачную каплю, и плечи его опускались все ниже. Таким чудовищем он не чувствовал себя никогда.

— Пожалуйста… Василиса вжалась в угол кабинки, словно загнанный зверек.

И Кир отпустил. Остался стоять в просторном светлом коридоре, смотрел на закрывающуюся дверь, готовый взвыть от злости.

Когда лифт тронулся, в нем тоже что-то сломалась. Не разбирая ступенек, побежал вниз. Догнать, вернуть, удержать силой — все что угодно, но не отпускать.

Василиса подозревала о погоне, сердце билось все сильнее, подгоняя вперед. Даже вес тяжелого чемодана не чувствовался, когда выбежала на дорогу. Машины громко сигналили, отгоняя от проезжей части безумную женщину. Звуков она не слышала — в голове стоял свой оглушающий крик.

Вдруг какой-то автомобиль стал притормаживать рядом. Только рассмотрев шашечки такси, беглянка принялась махать, останавливая. От радости она чуть не бросилась под колеса. Лишь бдительность водителя спасла жизнь.

— Белорусский вокзал, срочно! — задыхаясь от бега, выдавила Василиса, упав с чемоданом на заднее сиденье.

Удача в кои то веки улыбнулась ей. Только водитель переключился с нейтральной на первую передачу, как из-за поворота выбежал мужчина.

Кир перепрыгивал через сугробы, скользил по льду, но не останавливался. Люди оглядывались, кто-то крутил пальцем у виска, кто-то весело свистел. А он все бежал, не разбирая пути. Расстегнутое пальто мешалось у ног, модные туфли промокли насквозь, шарф упал в грязь. Но он бежал.

Впереди с пробуксовкой тронулось такси.

— Василиса! — отчаянно прокричал он вслед. — Постой!

Другая машина обдала его грязью из незамерзшей лужи. Зло стирая со щеки серо-черные капли, Пивоваров наконец остановился. Опоздал!

Совсем рядом на снегу остались лишь ее следы. Его сбежавшая милая девочка, которая способна была разбить стул о голову десантника и плакать над потерявшимся котенком.

Сбежала.

— Пивоваров, ты не тряпка, действуй! — вслух сказал он себе и двинулся обратно.

Ключи от джипа остались дома. Требовалось выгнать Ангелину, желательно не сломав шею, взять ключи и ехать. Куда она денется? Белорусский вокзал в Москве один, а поезда ходят не каждый час.

Лифт он не ждал. Злости было так много, что выпустить ее на ступеньках показалось совсем кстати.

Даже не сбив дыхание, влетел в квартиру.

Она была открыта. На столе знакомая связка ключей и… никого.

В ванной жалобно мяукнул котенок.

— Так вот как она обошла моего злобного монстра!

Кир хмыкнул и открыл Филе дверь. Тот пулей вылетел наружу, в гостиную, разыскивать обидчицу. Рыжие пятки огоньками сверкали по полу.

— Да, лихо нас с тобой поимели, — восхитился хозяин.

На большее времени не было. Пора было в путь.

«Дефендер» покорно газанул с места. Правила дорожного движения, красные светофоры и лежачие полицейские. Наплевать! Пивоваров гнал машину вперед, не задумываясь о штрафах.

А в это время Василиса, настороженно глядя по сторонам, выходила из машины на Белорусском вокзале. Такси обошлось в кругленькую сумму, особенно с учетом «ускорения». Уговорить таксиста притопить педаль газа оказалось не так сложно. В Москве деньги решали все. Они за какой-то час добрались до места, и сейчас оставалось лишь взять билеты и исчезнуть из этого города и страны.

Весь путь до вокзала она провела как в забытьи. Клялась, торговалась с Богом больше никогда не любить. Умоляла пощадить и унять боль. Ничего не помогало. В груди что-то ужасное как будто огнем выжигало сантиметр за сантиметром. Красивая история рухнула карточным домиком. В этой колоде она явно была лишней.

На улице уже стемнело, и в свете фонарей вокзал казался незнакомым. Будто и не тут она была полдня назад, не отсюда начала путь в персональный кошмар. Почему-то вспомнился оставленный букет цветов. Больше никогда белые розы не вызовут щемящего восторга, как и красные тюльпаны… Три года назад.

«Как же было проще в то время!» — с сожалением подумала она. Тогда стоило только позвонить Грабовскому, как ее забрали, напоили коньяком и убаюкали. В Москве все было не так. Полное одиночество и отчаяние. Даже злость больше не придавала силы. Хватило только на покупку билета.

Хотя бы здесь ей повезло. Ждать не придется. Тетенька-кассир под ее персональную ответственность отдала последний билет на уходящий через пять минут поезд.

Вот так просто все заканчивалось. Только боль не отпускала, била по оголенным нервам, ядом растекалась по венам. Ноги подкашивались, словно у больной. Какой-то сухонький старичок советской закалки подхватил выпавший из ее рук багаж. Он ничего не стал спрашивать или поучать.

— Я помогу! Милая, ты держись. Погода совсем дрянь сегодня, — ласково заверил. — А в вагоне тепло, кофею выпьешь, и полегчает!

Так захотелось в это верить. В тепло поезда, спасительную силу кофе и в то, что виной всему погода…

Проводник хмуро поздоровался. Она была последней из длинного потока пассажиров и, если бы не этот треклятый билет, он давно бы уже закрыл двери и сидел на своем уютном месте.

Через минуту поезд тронулся.

В клубах густого пара, в желтом свете уличных фонарей по перрону бежал мужчина. Он что-то кричал, размахивал руками и не останавливался. Даже когда поезд исчез в темноте, он все еще бежал, упрямо, отчаянно.

Кир чуть не рухнул в серый снег в конце дорожки. Как незаметно она оборвалась!

Ничего не вышло. Опоздал. Снова опоздал! Смотрел вперед и все думал, надеялся, ждал. Чего? Перед глазами все сливалось в серую кашу. Лишь два фонаря поезда и снежная завеса. Когда серо-белая мгла поглотила и огни, пришлось разворачиваться.

Замызганный Дефендер сиротливо ждал возле вокзала. Остановка здесь была запрещена, но кто ж ему сегодня что-то сможет запретить?

Путь обратно в квартиру прошел спокойно и без спешки. Разум реагировал лишь на повороты и сигналы светофоров. Механически двигаясь в потоке машин, Кир приходил в себя. Домой вернулся почти ночью, уставший, грязный и совершенно другой. Филя внимательно осмотрел вошедшего и демонстративно завалился на спину. Мужчина сел прямо на пол и притянул к себе этот рыжий теплый комок. Кот не сопротивлялся.

— Ну что, приемыш, в Минск ехать готов? — он взлохматил шерстку на голове. — Нужно попытаться вернуть ее. Поможешь?

Решение пришло само. Кир даже не задавался вопросом: «Как?» Просто знал, что обязан вернуть Василису. Пусть они почти не знали друг друга, он чувствовал, что, упустив ее, потерял что-то ценное, важное. Даже работа отошла на второй план.

— Что, к бою готов? снова обратился он к Филе. — Ах ты, мой маленький тигр. Бродячая тебе досталась доля.

Собеседник распушил усы и моргнул, показывая, что его подобная доля не заботила. Ему чесали пузико и за ушком, а значит — все было не так уж плохо.

Впервые за неделю на улице светило солнышко. Это утро Кир встречал уже в Минске. Ушел целый день на подготовку к отъезду из Москвы. Нужно было успеть все, от передачи самых важных дел заму до закупки сухого корма Филе. Ни на какие вискасы или китикеты рыжий гурман даже смотреть не хотел.

Еще некоторое время понадобилось для замены холодильника. Двухстворчатый немецкий агрегат за четыре тысячи долларов служил ему верой и правдой уже давно. Служил бы и дальше, но прощальную записку от Ангелины, написанную острым кухонным ножом, скрыть не смог бы ни один магнит.

Теперь на нем красовалось одно-единственное: «КОБЕЛЬ» глубокими царапинами на половину створки. Других пояснений гордая блондинка, к счастью, не оставила, а на телефонные звонки не отвечала.

В сервисном центре посмотреть на владельца уникального холодильника вышли даже бухгалтера. Они завистливо цокали языками и кидали многозначительные взгляды. Самые шустрые предлагали клиенту кофе и номера своих телефонов.

Ближе к вечеру, выпив пару кружек того самого кофе, мужчина, наконец, направился в Минск. В будний день дорога была свободнее: ни толкучки до кольца, ни долгих пробок на выезде.

Филя два часа вылизывался на соседнем сиденье, словно готовился к показу, а потом уснул. Чтобы не нарушить кошачий сон, Кир даже убавил звук приемника. Хотя бы один из них должен был отдохнуть.

Каким-то чудом Лешке удалось снять для Пивоварова неплохую двушку на пару дней в центре Минска. О подробностях происшествия друг даже не стал выспрашивать, чем сильно удивил Кира. Однако стоило войти в квартиру, как ответ стал очевиден. Все трое товарищей уже ждали на маленькой кухне. Кто хлебал растворимый кофе, кто курил в форточку, кто, сидя на жестком табурете, спал.

Пивоварова не покидало ощущение дежавю, пока друзья по очереди здоровались, хлопали по спине, помогали втаскивать вещи. Даже злобный рык разбуженного Фили не разрушил иллюзию. Точно также он приехал в город две недели назад, на Рождество. Даже снега на улице не прибавилось и не убавилось.

— День сурка какой-то! — проворчал он себе под нос.

— У кого день, а нормальные люди и поспали бы, — зевая, недовольно возразил Гошка. — Я лично как Димон сидя спать не умею.

— Да он на собственной свадьбе в ЗАГСе стоя вырубился после бурного мальчишника! — встрял Лешка. — Это животное, поди, до сих пор храпака дает. Пожарник хренов!

— Я не сплю! — раздалось из коридора. — Уже иду. Покажите мне этого кобеля импортного!

Кир резко развернулся к Гошке. Он единственный знал о прощальной «записке» от Ангелины. Друг виновато опустил глаза и поджал губы.

— Ну, разве от них можно что-нибудь скрыть? — жалобно произнес потом.

— Ржали долго? — хмыкнув, спросил Кир.

— Ага! — радостным хором ответили все.

— А еще друзья называется! Нет, чтобы посочувствовать! Я девушку потерял, имущество попорчено, да еще вот Филя недоволен: он какой-то из своих кошачьих снов недосмотрел, пока по лестнице нес, мяукал, как резанный.

Филя понял, что говорят о нем, и гордо вышел на середину кухни. Маленькие желтые глазки внимательно осмотрели всех присутствующих и закрылись. Сонное тело дотопало до хозяина, кое-как взобралось на колени. Через минуту он свернулся клубочком и сладко уснул.

— Это что сейчас было? — указывая на рыжий комок, спросил Лешка. — Это он нас не уважает?

— Не! — встрял зевающий Гоша. — Филька намекает, что нормальным мужикам в такое время спать положено!

— А я, между прочим, всех вас и не звал, — оправдался Кир. — Сам спать хочу. Ключи оставили бы под ковриком, и аривидерчи. Гоша, Димка, вас ведь жены ждут, да и Леху Виктория наверняка дожидается.