Натали Лемм - Вчера — мечта, сегодня — цель

И зачем мы пришли в этот дом?!

— Привет, Макар, — ответил Михаил и протянул ладонь, которую мальчик пожал, а я очнулась от своих грез и обид.

— Здравствуй, — сказала теперь я с придыханием.

Этот очаровательный мальчик улыбнулся мне, залился румянцем и быстро скрылся в коридоре. Теперь я решила внимательно присмотреться к обстановке и окружающим. Любопытство не порок! За порядком особо не следили, хаос присутствовал, я посмотрела на тумбочку со всякой всячиной в коридоре, с ключами от квартиры и машины, с косметикой в плетеной корзинке. А рядом батончики с шоколадом и еще какие-то сладости полураспакованные. Такого я еще не видела! А дальше было только интереснее, когда прошли в самую большую комнату, где был накрыт небольшой стол с закусками на скорую руку, и познакомились еще с двумя парами. И там меня посетило желание «закатать рукава» и расставить книги и настольные игры на полках по росту, цвету и тематике, так как все было небрежно свалено. Как будто торопились и все заталкивали по шкафам перед приходом гостей. А еще чесались руки расставить мягкие игрушки аккуратно, а то они кучей лежали в шкафу и на диване. Как можно жить в таком хаосе?!

Конечно же, все внимание окружающих опять было направлено на меня, пока я изучала обстановку, друг друга же они прекрасно знают. Пока все придерживались дежурных фраз при знакомстве, рассматривали и кидали вопросительные взгляды на Михаила.

После очередного сигнала домофона появилось несколько ароматных пицц, и все переместились на кухню за большой стол, мальчик Макар появился, перехватил кусочек и скрылся. Пара тостов за именинника и посыпались градом на нас первые вопросы из разряда «что? где? когда?», все под горячие треугольники пиццы. Мы их выдержали, тем временем я изучала окружающих, делая в уме пометки.

Лиза, длинноногая блондинка в очках, которые портили симпатичное лицо, делая девушку похожей на занудную училку. И муж Виталий такой же светлый, почти бесцветный, как моль, никакой. Жена часто его поправляла или делала замечания, как мама с большим ребенком. Вторая пара миленькая шатенка Кира, которая казалась младше всех собравшихся, все заглядывала в рот своему мужу брюнету Стасу. Она, как студентка в простой футболке и легких джинсах, заскочила с пар. Муж её наслаждался её вниманием, чувствовал себя важным элементом в её жизни, каждым жестом, демонстрируя это. И интереснее всех оказалась пара Ульяна и Денис, как два равных партнера действовали слаженно, как хорошо настроенная программа. Высокий мужчина и хрупкая женщина, которая едва доставала ему до плеча, задавали настроение вечера.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот она, душа компании — хозяева дома, поняла я позже, когда все переместились в большую комнату, где Ульяна предложила поиграть в настольную игру. Сказать, что удивила, — ничего не сказать! Все стали рассаживаться, улыбаться ей, как будто у них это обычная практика: собрались, перекусили и сели дружно в кружок.

Пока шло бурное обсуждение по выбору, пришел Макар и сел на коленки к маме со словами:

— Она сегодня не придет?

— Нет. Она работает, в другой раз. Не расстраивайся. Хочешь с нами поиграть?

— Не хочу.

— Выберешь себе любую фигурку.

— Нет.

Не я одна наблюдала и слушала их, пристроившись неподалеку, стоило посмотреть на Михаила, и я опять вскипела, как полупустой чайник. Он смотрел на них так трепетно и нежно, что во мне еще громче заклокотала обида. Сам факт такого пристального взгляда на жену друга с ребенком вызывал у меня неприятное чувство.

Злобы?

Досады?

Или ревности?

Быть такого не может!

Провела вечерок в кругу его друзей! Посмотрела на Михаила убийственным взглядом, который почувствовал, глянул на меня и улыбнулся с горящим взглядом.

Поиграли в классическую «Монополию»— активно, в спорах, миллионером стала скромница Кира, пожимая плечами, пересчитывая свой игрушечный капитал. Попили чай с тортом и стали расходиться по домам парами. Нас провожали всей семьей, бросился в глаза жест Дениса, как он приобнимал жену, положив ей руку на живот, словно оберегал её. И мальчик Макар, который обнимал маму за бок и прятался, стоило мне посмотреть на него.

Запал мой не пропал, сладкое не притупило обиду, а идиллия чужой семьи не способствовала внутреннему умиротворению. Поэтому, когда в машине Михаил задал вполне очевидный вопрос:

— Ко мне? Или к тебе?

Без колебаний ответила:

— К тебе.

Так будет проще уйти и самостоятельно добраться домой, сжигая за собой мосты. Меня распирало, требовалось высказаться и получить правду вместо красивой лжи.

Наталья

Стоило только зайти в его квартиру, как меня сгребли в объятия и поцеловали, приподнимая над полом и усаживая на обувницу.

— Ты сегодня такая яркая и красивая, — сказал он мне в губы, намереваясь поцеловать и продолжить пользоваться привилегиями нашей дружбы, — Как царевна Вишенка.

Нет! Сегодня будет разговор! Я успела втиснуть ладошку между нами, в которую уперлись его губы.

— В чем дело? — удивился он.

— Есть разговор, Миша.

— Я слушаю.

— Давай немного остынем и присядем на диван, друг, — выделила я интонацией последнее слово.

Мы расположились на диване в полуметре друг от друга.

— О чем поговорим? — посмотрел он на меня горящими глазами, добираясь до моих колен.

Кто о чем. А он об этом!

— Ты неровно дышишь к жене друга? Давно? — задала я вопрос, который терзал меня весь вечер.

Он посмотрел на меня и рассмеялся. Громко и с удовольствием.

— Ты ревнуешь? Это хорошо.

— Не ревную, а хочу знать правду.

— Хорошо, пусть будет так. Мне она нравилась в институте, но быстро дала понять, что ничего у нас не получится.

— Ты тогда уже был таким? — махнула я на него рукой, имея в виду подтянутую форму.

— Не совсем. Сейчас покажу, — встал он с места и вышел из комнаты.

Вернулся с фотоальбомом в руках и протянул мне со словами:

— Сама посмотри.

Школьные фотографии пухлого парня в очках с родителями и на больших классных вскоре заменили любительские кадры из будней студентов со знакомыми лицами, которые я видела сегодня. У него очки на месте, немного лишь сошли щеки, но было далеко до его сегодняшнего вида. Я посмотрела, и у меня невольно вылетело от обиды за вечер и недосказанности:

— А ты уже не тот пухляш в очках, что раньше. Крутая диета? Глисты?

— Скажешь тоже. Операция на глаза и здоровый образ жизни. Занятия спортом помогли и тренер, который не давал расслабить булки.

— И все это ради нее? Не бойся, я ей не скажу. Подруг у меня нет… почти.

— Да, тогда я так думал, — с горечью сказал он. — Вернулся после лета изменившийся, а она даже не заметила.

— И все?

— Мы остались просто друзьями. Она позже замуж вышла и сына родила. — Сделал паузу и добавил — Не приглянулся ей такой обновленный.

— Да ты до сих пор сохнешь по ней!

— Нет.

— Я видела, как ты на нее сегодня смотрел!

— Я смотрел на тебя, потом на нее с сыном. И понял, что искал в ней тебя. Ту девушку, которая подарила пухлому парню в очках на кухне первый поцелуй. Неужели ты не понимаешь, Наташа?

— Что?

Что он сказал?!

— Мне нужна только ты!

— Да что ты говоришь? Больше тебе ничего не нужно?

Он придвинулся ближе, сгреб меня в свои медвежьи объятия и зашептал у виска:

— Двоих детей. Нет, лучше троих. Дом нашей мечты и тебя рядом, Наташа. Только тебя.

— Слишком похоже на утопию. Я еще обижена, — надула губы и стала громко дышать от возмущения.

— Наталька, Наталька, моя обиженная девочка. Может, чаю? — сказал он медленно с расстановкой.

— Хорошо, пошли. Я альбом полистаю.

Села за стол на кухне и стала внимательнее рассматривать фото из института.

Всматривалась в лица девушек, пока случайно не остановилась на снимках парочек, где Михаил стоял в стороне один и смотрел на миниатюрную девушку в кольце рук высокого парня. Это точно она, Ульяна!

— Симпатичная девушка, мыльница не передает все детали снимка. Много сердец разбила на вашем курсе?

— Шутишь? — наклонился он ко мне и ставя передо мной чашку с чаем. — Ульяна была отличница, зацикленная на учебе, не уступала тогда своему мужу по знаниям.

— И что ты вот так отказался от нее и все?

— Она мне доходчиво объяснила, что пришла учиться и на другое у нее нет времени и обеспеченных родителей.

— Ого! Сказала как отрезала. Как же тебя на свадьбу пригласили?

— Мы сдружились к концу обучения, поэтому меня пригласили и на свадьбу, и на выписку из роддома.

— Ну, ты и мазохист. Я бы так не смогла, — отпила и продолжила просмотр, выискивая кадры с той самой девушкой.

Сама я сейчас, как настоящая мазохистка, рассматривала кадры из его прошлого, особенно внимательно с этой Ульяной. Иногда на фото появлялась Лиза со своим бесцветным мужем и Стас с разными девушками.

— Все мы хоть немного мазохисты, — начал он.

И продолжил рассказывать свою историю, как парень-жирдяй стал тем мужчиной, который сидит рядом со мной. И эта вовсе не прекрасная история про гусеницу, которая обернулась листочком и проснулась бабочкой. Это была борьба с самим собой, своими привычками и окружением, которое воспринимало его только таким мягким и пушистым Мишком. Каким трудом и упорством он слепил себя через боль, сделал таким, какой он есть сейчас, получил второе образование, которое ему было интереснее первого. История невидимки, который стал вдруг заметным и привлекательным для окружающих, но сохранил одно воспоминание из прошлого… обо мне. Конечно женщины в его жизни были, а Ульяна осталась хорошей женой друга и примерной матерью в его глазах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я готова расплакаться, но не буду. Я вижу, какую сложную работу ты проделал за годы.

— А ты сейчас как ревнивая жена.

— Нравится?

— Нравится, — улыбнулся он. — Значит, я тебе небезразличен.

— Ага. Хочешь услышать мою грустную историю?

— Так просто поделишься реалиями своего брака?

— Поделюсь, как с другом. Ты мне, я тебе.

— Что же такого произошло, что он сбежал?

— Я слишком правильная была, а он нет.

— Не понял?!

— Сбежал на тот свет с моей лживой подругой и по совместительству коллегой с работы. Вот так.

— Извини, я думал, вы разошлись. Как ты это пережила?

— Непросто.

Наталья

— Извини, если тебе неприятно вспоминать… — начал говорить он.

— Боли от воспоминаний уже нет, только неприятная горечь. Родители так и не узнали всю правду. Увидели мой истощенный вид и боялись потерять меня на похоронах, а на самом деле я отходила от сильного отравления грибами.

— Что за грибы? Где ты их нашла?

— Поела вкусные грибочки, которая приготовила свекровь.

Муж даже не притронулся к еде, сорвался «на работу» после звонка, а я спустя некоторое время вернулась домой с невыносимой тошнотой. Меня вырвало, и продолжало тошнить, даже когда желудок был уже пуст. Хорошо, что успела позвонить тете и спросить, как правильно промыть желудок, она первой заподозрила отравление. Муж не брал трубку, на мои сообщения не отвечал. Когда я, обессиленная, уже почти лежала на фаянсовом друге, а рядом стояла недопитая банка с перманганатом калия, пришла тетя. Доползла до двери еле-еле, чувствовала, как силы меня покинули вместе с едой, даже руки поднять было проблемой. Родственница быстро развела бурную деятельность, сделав несколько звонков.

Карета «скорой помощи» приехала быстро, меня было решено срочно госпитализировать. Если бы не тетя… возможно, меня бы уже не было. Она меня, как куклу, одевала, я не могла сделать этого самостоятельно. И вместе со мной отправилась в инфекционное отделение, несмотря ни на что. Дорога казалась вечностью, я проваливалась в сон или резко возвращалась и только спрашивала: «Мы приехали?» Помню только как яркий свет в приемном отделении резал глаза, я не чувствовала ног и рук, даже звуки казались далекими, как из трубы. Тетя ругалась с медработниками, была очень возмущена. Я слышала лишь обрывками ругань, сил не было, чтобы открыть глаза и было так холодно, что немели пальцы на руках и ногах, словно остывала кровь. Я проваливалась словно в никуда…