Лилия Гаан - Вдовствующая маркиза

Иннин вдруг стало здорово не по себе при виде вертикальной морщинки, прорезавшей его лоб - в ней было нечто такое, что делало её откровения неуместными.

- Я благодарен вам за признание, - тихо промолвил Томас, - но, увы, оно не сделало меня счастливым! Вы не только на редкость красивы, мисс Эрика, но и, судя по вашим словам, обладаете столь же прекрасной и открытой душой, а я.... Чем на ваше чувство могу ответить я? Пригласить в дом свиданий за ближайшим углом? Разве вас это не оскорбит?

Иннин криво улыбнулась. Надо же, оказывается можно надавать пощёчин и столь возвышенными словами!

- Нет, не оскорбит, - резко ответила она, и тут же добавила,- но и в дом свиданий я не пойду! Хочу посидеть рядом с вами за бокалом вина!

Томас поднял на неё тяжелый и мрачный взгляд.

- Можно посидеть и в нашей гостиной! Леди Клара давно спит...

Иннин понадобилось какое-то время, чтобы осознать сказанное столь нелюбезным образом.

- И как давно вы догадались? - сухо поинтересовалась она, пытаясь скрыть дрожь в руках.

- Мне рассказал о ваших взаимоотношениях Эдвин, - Тейлор не стал себе приписывать особой проницательности,- но, я думал, что вам бы хотелось забыть о тех днях?

Неожиданно Иннин разобрал смех, невесёлый, но всё-таки смех!

- Почему я должна что-то забывать? Это моя жизнь - хорошая или плохая, но другой не будет, и всё, что произошло в Вудвилл-холле останется со мной навсегда! Но, оказывается, вы были в курсе развлечений вашего брата?

Тейлор заметно смутился. Значит, и у него бывали проблески совести!

- Нет! Мне стало известно об этом, когда вы уже покинули Вудвилл-холл!

- А если бы изначально знали, кто скрывается под маской мисс Эрики, то помешали бы?

Увы, собеседник даже не попытался разыграть благородное негодование.

- Скорее всего, нет! Вы отвергли чувства лорда Кавендиша, значит, сами выбрали свою судьбу. И разве Эдвин был с вами жесток? Вы имели всё, о чем может только мечтать женщина!

Иннин задумалась над его словами. Да, братья мало отличались друг от друга! От острого чувства разочарования она бы заплакала, но он не стоил её слез.

- Казалось, у меня не должно остаться никаких иллюзий относительно мужчин, и все-таки, я упорно считала вас доблестным рыцарем - принцем, присланным мне прямиком из сказки!

- Что поделаешь,- мрачно фыркнул Тейт,- я не "рыцарь телеги"!

Иннин уже встала из-за стола, когда её остановил тихий вопрос:

- Где Лили, дорогая?

- Не знаю,- резко бросила она через плечо,- но где бы ни была кузина, ей сейчас лучше, чем мне!

По возвращении в особняк леди развила кипучую деятельность - подняла на ноги весь дом, растолкала спящую Клару и всех горничных.

- Пойми,- нервно заявила она, судорожно зевающей золовке,- нам невозможно оставаться в этом доме. Это неприлично! Известный своим волокитством денди и мы - две порядочные женщины. Мы можем оказаться в самом центре очередного мерзкого скандала!

Клара моментально проснулась, и сама кинулась подгонять прислугу.

На рассвете, когда Тейлор (против обыкновения даже не пьяный) появился дома, его ждал опустевший особняк, где качающиеся от усталости слуги завершали укладывание багажа леди. Сами же женщины, взяв только самое необходимое, уже выехали по направлению к Чейз-холлу.

Тейлор растерянно прошёлся по комнатам, сохранявшим следы поспешных сборов. Зашел и в спальню леди Иннин.

На туалетном столике валялась небрежно скомканная бархатная маска. Только теперь, когда она покинула лицо своей хозяйки, стало заметно, какие у неё неровные, на скорую руку вырезанные края. Тейлор небрежно смял в пальцах никчемную тряпицу.

- Она что-то знает о Лили,- убежденно пробормотал он,- что-то знает! А я - осёл, настоящий идиот! Мог бы и догадаться, что после такого фиаско Иннин умчится стремглав восвояси... И что теперь делать? Вряд ли Чейз, как не плохо у него с головой, позволит мне докучать своей жене!

Он был прав, и главное - это отлично понимала и сама Иннин, спешно покидая Лондон и всё, что когда-то связывало её с семейством Тейлоров.

- Мой друг,- кинулась она по приезде на шею несколько опешившего от такого непривычного изъявления чувств сэра Уилла,- как же я рада, что оказалась дома! Вы не представляете, что произошло с Кларой и со мной! Пусть лучше она сама расскажет, что нам пришлось пережить!

Всю дорогу Иннин тщательно вбивала в голову юной золовки свою версию произошедшего, и та теперь правдиво и убежденно рассказала, как они, едва дождавшись, когда скандально известный Тейлор покинет особняк, тот час кинулись собирать вещи в дорогу.

Сэр Уилл слушал животрепещущий рассказ сестры с каменным выражением лица. Он терпеть не мог младшего Тейлора, считая его разгульным фатом, и не преминул заметить:

- При всем моем уважении к леди Лилиане, мне не нравится её супруг. И хотелось бы, чтобы вы свели общение с семьей Тейлоров до минимума! Я понимаю, что речь идет о вашей кузине, с которой вы очень близки, но...

- Конечно, дорогой,- поторопилась согласиться его жена,- вы, как всегда, правы! Я так же не желаю видеть этого распутника в нашем доме!

Неудивительно, что когда Тейлор изъявил желание навестить кузину жены, то его ждал неприятный сюрприз. В самих сухих выражениях, но в допустимых пределах вежливости, ему было отказано в визите по пустяковой причине - мол, леди Чейз ждёт родов и подвержена приступам раздражительности при виде посторонних.

- И что это? - кисло поинтересовался Томас у брата, ознакомив того с письмом. - Обычный каприз нашей прелестницы, или ей есть, что скрывать, и она настроила своего чудака-муженька против меня? Может, нагрянуть к ним внезапно?

Братья сидели в конторе Тейта, и излагали тому суть произошедшей катастрофы.

Долгое время Мортланд и Томас скрывали от Алекса пропажу Лили, надеясь разыскать беглянку самостоятельно, но время шло, и все их усилия оказались тщетными. Тейлор подключил к делу даже своих друзей из тайной полиции, но никто не смог найти следов исчезнувших дам.

- Не сквозь землю же они провалились! - с досадой воскликнул Эдвин.

Тейт мрачно хмыкнул:

- Это вряд ли! Скорее всего, дамы удачно загримировались и разделились при побеге, чтобы потом встретиться в условленном месте.

- Но где это условленное место?

- Только не в Чейз-холле! - сразу же отмел эту версию Тейт. - Когда леди Иннин собралась замуж за сэра Уилла, я навел справки об этом джентльмене. Он чудак-изобретатель, но отнюдь не дурак и человек весьма твердых моральных устоев. Ни при каких обстоятельствах он не станет вмешиваться в чужую семейную жизнь и жене не позволит, чего я не могу сказать о многочисленных кузинах леди! Вот те поголовно склонны к авантюрам и сумасбродны, как, впрочем, и большинство женщин. Мне кажется, что надо искать здесь! А леди Чейз оставьте в покое - пусть привыкает к новому мужу, рожает детей и в очередной раз устраивает свою жизнь. У неё нет ни связей, ни знакомств, ни денег, чтобы хоть чем-то помочь беглянке!

- Так и у Лили нет денег,- загорячился Томас,- и куда же делись эти две дурехи без пенни в кармане?

Тейт пожал плечами, мудро промолчав, что леди имела на счету кое-какие деньги, которыми он снабжал её через поверенного Кавендишей.

- Будем искать! - твердо пообещал он братьям. - Если бы с ними что-то случилось, то нас поставили бы в известность. Мёртвые, даже самые красивые женщины никому не нужны, чтобы их так тщательно скрывать, ну, а живые, рано или поздно, всё равно находятся!

Каждый день, едва только брезжил рассвет, все семейство дю Валльдэ в полном составе появлялось в церкви.

Лили усаживалась за орган, проверив наличие мальчиков из церковного хора, а падре Оноре готовился к утренней мессе. Малыш Майкл, ставший на французский лад Мишелем, обряженный в кружевной стихарь обычно стоял на своем месте на хорах, и ждал, когда мать ударит по клавишам инструмента, чтобы запеть гимн. Голос у младшего Дугласа был чудесным - серебряным, чистым, воистину ангельским!

На скамье между миссис Гвинн и Жервезой дремала малышка Маргарет - последний подарок Тейлора. О том, что она беременна Лили узнала, когда пересекала Ла-Манш. Мрачная бурная ночь ознаменовалась чудовищной качкой, и охватившая тогда женщину тошнота прошла только после родов. Беременность протекала тяжело, но когда Лили, наконец-то, после трех сыновей родила дочь, её радости не было предела.

И, по сути дела, это было единственное счастливое событие за всё время пребывания в эмиграции. Жизнь в Бельгии оказалась невероятно тяжела для наших англичанок.

И хотя домочадцы дю Валльдэ встретили женщин очень тепло и с радостью предоставили беглянкам приют - это было всё, что они могли для них сделать. Две пожилые служанки - Жервеза и Мадлен, камердинер покойного графа пятидесятилетний Антуан и падре Оноре жили практически в нищете и едва сводили концы с концами. После того как маркиза рассказала этим людям всё, что знала о судьбе Иннин, всё семейство задумалось, как им жить дальше.

Поддельные документы, которыми предусмотрительно снабдили женщин люди Рейли, помогли им достичь Брюсселя без особых приключений, но по ним невозможно было жить в маленьком городке, где все на виду.

Падре Оноре, возглавивший к тому времени местный католический приход, решил это дело по-своему. Поговорив кое с кем в мэрии, он сумел им выправить новые бумаги, и англичанки превратились в его родственниц - уроженок Бордо. Благо, что говорили они по-французски вполне сносно. Лили стала овдовевшей женой французского полковника - месье де Казаса, и её новорожденную дочь крестили в католическом храме, как Маргариту де Казас.

Миссис Гвинн, будучи убежденной приверженкой англиканской церкви, пребывала в шоке, но другого выхода из положения не было. Если бы она заупрямилась и отказалась изображать католичку, все их усилия и жертвы оказались напрасными. Чем хуже становились дела у Бонапарта, тем свирепее действовала тайная полиция. Достаточно было малейшего подозрения, и ничто бы не спасло англичанок от обвинений в шпионаже. Благо, что Эвис всегда отличал здравый смысл, помогший ей справиться с протестантским фанатизмом, и она мудро рассудила, что кое в чём можно и временно отступить.

- Я не призываю вас предать религию ваших отцов,- мягко успокаивал взвинченную англичанку падре Оноре,- но вам необходимо бывать в храме и делать вид, что вы молитесь, как и все вокруг. Душой же будьте далеки от мессы, если она так противна вашей совести!

Договориться с Лили было проще.

Молодую женщину больше интересовал кусок хлеба насущного, чем вопрос, в каком храме молиться.

И эта проблема с течением времени становилась всё более острой.

Мир вокруг их маленького семейства трещал по швам. Их побег был совершен в самый разгар наполеоновских войн, и всех здоровых мужчин демобилизовали в армию Бонапарта. С каждым днём на рынке становилось все меньше и меньше продуктов, а те, что продавались, стоили фантастически дорого.

Благо, Жервеза завела на заднем дворе всеобщую любимицу корову, вокруг ухода за которой крутилась вся жизнь домочадцев. Лили быстро научилась сбивать сливки и делать творог. Но если в доме двое маленьких детей, одним молоком не обойдешься, поэтому, когда местного органиста призвали в армию, женщина с радостью ухватилась за эту работу.

Молодую женщину мало смущало, что она распевает с хором католические гимны. Чтобы покормить своих малышей свежими яйцами, Лили была способна и не на это.

Все лелеемые когда-то Иннин цветочные клумбы она безжалостно выкорчевала и засаживала капустой, самолично пропалывая сорняки и собирая гусениц.

С корзинами в руках дамы в сопровождении Жервезы исходили все окрестности в поисках съедобных трав и ягод. И всё равно, еды катастрофически не хватало.

И для Лили и для миссис Гвинн стало привычным делом укладываться спать на голодный желудок. В корсетах пропала хоть какая-то необходимость, настолько исхудали обе женщины, уж не говоря о потрепанных, по многу раз латаных платьях.

- Моя жизнь иногда напоминает качели,- грустно поделилась как-то Лили с Эвис, - когда у меня есть, что положить в тарелку, то пропадает аппетит из-за выходок Тейлоров, но стоит с ними расстаться, и мне становится нечего поставить на стол!

- И что же предпочтительнее? - осторожно поинтересовалась та.