Ларри Макмертри - Вечерняя звезда

— Если я и поеду, не говори Авроре, — попросила Рози. Боль становилась все сильнее. — У нее сейчас нет даже домработницы, в доме такой беспорядок.

— Ну нет, — не согласилась Пэтси. — Для женщины, которая всю жизнь и пальцем не шевельнула, за исключением тех случаев, когда она заманивала мужчин, мне кажется, она неплохо справляется с обязанностями служанки для себя самой.

— Я так не считаю. У нее за каждой занавеской пыль, — настаивала Рози.

Но в больницу она все же поехала. Там ей и сказали, что опухоль поджелудочной железы была довольно застарелая и едва ли можно рассчитывать на выздоровление.

— К сожалению, поджелудочную железу трансплантировать нельзя, — заявил молодой врач. — Вот в Канаде пока еще только начали изучать рак поджелудочной железы, при этом пациента замораживают до бесчувствия. Если вы хотите попробовать этот метод, можно было бы это устроить.

— Говорила я тебе, что боюсь больниц, — твердила Рози, когда Пэтси везла ее домой. — Вот если бы я не поехала и мне не сообщили это, я так бы ничего и не знала, и, может быть, все бы само и прошло.

— Злокачественная опухоль обычно не исчезает, — сказала Пэтси. — Человек — тот точно, исчезает.

— Говорят, что многое зависит от того, как человек сам к этому относится, — сказала Рози. — Может быть, попробовать питаться по рекомендациям?

— По-моему, тебе лучше поехать в Канаду и испробовать этот новый метод, — сказала Пэтси. — Может быть, именно это поможет улучшить обмен веществ или что там еще. И может быть, опухоль не будет расти. Я бы попыталась, если бы это было со мной, — добавила она. Рози была в жутком состоянии, и Пэтси старалась вести машину осторожнее обычного.

Рози опустила глаза на дорогое обручальное кольцо и еще более дорогой браслет, который Артур подарил ей после того, как кончился их медовый месяц. Ни то ни другое ей не шло — и никогда не пойдет. На мгновение у нее возникло сильное желание сорвать их и выкинуть в окно, но она этого не сделала: это огорчило бы Артура, а Артур, в конце концов, был очень милый человек. Но если врач сказал правду, Артур все равно ее потеряет, в сущности, так никогда и не получив ее. Козумель тоже не помог. Хотя свадьба и состоялась и ее семейная жизнь, казалось, в какой-то миг была настоящей, но этот миг показался ей настолько коротким, что уверенности в том, что их и в самом деле можно было назвать мужем и женой, у нее не было. Артур постоянно извинялся за свою импотенцию, а теперь вот ей придется сообщить ему, что у нее рак.

— Жалко, что я еще не умерла — тогда бы мне не пришлось рассказывать Артуру об этом.

— Рози, не нужно так говорить, — сказала Пэтси.

— Почему? — спросила Рози. — Это ведь именно то, что я чувствую.

— Я знала, что тут что-то не так, — сказала Аврора в тот же день вечером, когда узнала об этом.

— С чего это? Я что, похожа на умирающую? — спросила Рози. У нее с языка готов был сорваться вопрос к Авроре — нельзя ли ей вернуться? Даже если бы это очень огорчило Артура, ей ужасно хотелось этого.

— По твоему виду не скажешь, что ты умираешь, но ты с последнее время со мной не цапаешься. За эти сорок два года ты практически ежедневно цапалась со мной, и вот только недавно это прекратилось. Я чувствовала, что за этим что-то стоит, но не знала, что именно.

— Тебе не хватает времени, чтобы вытереть пыль за занавесками, но не могу же я вмешиваться в твою жизнь! Вот я и решила — пусть все остается, как есть, — сказала Рози. — Ты говорила, что возьмешь эту гватемальскую женщину, а не взяла.

— Пока нет, но это никогда не поздно. Как только почувствую, что сама не справляюсь, так и возьму. Я просто хотела немного испытать себя. Если бы я занималась у тебя уборкой, у меня хоть какое-то занятие было бы.

— Ты, по-моему, живешь по пословице «С глаз долой — из сердца вон», — обиделась Рози. — Это у тебя с самого рождения. Если не хочешь замечать, что у тебя в доме пыль, ты делаешь вид, что никакой пыли и нет. Но рано или поздно эта привычка тебя подведет.

— Ну подведет, и что с того! Нам сейчас нужно разобраться с тобой и с твоими неприятностями, и это гораздо важнее, чем какая-то пыль за занавесками, тем более ее там всего ничего.

Рози пожала плечами.

— Меня это достало, тут уж ничего не поделаешь, — сказала она.

— А что думает твой новый муж?

— Он хочет, чтобы я прошла химиотерапию и облучение, — сказала Рози. — Говорит, что у нас прекрасные больницы, хотя я в этом сомневаюсь.

— А что там насчет Канады и этого нового метода, о котором говорил врач? — спросила Аврора. — Если решишь поехать, я поеду с тобой. И Артур может поехать, если захочет. Если хочешь, поедем хоть завтра. Судя по всему, тут важно сделать все как можно скорее.

— Ни в какую Канаду я не поеду. Я там никого не знаю, и, потом, это так далеко. А мои детки просто потеряются, если приедут проведать меня. Спасибо тебе, милая, — сказала она, глядя на Аврору. — Приятно, что ты предлагаешь поехать со мной.

— Еще бы, конечно, я поеду с тобой, — сказала Аврора. — Ты думаешь, я тебе кто?

— Нет, пусть уж лучше меня кондрашка хватит, чем и дальше терпеть Артура, — заявила Рози. — Этот человек плачет с тех пор, как я ему рассказала обо всем.

— Но он ведь только что женился на тебе. По-моему, ему нужно разрешить хоть немного излить свою печаль, — сказала Аврора. — Мне он стал нравиться больше, чем я даже предполагала, если это тебя хоть как-то утешит.

Рози покачала головой. К сожалению, ей самой собственный муж не сумел понравиться так, как предполагалось. Он не то чтобы не нравился ей, но просто, к сожалению, сильнее она к нему не привязалась.

— Он думает, что рак у меня из-за отсутствия секса, — сказала она Авроре.

— Это так по-мужски!

— Это точно. Я сказала ему, что если это и в самом деле так, то половина людей в мире уже умирала бы от рака, да разве ему втолкуешь что-нибудь!

— И ты склоняешься к тому, чтобы попробовать химиотерапию и облучение? — спросила Аврора.

— Думаю, нет. В сущности, я пока что ни на что не решилась. Наверное, я просто попытаюсь сесть на диету и все такое…

— Я буду готовить тебе все, что нужно, — заверила ее Аврора. — Но, может быть, тебе, кроме правильного питания, нужно немного и химии?

— Я и сама об этом думаю, — призналась Рози. — По-моему, ни о чем другом я и не думаю.

— Иногда я жалею, что ты не вышла за Тео, — сказала Аврора, — тогда возле нас был бы грек, а грек в такой ситуации мог бы оказаться очень полезным.

— Тео был влюблен в тебя, а не в меня, — напомнила ей Рози. — Он начал обращать на меня внимание как раз потому, что ты так его измучила.

— Ничего, всякое могло быть, — сказала Аврора. — Разве угадаешь, как все в жизни может обернуться? Нужно все попробовать.

— Можешь не напоминать мне об этом. Я вот и пробую с Артуром, но у него ничего не получается. А теперь, с этим раком, тут уж не до хорошего.

Потом они вместе поехали в бар «Акрополь» проведать братьев Петракисов. По дороге судачили о том, как неудачно сложилось ухаживание Василия за Пэтси Карпентер. У них была целая серия свиданий, но потом Пэтси на несколько месяцев уехала в Лос-Анджелес. Василия, насколько им было известно, она приехать к себе не приглашала. Но вот Пэтси вернулась в Хьюстон, и у них опять начались встречи.

— Вэсу нравятся женщины с худыми ногами, — объяснил Тео, но его объяснение не полностью решало вопрос о том, были ли Василий и Пэтси любовной парочкой в том смысле, который было принято вкладывать в это выражение.

Как только они приехали в бар, Рози объявила братьям Петракисам, что умирает.

— Я подумала, что лучше сразу избавиться от плохих новостей, чтобы потом немного повеселиться, — сказала она. — Я была бы не против приезжать сюда каждый день и напиваться, пока не настанет мой смертный час.

— Это — веление духа, — сказала Аврора. — Я буду приезжать с тобой и тоже буду напиваться. А когда мы напьемся, Тео сможет отвозить нас домой.

— Почему он? Вам что, не нравится, как я вожу машину? — спросил Василий. — Аврора его раздражала. Тео тоже его раздражал. В сущности, в последнее время они с Тео так часто ссорились, что оба подумывали, не продать ли этот бар и не разъехаться ли в разные стороны? Сам он подумывал о том, чтобы уехать в Ниццу. У многих французских девчонок такие худенькие ножки! Однако, подумал он, сейчас не то время, чтобы объявить им, что «Акрополь», где они могли бы напиваться до самой смерти Рози, не будет существовать вечно.

— У Тео такой нежный дух-покровитель, — сказала Аврора, глядя Василию прямо в глаза. — Не уверена, что можно то же самое сказать о тебе!

Тео с трудом сдерживал свои чувства. Ему теперь так нравилась Рози! В глубине души он все еще тянулся к Авроре, но она была совершенно недоступна, тогда как Рози была такая хорошая женщина. Он, не задумываясь, женился бы на ней, и даже обиды на нее за то, что она решила выйти замуж за какого-то богача, у него не было. Он едва сдерживался, чтобы не заплакать, и уговорил ее потанцевать с ним.

— По-моему, мы все проходим свой путь, и он оказался не таким уж долгим, — сказал он.

— Вот именно, — согласилась Рози. — Никак не ожидала, что так быстро окажусь у черного входа.

Раз уж Артур так просил ее, Рози попробовала и химиотерапию, и облучение. Это немного замедлило развитие рака, но не слишком, скорее, от всего этого сама Рози как-то замедлилась. Аврора каждый день ходила к ней на противоположную сторону улицы, иногда даже несколько раз на дню, и приносила ей то, что той полагалось есть. Часто она проводила с ней чуть не целые дни. Пэтси и братья Петракисы тоже приходили навестить ее, приходили дети и внуки Рози, и Рози успокаивалась только с Авророй. Артур с Авророй сами и поглощали большую часть той еды, которая готовилась для Рози.

Спустя две недели Артур Коттон пересек улицу в тот момент, когда Аврора поливала цветы. Он выглядел очень усталым, и ему настолько трудно было переставлять ноги, что он споткнулся о бортик тротуара. Даже сидя у Авроры на кухне и потягивая чай, Артур, казалось, продолжал спотыкаться. Глаза у него покраснели, и в них была печаль.

— Она не хочет умирать в моем доме, — сказал он, печально глядя на Аврору. — Она хочет вернуться сюда.

— Я тоже думаю, что так будет лучше, — согласилась Аврора.

— Я от нее без ума, но мне не нужно было жениться на ней, — сказал Артур. — Лучше было бы так и оставаться соседями и болтать у себя на газонах. Что ни говори, это были лучшие наши дни.

— Да, салат зачастую лучше, чем остальная еда, — сказала Аврора. — Но ведь не вы наградили ее этим раком, так что не нужно топить себя в бесполезных сожалениях. Давайте лучше пойдем за Рози и отведем ее домой.

— А я смогу часто навещать ее? — спросил Артур. Если такое вообще могло произойти с человеком, он словно еще более обесцветился с той минуты, как вошел к ней в дом.

— Вы же ее муж, Артур. Конечно, навещайте ее так часто, как захотите, — ответила Аврора.

Спальня Авроры была в доме самой красивой, самой светлой и самой приветливой комнатой. В тот же день она разместила в ней Рози, а сама, чтобы было где спать по ночам, перешла в маленькую комнату, которая находилась в глубине коридора. Это когда-то была комната Эммы.

Днем Рози вообще почти не двигалась — если только не перебиралась из постели в любимый Аврорин уголок у окна. Она сидела там, обложенная огромными пуховыми подушками, которые так нравились Авроре и на которые она сама так много лет надевала свежие наволочки. Ей были видны залитый солнцем газон и цветы под окном, а на другой стороне улицы она видела дом Артура или смотрела, как он раз пять-шесть в день ковыляет взад-вперед по тротуару, чтобы ненадолго зайти к ней. Он был почти единственным, кому это еще позволялось.

— Артур состарился, — прокомментировала Рози, глядя, как тот, тяжело переступая с ноги на ногу, брел по тротуару и пересекал дорогу, возвращаясь к себе после очередного визита к ней.

— Ну еще бы, его любимой жене нездоровится, — сказала Аврора. — Еще бы не состариться от такого!

— Я чувствую, что виновата в том, что ему так одиноко в пустом доме, — заметила Рози. — Там не так уютно, как у нас. Эврика обставила его как-то чересчур формально.

— Эврика никогда не казалась мне чем-то особенным в смысле создания уюта в доме, — подтвердила Аврора. — Она всегда была такая напыщенная.

— Бедный Артур! Всю жизнь он прожил как-то уж чересчур формально, — сказала Рози. — По-моему, как раз поэтому у него ничего и не получается.