Джанет Оак - Вечное наследство любви

– Может, нам стоит поговорить с Элли и выяснить, нельзяли им как-нибудь помочь?

– А где Элли?

– Она опять ушла в амбар, чтобы поиграть со своей собакой.

– Ты имеешь в виду, с его собакой?

– Да, верно.

– Не знаю, – рассуждал Кларк, потирая подбородок. –Мне всегда казалось, что не стоит вмешиваться в чужиесердечные дела. Обычно влюбленные находят способ примириться.

– Кейт именно так и сказала.

Марти запустила петлю и продолжила вязать.

– Но я очень беспокоюсь, – тихо призналась она. – Я вижу,что Элли страдает. Да и Лейн выглядит осунувшимся.

– Может, стоит потихоньку все выведать? Тогда мы чтонибудь придумаем.

– Элли очень проницательна. Вряд ли тебе удастся обвести ее вокруг пальца.

– Тогда, наверное, лучше поговорить с Лейном.

Марти перестала вязать:

– Да, а что ты скажешь: «Ты что, влюбился в мою дочь,а потом вы поссорились? У нее сердце кровью обливается,и я хочу знать, почему»?

– Ты права, – согласился Кларк. – Это будет нелегко.

Марти вновь звякнула спицами. Обычно она вязала быстро, но сейчас редкие звуки показывали, что ее мысли занятычем-то другим.

– Что же нам делать? – наконец спросила она.

– Если бы я только знал! Одно ясно: нам следует помолиться.

Марти кивнула, и Кларк опустил голову и стал истово молиться за родную дочь. И за Лейна.

– Я думаю, единственный способ – откровенно поговорить об этом, – наконец сказал Кларк, поднимая голову.

– Пожалуй, ты прав, – согласилась Марти, и Кларк отложил книгу в сторону и поднялся.

– Наверное, мне не помешает пройтись, – заявил он, –и выяснить, что такого особенного в этом щенке.

Марти пристально взглянула в глаза Кларку, показывая,что доверяет ему. Она была уверена, что он скажет дочериправильные слова. Ее вязальные спицы стали быстрее ударяться друг о друга.

Кларк пошел в кухню и надел пальто, потому что на улицебыло холодно. Он не стал зажигать еще один фонарь. В зимнем небе ярко светила луна, над головой сияли миллионы звезд.

Дорога к амбару прекрасно видна, а когда он придет туда,фонарь Элли будет освещать амбар внутри для них обоих.

Кларк не торопился. Ему нужно подумать. И еще раз помолиться. Он понятия не имел, как разговаривать с дочерью о столь деликатном предмете. Хорошо, что они всегдабыли честны друг с другом. В подобные моменты Кларкрадовался тому, что в течение многих лет создавал крепкуюсвязь между собой и детьми. Он верил, что это время непрошло даром.

Снег скрипел под ногами, и он видел перед собой клубысобственного теплого дыхания. Он открыл амбарную дверь ивошел внутрь, а потом повернулся, чтобы плотно ее прикрыть.

Он не хотел, чтобы его присутствие стало для Элли неожиданностью. Девушка сидела на куче соломы и нежно гладилащенка, которого назвала Рексом. Кларк откашлялся, сделалнесколько шагов вперед и облокотился на перегородку. Минуту они молчали.

– Он здорово вырос, верно? – наконец сказал Кларк.

– Верно, – ответила Элли.

– По-моему, из него получится хорошая собака. Как идетдрессировка?

– Он быстро учится, – ответила Элли.

– Ты всегда считала его особенным.

Элли согласилась. Кларк опустился на колени и погладилщенка большой натруженной рукой. Тот пискнул от удовольствия, но остался лежать рядом с хозяйкой.

– Ты как будто не щенка обнимаешь, а кого-то другого, – заметил Кларк.

Элли быстро вскинула голову, но не уточнила у отца, чтоон имеет в виду.

Кларк продолжал гладить щенка.

– Словно держишь в руках мечту, – сказал он, и Эллиопустила голову. – Мечту... или любовь.

В глазах Элли показались слезы. Они потекли по щекам,и Кларк потянулся, чтобы нежно их вытереть.

– Что случилось, доченька? – мягко спросил он. – Тыбезответно влюблена?

– Ах, нет. Он тоже меня любит, – быстро ответилаЭлли. – Он... он хотел подарить мне медальон на Рождество.

Он бы стал за мной ухаживать, если бы я дала ему хоть малейшую надежду. Я знаю это, папа.

– Почему же ты отказала? – просто спросил Кларк.

– Почему?

– Да, почему? Разве тебе не кажется, что он такой человек, которого ты могла бы полюбить?

– Да я люблю его, люблю! – всхлипнула Элли.

Кларк привлек к себе дочь и обнял ее. Она плакала, прижимаясь к нему, а он, ничего не говоря, гладил золотые кудряшки. Когда Элли успокоилась, он заговорил снова.

– Боюсь, ты не ответила на мой вопрос, – сказал он, прижимаясь губами к ее волосам. – Ты сказала, что он готов посвататься и что ты его любишь. Так почему же вы оба так несчастны и он не ухаживает за тобой?

Элли отпрянула от отца и изумленно воззрилась на него.

– Не могу, – снова всхлипнула она. – И я это знаю. Немогу.

Кларк ничего не ответил, и она проговорила:

– Мама нуждается во мне.

Кларк не сразу понял, о чем она, а потом легонько отстранил ее от себя и посмотрел ей в глаза.

– Ну и ну! – воскликнул он. – Что ты имеешь в виду?

– Мама во мне нуждается, – повторила Элли.

– Конечно, она в тебе нуждается, но никто не ожидает,что ты будешь работать по дому до скончания века.

– Но ребенок...

– У мамы и раньше были дети, и она прекрасно справлялась. Да, конечно, сперва я тоже волновался, но сейчас она вполном порядке. Твоя мать – не неженка. Она способна о себепозаботиться, и вряд ли ребенок причинит ей много хлопот.

– Дело не только в этом, – возразила Элли.

– Не в этом?

– Нет.

– А в чем же? – спросил Кларк, видя, что в глазах Эллинабухают новые потоки слез.

– Как только Ла Хэй вернутся, Лейн уедет на Запад.

– И что?

– Мама страдает, когда ее дети уезжают. Ты же знаешь,как больно ей было расставаться с Мисси, Клэ, а потом сЛюком. Если я тоже уеду, это ее убьет.

– Понимаю, – сказал Кларк, – ты думаешь, мама не сможет тебя отпустить, да?

Элли опять опустила голову на его плечо.

– Мама, конечно, предпочла бы, чтобы все дети жилипоблизости. Но я знаю, что больше всего на свете она хочет,чтобы вы были счастливы. И если ты думаешь, что счастьеожидает тебя с молодым мужчиной по имени Лейн, то мамахочет именно этого, даже если ты уедешь за тридевять земель.

В глазах Элли появилось сомнение.

– Ах, папа, – воскликнула она, – ты правда так думаешь?

– Я знаю это наверняка, – заверил ее Кларк. – Дело втом, что я разговаривал с мамой. Она о тебе беспокоится.

И уже давно. Мы никак не могли взять в толк, что случилось,а не то давным-давно успокоили бы тебя. Кейт первая заподозрила, в чем причина. Наверное, потому, что мы давно считаем Лейна членом семьи, мы никогда бы не догадались, чтодля тебя он вовсе не родственник.

Глаза Элли заблестели.

– Папа! – взволнованно произнесла она. – Я так сильновас люблю! Я боялась причинить ей боль. Очень боялась!

– Мама никогда бы не стала препятствовать твоемусчастью. Ну, утри слезы, и пойдем поговорим с ней.

Элли так и сделала, потом еще раз погладила терпеливогоРекса и поспешила к двери амбара. Кларк снял фонарь с крюка и последовал за ней.

Вдруг Элли остановилась.

– Но, папа, – испуганно произнесла она, – я уже отказала Лейну.

– Не думаю, что он быстро сдастся, – успокоил ее отец. –А если он это сделает, то, значит, он не тот мужчина, которым я его считал.

Страх исчез из глаз Элли, и она пошла быстрее. Кларкедва поспевал за ней. Когда он повесил пальто на крючок вкухне, то услышал, как она сказала: «Ах, мама!» Потом послышались звуки, которые напоминали плач и смех одновременно.

Кто-то с силой постучал в дверь. Мартипопыталась открыть глаза. Ей ужасно хотелось спать. Она чувствовала, что еще не времявставать, хотя в темноте не было видно часов.

Кларк уже вскочил с кровати и быстроодевался. Марти вдруг вспомнила о Бене:

«Так случилось, когда Бен...» Нет, это неможет повториться! Но почему же кто-томолотит в дверь? Страх охватил ее сердце.

Должно быть, плохие новости.

Кларк, не сказав ни слова, поспешно вышел из комнаты. Марти отбросила одеялои встала на холодный пол. Она была рада, чтолежащий рядом коврик хоть немного защитил ее от зимнего холода. Она нащупала ногой носки и подошла к гардеробу, чтобывзять домашнее платье. До нее доносилисьголоса. Взволнованные голоса. Кажется, этоКлэр. Почему он проснулся? Что произошло?

Марти, спускаясь по лестнице, старалась не торопиться.

Вряд ли ей удастся быстрее выяснить, в чем дело, если онаупадет в темноте. Она крепко схватилась за перила и осторожно ступала по ступенькам. Да, это голос Клэра. Ему отвечал Кларк. Она услышала громкие рыдания и ускорила шаг.

Когда она вошла в кухню, то разволновалась еще больше.

Кларк зажег на кухне лампу, и в неярком свете она увиделаочертания двух мужских фигур. Кларк поддерживал Клэра, атот рыдал не переставая. Марти пыталась задать вопрос, нослова не сходили с ее губ.

– Кейт, – объяснил Кларк, оглянувшись, – ее мучаетсильная боль.

– Что случилось? – выдохнула Марти.

– Он не знает. Вдруг она почувствовала ночью приступболи. Я поеду за доктором. Как ты думаешь, ты сможешь...

Он не успел закончить вопрос. Марти подошла к взрослому сыну и повернула его к себе.

– Ах, мама! – простонал он. – Мне страшно. Я никогдане видел таких страданий. Нам нужно вернуться туда, мама.

Мы...

– Конечно, – заверила его Марти. – Только надену ботинки и накину шаль.

Клэр взял Марти за руку, и они поспешили к маленькомудеревянному домику. Он сумел совладать с собой, пересталрыдать и начал рассуждать более разумно.

– Может, у нее начались схватки? – предположила она,чтобы его успокоить.

– Слишком рано.

– Иногда дети появляются раньше, чем их ждут.

– Но не настолько.

– А что, если Кейт неправильно подсчитала?

Клэр ничего не ответил, и Марти поняла, что он сильно вэтом сомневался.

– Некоторые женщины ужасно мучаются, когда...

Но он не хотел этого слышать.

– Мы боимся, что ребенок родится сейчас, – сказал он. –Слишком рано. Для него опасно рождаться в такое время.

Марти повернулась, услышав, что кто-то торопливо идетк конюшне. Кларк поскачет к доктору. Мысленно она пожелала ему успеха и пошла дальше по обледеневшей тропинке.

– Отец уже вышел из дому, – сказала она Клэру. – Скоро и доктор приедет.

Марти услышала крики Кейт еще до того, как они приблизились к дому. Бедная! Ведь она не из тех, кто жалуетсяиз-за пустяков. Несомненно, Клэр прав. Что-то пошло не так.

Они поспешили в дом. Марти скинула ботинки в углу у дверии бросила шаль на стул. Клэр уже вбежал в комнату. Лампу незажигали, и Марти стала суетливо искать в темноте спички.

Кейт металась в постели и стонала, и Клэр, упав на колени,постарался успокоить ее словами и прикосновениями:

– Отец поехал за доктором. Ждать осталось недолго. Такчто держись, голубка моя. Держись!

Клэр повернулся к Марти и умоляюще посмотрел на нее.

«Мама, сделай чтонибудь, – казалось, говорили его глаза. – Помоги Кейт!»Марти подошла к кровати и нежно притронулась к девушке:

– Кейт, – позвала она, немного повысив голос, чтобызаглушить стоны невестки. – Кейт, ты слышишь меня, дорогая?

Девушка ответила, кивнув и тихо застонав.

– Когда это началось?

Кейт сумела ответить, что она почувствовала слабую боль,когда ложилась спать, но ночью она усилилась.

– А где у тебя болит?

Кейт положила руку на низ живота.

Марти тоже дотронулась до этого места. Она почувствовала, как напряглись мускулы. С губ Кейт сорвался еще одинстон.

Когда схватка закончилась, Марти спокойно обратилась кКейт, стараясь рассеять повисшее в комнате напряжение.

– Кейт! – сказала она. – Полагаю, что скоро ты станешьматерью.

– Нет! – выдохнула девушка. – Нет! Еще слишком рано.

Слишком скоро. Я не хочу, чтобы ребенок родился сейчас.

Ему нужно подрасти.

– Послушай, – строго сказала Марти. – Послушай, Кейт.

Не сопротивляйся. Не нужно напрягаться. Постарайся расслабиться. Возможно... возможно, это пройдет. Но ты должнауспокоиться. Ради ребенка.

Марти видела в неярком свете, который отбрасывала лампа на комоде, фиалковые глаза Кейт. Она знала, что та думает о ребенке. Она хотела родить и ради безопасности малышабыла готова на все, что угодно.

– Я постараюсь, – прошептала она, – постараюсь.

– Умница, – сказала Марти, опускаясь на колени рядомс Клэром, и погладила холодную руку невестки. – Клэр, язнаю, ты молишься. Давай сделаем это вместе.

Он произнес слова молитвы вслух.

– Господи, – замирая, сказал он, – Тебе ведомо, о чеммы тревожимся. Мы не хотим, чтобы Кейт так сильно страдала. Маленькому еще рано появляться на свет. Пошли намутешение, Господи. Пусть в эту минуту Кейт почувствуетТвою любовь и нашу. Господи, мы знаем, чего мы хотим, –чтобы наш сын в целости и сохранности появился на свет.