Джанет Оак - Вечное наследство любви

И чтобы моя Кейт... – у Клэра сорвался голос. Марти подумала, что продолжать придется ей, но он быстро взял себя вруки: – Но каковы бы ни были наши желания, мы говоримто, что должно сказать: «На все воля Твоя». И мы действительно так думаем, Господи, потому что знаем: Ты нас любишь и желаешь всего наилучшего. Аминь.

Во время молитвы Кейт лежала тихо. Сказав «аминь», Клэрнаклонился к ней и поцеловал в щеку. Кейт опять заворочалась, и Марти поняла, что, несмотря на страшную боль, онапытается расслабиться.

– Клэр, – попросила Марти, – не мог бы ты развестиогонь в плите? И поставь пару чайников, чтобы нагреть воду.

Клэр послушно направился на кухню, а Марти подошлаближе, чтобы помочь лежащей на кровати девушке: откинуласо лба волосы, расправила сбившееся одеяло, погладила разрумянившиеся щеки. Суетясь и устраивая невестку поудобнее, она нежно разговаривала с ней, надеясь отвлечь вниманиеот боли.

Кейт держалась героически, она старалась изо всех сил.

Марти видела, что она сопротивлялась боли, а потом, несмотряна нее, всем существом стремилась расслабиться. Клэр развелогонь и налил воду в чайники, как велела Марти. Он принескастрюлю с водой, чтобы мать обтерла лицо Кейт. Часы медленно тянулись. Марти поняла, что доктор опаздывает, ииспугалась, предположив, что его задержал другой срочныйвызов. Она начала сходить с ума от беспокойства, но услышала во дворе конский топот. Она повернулась к окну и возблагодарила Господа, увидев, как спешиваются два всадника.

Кларк повел обеих лошадей к амбару, и доктор поспешилк маленькому домику, крепко сжимая в руке черный саквояж. Никогда Марти так сильно не радовалась чьему-то появлению, как появлению доктора.

Клэр уже стоял у двери, снимая с гостя пальто и рассказывая ему о том, что произошло. Марти оставалась в комнате Кейт, пока врач не вошел туда, а затем оставила его наедине с девушкой и отправилась на кухню, чтобы подождатьКларка.

Она решила сварить кофе. Марти сомневалась, что комунибудь захочется его пить, но ей нужно было отвлечься. Онавверила Кейт заботе доктора, и у нее нашлось время подумать.

Что если Кейт и впрямь рожает? Достаточно ли младенецподрос, чтобы выжить? Что будет с Клэром и Кейт, если онипотеряют ребенка? Не утратят ли они веру?

Марти положила руку на живот. Младенец ответил сильным толчком. Ее глаза наполнились слезами.

– Пожалуйста, Господи! – взмолилась она. – Лишь быс ребенком ничего не случилось. Они этого не выдержат.

Они так долго работали, мечтали и молились о маленьком.

Если они его потеряют, это разобьет им сердце. Если...

если... – Марти положила руку на то место, где лежал ее малыш. – Если Тебе нужно забрать одного из них, то пусть этобудет мой ребенок. Мне кажется, я смогу это выдержать,а Кейт – нет.

Как только Марти вымолвила про себя эти слова, она тутже представила, какую ужасную боль принесет ей эта потеря. Она никогда не видела своего малыша, но уже любила его.

Если бы только она могла найти способ уберечь Кейт и Клэра от страшного горя – смерти первенца, которого они таклюбят! Вдруг ей в голову пришла другая мысль, и Марти чутьне задохнулась. А что если что-нибудь случится с Кейт? КакКлэр это выдержит? Марти стала молиться: «Пожалуйста,только не Кейт, Господи, защити ее... ради Клэра!»В кухню, потирая замерзшие руки, вошел Кларк.

– Ну, какие новости? – с серьезным лицом спросил он.

– Пока никаких. Доктор осматривает ее.

– А ты что думаешь? – Кларк положил перчатки на соседний стул.

– Я думаю, что... она скоро родит.

– Она сможет родить?

Марти устало пожала плечами:

– Не знаю. Еще рано... слишком рано. Но некоторым этоудается. Я не знаю. Мне страшно, Кларк. Правда, оченьстрашно.

Муж подошел к ней и привлек к себе. Их ребенку это непонравилось, и, несмотря на беспокойство, на лице Кларкапромелькнула улыбка.

– Какой обидчивый шалунишка! – пошутил он, и Мартинемного успокоилась.

– Это девочка, – с улыбкой тихо прошептала она и подошла к плите. – Может, кофе?

– Пожалуй. Поможет мне согреться.

Марти налила две чашки, хотя не была уверена, что станетего пить. Ей не хотелось кофе. Вдруг, подходя к столу, онапоняла, что в спальне стало тихо. Она была рада, что Кейтперестала метаться и стонать, и надеялась, что молчание –хороший знак.

Клэр вошел в комнату. У него был тяжелый взгляд и осунувшееся лицо.

– Да, все дело в ребенке, – сказал он измученным, безнадежным голосом.

– А как чувствует себя Кейт?

– Доктор дал ей какое-то лекарство, чтобы облегчить боль.

Он не слышит, как бьется сердце маленького, и боится, что сним что-то случилось.

Клэр опустился на стул и обхватил голову руками. Мартирастерялась. Что сказать несчастному сыну? То, с чем ему пришлось столкнуться, нельзя назвать детским разочарованием. Этожизнь. Две жизни. Как поддержать человека в такую минуту?

Кларк подошел к сыну и сжал его плечо твердой рукой.

Клэр даже не шелохнулся, но Марти знала: он чувствует любовь и поддержку отца.

Собравшись с силами, Клэр медленно продолжал рассказывать:

– Доктор говорит, что Кейт сильная. У нее ровный пульс,и она борется изо всех сил. Когда все закончится, с ней всебудет в порядке.

Марти выдохнула благодарственную молитву.

– Как долго это продлится? Что сказал доктор? – спокойно спросил Кларк.

– Он не знает.

Марти принесла Клэру кофе. Она удивилась, увидев, чтоон его пьет. Наверное, и сам не понимал, что делает.

Ночные часы медленно тянулись. Время от времени членысемьи тихо входили в спальню, чтобы поговорить с доктором.

Он утешал их, уверяя, что Кейт держится хорошо.

Наступил рассвет. Воздух был чистым и морозным. В маленький домик пришла Элли. Поразительно, но она спалатак крепко, что не слышала шума ночью: ее спальня находитсяв задней части дома. Она побледнела, когда Кларк объяснилей, что случилось, а потом направилась в кухню Кейт, чтобыприготовить завтрак. Марти и не подумала о том, что им нужно поесть.

Кларк вышел из дома, чтобы заняться хозяйством. Клэрсобирался пойти с ним, но Кларк махнул рукой, приказываяему не вставать с кресла. Тогда Клэр решил посмотреть, какчувствует себя Кейт, и вернулся с помрачневшим лицом.

– Доктор думает, что осталось недолго, – сказал он, опускаясь в кресло. Марти подумала, что ему было бы легче, если бы ончем-нибудь занялся, а не сидел здесь, со страхом думая о Кейт.

Элли накрыла на стол. Они поели совсем немного, хотяникто не притворялся потерявшим аппетит. Марти отнеслатарелку с блинами, бекон и кофе доктору. Он сел в креслорядом с кроватью Кейт: опыт подсказывал ему, что нужноесть, чтобы сберечь силы.

В одиннадцать часов утра родился крошечный мертвый ребенок. Ничего нельзя было сделать... или сказать. Клэр взялдочь на руки и, рыдая, стал ее покачивать. Он передал ееМарти, и та, сдерживая слезы, любовно омыла маленькогочеловечка. Он мог принести в дом столько радости... Клэрпошел в детскую и нашел одежки, в которые Кейт собираласьнаряжать малыша. Их шили с такой любовью и радостью...

Любой ребенок был бы счастлив их носить. Теперь, чтобы выразить свою любовь, они укутали в них крошечного младенцаи положили его в маленький гробик – Клэр и Кларк вместевытесали его.

Кейт чувствовала себя нормально. Клэр благодарил Богаза то, что с женой ничего не случилось. Благодаря лекарствамдоктора, она проспала большую часть дня и целую ночь. Наследующее утро Клэр осторожно рассказал Кейт о том, какое горе их постигло. Но она уже заподозрила это до того,как уснула. Они обнялись и заплакали, а потом Клэр внес вкомнату маленький гробик, в котором лежала дочь, чтобы матьмогла на нее посмотреть. Кларк и Марти ушли в свой дом,оставив супругов наедине.

Похороны стали тихим семейным событием. Священник произнес перед членами семьи, стоявшими вокруг крохотной могилы, знакомые слова, призывая собраться с силами и ободриться.

В последующие после тяжелого испытания дни Кейт быстро выздоравливала, хотя в ее глазах застыла печаль. В гореона обращалась за поддержкой к Клэру. Кларк и Марти каждый день – а иногда и каждый час – молились, чтобы облегчить боль детей. Марти снова и снова думала о том, как бы ейхотелось переложить их страдания на себя, но она могла имтолько сочувствовать. Они кое-как пережили первые трудные дни. Потом им станет легче, но это потребует времени, алюбовно устроенная детская будет постоянно напоминать обутрате. Марти стоило больших трудов сдерживаться, и она,даже не понимая, что делает, стала постепенно отстранятьсяот источника сильной боли.

Лейн приехал, как только услышал печальную новость. Он долго разговаривал сКлэром, и тот излил перед ним горькие размышления о смерти маленькой дочери.

Элли не совсем понимала, как ей обращаться с Лейном после разговора с родителями. Они заверили, что она вольна самаопределять свое будущее. Элли надеялась,что отец прав, и Лейн не сдастся слишкомбыстро. Но в глубине души она боялась, чтоЛейн счел ее ответ окончательным.

А что если он больше не собирается заней ухаживать? Горе ей, горе! Найдет лиона в себе смелость, чтобы самой заговорить с Лейном? Ее воспитывали по-другому, и Элли сильно сомневалась, что сможетэто сделать. А пока она вежливо разговаривала с Лейном, но старалась не затягиватьбеседы.

Марти переживала сложные дни. Каждый раз, ощущаятолчки ребенка, она вспоминала, как отталкивала мысль о том,что забеременела. Она не хотела этого ребенка. Да, если быее желание сбылось, то его вообще бы не было... Так она думала сначала, а теперь она полюбила малыша. Кем бы он нибыл, он завоевал ее сердце. И все же она чувствовала себявиноватой.

Да, она его не хотела, но с ним ничего не случилось, а маленькое тельце девочки, появлению которой Клэр и Кейт такрадовались с самого начала, теперь лежит под снежным сугробом на церковном дворе. Наверное, это неправильно, несправедливо.

Поэтому горе, которое Марти переживала вместе с сыноми невесткой, смешивалось со стыдом. Понимают ли они это?

Может, они тоже думают, что обстоятельства сложились несправедливо и что она недостойна того, чтобы носить ребенка?

Да, когда Кейт страдала, и ее младенец оказался в опасности, Марти была готова отдать жизнь своего малыша зажизнь другого, если бы Господь согласился на такой обмен.

Теперь она начинала понимать, как тяжело было бы ей этопережить. Она любила живущего в ней маленького человечкабольше, чем ей раньше казалось возможным! Бедная, беднаяКейт! Она тоже любила свою малышку. Марти боялась, чтоКлэр и Кейт затаили злобу на нее и на еще не родившеесядитя. Она не хотела с ними встречаться. После смерти младенца и похорон, на которые собрались все родные, Мартиискала предлог, чтобы держаться от молодой семьи подальше.

Что она им скажет? Что они чувствуют по отношению к ней?

Что они думают о скором появлении на свет маленького братцаили сестры Клэра?

К счастью, Элли ежедневно виделась с Кейт. Она помогала ей по дому, пока к ней не вернулись силы, чтобы заниматься этим самостоятельно. Но Элли не перестала навещать ее,заходила поболтать или выпить чашку чая. Марти понимала,что тоже должна пойти туда, но жаловалась на «мерзкую погоду» и оставалась сидеть у огня.

Как ни удивительно, но именно Нандри привела Марти вчувство. Несмотря на плохую погоду, она пришла к ней в гости. Дети остались дома вместе с Джошем. Как только Мартизаметила дочь во дворе, она сразу поняла, что в такой деньНандри явилась сюда одна не потому, что ей захотелось скем-то поболтать.

Марти беспокоилась о ней. Она видела, что ее что-то гнетет с тех самых пор, как они вернулись домой. Нандри ничего не говорила, но Марти понимала, что что-то не так. Ейказалось, это каким-то образом связано с Кларком и его ногой. Но, конечно, времени прошло достаточно, чтобы Нандри привыкла к тому, как он теперь выглядит и что ему нуженкостыль.

Марти открыла перед дочерью дверь и тепло приветствовала ее. Сначала гостья объяснила: решила навестить их потому, что ей всего лишь хотелось на пару часов выйти из дому.

Дети с ума ее сведут, пожаловалась она. Марти кивнула: онапрекрасно помнила это чувство.

Нандри осведомилась о здоровье Кейт, и Марти уверилаее: судя по тому, что она слышала, невестка поправилась. Эллисейчас как раз у нее.

Марти стала варить кофе и резать испеченный Элли каравай. Нандри беспечно рассказывала о будничных заботах.

Она хотела, чтобы Элли написала ей рецепт тыквенного хлеба. Энди упал и прикусил язык, говорила она. Все не так плохо, но крови вытекло очень много, и Мэри от страха плакалавсю ночь, думая, что брат истечет кровью и умрет. МалышкаДжейн сделала несколько первых шагов и упала; она не сильно поранилась, но все испугались. Тина получила в школе золотую ленту, потому что лучше всех в классе знает правилаорфографии, и Джош ужасно ею гордится. Сам-то он никудышный грамотей.