Саша Ким - Вечность

Анна кивнула. Он погладил ее щеку большим пальцем и неспешно убрал руку:

– Как ты находишь бранч собранный мной самостоятельно? – самодовольно спросил он.

–Многовато… – сетовала она, нам столько не съесть, а значит, некоторые продукты придётся просто выкинуть, например сыр, он испортится к полудню, а столько мы не осилим, даже если будем есть только его…

Люциан с интересом наблюдал, как Анна ворчит, словно старушка, и не мог не заметить, что это в точности похоже на то, как когда– то его отчитывала Ария.

– Да и зачем нам столько вина? Мы же не найдём дороги домой, если все это выпьем.

– Говори за себя… – ухмыльнулся король.

– Нам стоит вернуться к ланчу, чтобы успеть собраться к праздничному ужину. Мы не можем заставлять гостей ждать…

– Анна, – одернул Люциан супругу, – я все рассчитал, успокойся. Давай поедим? – сказал он, усаживаясь на расстеленный плед.

Девушка последовала его примеру, и тут же принялась за еду.

– Разве Ирма не приготовила тебе завтрак к пробуждению? – спросил он с издевкой, наблюдая, как его жена уплетает поруганный сыр, запивая его "лишним" вином, заедая все овощами и фруктами.

Анна кинула в сторону Люциана злобный взгляд и продолжила поглощать пищу, а он лишь рассмеялся в ответ.

Наевшись досыта, Анна потянулась и улеглась на плед.

– Может прогуляемся? – спросил Люциан, почувствовав себя уязвимым, когда девушка, в обтягивающих одеждах растянулась перед ним, предоставляя его жадному взгляду все утонченные изгибы своего тела. Ее полу расстёгнутая рубашка натянулась на груди и Люциан совершенно отчётливо мог увидеть набухшие соски…

– Позже… – шепнула она, ловя его взгляд.

– Что..? – «Она нарочно дразнит меня?»

– Позже прогуляемся. Хочу немного отдохнуть, все тело ноет от долгой поездки, – пробормотала она, будто собираясь уснуть.

Люциан облокотился на локоть, полулёжа, нависнув над Анной, прикрывая ее от все сильнее палящего солнца, и начал изучать свою супругу, когда она равномерно засопела. Он аккуратно коснулся ее волос, затем погладил нежную щеку, проведя большим пальцем по пухлым губам. Спустился к тонкой шее, болезненно вспоминая, как делал Анне больно. Неосознанно он потянулся и коснулся губами впадинки над ключицей:

– Прости, – шептал он, – я причинил тебе слишком много боли. Вряд ли теперь ты захочешь быть моей… Я больше не имею права на тебя. Я ничем не отличаюсь от твоей матери, так же доставляю боль невинным… – он закрыл глаза, пытаясь прогнать грустные мысли, – я слишком поздно осознал свою ошибку… однако, теперь не могу перестать думать о тебе…

– Люци… – бормотала сквозь сон Анна, переворачиваясь на бок, тем самым упираясь своей упругой грудью в торс Люциана, от чего у него перехватило дыхание.

– Глупышка… – шептал он, – что же ты делаешь со мной? – его рука невольно обхватила ее талию, прижимая хрупкий силуэт теснее. Своим восставшим стержнем он чувствовал сквозь тонкую ткань ее одежд, манящую теплоту ее губ: «Я желаю ее… слишком сильно… но это лишь вожделение…» – будто уговаривал он себя, не желая чувствовать больше. И словно опоенный ее ароматом, и близостью столь желанного тела, он приблизился и трепетно коснулся ее губ своими. Не требуя большего. Испытывая отчаянное желание вот так невинно касаясь ее губ, сжимать в объятиях эту хрупкую девушку… вечно…

Он резко отстранился. И поднявшись на ноги, зашагал вдоль виноградника.

***

– Почему ты меня не дождался?– спросила Анна, найдя Люциана.

–Отдохнула?– он успел немного привести свои мысли в порядок, после короткой прогулки.

–Да, сон на свежем воздухе это потрясающе… – протянула она.

–Почему проснулась? Я уж думал, мне до самого ланча придётся гулять в одиночестве.

–Стало очень жарко…

Он резко остановился и повернулся к девушке, следовавшей за ним:

– Ты в порядке? – он пристально вглядывался в ее лицо.

– Да-да…

– Может вернёмся во дворец?

– Нет уж! Сейчас около полудня, значит, у нас есть ещё несколько часов, прежде чем придётся вернуться.

– У нас… Я думал, я просто выгуливаю свою королеву, – улыбнулся он.

– Почему же…? – робко сказала она, – мне хотелось провести время вместе, чтобы никто не отвлекал, подальше от дворца… – она невинно перечисляла вышесказанное, когда вдруг наткнулась на преграду.

Подняв глаза, Анна увидела самодовольную ухмылку Люциана и тут же отскочила назад:

– Значит, хотела побыть наедине…? – он надвигался, – подальше от дворца…? – снова этот хищный взгляд, – чтобы никто не мог нам помешать…

По телу Анны забегали мурашки, а мозг вдруг отключился:

– Я не это… – во рту вдруг пересохло, – имела в виду…

– Разве я что-то сказал? – он навис над беззащитной девушкой, когда ей стало некуда бежать.

– Я просто… – мысли путались, подкидывая ее сознанию картины их страстного секса, – хотела… чтобы мы узнали друг друга получше… – и снова видеть его обнаженное тело…

Он придвинулся слишком близко. Ее грудь часто вздымалась под влажной блузкой.

– Что ты хочешь знать? – спросил он испытующе.

– Н-например, чем ты любишь заниматься на досуге? – наивно спросила она.

– Я дал тебе шанс… – прорычал он и, обхватив ее затылок, впился губами в ее приоткрытый рот, моментально проникая своим языком внутрь. Анна будто этого и ждала, обвила его шею руками. Он подхватил ее за ягодицы и она, откликаясь, обхватила его торс ногами, не останавливая долгожданного поцелуя. Люциан простонал, держа, наконец, в своих руках столь желанное тело. Анна чувствовала сквозь бриджи его восставший жезл, и от осознания, что Люциан хочет ее рассудок покидал ее мысли.

– Это то, чем я бы хотел заниматься на досуге… – отстранившись, прошептал он, – следующий вопрос…

– Когда последний раз ты вызывал к себе шлюх? – спросила она будто между прочим.

Он засмеялся:

– Ревнуешь?

– Отвечай на вопрос, – как-то уж слишком настойчиво потребовала она.

– Ладно– ладно… – он немного подумал, – слишком давно. В тот раз когда ты всех прогнала… я… не знаю как это объяснить… – засомневался он.

– Как есть, – твёрдо сказала она.

– Моя мужская сила дала сбой… я… не получаю удовольствия от секса с другими…

Анна задохнулась от этого признания:

– Что значит с другими? – недоверчиво спросила она.

– Я вроде как… хочу только тебя… больше не могу ни о ком думать…

Она смотрела на него, приоткрыв рот. Люциан потянулся и нежно коснулся ее губ…

– Ч-что… – она не ожидала такой трепетности от него, – а как же… Ария… – зачем-то ляпнула она и тут же пожалела об этом…

Он напрягся и поставил ее на землю:

– Не путай желание с любовью… – его голос снова стал холодным, а в глазах снова зарождалась ледяная буря, – я уже сказал, я никогда не позволю тебе занять ее место…

Люциан развернулся и зашагал прочь…

Зал торжеств был полон гостей. Наконец в Дарнии был организован праздник, даже отдалённо не напоминающий шабаш или вечеринку самого дьявола.

Весь дворец был украшен великолепными благоухающими цветами. В каждом коридоре слышалась благозвучная музыка. Столы ломились от яств, кухарки потрудились на славу.

Вернувшись во дворец Анна уже успела помыться и нарядиться к празднику. Спустившись в зал торжеств и увидев все это великолепие она немного взбодрилась, после неудачно закончившегося пикника.

– Почему на главном столе нет букета? – спросила она у Ирмы, стоявшей подле неё.

– Не могу знать, Ваше Величество, – пожала плечами служанка, – к организации торжества Его Величество тоже никого не подпустил, принимал все решения сам, от меню до утверждения списка гостей. Думаю, букет для вашего стола вынесут позже…

Анна была приятно удивлена открытию Ирмы: «Он сам подготовил мой праздник…» Но тут же в ее голове всколыхнулось сегодняшнее воспоминание: «Не путай желание с любовью… я никогда не позволю тебе занять ее место…»

– Вот же упрямый осел! – тихо выругалась королева.

– Ваше Величество? – удивлённо уставилась на неё Ирма, которая когда-то журила Арию, за сквернословие, – что на Вас нашло?

– Оу… – осеклась Анна, – прости, Имке… – кинула она и отправилась вглубь зала.

– Имке… – выдохнула седовласая женщина, – я не слышала этого имени уже лет двадцать, – она едва стояла на ногах,– Ария…?

***

Гости уже заняли свои места, и Анна чувствовала некоторую неловкость от того, что Люциан все ещё не появился.

Она корила себя за то, что сама же испортила себе праздник тем, что напомнила ему об Арии.

«Я не могу признаться ему… Он будет винить себя во всех грехах, если я расскажу…» – мысли Анны прервались, когда боковая дверь зала хлопнула. Девушка повернулась и увидела как к ней приближается король. В его руках был великолепный букет.

– Прошу прощения за опоздание, – обратился он к гостям, – но я обязан был срезать свежих цветов для своей королевы, – он протянул букет Анне, которая едва могла пошевелиться от удивления.

– Мне…? – недоверчиво спросила она, ещё пару минут назад будучи уверенной, что он опаздывает из-за их конфликта.

Он подошёл ближе:

– Я должен извиниться… за своё поведение ранее, – он тяжело вздохнул, – я не хотел обидеть тебя… Думаю, позже, нам стоит поговорить…

– Об Арии…– закончила она за него, наконец, принимая букет, – я буду благодарна, если ты наконец откроешься мне.

– А сейчас, давай праздновать, – он взял ее руку в свою и легко коснулся губами ее пальцев. Затем повернулся к гостям, поднимая кубок и провозгласил:

– За королеву!

– За королеву!!! – откликнулись гости.

***

Праздник проходил великолепно. Анна впервые в жизни так веселилась. Люциан предусмотрел разного рода развлечения: тут были и циркачи, и факиры, и певцы разной масти. Театр теней стал прекрасным завершением вечера, после которого ещё продолжала играть музыка.

– Позволите… – Люциан стоял рядом с Анной, протягивая ей руку.

Ещё не понимая, что он предлагает девушка вложила свою ладонь в его:

– Что?…

Музыканты разливали по залу волшебную нежную мелодию:

– Королевская чета обязана закрыть вечер своим танцем, иначе гости никогда не разойдутся, – пошутил он, увлекая Анну на середину зала.

– Танец… – немного испугалась Анна, – я же не танцевала лет двадцать…

Люциан лишь рассмеялся над "шуткой" своей супруги, закружив ее в танце.

– Ты неплохо справляешься, для старушки, которая не танцевала "лет двадцать", – подтрунивал он.

Они медленно кружили по залу, Люциан прижимал Анну к своему могучему телу. От его близости у неё закружилась голова. Она вдыхала такой родной аромат сандала…

– Анна… – шепнул он рядом с ее ухом.

– Да, – от наслаждения она прикрыла глаза.

– Я бы хотел покинуть торжество… – тихо сказал он.

Она распахнула глаза и расстроено посмотрела на него:

– Все же чудесно… Почему? – сказала она протестуя, – снова хочешь меня оставить! Я опять сделала что– то не так…

Он еле сдерживал смех:

– Глупышка… – он улыбнулся ей ослепляющей улыбкой, – я бы хотел уйти вместе с тобой…

– Оу, – она смутилась от своей тирады, – прости, я не так поняла…

– Я хотел подарить тебе ещё один подарок… Если ты не против покинуть свой праздник, хотя бы на время…

– Ещё подарок? Не многовато ли для одного дня?

– Я пропустил уже много твоих праздников, буду наверстывать… – улыбнулся он, поцеловав ее пальцы, завершая танец.

Попрощавшись с гостями супруги отправились в свои покои.

– Когда ты собираешься выезжать в Осконию? – спрашивала она по пути.

– Послезавтра. Я уже предупредил совет. Тебя могут просить присутствовать на некоторых собраниях от моего лица, ты девочка умная, справишься…

– Как надолго ты собираешься меня покинуть? – спросила она входя за ним в покои, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

Он повернулся:

– Месяц… – он с тоской и волнением изучал ее лицо, – я думаю этого должно хватить, чтоб уладить все дела в Осконии…

– Месяц… – повторила она печально.

Люциан нежно коснулся ее лица:

– Не расстраивайся, малышка, – он тонул в этих печальных серых глазах.

– Хочу чтобы ты был рядом, – шептала она, как-то завороженно.

– Я буду рядом… во снах, – напомнил он, – мы будем встречаться каждую ночь…

Анна слегка кивнула и грустно опустила голову. Люциан направился вглубь комнат, оставив опечаленную супругу в одиночестве, но уже через минуту вернулся к ней:

– Я облажался на свадьбе, поэтому хотел бы попытаться исправить и эту ошибку… – он протянул ей маленькую резную шкатулку, – откроешь? – немного взволнованно спросил он.

Анна протянула руку и приоткрыла крышечку своего подарка:

– Это… кольцо…? – выдохнула она удивленно, увидев великолепный перстень, тончайшей ювелирной работы, будто сплетённый из золотых нитей и усыпанный бриллиантовыми звёздами.