-Эй, мужик, - обратился он к одному из бандитов, - ты куда-то торопишься?

    -Что? Что? – не понял тот сначала, но тут же примолк, упав плашмя, нарвавшись на кулак Ивана.

    -Наших бьют! – взвизгнул кто-то.

 Компания бандитов окружила наглого незнакомца, но тут же отступила, потому что из-за гаражей – ракушек, приютившихся возле дома, стали вдруг выходить какие-то крепкие ребята. По приказу Ивана они окружили всю банду. Многострадальные жители этого двора давно привыкли к пьяным разборкам и не вмешивались, предпочитая подглядывать из-за шторочки, но, к сожалению, в свете тусклой подъездной лампочки ничего не было видно, лишь какие-то телодвижения. Жители поняли: кого-то крепко бьют, потому что хорошо были слышны характерные звуки ударов, стоны и ругань. А потом вдруг  стали стрелять. Один дедок всё же не выдержал и вызвал милицию.

     -Уходим! – крикнул Иван своим ребятам, услышав вой сирен.

Ребята скрылись в темноте так же незаметно, как и появились. А на поле боя остались лежать, охая и постанывая, Джем и группа его товарищей. Милиция, приехав на место происшествия, страшно обрадовалась, увидев живьём некоторых известных личностей, чьи портреты с незапамятных времен висели буквально во всех  отделениях города на стендах в рубрике «Разыскиваются» и мозолили глаза работникам и посетителям.    

    Сашка, в отличие от Женьки,  всё же заметил Тетеринскую команду. «Молодцы, оперативно», - с удовлетворением  подумал он.

   -Всё, можешь не торопиться, - сказал он девушке, как только они выскочили на освещённую многолюдную улицу.

    -Ты с ума сошел! – воскликнула она. – Вон они! Догоняют! Быстрее!

Сашка скривился в оскале:

   -Не успеют. Поверь мне, я знаю…


    -Папка! Папка приехал! – Вовка выскочил из дома и побежал навстречу отцу.

    -Наконец-то, - проворчала Лена, жена Ивана. - Что так долго?

    -В банк заезжали, - ответил Сергей.

Лена улыбнулась:

   -Работнички, выходной же, ладно, пошли обедать.

   -Пап, а мама? – спросил Вовка, пытливо заглядывая Сергею в глаза.

   -А мама… решила ещё отдохнуть в Париже, - чуть помедлив, ответил он и добавил: - Но ты не переживай, я тебя познакомлю с одним очень хорошим человеком.

Сын, хитро улыбнувшись, поинтересовался:

    -Это женщина?

    -Да, - коротко ответил Сергей.

    -Ты её любишь? – совсем по-взрослому спросил мальчик.

Сергей вдруг смешался, нет, он просто испугался. Никогда в жизни ничего и никого не боялся, а тут…Что ответить? Как  объяснить сыну, что значит для него Женька?..


    Вовка с детства знал, что мама и папа – это само собой разумеющееся, это то, что должно быть у каждого ребёнка. Потом он стал замечать, что родители порой странно себя вели, будто были чужие друг другу люди. Мама вообще отстранилась от них с папой. А ещё он видел, как дядя Максим целуется с мамой…Вовка не испугался, но сильно переживал. О том, что видел, он не рассказал отцу. Зачем? А вдруг всё совсем не так, и мама с дядей Максимом вовсе не любовники, а папа расстроится.

    Однако долго носить в себе такую тяжёлую ношу он не мог и рассказал обо всем  друзьям. Близнецы Тетерины быстренько просветили его по данному вопросу, показав ряд фильмов, когда тётя Лена уехала в город за продуктами. 

    -Теперь понял, что бывает у взрослых? – спросил Санёк, один из близнецов.

Вовка сокрушённо покачал головой:

    -Но как она может? Это же предательство.

    -Может, как и все бабы, - процедил Лёшка, - поверь мне, брат, я уже столкнулся с этим.

    Вовка понимающе закивал головой: он знал о безответной неудавшейся любви друга к соседской девчонке Таньке, внучке известного генерала, чья дача просматривалась через невысокий забор. Танька была предметом обожания практически  всех местных пацанов, кроме Вовки. Его сердце, как он сам считал, навсегда осталось там, в лагере у моря, куда он ездил вот уже несколько лет, и его прибрала к рукам Ленка, девчонка из Питера. Вовка тяжело вздохнул, подумав о маме. Ему до жути было жаль отца. И он затаил обиду на мать, может, дала о себе знать сыновья ревность, а может, просто из мужской солидарности. 

    -Да забей ты, - Лёшка хлопнул его по плечу, - у тебя отец есть.

    -Тебе легко говорить, - насупился Вовка, - ваша мамка не такая.

    -Да, - в один голос согласились близнецы, - наша мамка – исключение из правила.

    -Просто она любит вашего отца, дядю Ваню, а моя папку нет, вот и всё, - тихо сказал Вовка.

       Взрослая жизнь с её сложностью немного пугала его. Но ничего не поделаешь, время не удержать. Он тоже будет взрослым, как отец, но найдёт себе такую женщину, которая полюбит его по-настоящему, а не так, как мама папу.

   Каждый раз, когда мальчик что-нибудь замечал этакое, он убеждался в своей правоте: мама действительно разлюбила папу, а заодно и его, Вовку. Что ж, он мужчина, как-нибудь переживёт, не сирота всё-таки, отец есть. Только отцу, кажется, его, сыновья, поддержка тоже нужна. Вот и будут они, два мужика, друг другу крепкое плечо подставлять, не пропадут…

     -Прорвёмся, папка, - Вовка по-взрослому хлопнул отца по плечу и попросил: - Расскажи мне о ней.

   -Обязательно расскажу, - пообещал Сергей…


    Женька сладко потянулась. Сколько она спала? Целую вечность, наверное. От пережитых волнений она даже не ощущала пружин на Сашкином диване, которые  больно упирались ей в бок.

    -Доброе утро, - радостно сказал Сашка. Женька улыбнулась ему в ответ. Потом она долго, с удивлением смотрела на него.

   -Что-то не так? – забеспокоился Сашка.

   -Да нет, всё хорошо,  - ответила Женька, - просто я никогда не замечала, что ты, оказывается, ещё молодой и красивый.

Сашка смешался, нахмурился и отвернулся, буркнув:

    -Вставай давай, завтрак стынет.

    -Ого, - Женька вскинула брови, - откуда такое великолепие?

    -Соседи, - ответил Сашка.

Она сразу подскочила к столу, смешно путаясь в рукавах Сашкиной рубахи, которая была ей велика.

   -Блинчики! Сто лет не ела!

Они вместе завтракали и весело болтали ни о чём.

   -Да, кстати, вот возьми, - Сашка протянул ей аккуратно завернутую в пакет одежду.

   -М-м-м, - промычала Женька удивлённо. – И когда ты успел?

Сашка довольно замурлыкал как кот, ему было приятно, что Женька оценила его заботу.

   -Она новая, ты не думай, - пояснил он.

Женька тут же примерила новую футболку и джинсы. Вещички, конечно, были с Черкизовского рынка, но качественные.

   -Не нравится? – обеспокоенно спросил Сашка.

   -Что ты, - Женька замахала руками, - отлично, класс. Тем более мой размерчик.

Она подскочила к инвалиду и поцеловала его в выбритую надушенную щеку. Сашка ещё больше смутился и сердито закашлялся, как старик. 

    -Спасибо тебе, - сказала Женька, нежно глядя на него, - если бы не ты...

    -Да ладно, - Сашка махнул рукой, - я друзей в беде не бросаю. Как увидел, что ты к ним пошла….

    -А как ты там оказался? - перебила она его. - Ты их знаешь?

Сашка молча кивнул и, как бы спохватившись, сказал:

   -Ты не думай, я не с ними, я сам по себе.

Женька улыбнулась и тряхнула головой:

   -С чего ты взял, что я плохо о тебе подумаю? Мне всё равно, какие у тебя с ними дела, это твоя жизнь. Я знаю, какой ты есть, и мне достаточно этого. Ты - настоящий мужчина. Спасибо тебе, друг Сашка.

Женька засмеялась и обняла его за плечи, но Сашка, мягко отстранившись от неё, сказал:

   -Извини, мне пора на работу. У нас нет выходных. Ты отдыхай, поспи ещё.

   -Нет-нет, мне тоже пора, я домой, бабушка волнуется, наверное.

   -Хорошо, - согласился он. – Да, кстати, деньги.

   -Спасибо, - в который раз сказала Женька и, стоя в дверях, добавила: - Я люблю тебя, Сашка, ты очень хороший, ты славный…

Сашка отвернулся и глухо прорычал:

   -Уходи же!

Женька непонимающе посмотрела на него и тихо спросила:

   -Мы ведь друзья, да?

   -Да, - ответил он, всё ещё не глядя на неё.

   -Ну, я пошла, пока, - весело сказала она и захлопнула дверь.

Сашка с силой стиснул рукой стакан, стекло треснуло и разлетелось, поранив ему руку. Но Сашка  не замечал крови, струившейся по пальцам. Он плакал. Несколько горьких слезинок скатились по щекам, упали и смешались с кровью. Это плакало его сердце, израненное безответной любовью…


    -Объясни толком, - Максим со злостью теребил телефонный шнур, - она пришла, или нет? Я за что тебе плачу? Идиот!

     Вот уже неделю, как он нанял частного детектива, чтобы следить за Афродитой. Без неё Максим больше не мог жить в этом мире. Он был болен ею, одержим. Без неё он даже не жил, а просто существовал.

    Как сомнамбула  передвигался из дома в банк, заключал какие-то сделки, изображая только видимость действия. Как сомнамбула ел, пил, дышал. По всей квартире были развешены её фотографии. Частный детектив постарался на славу: снимки были сделаны профессионально. Максим молился на них, как молятся на иконы. Каждый вечер повторялся один и тот же ритуал: он прижимался лбом к одной из её  фотографий и что-то шептал, потом, как пьяный, шатаясь, переходил к другой фотографии, и всё повторялось вновь.  Порой он так и встречал рассвет, засыпая, где придётся.

    Появляться у неё дома он больше не решался, лишь издалека наблюдал за ней. Зачем торопить события? Как только он сделает то, что задумал, вот тогда и… А может, она сама тогда придёт к нему, кинется  на шею и скажет: «Вот она я, твоя навеки!»?

    -Ещё не время, потерпи, дорогая, и мы будем  вместе.

Что мог он предложить ей сегодня? Свою, пусть и немаленькую, зарплату заместителя?  Нет, к ногам своей Афродиты он хотел положить все сокровища мира.

    Отъезд Сергея был очень кстати. Максим тщательно готовился к осуществлению своего плана, методично продвигаясь к цели: с помощью своих людей, ещё раньше внедренных в банк, он намеревался подставить своего шефа и занять его место Президента банка. Максим всё тонко продумал, рассчитал и подготовился к любым неожиданностям заранее, а уж Совет он сумеет склонить на свою сторону, предоставив ряд сфальсифицированных документов.

    Одна маленькая загвоздка – Вероника. Он ждал её приезда. Без Вероники склонить на свою сторону Совет будет проблематичнее. Там заседал её папа. Максим знал наверняка, что папа всё сделает для своей горячо любимой дочурки. Но эта стерва всё ещё торчала в Париже и, судя по всему, возвращаться не собиралась. Максим каждый день названивал своей любовнице.

    -Милая, дорогая, любимая, - заливался он соловьём. - Мне плохо без тебя, приезжай, я жду, любовь моя.

     -Потерпи, милый, скоро приеду, - ласково отвечала Вероника.

«Когда же ты приедешь, стерва? Скорей бы. Сделали бы дело, а потом нужна ты мне была», - думал он.

«Щас, так я тебе и поверила, что ты без меня соскучился. Все мужики – козлы», - думала она.

   И вдруг Вероника позвонила ему сама:

   -Я прилетаю завтра, милый, ты встретишь меня?

   -А твой муж? – удивлённо спросил он.

   -Я ему не сообщала, да он нам пока и не нужен. Или ты не об этом мечтал? Не соскучился? Представь, у нас будет в запасе несколько дней, которые мы посвятим только друг другу.

   -Соскучился, ещё как соскучился, - поспешил ответить он.

Она засмеялась:

   -Ну, вот и прекрасно. Я обещаю тебе несколько райских деньков, а потом позвоню Сергею и скажу, что приехала.

   -И где мы будем проводить эти райские деньки? – нервно спросил он.

   -Что-то ты занервничал, милый, - подозрительно сказала Вероника и добавила: - У тебя, любимый, у тебя. Я соскучилась по твоему холостяцкому гнёздышку.

Он заскрипел зубами, но быстренько согласился.

   -У меня? Само собой, конечно.

     Известие о приезде любовницы его и радовало, и не радовало. В планы Максима вовсе не входило столь долгое наслаждение любовными утехами с постылой любовницей. В сущности, можно теперь и не особенно стараться. Скоро она ничего не будет значить для него: она просто будет  не нужна.

    Максим нехотя снял фотографии Афродиты со стен, аккуратно сложил их в папочку и спрятал в свой личный сейф. Там же лежали деньги, документы, те самые, с помощью которых он намеревался уничтожить Сергея,  и… пистолет. Он приобрел его по случаю, ещё будучи простым клерком. Времена ведь неспокойные, а он работник банка, мало ли что.