Итан и я закрываем наши меню и бросаем их в центр стола, соглашаясь с ней.

Лила вздыхает и бросает меню на вершину кучи. — Ребята, хотите уйти и прогуляться до «Applebees»[11], который я видела на углу?

— Да, — Итан, Элла и я сказали одновременно.

Мы в спешке покидаем стол, прежде чем вернется официант и постарается выставить нам счет за булочки и напитки. Мы срываемся с места, выскакивая из душного ресторана, смеясь. Сегодня пятница, и тротуар переполнен, также как и движение на улице. Свет танцует на наших лицах, и волнение гудит в воздухе.

Элла поднимает руки над головой, протискиваясь через группу парней, и мои защитные инстинкты просыпаются. Я кладу руку ей на спину, держа ближе к себе, когда один из парней пытается оценить ее задницу. Я не могу на самом деле винить его, я делаю то же самое.

На ней пара узких джинсов и черная блузка, достаточно короткая, что позволяет образовать пространство между верхней частью ее джинсов и низом ее рубашки. Ее бледная кожа выглядит мягкой, и я позволяю своим пальцам осторожно провести по ней, как будто случайно.

Она смотрит через плечо и огни отражаются в ее глазах, когда она перекрикивает шум. — Это напоминает мне выпускной год, когда мы поехали в Новый Орлеан!

— Когда ты сняла свою блузку и всех ослепила, — подмигнул я ей, и она шлепнула меня по руке.

— Этого не произошло, и ты это знаешь, — говорит она и, отворачиваясь, улыбается.

— Знаю! — перекрикиваю я громкую музыку группы, играющую напротив магазина подарков. — Но та ночь была гораздо напряженней, чем это!

Шум исчезает, когда мы заходим в ресторан. Там толпа людей, ждущих столика, но тут все же лучше, чем в другом месте. Лила направляется к администратору, чтобы занести наши имена в список ожидания.

— Та ночь была напряженной, но только из-за тебя, — злостно ухмыляется Итан. — Если бы ты мог оставаться в своих штанах, тогда бы нам не пришлось убегать из клуба.

Лила поворачивается, и ее глаза сканируют нас троих. — Так, я запуталась. Кто не мог оставаться в своих штанах?

— Вот и хорошо, что ты запуталась, поверь мне, — я глажу ее по руке, Элла и Итан начинают смеяться. — Эти двое лишь пытаются смутить меня пьяной ошибкой из моего прошлого.

— Но она выглядела так горячо, когда мы танцевали, — говорит Элла, издеваясь надо мной глубоким голосом. — И клянусь, она выглядела моложе.

Итан взрывается смехом, наклоняясь к Элле, которая смеется так же сильно. Итан рассказал мне об их маленькой встряске с Майки, и это, казалось, сломало барьер между ними.

Я толкаю Итана, и он врезается в высокую блондинку, в результате чего его рука касается ее груди. Элла прислоняется к стене, безудержно смеясь.

— Мне жаль, — с веселой улыбкой извиняется перед блондинкой Итан. — Я не заметил тебя, милая.

Она, вероятно, примерно того же возраста, что и мы, может немного моложе. Блондинка сужает глаза и направляется к сидячим местам со скрещенными руками, опускаясь на край скамейки.

— Спасибо, что заставил меня выглядеть извращенцем, — хмуро смотрит на меня Итан, а затем смотрит прямо на Лилу.

— Тебе не нужна моя помощь с этим, парень. — Я заметил, что Элла стоит лицом к стене, и ее плечи трясутся. — Милая девочка, ты там жива?

Качая головой, она оборачивается, ее руки прикрывают рот, а слезы текут из ее глаз. — Простите, — говорит она между смешками. — Я просто не могу перестать представлять эту женщину в Новом Орлеане, и как ты почти поимел ее в уборной. И как потом мы вытаскивали тебя из клуба, когда она погналась за нами.

— Так что случилось? — Лила начинает хихикать, и ее ноги сгибаются, когда она горбится, хватаясь за живот.

— Она была не настолько старой, может тридцать пять или сорок, — утверждаю я, отодвигаясь в сторону, когда несколько человек входят через дверь и впускают прохладный воздух. — И я был пьян.

Итан хлопает меня по плечу и сочувственно смотрит на меня. — Все хорошо. Мы все любим женщин среднего возраста.

Я ударяю его по руке, а Элла смеется так сильно, что едва может стоять. Я решаю, что она тоже должна быть наказана, так что я фокусирую свой взгляд на ней. Она перестает смеяться, и ее губы хмурятся.

— Ты не напугаешь меня, Миша Скотт, — она пятится к углу. — Я знаю, что ты не обидишь меня.

— Ты права. Я никогда не обижу тебя. — Я развожу руки в стороны, так чтобы у нее не было места убежать. — Но я видел фонтан внизу здания.

— Пожалуйста, не надо, — умоляет она, ее руки в оборонительном жесте выставлены перед собой. — На улице около пятидесяти градусов[12].

— Ты заслуживаешь это, — я с легкостью поднимаю ее и перекидываю через плечо.

— Миша, — извивается она, когда я прохожу через дверь на тротуар. Мы поворачиваем головы, когда я подхожу к фонтану в конце улицы, прямо напротив парка. Когда я дохожу до мраморного края, я останавливаюсь, решая, что делать. Запрыгнуть и бросить ее под разбрызгивающуюся воду? Или просто посадить ее внутрь?

— Что не так с тобой и водой? — она поднимает голову и откидывает волосы с лица, чтобы посмотреть мне в глаза. — То разбрызгиватель, то душ. В итоге, ты всегда делаешь меня мокрой.

Невозможно было удержаться, я провожу пальцами по задней части ее бедра и сжимаю задницу. — Могу ли я сделать тебя мокрой прямо сейчас?

Она выглядит так, будто собирается заплакать, что не было той реакцией, которую я ожидал. — Как ты можешь так шутить со мной? После всего, что я сделала?

Я пожимаю плечами, подтянув свои штаны выше на талию, и захожу в воду, которая мгновенно заполняет мои ботинки. — Черт, холодно. — Я пробираюсь к одному из потоков воды, который окружают две статуи ангела, склонившись вместе с арфами в руках. Вода впитывается в мои джинсы, когда я опускаю Эллу в центр, давая ей промокнуть.

Она визжит, задыхаясь от холода. — Ты худший парень, которого я когда-либо знала.

Вода бежит из фонтана вниз по ее твердому телу. Это возвращает меня к тому моменту в душе, когда я трогал ее всю в первый раз. Боже, я чертовски скучаю по прикосновениям к ней, как раньше.

— Ты знаешь, это не правда. — Я делаю шаг вперед, к краю фонтана, и задерживаюсь на ее мокрой одежде. — На самом деле, я думаю, ты знаешь, что я самый милый парень, которого ты когда-либо встречала.

Она не спорит, просто выходит из воды, и отжимает волосы. — Думаю, нам надо поговорить.

Груз падает с моих плеч, и я открываю рот, чтобы сказать ей, что мы должны пойти куда-то и все обсудить, когда кто-то кричит. Наши глаза устремляются к краю фонтана, где Лила сидит в воде, ее одежда и волосы мокрые, а Итан стоит на мраморном помосте, истерически смеясь.

Элла заливается смехом, когда Итан заходит в бассейн воды, которая окружает фонтан и мы, в конечном итоге, заканчиваем, борясь в воде. Мы останавливаемся только тогда, когда появляется охрана, и убегаем в ближайший парк в мокрой одежде. Я не художник, разве что только когда дело касается текстов песен, но если бы кто-то нарисовал картину, нас в фонтане, уверен, они увидели бы редкий момент совершенства.


Элла


У меня не было такой ночи с тех пор, как мне было пятнадцать, и мы с Мишей провели весь день на озере на небольшом плоту, который мы «позаимствовали» у соседей. Это был один из тех простых дней, но он значил все, потому что так не было тьмы, только свет.

Нас провожали множество взглядов, пока мы шли через холл отеля в нашей промокшей одежде, оставляя водный след по кафельному полу. У парней не было собственной комнаты, и, по-видимому, они слишком устали, так что Лила и я решили позволить им остаться, даже если это было неудобно для меня.

Когда мы оказываемся в комнате, Миша снимает рубашку и падает на кровать, пока Итан сбрасывает свою обувь у двери.

Итан потирает руки. — Кто за групповой душ?

— Миша тоже входит в твое предложение? — шучу я, закрыв дверь спальни.

Он хмуро смотрит на меня, на его лице отвращение. — Заткнись.

Я высовываю язык, когда Миша разочарованно качает головой. — Милая девчонка, ты сделала шаг слишком далеко.

Я смеюсь, вытаскивая пижаму из сумки, и убегаю в ванну. — С тех пор как ты единственный, кто бросил меня, ты примешь душ последним.

Он начинает бежать ко мне, и я закрываю дверь, смеясь. Как только я оказываюсь одна, я оцениваю ночь. Я не понимаю. Почему он такой милый со мной? Неужели он... он понял, что я обманываю?

Я скидываю свою одежду и бросаю ее в угол, затем включаю душ, ожидая, пока он разогреется, прежде чем шагнуть внутрь. Я мою волосы гостиничным шампунем, когда замок на двери щелкает.

Я знаю, кто это, потому что это он научил меня, как взламывать замки. — Серьезно, Миша, за ночь достаточно.

— Это я, — говорит Лила, и что-то с лязгом падает на стойку. — Мне просто надо почистить зубы. Мне кажется, у меня во рту вода из фонтана.

Мыло попадает мне в глаза. — Ты взломала замок?

— Нет, Миша сделал это для меня. — Она немного включает воду, но этого достаточно, чтобы температура изменилась.

Я дрожу, смывая остатки шампуня со своих волос. Вода в раковине выключается и затем становится тихо. — Лила? — гадаю я, ушла ли она.

— Ты вообще планируешь сказать ему правду? — наконец спрашивает Лила. — Что ты не изменяла ему, а что у тебя был...

— Нервный срыв, ты можешь произнести это. — Мои руки остаются в моих волосах, и мыло стекает по моему лицу. — И я не знаю, собираюсь ли сказать ему.

Я слышу, как она садится на туалет. — Могу я спросить тебя, почему нет?

С трудом сглотнув, я выглядываю из-за шторы. — Потому что он кажется счастливым, и если он счастлив, я не хочу ему это испортить. Это все, что я хочу для него.

Она вздыхает с тяжелым сердцем. — Элла, когда ты поймешь, что вы созданы друг для друга? Каждый, когда посмотрит на тебя, поймет это, и позавидует, потому что предполагается, что такая любовь не может существовать.

Я вытерла воду с лица. — О какой любви ты говоришь?

— О любви, которая принадлежит вам. — Она поднимается, быстро смотря в зеркало, и расчесывает пальцами свои влажные волосы. — Когда ты знаешь другого человека изнутри и снаружи. Когда ты можешь пройти через ад и вернуться, и все еще быть в порядке. — Она оставляет меня одну с тяжелыми словами, отдающимися эхом в моей голове.

Я выключаю воду и выбираюсь из душа. После того, как одеваюсь, выхожу из ванны со скрещенными на груди руками, потому что забыла взять чистый лифчик.

Миша прислонился к спинке кровати, без рубашки и обуви, и переключает каналы по телевизору. Его глаза встречаются с моими, и улыбка появляется на его губах.

— Почему ты так скрестила руки, милая девочка, — спрашивает он с озорным блеском в глазах.

Я ложусь на живот на кровати рядом с ним. — Где Лила и Итан?

— Они пошли с набегом на торговые автоматы. — Его глаза бродят по моему телу, и мою кожу покалывает, когда у меня перехватывает дыхание. — Так что здесь лишь мы с тобой.

Я сжимаю губы вместе, чтобы скрыть звук своего неустойчивого дыхания. — Так оно и есть.

Он соскальзывает с кровати, и мгновение изучает меня. — Вероятно, я должен принять душ. — У него на лице взгляд, будто он наслаждается собой. Не говоря и слова, он достает одежду из сумки на полу и идет в ванную, этой своей сексуальной походкой, которую использует, если знает, что на него кто-то смотрит.

В конечно итоге я отрубаюсь, и когда просыпаюсь, в комнате темно и беззвучно. На мне одеяло и чье-то теплое дыхание обдувает мои щеки. У меня было впечатление, что я делю кровать с Лилой, но надеюсь, что теплое тело, спящее рядом со мной не ее.

— Ты не спишь? — шепчет Миша, и его дыхание щекочет мою щеку.

Я позволяю глазам привыкнуть к темноте и разглядеть очертание его лица. — Типа того.

Я слышу, что он посасывает кольцо в губе. — Не могу уснуть. У меня слишком много сдерживаемой энергии.

— Из-за чего? — произношу я спокойно.

— Из-за тебя, — говорит он низким голосом. — И того факта, что ты спишь лишь в нескольких дюймах без лифчика, и все, чего я хочу, так это прикасаться к тебе. Это сводит меня с ума.

— Как ты можешь желать прикасаться ко мне, после всего, что я сделала?

— Как я могу не желать прикасаться к тебе?

Его слова запутали меня самым странным образом, но я жажду его прикосновений, поэтому медленно, я устраиваю свою ногу через его бедро. Его дыхание сбивается, и затем его ладонь скользит по моей голой ноге, оставляя теплый след на моей коже. Он и слова не говорит, когда его рука пробирается в мои шорты и отодвигает трусики в сторону, а секунду спустя его пальцы во мне.