«Все под твоим контролем, Эми», – еще раз напомнила она себе.

– Леди Анна, вы говорили, что у вас еще много разных дел. Скажите, ваш брат уже назначил точную дату отъезда из Уэстморленда?

– Нет. Мы уедем тогда, когда делам в парламенте он будет вынужден уделять внимания больше, чем своим любимым лошадям. До этого времени брат может при необходимости съездить в Лондон и вернуться назад за один день. Уэстморленд достаточно близко от города.

– Отлично. Мы с вами пока изучим журналы мод и решим, что из нарядов можно заказать здесь, а что придется отложить до Лондона. Кроме того, вам нужно будет побольше играть на рояле, чтобы быть готовой сесть за инструмент везде, куда вас пригласят.

Леди Анна покачала головой – новая компаньонка ее еще не убедила.

Марта застыла в ожидании распоряжений и одновременно жадно вслушивалась в каждое их слово. Она слегка улыбнулась Эми. Очевидно, во времена Регентства такие улыбки, если так можно сказать, заменяли более привычный нам поднятый вверх большой палец.

Эми встала. Она решила, что, если уйдет сейчас, этот разговор можно будет считать ее победой. Правда, сие была лишь первая, приграничная вылазка в грядущей битве за то, чтобы убедить леди Анну извлечь из ближайших нескольких месяцев максимальную пользу.

– Если позволите, леди Анна, я пойду поищу графа, а потом принесу ваши ноты. Где я смогу найти вас?

– В малой музыкальной гостиной.

Эми сделала книксен, прошла к себе в гардеробную и схватила по-прежнему лежавший на полу саквояж. Она вытряхнула на кровать все его содержимое, но не нашла ничего, кроме вещиц, считавшихся необходимыми любой леди, жившей в эпоху Регентства, когда она отправлялась в дорогу. Монеты не было. Очевидно, она у Саймона. Не могла же монета потеряться – без нее их путешествие во времени теряет смысл. Такого просто не может быть! И мистер Арбакль специально подчеркнул, что монету необходимо отдать графу.

Она пригладила волосы, поправила юбки и еще раз прошла через будуар леди Анны. Та не обратила на маневр новой компаньонки ни малейшего внимания, поскольку опять отчитывала Марту. На этот раз за то, что горничная не сняла волосы с гребенки миледи. Было заметно, что девушка только напустила на себя виноватый вид, а на самом деле вовсе не слушает свою госпожу.

«Бедная Марта! – посочувствовала ей Эми. – Если так пойдет и дальше, ей трудно будет оставаться такой же веселой и жизнерадостной». Выйдя за дверь, она сообразила, что не имеет ни малейшего понятия о том, где находится оранжерея. Не знает даже, на каком этаже расположено это помещение, равно как и то, насколько на самом деле велик сам дом.

Возле лестницы стоял человек в блестящем – надо полагать атласном – костюме. Камзол, штаны до колена, белый завитой парик… Эми знала, что к 1805 году все это давно уже вышло из моды. «Ага! – догадалась она. – Это очевидно, лакей».

Девушка подошла и хотела сделать книксен, но вовремя опомнилась. Будучи компаньонкой леди Анны, она занимала в доме намного более высокое положение, чем лакей, и не должна была ему кланяться. Благослови Господь ту книжку, откуда она почерпнула эту информацию!

– Будьте любезны, укажите мне путь в оранжерею.

Лакей поклонился и сказал, что проводит Эми. Потом они не меньше пяти минут шли, то поворачивая по коридорам, то пересекая пустые залы, и одолели два лестничных пролета – один вверх, другой вниз. Вначале Эми пыталась запоминать дорогу, но потом заметила, что лакеи стоят здесь буквально на каждом углу, и успокоилась. Достаточно обратиться к любому из них, и тебя отведут куда нужно.

Подходя к оранжерее, Эми тяжело дышала – не только от проделанного по дому путешествия, но и от волнения перед первым свиданием с третьим графом Уэстоном.

Лакей постучал. Когда раздалось разрешение: «Войдите!», он распахнул дверь перед Эми. Девушка переступила порог и замерла.

Оранжерея была роскошной и, как все в Уэстморленде, огромной – в наше время ее наверняка назвали бы зимним садом. Здесь росло несколько пальм и каких-то фруктовых деревьев – Эми показалось, что это апельсины или лимоны – и был небольшой пруд, на берегах которого цвели орхидеи. Нот, которые просила принести леди Анна, здесь явно не было. Она пошла по направлению к пруду, обогнула кадку с каким-то огромным растением и ахнула. На скамейке около стола сидел человек, который мог быть только третьим графом Уэстоном. Или Саймоном Уэстом.

Хотя поза человека и мебель были хорошо знакомы Эми по портрету графа, на фоне оранжерейной зелени они смотрелись настолько нелепо, что девушка подумала, не галлюцинация ли это.

Эми повернула голову и увидела человека с кистью в руках. На подрамнике было полотно. Портрет. «Тот самый, – с облегчением подумала Эми. – Значит, и со мной все в порядке».

Она снова повернулась к столу. Если это не Саймон, то почему граф похож на него как две капли воды?

Эми сделала книксен, на этот раз более глубокий, чем прежде.

– Прошу прощения, милорд.

Граф обернулся на ее голос. Глаза говорили о том, что его заинтересовало появление Эми, хотя в целом лицо брата леди Анны оставалось бесстрастным.

– Милорд, не двигайтесь! – воскликнул художник.

– Прервемся. Возвращайтесь сюда через час.

– Нет! Прошу вас, оставайтесь на месте. Через час уйдет свет.

– Значит, не возвращайтесь. Продолжим завтра, – пожал плечами граф и встал.

Он даже не посмотрел в сторону Эми и пошел к выходу из оранжереи. Девушка двинулась следом и на ходу прихватила ноты, которые действительно заметила на какой-то козетке возле входа.

– Прошу прощения… – начала Эми, догоняя графа.

– Мы не можем остановиться и разговаривать здесь, на глазах у лакеев, – сказал аристократ, лишь мельком взглянув на нее. – К тому же я не знаю, кто вы.

– Я мисс Стивенс, милорд. Новая компаньонка леди Анны, – Эми продолжала говорить в спину идущего впереди графа.

Он внезапно остановился и резко повернулся.

– Допустим, хотя вы не должны ею быть. Вы слишком молоды, хороши собой и не сказать чтобы воспитаны. Мы побеседуем с вами в библиотеке, мисс Стивенс.

Эми замолчала. Она шла за ним, вновь сворачивая то налево, то направо, то поднимаясь вверх по лестнице, то спускаясь вниз, и с тревогой думала об одном – сейчас ее уволят. Наконец они подошли к какой-то двери, и стоявший рядом лакей распахнул ее. Однако это оказалась не библиотека, а спальня. Находившаяся в ней кровать была самой большой из всех, которые Эми когда-либо доводилось видеть. Постель была разобрана, одеяло откинуто, и мисс Стивенс впервые подумала о том, что пребывание в эпохе Регентства может оказаться связанным с совершенно неожиданными проблемами.

– Прошу прощения. – Граф сделал шаг назад и посмотрел на Эми столь надменно, что это свело его извинение к нулю. – Оказывается, это не библиотека.

То, что это не библиотека, было ясно и так. Он что, заблудился в собственном доме?

– Здесь у меня книга. Я хочу, чтобы вы передали ее леди Анне, – с этими словами граф взял один из фолиантов, лежавших на прикроватном столике. – Слуга отведет вас в библиотеку, а я присоединюсь к вам через минуту.

– Я могу вам чем-нибудь помочь, милорд? – этот вопрос задал человек, появившийся из двери в другом конце спальни.

– Нет. Леди Анна просила мисс Стивенс принести ей эту книгу.

Что? Леди Анна не просила никакую книгу! Граф выдумывает.

Слуга приблизился к ним, почтительно принял книгу из рук хозяина и передал ее Эми со словами:

– Я Фаншет, камердинер его светлости.

«Ну-ну, – подумала Эми. – Начинается конфликт интересов. Извечный сюжет, проходящий красной нитью от Библии и Шекспира до сегодняшних телесериалов. Так кто же из нас с Фаншетом выше по рангу? Пожалуй, все-таки он. Камердинер самого графа – фигура поважнее, чем компаньонка его сестры. Да и служит он здесь в любом случае дольше, чем я».

– Фаншет, вам известно, что мисс Стивенс состоит в родстве с лордом Олбрисом Стивенсом? Они даже слегка похожи.

Сам-то граф откуда это знает? Он даже имени ее еще не спросил. Эми прикусила губу, чтобы не задать лишние вопросы.

После слов, сказанных хозяином, слуга слегка увял. По происхождению Эми была выше, чем он, хотя Фаншет превосходил ее по занимаемому положению и сроку службы. Ну не цирк ли?

– Оставьте нас, Фаншет.

О каком бы столетии ни шла речь, женщина всегда будет чувствовать себя неловко, оставшись в спальне с глазу на глаз с незнакомым мужчиной. Эми осторожно попятилась к двери.

– Благодарю вас, милорд, – прошептала она, опять делая книксен. – Я передам эту книгу леди Анне и приду к вам в библиотеку.

– Минуту. – Тон графа не оставлял сомнений в том, кто здесь хозяин.

Удивительно, как действует на людей такая манера говорить. Эми застыла на месте как загипнотизированная, а брат леди Анны подошел к ней и наклонился так, словно собирался поцеловать в шею.

Как она могла сомневаться?! Теперь, даже не глядя ему в лицо, Эми была уверена в том, что перед ней Саймон. Откуда взялась эта уверенность? От энергии, которую он излучал? От его запаха? От ощущения его дыхания на коже? Да разве это важно? Эми ощутила огромное облегчение – чувство было буквально на грани сексуальной разрядки.

Хотя она уже узнала того, с кем перемещалась во времени, он прошептал:

– Эми, это я, Саймон Уэст. С вами все в порядке?

Она чуть отклонилась. Саймон был так близко, что, оказавшись еще на полшага впереди, Эми могла бы поцеловать его.

– Нет, в порядке не все. У меня нет монеты. Она у вас?

Он отрицательно покачал головой.

Эми услышала, как поблизости шастает Фаншет, представила, как они с «графом» смотрятся со стороны, и оттолкнула от себя Саймона, прошептав:

– Нам нельзя выходить из роли.

Девушка хлопнула в ладоши, надеясь, что это сойдет за звук пощечины, и громко, явно рассчитывая на чужие уши, воскликнула:

– Я дорожу своей репутацией, милорд! Оставьте меня! Если вам так уж необходимо переговорить со мной, давайте сделаем это в библиотеке, как вы изначально и предлагали.

Эми выскочила из спальни и поспешила к неподвижно стоявшему неподалеку лакею.

– Покажите мне дорогу к апартаментам леди Анны, – приказала она.

Эми нашла, что командовать другими – занятие весьма приятное. Интересно, а кому отдают приказы сами лакеи?

Спальня и будуар леди Анны оказались пустыми, и Эми прошла через них в гардеробную, чтобы бросить на свою кровать книгу, которую дал ей Саймон. Справочник по коневодству в Суссексе вряд ли мог заинтересовать сестру графа. Через минуту девушка вышла, передала ноты Марте и мимоходом заметила, что граф просил ее прийти в библиотеку.

Горничная кивнула и небрежно бросила ноты на столик возле камина.

– Наверное, граф собирается поговорить с вами о сезоне, который предстоит его сестре, – с улыбкой заметила она.

По тону Марты трудно было понять, что на самом деле она думает о приватной встрече новой компаньонки с графом.

Эми пошла вслед за лакеем в библиотеку. Девушка отметила, что некоторые коридоры начинают казаться ей знакомыми – во всяком случае, висевшие на их стенах картины и стоящие в углах статуи. Прежде чем открыть дверь, слуга обернулся к Эми и сказал:

– Я буду поблизости и потом смогу проводить вас обратно.

– Благодарю, – ответила Эми, тронутая галантностью лакея, хотя и не представляла, чем именно она могла быть вызвана.

«Занятно, – подумала Эми. – Уэстморленд оказался самым настоящим королевством в миниатюре, которым повелевает король, то есть граф, получивший это право исключительно благодаря своему происхождению. До чего же странные были времена!»

Слуга открыл дверь, а затем осторожно прикрыл ее за спиной Эми. Саймон рассматривал висевшие на стене картины. Он обернулся и сказал именно то, что она ожидала услышать:

– Простите меня, Эми.

– Какого черта вы затащили меня в свою спальню? – сердито пробурчала она, хотя в глубине души уже не сердилась.

– Я сделал это не нарочно. В две тысячи шестом году эта комната была библиотекой! Обнаружив свою ошибку, я решил, что лучше всего будет, если у всех окружающих сложится мнение о том, что у нас назревает любовная интрижка. Это объяснит наше желание быть вместе.

– Саймон, графу не нужно искать повод для того, чтобы увидеть прислугу. Вам достаточно приказать ей явиться.

– Да, да. Это верно. – Он провел рукой по волосам. – Слушайте, как это произошло? Каким образом нам действительно удалось пройти сквозь время?

– Понятия не имею. Вы сами поспешили сказать: «Давайте сделаем это» – прежде чем нам объяснили детали.

– Верно… Но заметьте: вы тоже считали это авантюрой, которая вряд ли возможна.

– Но если мы оба так скептически относились к мысли о путешествии во времени, почему оно все-таки совершилось? Разве мистер Арбакль не говорил, что мы должны верить?