– Моя маленькая, невинная ведьмочка. Моя белочка! Моя сладкая! – опять с языка срывается что-то невероятно глупое, недопустимое и несвойственное мне. Скорей всего интуиция управляет мной, потому что я чувствую, как с каждым моим словом с нее слетает слой за слоем скованность, зажатость. Она расслабляется и обхватывает мою шею, вызывая очередной мощный выброс тестостерона, который и так уже грозит меня разорвать.

Хватаю на руки, чтобы через шаг уронить на кровать. Чтоб избавить от ненужного стыда, захватываю ее бедра своими и, наконец, любуюсь ее грудями. Упругие, округлые, словно созданные под мою ладонь и длинные пальцы. Дрожь нетерпения прошивает позвоночник, и я накрываю одну. Делаю круг, оглаживая и легонько сжимая, и тут же не удержавшись, захватываю розовый, нежный, напрягшийся сосок. Сдавливаю и выбиваю из своей девочки тот самый крышесносный «ох». Облизав пересохшие губы, она вскидывает на меня затуманенный взгляд и силится что-то сказать. Но видно, что спазм перекрывает горло. И она только выгибается навстречу моим ласкам. Опираясь на локоть, жадно впиваюсь губами в нежную кожицу. Оттягиваю, отпускаю и снова прикусываю, с восторгом ловлю каждый отклик моей отзывчивой девочки. Провожу ладонью по животу, проскальзываю между ее ног и дурею от восторга: она меня ждет!

Моя! Моя Белочка! Срываюсь с катушек и, сцепив зубы, чтоб не вломиться как варвар, осторожно развожу ее колени и ловлю испуганный и доверчивый взгляд. И любящий.

Невольный вскрик, цепляется пальчиками за простыню, выгибается и подается мне навстречу, позволяя заполнить себя всю. С трудом проталкиваюсь и замираю. Сладкая боль на двоих переходит в страстное желание слиться в одно целое, рвущее все преграды и дающее высшее блаженство.

Глава 8

От счастья кружилась голова. Как любит делать мой Донсков, иду на разрыв шаблона. Он мое все. Мой мотиватор, мое божество, мой мужчина. Он заставил поверить в себя, заставил сбросить лохмотья и стать Принцессой. Разбил вдребезги мои страхи и привычки, за которые я цеплялась, как утопающий за соломинку. Убедил меня, что он не султан или падишах, который не позволяет кому-либо видеть красоту своей женщины. Напротив, он хочет гордиться мной.

Пока он болел и был под моим присмотром, я каждый день получала подтверждения его слов. Я раскрывалась для него и менялась. И к знаковому дню мы приготовили сюрприз для моих шантажистов.

Перед дискотекой я пошла к ним в своем старом обличье, которое уже буквально жгло кожу. Это был последний раз, когда я напялила на себя эти хламиды. Прихватив с собой тортик и кураж Маты Хари, я, скрывая торжествующий блеск в глазах, распахнула дверь.

– Девочки! Между нами произошел неприятный инцидент. Я была неправа, когда не совсем по-доброму о вас думала. И получила хороший урок. Но я вам за него очень благодарна. Вы подарили мне счастье!

Заклятые подружки перекинулись подозрительными взглядами. Очевидно, решили, что у меня крыша поехала, а я от души наслаждалась своей свободой. Тем, что я никому больше не позволю смеяться над собой. Тем, что не нужно будет общаться с людьми, которые меня не уважают. И сейчас я мстила за все пренебрежение, которое приходилось глотать, не разжевывая и не запивая.

– Тот вечер, когда мы готовили зелье, я запомню на всю жизнь. Черничный компот, сок алоэ, коньяк, морская соль? Помните? Даже пришлось каплю крови отдать, хотя я боюсь до ужаса всего. Так вот! У меня все получилось! Мы с Донсковым вместе. Поэтому давайте мой дневничок, и я вам открою еще один секрет. Я изменила заклинание и расскажу об этом. Но дневник вперед!

– Глафирочка! Все хорошо! Ты успокойся. Мы тебе верим, – Алка, пытаясь выглядеть спокойной, внутри тряслась от страха. Потому что видела, что я это не я. Я прежняя никогда б не позволила чего – то требовать. Не говорила бы так уверенно и пыталась сжаться в комочек, когда чего-то просила. Это раз. А два – заявление, что мы с Донсковым вместе – это верх неадеквата. Первая мысль, которая напрашивалась – это что я сошла с ума. А доведение до сумасшествия, а там и чего доброго до самоубийства – это уже статья УК. Разбирательство и последствия.

Из-под очков бросаю на них расфокусированный взгляд с примесью чертовщинки, чем окончательно убеждаю их, что я не в себе.

– Да, конечно. Возьми. Спасибо за тортик. Давай сейчас чайку попьем, – Неллечка, забыв, что один глаза остался недокрашенным, метнулась доставать чашки с блюдцами.

Я внутри ликовала – столько внимания не получала никогда. Ну, девочки, подождите, это цветочки. А вот ягодки будут, как и положено, прямо на празднике!!! Запаситесь коньячком или валерьянкой для снятия стресса.

А стресс получили все. По крайней мере, офигели точно.

Забыв о спятившей с ума Глафишке, мои подружки от души веселились. Пока стрелка часов, висевших в зале, не стала подбираться к двенадцати. Тут внезапно погас свет, резко оборвалась музыка, вызвав чей-то испуганный визг. Затем вспыхнуло зловещее пятно прожектора, высветившее диджея, который взорвал тишину невероятным сообщением.

– А сейчас танец для самой главной ведьмы сегодняшнего бала – Глафиры в честь ее помолвки с главным демоном академии – Господином Ректором.

И прожектор выхватил нас. Меня и моего Демона Донскова, нежно обнимающего меня за талию. Он был в черных брюках и черной футболке. А я … ! Никогда не носившая мини, я надела черное маленькое платье, туфли на высоких каблуках. Дерзкий макияж, ярко- оранжевый боа из перьев и огромная черная шляпа дополняли мой ведьминский образ.

Сногсшибательное заявление, как брандспойтом, отшвырнуло всех к стенке, и образовалось свободное пространство для нас двоих. Зазвучала музыка, Дима прижал меня к себе, а мою шляпу, чтоб не мешала, швырнул в толпу, выпустив мои огненно –рыжие локоны на свободу.

Полночь! Мой мужчина еще крепче обнял и шепнул на ухо:

– Поздравляю с рождением новой Глафиры!