Луи Даниэль - Ведьма с Пятой Авеню

— Я скучала, — ласково прошептала она. — Почему ты мне не звонил?

— Там в радиусе нескольких миль не было ни одного телефона. Про сотовый я вообще молчу, — виновато ответил Джонатан.

— Ничего. Теперь мы можем вдоволь наговориться. Скажи, что тебе меня не хватало.

— Да, это так, — согласился Джонатан. — Каждую ночь о тебе думал.

Ивива только слегка ухмыльнулась, потому как знала, что он врал. И врал постоянно. Но не в этом ли суть отношений, если мы, зная, что нам лгут, изо всех сил делаем вид, что верим? Может и так, ведь многим так нравится быть одураченными. Хотя еще большее удовольствие мы получаем от того, что потом появляется возможность излечить уязвленное самолюбие игрой в невинную жертву обстоятельств.

— Ты только с аэропорта? — поинтересовалась Ивива.

— Угу, — кивнул Джонатан. — И я жутко голоден. Как ты смотришь на то, чтобы где-нибудь перекусить?

— Только приму душ и переоденусь.

Они встретились в лифте через час. Как только двери захлопнулись и лифт пришел в движение, Ивива нажала на кнопку «стоп»… Ожидавшая внизу Кортни долго не могла понять, почему он не едет. До тех пор, пока не услышала восторженные крики оргазма. Как ни в чем не бывало, эти двое вышли из маленькой кабинки, приветливо улыбнувшись удивленной, но, тем не менее, уважительно смотревшей на них Кортни.

— Куда отправимся?

— На твое усмотрение, — ответила Ивива. — Сегодня я доверяю выбор тебе.

— Знаешь, — неожиданно предложил Джонатан. — Я давно не был в «Макдоналдсе». Не желаешь отведать фаст-фуда?

— С чего это вдруг тебя потянуло в МакДак?

— Нам не хватает разнообразия. Все эти дорогие рестораны… Уже приелись.

— Ну, если ты хочешь, — уклончиво ответила Ивива и они сели в такси.

Джонатан привез Ививу в тот же самый МакДак, в котором она накануне обедала вместе с Эндрю. Она слегка удивилась необычному выбору, ведь он находился довольно далеко от Пятой Авеню. Но Джонатан объяснил ей, что здесь самые вкусные бургеры во всем Нью-Йорке.

— Неужели есть разница? — спросила Ивива, макая картошку в сырный соус.

— Конечно! Хоть рецепт и один, вкус все равно отличается. В каждом городе по-своему.

— Ты так часто бываешь в закусочных?

— Иногда случается, — ответил Джонатан. — Когда нужно быстро поесть.

— Я почему-то думала, что ты ешь прямо на работе.

— И такое тоже бывает.

— Да уж, — глубоко вздохнула пресыщенная Ивива, глядя на очередной бургер. — Такими темпами я стану жирной как вон та тетка за столиком у окна.

Джонатан посмотрел на женщину и рассмеялся — она действительно была похожа на огромного великана, пожирающего маленьких мирян в виде жареной картошки.

— Как мило. По-моему даже толстой ты бы осталась все такой же сексуальной, — шепнул ей на ухо Джонатан. — Кстати, вчера ты съела гораздо больше, чем сегодня.

— Ничего подобного, — отмахнулась Ивива. — Стоп, а откуда ты знаешь, что я была здесь вчера?

— Просто знаю.

— Эй! — вспылила Ивива. — Ты следил за мной?

— Не я. Мой знакомый.

— Не стоит так горячиться.

— Тогда зачем?

— Я волновался за тебя. На Пятой Авеню становится не безопасно.

Ивива на многое готова закрыть глаза: на мелкую ложь, только если она не настолько очевидна, на сплетни, но от них нигде не скрыться, даже на нравоучения от посторонних людей. Но когда кто-то вторгался в ее личное пространство, Ивива становилась опаснее разъяренной фурии. Тем не менее, сдерживала себя и сейчас все также невозмутимо доедала большое ведро картошки.

— Совсем не обязательно за мной следить — я способна позаботиться о себе сама.

— Я заметил, — ответил Джонатан, ожидавший несколько другой реакции. — Ты даже не злишься?

— Честно? Я бы прямо сейчас утопила тебя в стакане с колой.

— Так что же тебе мешает?

— Не хочу потом учить сокамерниц правильно наносить макияж.

— Меня всегда восхищало твое чувство юмора.

— Ох, Джонатан, — Ивива покачала головой. — И почему ты такой идиот?

— Спроси, что полегче.

— Зачем? Неужели это было так необходимо?

— Я уже говорил, что волнуюсь, — ответил Джонатан.

— Перестань! Я хочу услышать правду.

— Это действительно так.

— Не лги мне.

— Ладно. Я хотел узнать, с кем ты вчера здесь встречалась.

— Ты прилетел не сегодня? — догадалась Ивива.

— Нет.

— Когда?

— Пару дней назад.

— Почему не пришел раньше?

— Я хотел, но увидел тебя и его. Вместе. Кто это?

— Ты действительно хочешь знать?

Джонатан кивнул.

— Он всего лишь полицейский. Нашел мою машину и пригласил пообедать. Удовлетворен?

— Вполне.

— Неужели ты ревнуешь?

— Нет, — недоуменно посмотрел на нее Джонатан.

— Я вижу, что ревнуешь. Как и у всех мужчин, твои глаза абсолютно не умеют врать.

— Неужели все так очевидно?

Ивива скривила лицо. Она встала из-за столика и направилась к выходу. Джонатан не стал бежать за ней. Может, их взгляды на жизнь несколько отличались, но в одном они оба сошлись во мнениях — ревность лечится только одиночеством.

Теперь отдохнуть от Джонатана желала Ивива.

Женщина вернулась домой и включила телевизор. Ивива закурила. Почему-то это единственное, что пришло на ум, хотя вместе с Мейси они изучили тысячу способов решить проблему, не прибегая к сигаретам и алкоголю. Она взяла телефон и набрала номер. Она знала его наизусть.

— Ивива? — послышался с другого конца голос матери. — Что случилось?

— Я не знаю, что мне делать, — тихо ответила Ивива. — Дай мне, пожалуйста, поговорить с Чарли.

Почти весь день Меган провела в суде, но мысли ее летали где-то далеко. Она думала о Монике Харт. Судья заметил странное поведение адвоката и решил отложить заседание. Она чуть не провалила дело, с которым справился бы даже студент, не имеющий никакого опыта. Оставшись одна в своем офисе, Меган достала злополучный диск. Вот он, в ее руках. Последний ключ к разгадке тайны гибели Моники. Но хочет ли она действительно знать правду?

«Черт возьми, я итак уже влезла в это дерьмо по самые уши!»— подумала Меган и сунула диск в лептоп.

На экране замелькали обнаженные люди. Они улыбались, шутили и заигрывали друг с другом. Внимание Меган тут же привлекла смущенная девушка, стоявшая в углу и пытающаяся прикрыть наготу легким шелковым пеньюаром. Голос за кадром пытался успокоить ее и говорил, что все хорошо, что нечего стыдиться, ведь то, что происходит здесь — вполне естественно. Моника не хотела и дрожала от волнения. К ней подошел тот самый парень, с которым говорила Меган. Он что-то сказал ей, и она отложила пеньюар в сторону. Участники расположились на больших матрасах ало-красного цвета. Комната, в которой все происходило, некогда была подвалом. Почти все осталось в ней без изменений, только стены претерпели небольшой косметический ремонт и в потолок были вмонтированы небольшие металлические крючки. К ним подвешивались специальные качели, но на этот раз режиссер решил повесить четыре цепи с кожаными ремнями, затягивающимися на запястьях. Еще одна такая же цепь предназначалась для шеи. К ним подвели Монику. Ее сердце сжалось от страха, а глаза остекленели. Крепкие парни аккуратно подсадили ее и затянули ремни. Она оказалась подвешенной за руки, ноги и шею почти в метре над землей. Все остальные предались утехам на матрасах под ней, изредка поглаживая ее нежное хрупкое тело. Моника немного успокоилась и, казалось, начала получать удовольствие от процесса. Она пыталась шевелиться и извивалась подобно змее. Один участник протянул к ней руки и обхватил талию, пытаясь дотянуться хотя бы до грудей, но куда там! Он слишком сильно притянул ее к себе. Крюки не выдержали. В мгновение ока все четыре цепи с лязгом повисли на нежных ручках Моники, а сама она осталась висеть под потолком и биться в предсмертных судорогах. У нее сломалась шея — пятый крюк так и остался на месте. Кто-то закричал и убежал, кто-то тщетно пытался помочь… Оператор держал камеру и повторял: «О Боже!»

На этом запись прекратилась.

По щеке Меган скатилась слеза сожаления.

Она выключила компьютер и налила виски. Развернувшись в кресле к окну, она всю ночь провела в мрачной задумчивости.

Не стоит доверять людям, сулящим легкое счастье. Они способны соврать, что для этого не нужно прикладывать никаких усилий. Они могут заманить в ловушку, из которой никогда не выбраться. Они скажут, что помогут, хотя первыми отрекутся в случае неудачи.

Все жаждут обрести то самое сказочное счастье, но даже оно никогда не дается так просто.

Благодаря довольно успешной карьере адвоката, Меган Стилл хорошо научилась отличать ложь от правды. Она стала замечать, как клиент нервно кусает губы, когда заявляет о своей невиновности. Как на его лбу выступают капельки пота, когда он заявляет о непричастности к ограблению. Или постоянно чешет затылок, уверяя ее в самом добропорядочном образе жизни. Меган Стилл знала, что любое непроизвольное движение может поведать гораздо больше правды, чем сам человек.

Особенно если он так тщательно старается ее скрыть.

Нил ерзал в кожаном кресле, не зная, куда деться от испытующего взгляда Меган. Конечно, он подозревал, что правда когда-нибудь выплывет, но к тому времени как все выясниться, Нил надеялся быть уже от Нью-Йорка. Где-нибудь во Франции. Он давно уже прикупил себе небольшой домик на побережье. Но сейчас, сидя в кресле, Нил со страхом осознавал, что мечта становится все более и более призрачной.

— Откуда у тебя эта запись? — ужаснулся он, после того как Меган продемонстрировала диск.

— Я ездила на порностудию. Думал, я не узнаю?

— Да, то есть, нет…не так скоро.

— Мне стоило бы сообщить об этом в ФБР. Думаю, они очень заинтересуются.

— Только не туда! — взмолился Нил. — Это разрушит всю мою жизнь!

— А Моника? Разве вы не также поступили с ней? — холодно ответила Меган. — Вы ее уничтожили!

— Это был несчастный случай! Ты сама все видела! Мы не имели к этому никакого отношения.

— Нет, Нил, теперь-то ты не отвертишься — придется рассказать всю правду.

— А если я откажусь? — осмелел он.

— Не думаю, да и ты теперь не в том положении — один мой звонок и ты за решеткой. Надолго.

Нил, казалось, взвешивал все «за» и «против». Целых десять минут он сидел, уставившись в одну точку. И продолжалось бы это еще довольно долго, если бы Меган его не одернула.

— Говори!

— Зачем мне что-то рассказывать, — отрешенно сказал Нил. — Ты итак все прекрасно знаешь. И про смерть Кристин, и про то, как нас шантажировал Алекс и про Монику… Что еще?

— Что вы сделали с телом? Где оно?

— Я не знаю. Мне позвонила Кристин — тогда я был не в городе. А когда вернулся, она сказала, что все улажено. Да и мне без разницы, с ней стало.

— Ты так цинично об этом говоришь, — Меган не скрывала отвращения. — Как ты можешь? — она вставила диск в проигрыватель и на плазменном экране, висевшем в ее кабинете, вновь замелькали ужасные кадры. Меган остановила запись на том самом моменте, когда на лице Моники застыли ужас и отчаянье. — Посмотри на нее внимательно.

Нил еще ниже опустил голову.

— Посмотри! — приказным тоном повторила Меган. — Во всем ваша вина. Это действительно несчастный случай, но что если бы этого не произошло? Сколько бы еще жизней вы поломали?

— Ты не понимаешь, сколько это денег. Десятки миллионов в год.

— Тогда зачем тебе оспаривать наследство?

— Ха-ха-ха, — зловеще расхохотался Нил. — Чтобы никому и в голову не пришло меня в чем-то подозревать. Также сделал бы любой другой.

На мгновение Меган показалось, что в его глазах сверкнул тот самый дьявольский огонек, как у психопатов. Да, да, это определенно так. Меган ни с чем его не спутает. Она попятилась назад. Нил продолжал смеяться. Он почти сошел с ума. Внезапно, не сказав ни слова, Нил вылетел из кабинета, оставив дверь открытой. Меган не стала его останавливать.

— Дуглас, — окликнула она секретаря.

— Да, мисс Стилл.

— Отмени все встречи на сегодня.

— Все в порядке? — с волнением в голосе поинтересовался он.

— Да, вполне, — ответила Меган и завалилась на мягкий диван. — Я хочу побыть одна. Мне же не нужно сегодня в суд?

— Насколько я знаю, нет, — Дуглас сверился с записями в ежедневнике. — Определенно, нет.

— Превосходно.

— Вы так часто стали отменять встречи. Почему?