Луи Даниэль - Ведьма с Пятой Авеню

— Потому что не могу думать ни о чем другом, кроме этого…

— Понимаю, — участливо произнес Дуглас.

— Знаешь, любое дело, если оно действительно твое, становится творчеством. Все равно, что художник, который пишет картину и не останавливается, пока не закончит. Он знает, какой она должна получиться. Для него мир перестает существовать. Также и для меня, только мой холст — это человеческие судьбы, краски — мой ум, а кисти — это законы. Видишь эту девушку? — Меган указала на застывший кадр с лицом Моники.

— Да.

— У нее ужасная судьба. Обманутая, униженная и, в конце концов, убитая. Случайно. И самое страшное, что если бы этого не произошло, то все могло остаться как есть.

— Это действительно печально, — заметил Дуглас.

— Так что теперь я пойду до конца. И если я смогу спасти от такой участи хотя бы одну девушку, то смерть Моники не будет напрасной, — Меган посмотрела на секретаря и улыбнулась. — Наверное, я тебе уже надоела?

— Нет, что вы.

— Кстати, сегодня можешь уйти пораньше.

— Я еще не закончил разбираться с бумагами.

— Ты слишком много работаешь. Твоя девушка, наверное, очень сильно бесится…

— У меня ее нет, — пожал плечами Дуглас. — Поэтому я и ухожу позже всех — не особо хочется возвращаться в пустую холостяцкую квартиру.

— Тогда я сейчас закажу нам ужин, а ты сделаешь кофе. Ты знаешь, как я люблю.

— Идет, мисс Стилл, — с радостью согласился он.

Иногда люди замечали, что Меган могла быть откровенно грубой, наглой и излишне циничной. Но лишь немногие знали, что помимо всего прочего, она обладала таким редким качеством, как умение сострадать.

Кортни и Дерек возвращались из «Мэсис», когда попали в огромную пробку, длиной в несколько километров. Все-таки она смогла вытащить его из дома. Дерек был против поездки — единственный выходной, а Кортни тащит его по магазинам! Наверняка будет целый день бесцельно слоняться по торговому центру, примерять глупые наряды и, в конце концов, купит разве что туфли.

Так оно и случилось.

Этим двоим светила перспектива почти весь вечер просидеть в одной машине. Как это обычно бывает, вначале все проходит вполне дружелюбно; потом разгорается спор, плавно перерастающий в конфликт и, в конце концов, сводится к необоснованному гневу. Чета Дорс не оказалась исключением. Дерек нервно поглядывал на часы. Кортни поправляла макияж. Короткими перебежками они медленно продвигались к концу пробки.

— Дерек, перестань! — возмутилась Кортни. — Хватит, говорю!

Дерек продолжал монотонно постукивать костяшками пальцев по рулю.

— Раздражает?

— Естественно!

— Ты уже второй час красишься. Тебе не надоело? Зачем намазывать на лицо столько тонального крема?

— Ты же хочешь видеть красивую жену, а не какую-нибудь нищенку из Квинса.

— У всего есть предел. Ты тратишь уйму денег на косметику.

— Это упрек? Помнится, ты сам говорил: «трать сколько хочешь, я еще заработаю».

— Всему есть предел. Ты доводишь это до абсурда.

— Не начинай! — отмахнулась Кортни. — Черт! Стрелка неровная!

Дерек включил радио. Заиграла «FunkyTown». Он полистал каналы. Очередной список самых богатых людей мира. Одни и те же имена. Дереку с его тремя сотнями миллионов в списке места не нашлось. Он со всей силы нажал на гудок.

Раздался оглушительный сигнал.

— Перестань! — крикнула Кортни. — Хочешь, чтобы я инфаркт заработала?

— Глупости.

Кортни достала лак. Она знала, что Дерек ненавидел, когда она красила ногти прямо в машине.

— Кортни, ты же знаешь, как меня это бесит!

— Видишь, ноготь облез? — сказала Кортни.

— И что? Ты могла бы заняться этим и дома.

— А вдруг увидят?

— Кто?! Мы едем в тонированной машине! Домой попадем как минимум к одиннадцати.

— Да вот хотя бы этот таксист, — Кортни открыла окно и высунула палец, демонстрируя водителю соседней машины ноготь.

— Закрой!

— Вот видишь? Именно поэтому я должна каждый день выглядеть восхитительно!

— Мне все равно как ты выглядишь.

— Так значит, тебе плевать на меня? Ну да, конечно, ты же жену больше не любишь. Я для тебя как прекрасное приложение к деньгам. Ты мною хвастаешься в этом чертовом гольфклубе, а сижу дома! Целыми днями пропадаешь в офисе, а потом откупаешься деньгами и подарками. Между прочим, я замуж не за деньги выходила, а за тебя!

— Тебе не хватает общения?

— Мне не хватает тебя. Мы перестали говорить, гулять, ходить в рестораны, даже сексом заниматься.

— Пообщаться ты можешь и с соседями, в ресторан с подружками сходить, а секс…По-моему, для этого я тебе больше не нужен, — спокойно сказал Дерек.

— Ты больше меня не любишь?! — вспылила Кортни.

— Кто сказал?

— А не нужно говорить. Я вижу. И почему мы только не остались в Вашингтоне?

— Сама настояла на переезде в Нью — Йорк.

— А ты меня послушал!

Это правда, Кортни всегда хотела покинуть уютный Вашингтон и окунуться в жизнь по-настоящему большого города. В Нью-Йорк Дорсы приехали на экскурсию, а в итоге остались насовсем.

Их самая большая ошибка.

Может быть, пришло время вернуться домой?

— Как только я закончу здесь все дела, мы переедем обратно в Вашингтон, — твердо заявил Дерек.

А как же бизнес? Черт с ним с бизнесом — их консервный завод не развалится, даже если они будут жить в Никарагуа.

— Ты готов это сделать ради меня?

— Да, — кивнул Дерек. — Я тебе изменил, ты мне изменила — мы квиты. И я все еще тебя люблю.

— Я тебя тоже, — по щеке Кортни пробежала слеза.

— Жожо, — Ивива радостно бросилась на шею подруге так, что та чуть не потеряла равновесие. — Куда ты пропала? Почему не заходишь?

— Прости, дорогая, — улыбнувшись, ответила Жожо. — Совсем замоталась: работа, учеба…

— Ты пошла учиться? — восхищенно воскликнула Ивива, усаживая гостью на диван. — И куда же?

— Пока что только на курсы. Я ведь уже все забыла за десять лет.

— Ты хочешь поступить в университет?

— Да, — мечтательно вздохнула Жожо. — В школе я читала много книг и писала вполне сносные сочинения. Поэтому выберу, скорее всего, зарубежную литературу.

— А твоя мать? Как она? Все в порядке? Куда думаешь поступать? — Ивива задавала вопросы с такой скоростью, будто строчила из пулемета.

— Она устроилась на работу, оказывается, у нее еще сохранился старый диплом. Недавно мы переехали в более хорошую квартиру и отношения у нас, наконец, наладились.

— Я рада.

— Ладно, — улыбнулась Жожо. — Хватит обо мне. Ты как?

— Даже и не спрашивай, — отмахнулась Ивива. — Джонатан начал мне лгать.

— Наконец-то, а я уж думала, что ты с роботом встречаешься. Все врут.

— Да, — кивнула Ивива. — Но не все начинают следить за тобой.

— Оу, — опешила Жожо. — И по какой же причине?

— На Пятой Авеню произошло слишком много смертей. Он беспокоится за меня, — развела руками Ивива.

— Разве это плохо? — удивилась Жожо.

— Нет, но все равно это переходит все границы. Не люблю, когда люди суют нос в мои дела, — возмутилась Ивива.

— А вот мне кажется, что причина совсем в другом, — заметила Жожо. — Эндрю?

— Как ты догадалась?

— Ивива, к сожалению, у тебя есть одна особенность — ты начинаешь отношения с благодарности. Джонатан помог тебе справиться с депрессией, Эндрю нашел твою машину. И я гораздо больше, чем уверена, что за Антона ты вышла замуж, потому что он делал тебе курсовые работы в университете.

Это правда. Ивива очень привязывалась к человеку из чувства благодарности. Стоило кому-то из мужчин сделать для нее нечто действительно рыцарское, как она готова была убежать за ним на край света. Но со временем ее чувства остывали, и Ивива отвязывалась сама собой. Причем, никто особо не возражал, разве только те, кто влюблялся в нее по собственной воле.

— Я считаю, что он что-то скрывает, — после короткой паузы выпалила Ивива. — Что-то очень важное.

— Почему бы тебе самой не спросить у него?

— Он все равно не скажет. Или солжет, — ответила Ивива. — Поэтому, единственный выход — расстаться, пока не стало слишком поздно.

— Это уже тебе решать, подруга, но я считаю, что не стоит делать поспешных выводов. Пусть все идет своим чередом.

— С каких это пор ты стала психологом? — усмехнулась Ивива.

— Мама очень любит шоу Опры, — пояснила Жожо и, посмотрев на часы, поспешила распрощаться. — Черт! Уже столько времени! Мне пора.

— Конечно, беги. И кстати, если тебе не хватит денег на учебу, ты всегда можешь обратиться за помощью к своей богатой подружке, — подмигнула Ивива, закрывая за Жожо дверь. Жизнь всегда ставит преграды: будь-то проверка истинности дружбы, любви или выбор между совестью и жаждой наживы. Только благодаря этим испытаниям люди учатся ценить то, что она нам дала. И тот, кто однажды выбрал жизнь, больше никогда не захочет с ней расстаться.

Однажды на Пятую Авеню пришла смерть. Кристин Тейлор внезапно решила покончить жизнь самоубийством.

Небезуспешно.

Так она пыталась избежать ужасного разоблачения и не понести заслуженного наказания. И кто сказал, что смерть это не выход? Для Кристин это как раз таки послужило спасением, поскольку вездесущий Алекс Харт не собирался так просто отступать от намеченной цели.

От мести.

Мести за любимую сестру Монику.

Теперь они обе мертвы. Кому-то стало легче? Нет. Наоборот, Алекс целыми днями думал об этих двух женщинах. Как он любил одну и ненавидел другую! Разорение, самоубийство. Разве это не достаточная плата за содеянные грехи? Но Алексу этого мало. Он хотел бы, чтобы Кристин мучилась и после смерти. Как жаль, что это не в его силах. Но, все же, одна мысль согревала его сердце: даже если Кристин ушла из жизни слишком легко, то, во всяком случае, месть свершилась до конца.

Да, Алекс наслаждался сладкими плодами отмщения, но он совершенно не принял во внимание, что в этой игре участников всегда намного больше, чем двое.

Одна женщина, играющая в этой истории далеко не последнюю роль, поднималась по лестнице на этаж выше, чтобы вернуть своему бывшему любовнику рубашку. Джонатан забыл ее несколько недель назад. И Ивива даже и не вспомнила бы о ней, если бы не обнаружила в корзине с грязным бельем. Она обрадовалась находке, поскольку уже пару дней искала какой-нибудь предлог, чтобы наведаться к Джонатану. На полпути она остановилась и уткнулась в рубашку. Ивива почувствовала запах его дезодоранта и одеколона. Она любила этот аромат. Перед глазами пронеслись самые лучшие моменты их отношений.

Первая встреча. Джонатан смог разглядеть ее красоту за ужасной прической и синими кругами под глазами. Даже после того вечера, когда их, занимающихся сексом, застукали все соседи, он не отказался от нее. Прогулка в парке и красивое признание. Просто: я люблю тебя. Для Ививы эти три слова оказались гораздо прекраснее длинной и красноречивой тирады о глубине ее глаз.

Тем не менее, решение принято.

Ивива не хотела его менять.

Джонатан лгал, и в душу Ививы закралось сомнение: вдруг и во всем остальном? Что если все его слова и поступки всего лишь обман?

«Если так, то это самая красивая ложь» — подумала она.

Отчасти это действительно так. У Джонатана Кроссмана была тайна.

И он всеми силами пытался ее скрыть.

Ивива позвонила в дверь. Ей открыла невероятно эффектная брюнетка в красном коротком платье и такого же цвета лакированных туфлях на высокой платформе. Она и впрямь оказалась весьма очаровательна. Слегка небрежная прическа еще больше придавала шарма этому милому созданию. По сравнению с ней Ивива почувствовала себя уродиной. Хоть незнакомка и была красива, но, все же, в ней чувствовалась легкая нотка вульгарности.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — любезно улыбнулась она.

— Да, — замялась Ивива. — Мне хотелось бы поговорить с Джо…

Внезапно до нее дошло, что она стоит на пороге квартиры своего бойфренда и разговаривает с женщиной непонятного происхождения. Естественно, в голове у Ививы тут же возникло наиболее логичное объяснение. Но она не относилась к тем людям, кто переходит в нападение, предварительно все не разведав.

— Стоп, а ты кто такая? — нахмурилась она.

— Я? Я его жена, — ехидно ответила брюнетка.

В этот момент внутри Ививы все перевернулось вверх дном. Она не могла поверить в то, что у Джонатана есть кто-то кроме нее. Тем более жена. Не могла и не хотела. Ивива готова была провалиться под землю, лишь бы не испытывать это ужасное чувство неловкости. Она опозорена. Вновь. Правда, куда уж больше?