– Она зацветает только в июне, но у меня есть сушеный чистец, – ответила Джорджия.

– Возможно, и это подойдет. И еще можно… – незнакомка стала перечислять варианты лечения, а Джорджия внимательно слушала.

Минут через десять перед женщинами появился слуга, который доложил:

– Миледи, мы починили колесо. Можно ехать.

– Спасибо, Пеналли, – кивнула дама. И тут же снова повернулась к Джорджии. – Было очень приятно поговорить с вами, моя дорогая. Надеюсь, вы сможете найти выход из столь сложной ситуации.

– Благодарю вас, мэм. – Джорджия улыбнулась. – Большое спасибо за советы.

Обдумывая советы незнакомки, Джорджия продолжала собирать ягоды. Ее немного удивляло то, что эта француженка не только одевалась по английской моде, но и разбиралась в местных лечебных травах.

Набрав полную корзинку ягод, Джорджия направилась в Клоуз. Близилось время обеда, и она решила, что мальчики уже вернулись из Рэйвенсволка. Но в саду было тихо, и Джорджия вошла в дом через черный ход. Услышав голоса, доносившиеся из гостиной, она сразу же направилась туда – и замерла в изумлении перед открытой дверью, узнав голос той самой женщины, с которой разговаривала менее часа назад. Джорджия видела лишь ее профиль, но была уверена, что не ошиблась.

– Николас, я вас не понимаю, – говорила гостья. – Я проделала довольно долгий путь из Лондона вовсе не для того, чтобы слушать все эти глупости. Вы совершенно не считаетесь с доводами рассудка и не думаете о собственной репутации. Что еще я должна сказать, чтобы убедить вас?

– Маргарет, не нужно ничего говорить. Пусть Жаклин делает свое черное дело. Впрочем, она уже его сделала. Честно говоря, я не очень представляю, как теперь исправить ситуацию. Что же касается Жаклин…

– Она только что вернулась в Лондон из Италии, – перебила гостья. – И уже принялась нашептывать сплетни в уши влиятельных людей. Поверьте, Николас, она не теряет времени. Вы даже не попытались защитить себя в первый раз – просто уехали из страны. Что могли о вас подумать в обществе? Я-то никогда в это не верила, – но я ведь знаю Жаклин… Так вот, а сейчас вы просто не имеете права игнорировать эти слухи. К тому же, она распускает сплетни о вашей жене!

– Какие именно? – насторожился Николас. – Говорит о том, что Джорджия была ее портнихой?

– О том, что она была содержанкой Хертона, а после этого – любовницей его сына, – резко ответила Маргарет, и Джорджия, уже собиравшаяся войти в комнату, замерла, прислонившись к стене.

– Неужели она зашла так далеко? Какая же она стерва! – воскликнул Николас. И тут же пробормотал: – Извините меня, Маргарет. Я понимаю, что подобные выражения режут ваш слух, но это… это выходит за всякие рамки.

– Николас, возможно, мы не слишком хорошо знаем друг друга, но мой муж и его сестра всегда были о вас высокого мнения. Правда, Джордж не знает, что я поехала сюда. Он, без сомнения, велел бы мне не вмешиваться. Но я подумала, что должна это сделать, поскольку ситуация кажется мне весьма серьезной. Жаклин рассказала мне, почему вы решили жениться, и она чрезвычайно раздражена вашей женитьбой. Я ничего не знаю о вашей жене, но ваше решение кажется мне вполне разумным. А вот уезжать из страны после стычки с Жаклин все же не стоило. Николас, почему бы вам не поехать в Лондон, чтобы защитить себя и свою жену? Ведь она не настолько невзрачна?

– Джорджию никак нельзя назвать невзрачной, – проворчал Николас. – Но она застенчива, и ее смущает мысль, что придется выходить в свет. Ведь прежде она жила в совсем ином мире…

– Что ж, тогда понятно, почему вы так живете, – заметила Маргарет, обводя взглядом обстановку гостиной.

– Мы живем так из-за Жаклин. Именно она довела Рэйвенс Клоуз до такого состояния.

– Николас, не надо морочить мне голову. Вы без труда могли бы восстановить поместье сразу же после своего возвращения. У Джорджа множество самых разнообразных источников информации, и он знает, что вы удачно распорядились отцовским наследством и превратили его в приличное состояние. Очень приличное.

Джорджия ждала, что муж станет отрицать это утверждение, но он лишь в задумчивости пробормотал:

– Но ведь об этом знают лишь немногие…

Джорджия рот раскрыла от удивления; ей казалось, что она ослышалась. Но тут гостья вновь заговорила:

– Да, немногие. Думаю, вы очень любите свою жену, Николас, если решились ради нее жить в таких условиях. Никакая иная причина не приходит мне в голову. Полагаю, ваша жена не в курсе, я права?

– Вы очень догадливы, Маргарет.

– Это все моя французская кровь, – ответила гостья с улыбкой.

– Тогда вы, возможно, поймете, почему у меня нет желания везти Джорджию в Лондон и предлагать ей ту жизнь, которая может оказаться ей в тягость. Моя репутация мало что значит по сравнению с ее счастьем. Я уверен, что со временем она свыкнется со своим новым положением. Но пока мы живем очень скромно.

– Николас… – окликнула мужа Джорджия, шагнувшая к порогу.

Он резко обернулся и встал; на его лице отразилось смятение. Маргарет тоже смутилась, но Джорджия даже не обратила на нее внимания.

– Дорогая, я не хотел, чтобы ты это слышала, – проговорил Николас. – Видишь ли, я решил…

– Это правда? – перебила Джорджия, входя в комнату. – У тебя действительно есть состояние?

– Да, это правда. – Николас еще больше смутился.

– И ради меня ты терпел все эти неудобства, хотя вполне мог позволить себе иную жизнь?

– Да, Джорджия, ради тебя.

– Но почему, Николас, почему? Ведь в самом начале ты даже не знал меня!

– Я думал, что могу тебя отпугнуть.

– Отпугнуть?.. Но каким образом? Ты был сама доброта.

Николас едва заметно улыбнулся.

– Если помнишь, ты достаточно ясно дала понять, что вышла за меня замуж лишь потому, что считала меня бедным.

Джорджия со вздохом кивнула.

– Да, это правда. Но я тогда думала, что ты действительно беден. Думала, что иначе ты не женился бы на мне. Наверное, нашлось бы множество женщин, готовых выйти за тебя из-за твоего состояния.

– Да, возможно. Но мне нужна была именно ты. И спасать нужно было именно тебя. Кроме того, мне показалось, что ты искренне полюбила Клоуз.

– Да, верно. Но ведь и ты его любишь. Однако же… Располагая солидными средствами, ты мог нанять мастеров для восстановления поместья. А ты работал сам, натирая мозоли, недоедая и мучаясь от холода. Ох, Николас, представь, сколько говяжьих боков ты упустил!

Он рассмеялся.

– Да уж, немало!

Они совершенно забыли про Маргарет. А та отошла к окну и, наблюдая за супругами, то и дело улыбалась украдкой.

– Все-таки странно… – сказала Джорджия. – Ведь ты мог сказать мне правду, тем самым решив множество проблем.

– Не думаю, что правда помогла бы. Скорее, она бы помешала процессу ухаживания.

– Какого ухаживания?.. Ухаживания за мной?

– Милая, а чем, ты думаешь, я занимался все это время?

– Понятия не имею. Да, я действительно привыкла к очень скромной жизни, но если твое решение жить в бедности – это и есть ухаживание… Дорогой, это весьма странное ухаживание.

– Но я-то считал, что сражаюсь с твоей любовью к бедному, но красивому фермеру, – не забывай об этом. И ты же сама говорила, что в моем бедном жилище чувствуешь себя вполне комфортно. Вот я и решил, что должен какое-то время жить именно так. Теперь понимаешь?

Джорджия молча кивнула. И перед ней вдруг возникли некоторые сцены из их жизни за последние несколько месяцев: Николас, опасно балансирующий на лестнице и уронивший молоток; Николас, пытающийся вытащить застрявший в полене топор; и Николас, вернувшийся из очередной вылазки на крышу и вручающий ей, словно изысканную драгоценность, птичье гнездо – помнится, именно так она и восприняла этот подарок. Джорджия вспомнила и выражение его лица, когда он принимал из ее рук сшитые ею рубашки (это было удивление, сменившееся затем искренней благодарностью). А ведь он мог заказать в Лондоне великое множество рубашек – каких угодно.

Во всех его усилиях, конечно же, не было никакой нужды, однако Николас прекрасно справился со всеми бытовыми неудобствами и упорно занимался ремонтом дома. Смогла бы она, Джорджия, так быстро полюбить своего мужа, если бы у нее не было возможности узнать его с этой стороны? Нет, наверное, не смогла бы.

– Милая, только не говори, что все это было напрасно. Прошу тебя, не говори так, ибо я этого не вынесу.

Джорджия ласково улыбнулась мужу.

– Не беспокойся, твои усилия вовсе не были напрасны. Все эти месяцы я по-настоящему наслаждалась жизнью, – конечно, за исключением периода твоей болезни, но с этим ничего нельзя было поделать. Мне нравилось работать рядом с тобой и видеть, как наши усилия приносят плоды, нравились долгие зимние ночи, когда мы старались поддерживать тепло в гостиной. И нравились все наши разговоры… очень многое нравилось. Мне кажется, и тебе все это было по душе, верно?

– Да, ты права. Восстановление своего дома собственными руками, пусть даже и ободранными, приносит огромное удовлетворение. Но думаю, пришло время передать молоток более умелым работникам и заняться другими делами. К сожалению, в последнее время я не уделял им должного внимания. – Пригладив ладонью волосы, Николас внимательно посмотрел на жену и с улыбкой добавил: – Ты восприняла эту новость гораздо лучше, чем я ожидал. Дорогая, тебя действительно не смущает то, что я вовсе не беден?

Джорджия тоже улыбнулась.

– Мой милый Николас, если уж я полюбила тебя, когда ты был беден, то буду любить и сейчас, когда ты внезапно разбогател. К тому же, у богатства есть свои преимущества. Мы могли бы закончить ремонт дома и купить обстановку. Кстати, библиотеку вполне можно переделать в твой кабинет. И обязательно надо купить новые растения для сада. Николас, а что у тебя за коммерция?

– Экспорт, – ответил он со смехом.

– О, ты обязательно должен рассказать мне об этом! Но как же… О боже, бедный Бинкли! Николас, как же ты был к нему несправедлив, вынуждая жить в таких условиях. Наверняка у него свои представления о том, в каких условиях должен жить состоятельный джентльмен. Похоже, мне придется перед ним извиниться.

Николас широко улыбнулся.

– Ни в коем случае. Это страшно расстроит Бинкли. Боже, как я люблю тебя, милая. До сих пор не могу поверить, что мне так чертовски повезло.

Николас приподнял подбородок жены, собираясь поцеловать ее, но в этот момент раздалось деликатное покашливание. Обернувшись, он увидел Маргарет, смотревшую в окно.

– О господи… Прошу прощения, Маргарет, я совсем забыл о вас.

– Я прекрасно вас понимаю, Николас. Прошу вас, не беспокойтесь, ваша «забывчивость» многое проясняет.

– Проясняет? – переспросил он. – Я бы сказал, что как раз наоборот. Но позвольте представить вам мою жену Джорджию. Джорджия, это леди Кларк.

– Какой чудесный сюрприз, – сказала Маргарет с улыбкой. – Ваш муж – старый друг моего мужа. Я рада убедиться, что мистер Дейвентри счастлив в браке.

Джорджия густо покраснела.

– Миледи, вы, должно быть, думаете, что наш брак… несколько необычен.

– Я думаю, что у вас замечательный брак. Я вообще сторонница браков по любви и сама вышла замуж по любви. Но ваш брак, безусловно, отличается оригинальностью, поэтому я очарована вдвойне. Николас, вы действительно должны привезти свою жену в Лондон. Она не только красавица, но еще и очень естественная и непосредственная. Жаклин будет вне себя от бешенства. Ведь Джорджия обязательно будет иметь успех, и все сплетни Жаклин тотчас забудутся.

– Маргарет, я же сказал вам, что Джорджию не интересует…

– Прошу прощения, Николас, но я бы хотела сама за себя сказать, – перебила мужа Джорджия. Повернувшись к гостье, она продолжала: – Я не собиралась подслушивать, но все же случайно услышала, что вы говорили о леди Рэйвен и о слухах, которые она распускает про Николаса. Я не знаю, что это за слухи, но знаю, на что способна эта женщина. Почти год я обшивала эту даму и неплохо ее изучила. Именно поэтому я не могу оставаться безучастной, когда она снова пытается вывалять имя Николаса в грязи. К тому же, все это происходит из-за меня.

– Джорджия, это вовсе не из-за тебя, – с досадой произнес Николас.

– Хорошо, пусть так. Но если нужно, я готова поехать в Лондон. Хотя… Мне кажется, у меня не очень-то хорошие манеры. Боюсь, моя поездка только навредит Николасу.

– Ваши манеры очаровательны, – возразила леди Кларк. – Поверьте мне, моя дорогая Джорджия. И если вы решите приехать в Лондон, то с величайшим удовольствием помогу вам, чем смогу. Но должна заметить, что не вижу в ваших манерах ничего такого, что нуждалось бы в исправлении.

– О нет, мне, разумеется, есть чему поучиться. Я боюсь, что поставлю себя в неловкое положение и Николасу будет стыдно за меня. Но спасибо за предложение. С вашей помощью и с помощью Николаса и Бинкли я обязательно справлюсь.