Сьюзен Филлипс - Великий побег

На пристани нещадно жарило солнце, от юбки–пачки нестерпимо зудело. Люси стало чересчур жарко, и она вскарабкалась обратно в дом. Панда прилаживал дверную панель, которую Люси разбила. Она решила обогнуть дом и зайти с парадного, лишь бы не разговаривать с ним, но по дороге увидела мелькавшую в лесу красную футболку. После дневного напряжения у нее нервы и так уже расшатались, ей стало плохо от вечного преследования, и что-то внутри взорвалось.

– Тоби! – Люси побежала в лес. – Тоби! Ну-ка иди сюда!

Он продолжал убегать, и она чуть не врезалась в заросли дикой ежевики, гонясь за ним.

Он знал окрестности лучше ее, но ей было все равно. Она не позволит ему сбежать. Только она перепрыгнула густое скопление папоротника, как услышала позади чей-то топот. За ней припустил Панда. Секундой позже он уже держал за шкирку испуганного двенадцатилетнего мальчишку:

– И кто это у нас тут?

У Люси совершенно вылетел из головы Панда со своими инстинктами телохранителя.

Тоби слишком испугался, чтобы сопротивляться. Панда сгреб его за футболку, которая  собралась под мышками, обозначив худую грудную клетку и обнажив полоску тела над поясом не по росту больших камуфляжных шорт. Они висели до колен, из них торчали тощие ноги. Как ни раздосадована была Люси, что мальчик шпионил за ней, этот страх в его глазах она не могла вытерпеть. И тронула Панду за руку:

– Я сама разберусь.

– Уверена, что справишься? – медленно произнес он. – Парнишка выглядит опасным.

Тоби, понимавший все буквально, не распознал сарказм.

– Я–я–я не опасный.

– Это Тоби, – представила Люси. – Его бабушка – твоя экономка.

– Вот как?

– Пустите! – закричал, чуть не плача, мальчишка. – Я ничего не сделал.

– Неправда, – поправила Люси, пока Панда ослабил хватку. – Ты шпионил за мной столько дней, и я хочу, чтоб это прекратилось.

Освободившись от хватки Панды, Тоби вновь обрел развязность вкупе с агрессивностью.

– Я ни за кем не шпионил. Бабушка послала меня убедиться, что вы не мусорите в доме.

– Это что, полиция в лице десятилетки?

– Мне двенадцать!

Она прекрасно это знала, только Гадюка не питала к детишкам таких сантиментов, как Люси.

– Найди себе занятие получше, – посоветовала она.

Мальчишка вздернул подбородок и уставился ей прямо в глаза:

– Я не шпионил. Вы врете.

Гадюка взглянула на Панду:

– Давай действуй. Убери его от меня подальше.

Глядя на Люси, Панда поднял бровь.

– Убрать подальше?

Тоби оказался малым, от которого одни неприятности, и Люси было очень не по нраву, что он шпионил за ней. И все же ей поневоле пришелся по душе его мятежный дух.

– Он меня выводит из себя, – заявила она. – По крайней мере, сделай хоть это.

Решив улизнуть, Тоби метнулся в сторону, но лишь поскользнулся на сосновой хвое и тяжело шлепнулся. Вновь поднялся на ноги и снова попытался убежать, но тут Панда схватил его сзади за шорты.

– Постой, парень. Разговор еще не окончен.

– Пусти меня, ты, урод несчастный!

– Эй! Что здесь происходит?

Люси обернулась и увидела, как по тропинке приближается Большой Майк с огромной коробкой пиццы в руках. Люси совсем забыла, что пригласила его, чтобы он допекал Панду. Должно быть, гость разглядел их сквозь деревья.

– Большой Майк! – Тоби снова вскочил на ноги, пытаясь сбежать.

– Какие-то проблемы, народ? – Брокер по продаже недвижимости засиял ослепительной улыбкой, обращаясь к Панде: – Рад видеть вас снова на острове.

Панда лишь отрывисто кивнул ему.

Большой Майк махнул мальчику свободной рукой:

– Что случилось, Тоби? Угодил в какую-то переделку? Тоби – мой друг. Может, я смогу вам помочь?

Тоби бросил на Люси разъяренный взгляд:

– Эта вот говорит, что я шпионил за ней. Она все врет.

Большой Майк нахмурился:

– Остынь-ка лучше, бой. Так нельзя разговаривать.

Люси ошарашено застыла. Как бы ни досаждал ей Тоби, она бы предпочла не слышать, что его называют «бой». Риелтор то ли не в курсе, то ли ему все равно насколько оскорбительным считается такое обращение к афро–американцам, невзирая на возраст. Будь здесь ее братик Андре, он бы преподал Большому Майку большой урок по части расового уважения.

Однако это оскорбление, похоже, Тоби не уловил. Лишь только Панда освободил его, тот бросился к своему другу.

– Я ничего не сделал. Честное слово.

Гость уже переложил коробку с пиццей в левую руку, чтобы правой обнять за плечи мальчика, по ходу дела перенеся на него свой одеколон.

– Точно? – уточнил Большой Майк. – Мисс Гадюка, кажется, очень расстроилась.

Панда хмыкнул.

По тому, как на нее смотрел новый знакомый, было понятно, что он все еще пытается разобраться, где видел ее лицо. Люси опустила взгляд.

– Я ничего не делал, – повторил Тоби.

Люси про себя решила, что носить пропахшую одеколоном футболку для мальчишки уже серьезное наказание.

– Я не хочу, чтобы ты больше шпионил за мной. Если еще раз замечу, то поговорю с твоей бабушкой.

Тоби скорчил гримасу:

– А сейчас бабушки нет дома, вы с ней поговорить не сможете.

Никакой, даже самый нахальный ребенок не мог поколебать дружелюбие Большого Майка.

– Знаешь что, Тоби? Сдается мне, что ты задолжал мисс Гадюке извинение.

Она не очень-то верила в извинение под принуждением, но Большой Майк похлопал Тоби по плечу:

– Нет ли у тебя что сказать ей? Или ты предпочитаешь дождаться, пока она придет к тебе домой?

Мальчик уперся взглядом себе под ноги.

– Простите, – невнятно пробормотал он.

Большой Майк кивнул, словно тот говорил от чистого сердца.

– Так-то лучше. Я отведу сейчас Тоби домой. Он больше не доставит вам хлопот, правда, Тоби?

Тот пошаркал ногами и замотал головой.

– Я так и думал. – Большой Майк все еще держал пиццу. Он протянул коробку Панде со словами: – Вот, возьмите. Я как-нибудь заскочу и позже поговорю с вами о лодке.

– Лодке? – переспросил Панда.

– Двадцатифутовой «Полар Крафт». Владелец плавал на ней только одно лето и продает почти задаром. Мисс Гадюка сказала, что вы готовы ее купить.

Панда воззрился на упомянутую мисс:

– Мисс Гадюка не так поняла.

Большой Майк умел выкручиваться из любой ситуации, его улыбка только стала шире.

– Вообще-то, она говорила очень убедительно, ну что ж… у вас есть моя визитка. Когда будете готовы, то звякните мне. Эта лодка – сделка выгодная. А теперь наслаждайтесь пиццей. Пойдем, Тоби. – И повел мальчика по тропинке в противоположную от дома сторону.

Когда они исчезли из виду, Панда глянул на Люси:

– Ты сказала, что я хочу купить лодку?

– Ты мог бы захотеть купить лодку. Откуда мне знать?

Он помотал головой и повернулся к дому, однако остановился и поднес коробку к носу:

– Почему это пицца пахнет духами?

– Большой Майк метит свою территорию.

Люси ускорила шаги и оставила Панду возвращаться домой в одиночестве.

Бри услышала, как Тоби идет через лес, до того, как увидела его. Время подходило к семи, и она в очередной раз забыла приготовить ему обед. Обычно в таких случаях она обнаруживала мальчишку сидящим в кухне и расправляющимся с миской хлопьев из одной из многочисленных коробок, которыми запаслась Мира в свое последнее путешествие в «Клуб Сэма» перед тем, как заболела и отправилась в мир иной.

Бри приказала себе встать и сделать хоть что-нибудь, что угодно, кроме как курить, пялиться на ульи Миры и думать о тех давным–давно ушедших временах, когда они со Стар носились как сумасшедшие между этим коттеджем и домом. Но у нее не так уж много счастливых воспоминаний, чтобы она могла выбирать. Неудавшееся замужество? Нет. Ее пустой банковский счет? Конечно же, нет. Что до ее самооценки… Как можно думать о чем-то, чего попросту не существует?

Этот коттедж вместе с ульями Миры был когда-то ее вторым домом, но в последние три недели это место стало ее тюрьмой. Если бы только Бри могла убежать в летний дом, снова свернуться калачиком с плеером на веранде и слушать «Бэкстрит Бойз», наблюдая, как братья со своими друзьями бегают вверх–вниз по лестнице к пристани и обратно. Тем последним летом среди уймы красивых мальчиков появлялся и Дэвид, хотя днем он подрабатывал на рыбацкой фрахтовке, пока другие развлекались.

Бри уставилась на пчел и прикурила еще одну сигарету как раз в тот момент, когда из леса вышел Тоби. С ним был кто-то. Она приложила ладонь козырьком ко лбу и увидела какого-то красивого мужчину, направлявшегося в ее сторону. Он был крупным, высоким, с широкими плечами и грудью. Одним из тех привлекательных людей, которые выделялись в толпе. Таким мужчиной…

Она чуть не слетела со ступеньки.

– Привет, Бри, – поздоровался он. – Сколько лет, сколько зим.

Миновало тринадцать лет. Его внешнее преображение ничего не значит. Сейчас она ненавидела его так же сильно, как и когда видела в последний раз.

– Тоби, ступай в дом, – напряженно сказала она. – Я буду через минуту.

– Погоди-ка. – Он взъерошил волосы мальчика, словно имел на это право. – Помнишь, что я сказал тебе, Тоби? Приезжие – настоящие параноики. Ты не можешь продолжать там болтаться.

– Я не делал ничего плохого.

Взъерошивание перешло в поглаживание.

– Рано или поздно он узнает про бабушку. И к твоему сведению… Ты не можешь обналичить чек, который он выписывает на нее. А сейчас иди домой, мне нужно поговорить с Бри.

Бри сжала руку в кулак. Майк Муди стоял в одном ряду с ее бывшим мужем Скоттом и относился к людям, которых она больше не хотела снова встречать. Она знала, что Майк все еще живет здесь, поскольку его лицо смотрело с полудюжины рекламных щитов, установленных вдоль главной магистрали острова, но Бри хотела верить, что никогда не столкнется с ним. Однако вот он здесь.

Тоби протопал в коттедж. Майк выступил вперед с широкой открытой улыбкой и протянул руку для пожатия:

– Ты выглядишь отлично, Бри. Красива, как всегда.

Она подбоченилась:

– Что ты хочешь?

Он опустил руку, однако не перестал притворно улыбаться:

– Даже не поздороваешься?

– Нет, не поздороваюсь.

Он был вонючим косоглазым жирным подростком с плохой кожей и кривыми зубами, безуспешно старавшимся пролезть в их компанию, приезжавшую сюда на лето. Но единственной островитянкой, которой они разрешали с ними водиться, была Стар. Майк же был слишком шумным и совсем некрутым. Все в нем было не так – одевался не так, громогласно смеялся, шутил несмешно. Его мог выносить только Дэвид.

– Мне жаль парнишку, – сказал как-то он, когда один из ее братьев обидел Майка. – Его родители пьяницы. У него своих проблем полон рот.

– У нас у всех проблемы, – возразила Стар. – Ты защищаешь его только потому, что сам тоже вроде парии.

Был ли он таким? Ничего подобного Бри не помнила. С самого начала Дэвид их околдовал. В нем все было: шарм, харизма, привлекательность. Выросший в нищете в Гари, штат Индиана, он учился в Мичиганском университете на полную стипендию. В свои двадцать, в возрасте ее старшего брата, Дэвид казался куда опытней. Хотя она не могла вспомнить, чтобы кто-то говорил что-то вслух, но все они считали, что зависать с чернокожим парнем круто. Помимо прочего, никто из них не сомневался, что Дэвид предназначен для великих свершений.

Майк показал на сигарету:

– Эти «гробовые гвоздики» прикончат тебя. Тебе стоит бросить курить.

Он все еще был некрутым, но только в другой манере. Может, и  ушли прочь кривые зубы, угри и лишний вес, только он все также излишне старался. Неопрятные сальные светлые волосы юношества приручила дорогая стрижка и облагородили средства по уходу за волосами. Дешевый летний гардероб, состоявший из плохо сидевших шорт и футболок, уступил место белым слаксам, хорошей рубашке–поло и ремню от Прада: все чересчур показное для беспорядочной жизни на острове, хотя не столь ужасное, как тяжелый браслет в виде золотой цепи и кольцо в честь окончания колледжа.

Сигарета сгорела почти до пальцев.

– Что там за дела?

– Тоби вляпался в неприятности с новыми жильцами по соседству.

Бри постучала пальцем по кончику фильтра и ничего не сказала.

Он побренчал мелочью в кармане:

– Кажется, никто не оповестил нового владельца, что Мира ушла, поэтому он думает, что она все еще ухаживает за домом. Но, выходит, работу делает Тоби с того времени, как Мира заболела. До сих пор я этого не знал, иначе бы положил этому конец.