Алисса Джонсон - Великолепный джентльмен

Макс выпрямился в кресле, заинтригованный и настороженный.

– У тебя ведь нет сестры.

– По-видимому, есть.

– Понятно. – Макс повнимательнее взглянул на лицо друга и впервые заметил круги под глазами. Люсьен был не просто расстроен. Он был по-настоящему обеспокоен.

– Когда ты узнал об этом?

– Две недели назад, – ответил Люсьен и поставил стакан. – Она написала моему поверенному в Лондон. Он подтвердил правомерность ее претензий. Господи, как все это неприятно! Конечно, мы с Гидеоном всегда знали, что нечто подобное может произойти. Удивительно, что у нас до сих пор не объявилась дюжина сводных братьев и сестер. Но встретиться лицом к лицу с сестрой…

«Подобное друг не должен переносить в одиночестве», – мысленно закончил Макс.

– Рад буду остаться.

Люсьен кивнул и присел на краешек кушетки напротив Макса.

– Превосходно. Превосходно. Она из твоего мира, а значит, твое присутствие поможет ей почувствовать себя более непринужденно.

– Мы с тобой принадлежим к одному кругу, Люсьен, – неторопливо протянул Макс. – Просто я знаком с большим количеством людей. Как зовут эту леди?

– Мисс Анна Райз. Дочь Ребекки Рейберн.

– Анна… – неожиданно севшим голосом произнес Макс. – Анна Райз? Та самая Анна Райз?

О, черт. Черт побери.

На озабоченном лице Люсьена появился проблеск воспоминания.

– Верно. Ты ведь говорил, что знаком с ней.

– Нет, я говорил тебе, что встречался с ней.

Как только стало ясно, что Анна Райз не хочет иметь с ним дела, Макс решил, что нет причины, по которой стоит скрывать факт их знакомства. Но он также не видел повода распространяться о том, что она отвергла его, и поэтому не стал пересказывать Люсьену и Гидеону подробности того вечера.

– Что она собой представляет? – спросил Люсьен.

– Я не знаю, она… – Анна Райз красивая, соблазнительная, пленительная. Макс покачал головой, с трудом подавив желание нервно поерзать в кресле. – Я не знаю.

– Ну же! – настаивал Люсьен. – Ты один из тех немногих счастливчиков, которым довелось разговаривать с ней.

– По некоторым причинам мои воспоминания об этом событии слегка расплывчаты.

– Ты был пьян?

– Это было четыре года назад. Естественно, я был пьян.

Макс пожал плечами, не испытывая никакого стыда или сожаления. Многие мужчины проходят в своей жизни через период бесшабашной несдержанности. Его период наступил несколько позже, чем бывает обычно, вот и все. С тех пор он значительно сократил потребление спиртного. Некоторые остатки старой привычки продолжали вызывать неодобрение общества, но Макс больше не испытывал потребности регулярно напиваться до потери памяти.

– К тому же я оплакивал неожиданное обретение титула виконта.

– Черт возьми. Расскажи, как проходила ваша встреча, только подробно. Надеюсь, ты не сделал ей ничего плохого?

– Понимаешь, я и сам себе удивился… – Он усмехнулся, увидев, как помрачнело лицо Люсьена. – Расслабьтесь, ваша светлость. Я был не в том состоянии, чтобы воспользоваться ситуацией. Я даже умудрился заснуть, сидя на каком-то детском стульчике. Мисс Райз так и оставила меня в детской.

Как и в первый раз, когда он рассказывал об этой встрече, Макс благоразумно умолчал о том, что, пребывая в пьяном помутнении сознания, сделал ей предложение. Впрочем, он не рассказал Люсьену и о том, что неделю спустя, как и обещал, явился к Анне с визитом, но миссис Рейберн объявила, что ее дочь не принимает. Потом он еще несколько раз наведывался в Андовер-Хаус и даже дважды писал Анне, пока наконец не смирился с полученной отставкой.

Люсьен порывисто поднялся со своего места и ткнул пальцем в сторону Макса.

– Клянусь богом, если я услышу от нее другой вариант этой истории… Может, все-таки тебе лучше уехать?

Но Макс уже решил, что в любом случае никуда не уедет. Не стоило оставлять Люсьена в таком взвинченном состоянии. Беднягу просто необходимо было хоть немного отвлечь.

– Ты будешь невыносимым старшим братом.

– Я и так уже старший брат.

– С сестрой – это совсем другое дело.

Он подумал о своей сестре Беатрис. Каждый раз, когда в его воображении возникал ее образ, он представлял себе не взрослую женщину с ребенком, а шаловливую девчонку, которая следовала за ним по всему дому, упрашивая поиграть в куклы или какую-нибудь другую, столь же неподходящую для мальчишки, игру, и, как правило, она своего добивалась. Маленькой Беатрис практически невозможно было отказать.

– Поверь мне на слово.

– Наверное, ты прав. – Люсьен запустил руку в волосы. – Наверняка ты прав. Что, черт побери, мне известно о сестрах?

– У тебя есть сестра – жена твоего брата, – заметил Макс.

Люсьен недоуменно посмотрел на него.

– Ты же знаешь Фредди.

Абсолютно независимая и зачастую совершенно неуправляемая Уинифред вряд ли была типичным представителем того пола, который называют слабым.

– Ну хорошо, – не сдавался Макс, – у тебя ведь есть жена. Думаю, это в какой-то степени сопоставимо.

– Не согласен. Я не знаю, как вести себя с этой леди, что ей сказать. Следует ли мне извиниться? Может, мне следовало приехать к ней, а не настаивать на ее приезде сюда? Уместно ли будет обнять ее? Должен ли я сказать: «Добро пожаловать в мой дом» или «Добро пожаловать в наш дом»? – Люсьен тихо выругался и начал ходить от кушетки к камину и обратно. – Этот дом должен был давно стать и ее домом. По крайней мере она должна была иметь право бывать здесь. Черт возьми, мне все-таки придется извиниться.

«Или ей придется это сделать, – мрачно подумал Макс, – если вдруг обнаружится, что Анна лукавит с Хаверстонами и пытается использовать моего друга в корыстных целях».

– Ради бога, сядь. Ты придаешь всему этому слишком большое значение. Вы познакомитесь, поговорите, и мисс Райз уедет. – А после он постарается разузнать, насколько правомочны ее притязания. – Ты сможешь устроить…

– Я пригласил ее погостить, – резко перебил Люсьен. – А не для разговора.

– Ты же не хочешь сказать, что она останется в Колдуэлле. – По выражению лица Люсьена он понял, что именно это и имеет в виду его друг. Ох, черт возьми! – Люсьен, ты не знаешь эту женщину. Я не уверен, что даже родная мать знает ее достаточно хорошо.

– Я знаю достаточно, я знаю, что нас связывают кровные узы.

– Кровные узы с незаконнорожденной, – напомнил Макс Люсьену. – А ее мать, позволь тебе напомнить, миссис Рейберн. Эту женщину многие называют стервой, хотя вряд ли кто-то осмелится сказать это при ней…

– Ты никогда не верил в наследственность, – пробормотал Люсьен, явно захваченный врасплох, впрочем, не настолько, чтобы отказаться от намерения оскандалить свое имя этим родством.

– Она не сказывается. Кровь не самое главное.

И одно лишь притязание на кровные узы не должно предоставлять свободный доступ в Колдуэлл-Мэнор.

– Зато она делает человека членом семьи, – возразил Люсьен.

– Нет, это всего лишь вопрос происхождения. – Макс покачал головой и поднял руку, останавливая дальнейший спор. В настоящий момент никакой спор не поможет Люсьену. – Просто… будь осторожен в общении с мисс Райз.

– Разумеется.

Не было никаких «разумеется» в этом вопросе.

– Какие доказательства предоставила мисс Райз?

– Переписку нашего отца с ее матерью, а также контракт и дневник.

– Контракт?

– Она была его любовницей. Разумеется, существовал контракт. – Люсьен поджал губы. – И, естественно, его высочество не выполнил свои обязательства.

Родившаяся в сердце Макса тень подозрения начала быстро разрастаться.

– И мисс Райз обратилась к тебе с просьбой выполнить эти обязательства, – догадался Макс. – И какой суммой выражены обязательства лорда Эспли?

– Тысяча фунтов или около того. – Люсьен нетерпеливо взмахнул рукой, отметая обсуждение финансовой стороны дела. – Это не важно, у нее будет все, что ей необходимо. Я пригласил ее в гости не для того, чтобы обсуждать правомочность контракта. Она моя сестра, и я хочу с ней познакомиться.

Макс ничего не сказал, но про себя от души выругался. Анна приезжает в Колдуэлл-Мэнор не для того, чтобы познакомиться с семьей, и даже не для того, чтобы получить тысячу фунтов. Ей нужно то, что может дать репутация Люсьена – то, что он только что согласился ей предоставить… все, что необходимо. Не секрет, что маркиз и его брат оплачивали долги мачехи, совершенные ею незадолго до смерти. А учитывая многочисленные связи миссис Рейберн, ей не составило бы большого труда найти в Лондоне человека, способного качественно подделать документ.

Макс молчал и думал, какие доводы в пользу своих возражений он может привести в данный момент. «Совсем немного, – наконец решил он. – Слишком поздно отказываться от приглашения, но раз уж эта женщина приезжает, стоит еще раз предупредить Люсьена об осторожности».

– Тебе не кажется странным, что в бумагах твоего отца не упоминались ни мисс Райз, ни миссис Рейберн? – спросил он.

– Я не разобрался со всеми бумагами. И я не уверен, что мы нашли все. Моя мачеха оставила их в ужасном беспорядке. Коробки на чердаке, в подвале, даже в конюшнях. Некоторые документы утеряны навсегда. – Люсьен поморщился и пожал плечами. – Честно говоря, чтение личной переписки отца не было моей первоочередной задачей.

Макс понимающе кивнул. Он бы тоже предпочел не знакомиться с корреспонденцией своего отца. Однако он был решительно настроен выяснить истинные намерения Анны Райз.

– Она здесь, – неожиданно объявил Люсьен, задумчиво смотревший из окна на разбитый перед домом парк.

Поднявшись со своего места, Макс подошел к окну и сразу увидел экипаж, медленно катившийся по длинной, петляющей среди деревьев подъездной аллее Колдуэлла. К ощущению беспокойства и подозрения начало примешиваться предвкушение встречи. Она здесь, мисс Анна Райз.

Черт побери.

Несколько лет он старался не думать об этой леди. Но иногда мысли о ней вдруг приходили к нему, причем в самые неожиданные моменты. Один или два раза он вспоминал о ней, почувствовав запах роз или свежеиспеченного печенья, а несколько дней назад он поймал себя на том, что умиленно наблюдает за щенком терьера и вспоминает, что Анна мечтала завести собаку. А не далее как две недели назад он здорово испугался, когда услышал, что кто-то из Андовер-Хауса упал с лошади, получив повреждения. Буквально через несколько секунд он узнал, что пострадала миссис Рейберн, но до этого…

Макс раздраженно прервал воспоминания. Совершенно ясно, что он вспоминает о ней гораздо чаще, чем готов в этом признаться.

– Не могу поверить, что Ледяная Дева Андовер-Хауса может оказаться твоей сестрой, – пробормотал он.

– Она действительно моя сестра, – поправил его Люсьен, безуспешно пытаясь пригладить растрепанные волосы. – И не надо называть ее Ледяной Девой.

– Ее все так называют, – возразил Макс. Он взглянул на парадный вход, возле которого на открытой галерее начала выстраиваться прислуга. – И на то есть причины.

– Больше нет. Можешь передать своим лондонским знакомым, что отныне мисс Анна Райз является членом нашей семьи и имеет право рассчитывать на должное уважение.

– В обществе всегда есть место сплетням, Эспли, – сухо ответил Макс. – Никому не гарантировано должное уважение. – Он вновь поднял руку, предупреждая возражения. – Сделаю для тебя все, что смогу.

Люсьен кивнул с удовлетворенным видом, как свойственно человеку, думающему о людях только хорошее. Он одернул рукава и поправил галстук.

– Как я выгляжу? Прилично?

Достаточно хорошо, чтобы понравиться Анне Райз.

– Ты выглядишь как маркиз Эспли. – Макс распахнул дверь, с трудом подавив желание выбежать из дома навстречу Анне. – Что ж, пойдем встречать твою сестру.

Это безрассудство. Анна бросила взгляд из окна экипажа на сочную зеленую траву газона Колдуэлл-Мэнор, мимо которого они проезжали, на ухоженный кустарник и подумала, что при таких размерах газон и подъездная аллея превращались в аккуратно подстриженное поле и ухоженную дорогу.

Она посмотрела на миссис Кулпеппер, которая дремала, привалившись к стенке кабины, сползший набок капор наполовину скрывал лицо компаньонки, которое из-за долгой поездки приобрело слегка зеленоватый оттенок.

Они обе просто сошли с ума.

О чем они только думали, когда тайком выскользнули из Андовер-Хауса, чтобы отправиться в эту поездку? А вдруг ее матери взбредет в голову послать кого-нибудь в погоню? Они ведь взяли один из трех ее лучших экипажей.

А вдруг маркиз Эспли отозвал свое приглашение, и этот отказ доставили в Андовер-Хаус с утренней почтой?

А если это приглашение вообще лишь способ выманить ее из безопасных стен Андовер-Хауса, и по приезде ее отправят на континент, или в Австралию, а то и в Новый Свет, или куда там еще Хаверстоны отправляют своих незаконнорожденных детей? Господи, остается только надеяться, что местом такой ссылки не окажется дно ближайшего озера.