– Можно сожалеть лишь о том, что он не сделал этого раньше. Это избавило бы всех от многих страданий.

Они с минуту молчали, а затем Франческа, словно для того, чтобы вытравить память о Джоне, попросила:

– Так расскажи мне про мать.

Серж таинственно улыбнулся.

– Навестишь ее – и увидишь все сама, – сказал он и не стал больше распространяться на эту тему.

На следующее утро, заглянув на пару часов в офис, Франческа вылетела в Палм-Бич.


Карлос прилетел в Англию спустя два дня после освобождения Катрин из тюрьмы. Марк встретил его в аэропорту, и на пути в Лондон он рассказал Карлосу правду о его рождении.

– Твой отец был художником, – пояснил Марк. – Я его не знал, но верю, что он был очень талантлив.

Карлос долго молчал, пытаясь переварить услышанное. Затем повернулся к Марку, в глазах его светилась благодарность.

– Значит, ты женился на маме и воспитал меня как родного сына, – тихо сказал он.

– Не делай из меня героя, Карлос. Существует много такого, чего ты не знаешь, а пока что пришло время объяснить тебе несколько вещей. Когда ты родился, я полюбил тебя, но так было не с самого начала, – сказал Марк.

И медленно, испытывая муку и боль, не щадя себя, Марк рассказал Карлосу историю своей жизни.

– Ты рассказываешь мне это теперь, потому что мать умерла?

– Вероятно, рано или поздно я рассказал бы тебе все, но пока Карлотта была жива, это было строго охраняемой тайной. Боюсь, что даже от тебя. Этого хотела она.

– Если мать снабжала тебя сюжетами для твоих книг, как ты будешь выходить из положения теперь?

Марк пожал плечами:

– Что-нибудь придумаю… Карлос, у меня есть еще одна причина рассказать тебе все. И она может повергнуть тебя в шок.

– Что за причина? – Карлос заметно распрямил плечи и сжал челюсти.

– Не могу сказать, что это такая уж плохая новость, сын, – сказал Марк, автоматически переходя на привычный для него любовно-ласковый тон. В конце концов, Карлос всегда останется для него сыном, что бы там ни случилось. – Ты ведь влюблен в Катрин, не так ли?

– Да. – Карлос с подозрением взглянул на Марка. – А что? Может, ее мать вдруг подобрела ко мне?

– Она считала, что у нее весьма веские основания держать тебя подальше от Катрин. Если бы Диана и я не были так безобразно стыдливы и нашли бы смелость сказать всю правду, ничего не случилось бы! Но мы оба слишком пеклись о самих себе, ну и отчасти о людях, с которыми состояли в браке, и это чуть не привело к разрыву между Катрин и тобой.

– Я не понимаю… Какое отношение ко всему этому имеет Катрин?

И второй раз за это утро Марк раскрыл правду, которую сам узнал лишь неделю назад.

– Ты хочешь сказать… Это значит… О черт! – воскликнул Карлос. – Значит, Катрин моя… единокровная сестра? – Он побледнел, капельки пота выступили на его лице.

– Это значит, что вы не родственники, – твердо проговорил Марк. – Твоя мать – Карлотта, а твой отец – художник. Диана – мать Катрин, а я ее отец. Вам ничто не мешает быть вместе.

– Боже мой! – Карлос покачал головой, которая пошла у него кругом от всего услышанного. – И значит, Диана думала… Господи, неудивительно, что она хотела нашего разрыва!.. А Катрин знает обо всем этом?

Марк улыбнулся, вспомнив тот вечер, когда они с Дианой все рассказали Катрин.

– Да. Разумеется, она была в шоке, но когда до нее дошло, что Гай не был ее отцом, она, похоже, даже испытала облегчение. У Катрин всегда были с ним прохладные отношения, и когда после самоубийства Джона стало общеизвестно, что Гай и Джон в течение многих лет состояли в интимной связи и что Гая убил Джон, она была потрясена. Слава Богу, сейчас с нее снято обвинение в убийстве, но потрясение пока не прошло. Но узнав, что я ее настоящий отец, она в некоторой степени успокоилась. Она также поняла, почему Диана препятствовала вашим встречам. – Марк замолчал и посмотрел на Карлоса.

– Бедная девочка! Она прошла через дьявольские испытания! Пожелает ли она снова видеть меня? Я хочу сказать, прошло столько месяцев с тех пор, как мы с ней разговаривали последний раз, – сказал Карлос.

– Уверен, что пожелает. – Машина достигла Челси. Через несколько минут они окажутся на Итон-террас. – А ты сам-то все так же к ней относишься?

Карлос выглядел расстроенным.

– Я не уверен, – с несчастным видом проговорил он. – Ведь она твоя дочь… а я тоже всегда буду считать тебя своим отцом… В общем, какие-то странные чувства. – В черных глазах Карлоса появились признаки паники. – Послушай, папа, нельзя ли прокатиться вокруг этого квартала?

– Пожалуйста. – Марк повернул налево, и они поехали по Слоан-сквер, а затем по Слоан-стрит. – Как насчет того, чтобы выпить?

Карлос издал вздох облегчения.

– Было бы здорово. Мне надо немного прийти в себя… А как же твои отношения с матерью Катрин? Ведь вы теперь оба свободны. Ты не собираешься жениться на ней?

– Это сложный вопрос, – сухо сказал Марк, загоняя «мерседес» в промежуток между машинами у отеля «Гайд-парк». – Мне тоже нужно прийти в себя.

Они вошли в вестибюль отеля и направились в бар. Марк заказал себе виски с содовой и перно для Карлоса.

– Диана сейчас изменилась, – размышлял вслух Марк, когда они потягивали напитки. – Тебе она понравится, Карлос. Она очень эффектная леди, хотя и совсем не та Диана, которую я знал.

– Девятнадцать лет – большой срок, – заметил Карлос.

– Боюсь, что слишком большой. Сейчас она сильная и совсем другая. Ты, конечно, не знал Гая, но пережить брак с ним – все равно что подвиг совершить. Он вынудил ее сохранить видимость брака, чтобы она стала для него ширмой респектабельности, и это сделало ее мужественной и независимой. У нее есть свое дело, которое процветает. Она устраивает всякие вечера и мероприятия.

– Катрин говорила мне.

– Мы не говорили о том, чтобы быть вместе, и я думаю, что повременю с подобным разговором. Диана пережила такую травму, в том числе связанную с ее братом Джоном. Думаю, что сейчас ей нужен просто друг.

– Хотел бы я знать, что нужно Катрин. – Голос Карлоса прозвучал неуверенно и смущенно, когда он подумал о предстоящей встрече с ней при столь изменившихся обстоятельствах.

Марк понимающе улыбнулся:

– То же самое, что и ее матери: доброта, дружелюбие, немного нежности. Все будет хорошо, сын. Допивай свое перно, и мы скоро их увидим.

– Я немного нервничаю, – сказал Карлос и, допив вино, поднялся.

– Мы вместе встретимся с ними? – Марк положил руку на плечо Карлоса.

– Конечно, отец.

Когда они приехали, Бентли открыл дверь и впустил Марка и Карлоса. Марк сразу понял, что Диана, привыкшая организовывать общественные мероприятия, и сейчас устроила небольшое представление. Она быстро вошла в зал с вытянутыми вперед руками и приветливой улыбкой на лице.

– Карлос, я так рада познакомиться с тобой!

– Здравствуйте. – Диана понравилась ему с первого взгляда. – Мне тоже очень приятно познакомиться с вами.

Диана вопросительно посмотрела на Марка, и он едва заметно кивнул.

– Ты найдешь Катрин в гостиной, это по коридору направо, – сказала Диана. – Она жаждет снова увидеться с тобой.

– О’кей. – Карлос нервно улыбнулся.

– Как все прошло? – тихо спросила Диана Марка, когда Карлос скрылся.

Марк с нежностью посмотрел на нее. Одна из самых привлекательных черт Дианы заключалась в том, что она всегда была готова посочувствовать другим.

– Кажется, он был слишком ошеломлен и нервничал из-за предстоящей встречи с Катрин, но, я думаю, все будет хорошо. – В глазах Марка сверкнула лукавая искорка. – Оставим их на некоторое время одних?

– Думаю, что это лучше всего. – Глаза Дианы сияли радостью, несмотря на сохраняющееся облачко беспокойства на ее лице. И Марк вдруг снова увидел тонкую красоту и прелесть той Дианы, какую давно знал. Как Марк уже сказал Карлосу, он не собирался пороть горячку. Тем не менее будущее виделось гораздо более привлекательным, чем все эти годы. Легким шагом Марк последовал в уютный кабинет Дианы и закрыл за собой дверь.


Сердце Катрин, сидевшей в гостиной, отчаянно заколотилось, когда она услышала в коридоре шаги Карлоса. Об этой минуте она мечтала даже в бессонные ночи в тюрьме, когда вокруг царило лишь насилие, грубость, сквернословие, а будущее рисовалось ей сплошным черным цветом.

– Карлос… – Она произнесла это шепотом.

На какую-то секунду ей показалось, что он уловил неуверенность в ее глазах, и у него появилось сомнение. Но уже в следующую секунду она оказалась в его объятиях. Сначала он поцеловал ее легко и нежно, затем принялся целовать, не выпуская из объятий, со все возрастающей страстью.

– Любимая… Моя любимая Катрин… Моя Кейт, – бормотал он, вдыхая душистый аромат ее волос, прижимаясь щекой к атласной коже. – Я боялся, что больше никогда не увижу тебя.

– Я тоже боялась… Я думала, что потеряла тебя навсегда… Не могу даже поверить, что ты здесь. – Катрин еще крепче прижалась к Карлосу, чтобы удостовериться, что все происходит наяву.

– Я в самом деле здесь, и мы больше никогда не расстанемся, – тихо прошептал Карлос.

Карлос подвел Катрин к дивану, не выпуская ее из объятий, и с этого момента лишь поцелуи и шепот нарушали тишину гостиной.

– Знаешь, я собираюсь жить в Америке, – сообщила наконец Катрин, радостно сверкнув глазами. – Франческа говорит, что я могу получить работу в «Калински джуэлри». Это то, о чем я мечтала, и это означает, что я буду близко от тебя.

– Даже ближе, чем ты можешь себе представить, радость моя! Ведь я тоже буду в Нью-Йорке. Я только что подписал контракт с телевизионной студией.

Катрин вскочила на ноги и потащила его за собой.

– Но ведь это просто здорово! – крикнула она. – Ой, Карлос, все складывается как нельзя лучше, правда же? А твой отец… то есть я имею в виду… – Она смущенно запнулась, затем рассмеялась. – Короче говоря, Марк знает?

Также засмеявшись, Карлос покачал головой:

– Нет еще! Может, пойдем и все скажем ему и твоей маме?

– Почему бы и нет? – Схватив Карлоса за руку, она потянула его за собой. – Вот только где они?

Придя в опустевший вестибюль, они услышали сквозь закрытую дверь кабинета бархатный смех Марка.

Карлос и Катрин вопросительно посмотрели друг на друга.

– Может, не станем их сейчас беспокоить? – весело спросил он.

Катрин на мгновение заколебалась, а затем улыбнулась.

– Возможно, так будет лучше. Им есть о чем поговорить, – сказала она.

– Так же как и нам, любовь моя, так же как и нам, – сказал Карлос, снова заключая ее в объятия.


Франческа застала Сару сидящей в тени деревьев в саду возле дома. На ней был пляжный хлопчатобумажный халат, волосы аккуратно причесаны, на лицо нанесен макияж. Рядом с ней сидел Генри, пил мятный чай и читал «Уолл-стрит джорнэл».

– Привет, мама! – Франческа чмокнула ее в щеку, удивляясь, насколько хорошо мать выглядит. – Глядя на тебя, я даже не могу поверить, что ты перенесла инфаркт, – пошутила она. – Можно подумать, что ты сделала себе подтяжку лица!

Сара засмеялась:

– Может, сделаю в следующем году. Когда долго лежишь в постели, все обвисает.

– Ты очень здорово смотришься. Привет, дядя Генри! Рада вас видеть.

Франческа села в один из шезлонгов напротив матери и вытянула ноги.

– Серж не с тобой?

– Он не смог вырваться. У него сейчас масса работы. Я сама приехала только на время уик-энда, мама. Дел накопилось много.

– Что ж, я очень рада, что ты приехала, дорогая. Я собираюсь в Нью-Йорк на следующей неделе. Здесь становится скучно, несмотря на компанию Генри. – Сара дружелюбно улыбнулась Генри и, наклонившись, погладила его по руке.

Беседа текла непринужденно и весело, пока слуги сервировали завтрак под светло-желтым навесом. Имя Гая не упоминалось вообще, как не говорилось и о самоубийстве Джона. Сара приветствовала сообщение о том, что Катрин через месяц начнет работу в «Калински джуэлри». Словно последних трех месяцев не было вообще. Должно быть, именно это имел в виду Серж, когда говорил, что Сара изменилась. Она словно отгородилась щитом, отсекла от себя всю неприятную информацию. Реплики ее были остроумными и непринужденными.

Франческа наблюдала за матерью, испытывая некоторое беспокойство и то и дело хмуря брови. Может быть, Сара становится настолько старой, что впадает в детство и живет лишь повседневными мелочами, не заглядывая в будущее?

После завтрака, когда они пили кофе возле бассейна, Генри поднялся, потянулся и заявил, что намерен устроить себе сиесту.

– А ты не хочешь отдохнуть, мама? – спросила Франческа.

– Пока что нет. Может быть, попозже, дорогая, – сказала Сара, обменявшись понимающим взглядом с Генри.

Он ушел, забрав с собой газету, провожаемый дружелюбным взглядом Сары.