— Вот и все, милорд, — почтительно сказал брадобрей, промокая лицо Николаса влажным полотенцем, и отступил на шаг в сторону, чтобы полюбоваться на свою работу. — Ну, теперь хоть ко двору, — добавил он, беря гребень и приводя в порядок длинные шелковистые локоны лорда.

Взяв со стола ломоть мягкого ячменного хлеба, щедро намазанного маслом, Полли продолжала наблюдать за происходящим.

«Если утренний туалет так замысловат и долог, неудивительно, что господа выходят к завтраку столь поздно», — думала она.

— Всегда рад услужить вашей милости! — произнес Бенсон, закончив свой труд. — Не мог бы я еще что-нибудь сделать для вас, милорд? Буду счастлив позаботиться о вашем туалете. Ведь из-за снежной бури до вашего дома теперь не добраться, не так ли?

— Вы правы. И я вовсе не прочь принять от вас помощь.

— Знаете, у меня найдется для вас бархатный камзол, если только ваша светлость соблаговолит его принять! — предложил мистер Бенсон и, сияя, заторопился выполнить свое обещание.

— Я думаю, вы сделали его самым счастливым человеком во всем Лондоне, — заметила Полли, беря с тарелки ломтик розовой свинины. — Вы и в самом деле разрешите ему одеть себя? Впрочем, почему бы и нет: ведь самому застегивать пуговицы — такое скучное занятие!

— Не разговаривай с набитым ртом, это дурной тон, — заметил Кинкейд, искусно уходя от ответа.

Наконец вернулся Бенсон. Облачив Николаса в бархатный камзол, он забрал с собой одежду лорда, чтобы вычистить ее и надраить до блеска пряжки.

— Неужели вы переодеваетесь каждый день? — с простодушным удивлением поинтересовалась Полли.

— Это вполне обычное дело, — ответил Николас, усаживаясь за стол. — И, пожалуйста, не ешь стоя! Это очень некрасиво.

Он налил эль в высокую кружку и взял с большого блюда ломтик копченой свинины.

— Никогда не думала, что надо переодеваться каждый день, — произнесла в раздумье Полли. — И что дурного в том, чтобы есть стоя, если у тебя нет времени присесть?

— Но ведь сейчас оно у тебя есть, так же будет и в дальнейшем. И ты тоже привыкнешь ежедневно менять белье и платье.

— Это не так-то просто, если у тебя всего лишь одна нижняя юбка и одна сорочка, — проговорила Полли, беря с тарелки анчоусы и маслины.

— Мы это живо исправим, как только погода прояснится, а до тех пор тебе придется потерпеть. Чтобы не терять времени зря, я буду учить тебя французским фразам, которые чаще всего употребляются в свете. Это не очень сложно.

— Зато очень скучно! — проворковала Полли, скорчив смешную рожицу. — Мы могли бы провести время куда более весело, вы не находите?

— Ну, разумеется, — согласился он, делая вид, что не понял, куда она клонит. — Если ты не хочешь больше, чтобы тебя представили мистеру Киллигрэ, тогда тебе действительно незачем утруждать себя столь нудным занятием.

Полли смущенно опустила глаза. Николас одержал верх над ней в этом маленьком шутливом диалоге, и в дальнейшем ей придется быть более изобретательной, чтобы вновь не потерпеть поражения.

Ник улыбнулся. Наблюдая за выражением ее лица, несложно было угадать, о чем она думала.

— Нехорошо так злорадствовать, милорд. Ведь я говорю искренне, без всяких словесных хитростей, — выпалила вдруг Полли и без церемоний уселась к нему на колени, все еще обиженно дуясь.

— Разве можно выражать так свое недовольство? — шутливо возмутился Николас, крепко держа ее за тонкие запястья. — Во всяком случае, в высшем обществе это не принято.

— Откуда мне знать, что принято там, а что нет! — заявила девушка.

— А ну, проси скорей пощады! — потребовал Ник, сжимая ее в своих объятиях и целуя в губы.

Полли ответила на поцелуй с такой страстностью, что у него голова пошла кругом. Легкое тело ее, гибкое, как лоза, податливо льнуло к нему.

— Мне кажется, я много искуснее вас, милорд, — прошептала Полли, кончиком языка касаясь его век.

— Без сомнения, любовь моя! — ответил он.

— Я очень быстро научилась всему, правда?

— О да, — подтвердил Николас, не в силах оторваться от нее.


Невольное заточение влюбленных длилось целых два дня. Однако с тех пор как снег прекратился, прошло уже десять часов. Входная дверь была распахнута настежь, и Полли бегала по саду с резвостью домашнего котенка, вырвавшегося случайно на свободу. Все вокруг: грязные улицы, канавы с нечистотами, пыльные мостовые — было покрыто слоем легкого белого снега.

Ник, смеясь, смотрел, как Полли весело перебрасывается снежками с двумя парнями, которые приглядывали за лошадьми.

Ричард Де Винтер, появившийся верхом на жеребце, грациозно ступавшем по снегу, оказался невольным свидетелем того, как в лицо его старого друга, завсегдатая королевского двора, угодил увесистый снежный ком, пущенный смеющейся девушкой. Сама же она, однако, ловко увертывалась от подобных «снарядов», коими забрасывали ее партнеры по игре. Лорд Кинкейд, не выдержав, решил расстаться с ролью пассивного зрителя и погнался с диким воплем за своей маленькой феей.

— Что за удовольствие — наблюдать за расшалившимися детишками! — воскликнул Ричард.

Ник, услышав голос друга, остановился и стал отряхивать с плаща снег.

— А ты, Ричард, видно, отважный наездник! — произнес он. — Ну как дороги, можно по ним проехать?

В гладкую шею коня угодил вдруг пущенный Полли снежок. Лошадь заржала, и оба друга разом обернулись в ту сторону, где стояла виновница случившегося.

— Прошу прощения! — сказала Полли. — Это получилось нечаянно… — Она подошла поближе. — Здравствуйте, лорд Де Винтер, какая приятная встреча!

Полли протянула Ричарду руку. На лице ее сияла радостная улыбка, пышные волосы отливали золотом в ярком солнечном свете.

— Еще раз прошу простить меня! Я не заметила, что время для игр закончилось.

— Не стоит извиняться! — весело ответил лорд Де Винтер, спрыгивая на землю. — Может быть, один из этих парней позаботится о моем скакуне?

Николас подозвал юного конюха, и тот, взяв коня под уздцы, повел его в стойло.

— Полли, спроси, пожалуйста, миссис Бенсон, не приготовит ли она нам чашу горячего пунша, — обратился он к своей возлюбленной.

— О да, милорд, непременно! Не будет ли еще каких-либо пожеланий?

Но их не было.

Лорд Де Винтер с педантичной аккуратностью расправил кожаные перчатки.

— Самое главное — это вовремя признать свое поражение, — мягко заметил он, адресуя данные слова лорду Кинкейду. — Особенно когда это касается спорта.

— Вы совершенно правы, сэр, — выразила свое согласие Полли. — Прошу вас, проходите в дом, обогрейтесь с дороги, а я отдам все необходимые распоряжения. — И, повернувшись, она направилась на кухню.

— Полли так преобразилась, что ее и не узнать! — восхищенно заметил Ричард, входя вместе с Ником в гостиную.

Кинкейд кивнул:

— Да, она удивительно быстро схватывает все новое и легко приспосабливается к любой обстановке. Думаю, Киллигрэ без колебаний возьмет ее в свою труппу.

— А как насчет тех «уз», что должны привязать ее к тебе? — спросил лукаво лорд Де Винтер.

— Не беспокойся, с этим все в порядке!

Подойдя к окну, Кинкейд взглянул на прекрасный вид, открывавшийся оттуда, и задумался. Будут ли эти узы достаточно прочными? Он хотел разжечь страсть в невинной девушке и научить ее радоваться этому чувству. Любовь ее должна была стать гарантией верности. И еще Ник стремился удовлетворить желание, вспыхнувшее в нем, когда он впервые увидел Полли. Однако теперь, когда задуманное было выполнено, ему стало казаться, что не он ее, а она — искренняя, озорная и нежная — способна приковать его к себе цепями любви.

— Ты кое о чем забыл, Ник. Вряд ли она будет нужна Киллигрэ или нам с тобой, если вдруг забеременеет, — заметил Де Винтер.

— Я помню об этом и принимаю соответствующие меры предосторожности, — заверил друга Николас.

— Я сейчас прямо от короля, — сказал Ричард, меняя тему. — Пока ты тут резвился, я томился в дворцовых покоях, где ошивался целых два дня. Как мне показалось, в последнее время между леди Кастлмейн и герцогом Букингемским установилось взаимопонимание.

— Это дурная новость, — проговорил задумчиво Ник и подбросил полено в камин. — Если бы они и впредь продолжали плести интриги друг против друга, то не могли бы оказывать на короля особого влияния. Но стоит только им объединиться…

— …как они станут подталкивать правителя на неисчислимые глупости, — закончил за приятеля Де Винтер. — Если они поддержат замысел короля назначить престолонаследником Монмаута и убедят его величество выступить против парламента, то подведут страну к гражданской войне: народ не станет мириться с таким своеволием.

— Полностью согласен с тобой.

— Ты по-прежнему надеешься, что госпожа Уайт сможет помочь нам? — спросил Де Винтер. — У тебя уже было достаточно времени, чтобы увидеть, способна ли она увлечь герцога Букингемского.

— Будь уверен, Полли обладает всеми качествами, что так ценит он в женщинах, — убежденно сказан Николас. — Она чувственна, страстна, неудержима…

«Ни один мужчина не останется равнодушным к ее красоте, что правда, то правда. Но почему мне так неприятно думать об этом?» — размышлял лорд Кинкейд.

— И когда ты собираешься представить ее Киллигрэ? — не унимался Ричард.

— В ближайшие же дни. Не вижу причин откладывать, — ответил Ник. — Единственное, о чем нам следует позаботиться, так это о новых туалетах, более подобающих начинающей актрисе. А все, что нужно для сцены, она усвоит уже под руководством Тома.

В этот момент отворилась дверь, и на пороге появилась миссис Бенсон. В руках у нее был поднос с бренди, кувшином горячей воды, лимонами и специями. Следом за ней шла Полли с большой чашей для пунша.

— Что предпочитаете, милорд, бренди или ром? — осведомилась миссис Бенсон.

— Я выпил бы бренди, — откликнулся Николас, беря из рук Полли тяжелую чашу.

Поставив поднос у камина, хозяйка поклонилась и вышла, шурша накрахмаленными юбками.

Полли села на низкую скамейку у очага и, подвинув чашу к себе, сказала:

— Я с удовольствием приготовлю для вас напиток.

Николас с любопытством посмотрел на нее:

— Не уверен, что его можно будет пить. Последний раз, когда я отведал приготовленное тобой снадобье…

— Это нечестно! — запротестовала Полли. — Его готовила вовсе не я!

— Да я пошутил, детка!

— Ну да, понимаю…

Отодвинув чашу в сторону, Полли обняла его и прижалась губами к его губам.

— Я прощаю вас, даже если вы и не шутили!

— Кажется, пунша у нас так и не будет, — изрек глубокомысленно Ричард.

— По-видимому, ты прав, — проговорил Николас, высвобождаясь из объятий Полли, и тут же заметил, обращаясь уже к ней: — Нельзя все же вести себя так при гостях!

Девушка явно обиделась.

— Я только хотела поцеловать вас…

Де Винтер, глядя на эту сцену, от души расхохотался.

— Может быть, ты введешь ее в курс дела, Ричард? — сказал Ник. — Или это сделать мне?

— Объясни-ка лучше все ей сам.

— Сядь, Полли… Нет-нет, не ко мне на колени! — Николас решительно усадил свою возлюбленную на прежнее место. — Слушай меня внимательно. Речь пойдет о том, о чем мы с тобой еще не разговаривали.

Полли, усевшись поудобнее, сложила руки на коленях.

— Не думаю, чтобы это было интересно, — пробормотала она.

— Возможно, — спокойно сказал Ник. — И все же тебе придется выслушать. — Он встал, взял с каминной полки трубку и стал набивать ее табаком. — Я уже говорил тебе, Полли, что открытое пренебрежение правилами хорошего тона сразу же закроет перед тобой двери в высшее общество. Так, например, считается неприличным выказывать прилюдно какие бы то ни было чувства. Допустимы лишь холодная вежливость и учтивая сдержанность, запомни это.

Николас разжег трубку.

— И мне нельзя будет там, в этом высшем обществе, ни разговаривать нежно с вами, ни дотрагиваться до вас, ни…

— Вот именно, нельзя! В присутствии посторонних ты должна обращаться со мной с подчеркнутым безразличием — так же, как и я с тобой.

— Ну уж нет! — возмутилась Полли. — Я не хочу так! И если вы и впрямь станете обращаться со мной с… подчеркнутым безразличием, я сбегу оттуда!

— Но тогда ты больше никогда уже не сможешь показаться в свете, — пришел на помощь другу Ричард. — Если все узнают, что ты находишься под покровительством Ника, то проявление тобой теплых чувств к нему вызовет в обществе одно лишь презрение.

— Почему?

Николас пожал плечами:

— Просто потому, что так никто не поступает, дорогая. Это единственный ответ, который я могу тебе дать. Если тебя примут в свете, ты будешь обязана считаться с его законами.

— Ну а если ты нарушишь каким-либо образом правила, принятые в высшем обществе, то сделаешь Ника и себя объектом насмешек, — добавил Ричард и, попробовав то, что получилось у Полли, разлил вино в хрустальные бокалы.