Месяца через полтора Наталья Борисовна пришла к заключению, что племянница вполне освоилась с новой жизнью, и ее можно вывозить на большие вечера. О том, что Юлия собирается ехать на свой первый бал, было торжественно объявлено в тесном кружке. Расчет княгини оказался верным: шестеро молодых людей, находившихся в гостиной, тотчас попросили Юлию, чтобы она внесла их имена в свою бальную карточку, причем все они просили у нее по два танца. Таким образом, у Юлии еще до начала бала оказались расписаны целых двенадцать танцев, включая самые главные — мазурку и котильон. А это означало, что Юлия могла ехать на первый бал безо всякого волнения: «подпирать стенку», вызывая ехидные пересуды соперниц, ей не грозило.

Незадолго до знаменательного дня Тумановых пригласили на бал к одному немецкому принцу. Он остановился не в самом Петербурге, а во дворце на Каменном острове, принадлежавшем царской семье. Каменный остров был местом, где столичные аристократы отдыхали летом на дачах. А зимой остров обычно пустовал, за исключением случаев, когда там размещалась какая-нибудь важная персона. От Фонтанки до Каменного острова было около часа езды.

Юлия просила тетушку взять ее с собой, но та решительно отказалась. Она пояснила, что там соберется «некий особый кружок», в котором, скорее всего, не будет ни одной незамужней девицы. Собственно, они ехали даже не на бал, а на, уик-энд, как говорят англичане. Проще говоря, они собрались провести на Каменном острове двое суток. За такое долгое время Юлия могла сделать множество неверных шагов и ненароком скомпрометировать себя.

Объяснения тетушки показались Юлии не слишком убедительными, но спорить она не стала. Вместо этого она охотно помогла княгине с выбором платьев, которых та брала с собой целых четыре. Все они выглядели прелестно, но самым роскошным, конечно же, было бальное. Сшитое из темно-синего бархата с муаровой отделкой цвета сапфира, оно очень подходило к темным волосам и голубым глазам Натальи Борисовны. К платью княгиня собиралась надеть дорогое колье из крупных сапфиров и бриллиантов. Но когда она извлекла колье из шкатулки, обнаружилось, что у него сломан замочек.

— Какая жалость! — огорченно воскликнула Наталья Борисовна. — И как только я могла забыть про эту поломку? Впрочем, — прибавила она секунду спустя, — я надеюсь, что ее можно быстро устранить.

Не теряя времени, княгиня послала свою камеристку к знакомому ювелиру, прося его поскорее приехать. Ювелир тотчас явился, осмотрел колье и сообщил, что замочек починке не подлежит и его надо заменить новым.

— Сейчас половина четвертого, — сказал он, посмотрев на часы. — К девяти вечера я обещаю закончить работу и привезти вам колье. Как раз успеете на бал!

— Прекрасно, месье Вальмон, — улыбнулась Наталья Борисовна. — Я буду вам очень обязана, если вы привезете колье так быстро.

Ювелир поклонился и ушел, забрав с собой драгоценность. Когда двери за ним закрылись, Юлия с недоумением посмотрела на тетушку и спросила:

— Как? Ты собираешься ехать на Каменный остров в такой поздний час?

— Разумеется, нет, — ответила Наталья Борисовна. — Мы выедем прямо сейчас, пока еще не стемнело. А колье… Тебя не слишком затруднит, если я попрошу тебя привезти мне его завтра утром?

— Ну конечно же, не затруднит, — поспешно ответила Юлия. — Напротив, мне будет очень любопытно взглянуть на знаменитые петербургские острова, хотя зимой они, может быть, и не так живописны, как летом.

— Благодарю тебя, дорогая, — улыбнулась Наталья Борисовна. — Я знала, что ты не откажешься меня выручить. — И она пошла к мужу, чтобы поторопить его с укладкой вещей.

* * *

Ювелир сдержал обещание и привез колье ровно в девять вечера. Юлия расплатилась сними спрятала драгоценность в шкатулку. Потом приказала горничной разбудить ее пораньше и отправилась спать.

На другой день Юлия наспех позавтракала и велела кучеру закладывать сани. В связи с предстоящей прогулкой ее настроение было приподнятым. К тому же погода выдалась на удивление хорошей для середины ноября: яркое солнце и легкий морозец без ветра. Рассудив, что в резиденции принца она может встретить интересных мужчин, Юлия решила надеть свою самую красивую шубку — из нежно-голубого бархата с отделкой из пушистого меха куницы. К этой шубке прилагался нарядный капор, также из голубого бархата и с куньей опушкой. Кроме того, он был украшен кремовыми атласными лентами, букетиком из голубых шелковых роз и пером белой цапли. Одним словом, наряд был необычайно роскошным, а главное, очень подходил к внешности Юлии — светлой коже, янтарным глазам и золотистым локонам.

Забравшись в сани, крытые восточным ковром и обложенные изнутри подушками, Юлия тронулась в путь. Сани лихо промчались на набережной Фонтанки, мимо Михайловского замка и Летнего сада, а затем пересекли замерзшую Неву и выехали на дорогу, ведущую к Каменному острову. Когда городские окраины остались позади, пейзаж сделался необычайно живописным. По обе стороны дороги тянулись дворянские дачи в окружении заснеженных парков. Между ними поблескивали ледяные глади водоемов. Все это искрилось на солнце, и у Юлии вдруг возникло ощущение, будто она находится в сказочном ледовом царстве.

— Ну-ка, Еремей Антипыч, останови сани! — крикнула она кучеру, когда они проезжали мимо одной живописной протоки. — Я хочу немного прогуляться и размять ноги.

Еремей придержал лошадей, и сани остановились. Юлия тотчас соскочила на землю и начала с интересом осматриваться.

— Только не шибко задерживайтесь, барышня, — предостерег ее кучер. — В этих краях, по слухам, нынче не очень спокойно.

— Как здесь может быть неспокойно, когда по этой дороге ездит сам царь? — беспечно возразила Юлия. — Или, по-твоему, он не позаботится о своей безопасности?

— Насчет этого, любезная барышня, ничего не могу сказать, — ответил Еремей. — Я с государевыми кучерами бесед не веду-с.

— Ладно, Еремей Антипыч, хватит ворчать, — сказала Юлия. — Слезай лучше с облучка да разомнись вместе со мной.

— Как прикажете, барышня, — кучер поспешно спрыгнул на землю.

Юлия указала рукой влево от дороги.

— Пойдем к тому горбатому мостику. Я вижу позади него какой-то любопытный обелиск и хочу посмотреть, что на нем написано.

Вдвоем с Еремеем они двинулись к мостику. Однако не успели они взойти на него, как на дорогу, словно из-под земли, высыпало четверо молодцев с разбойничьими лицами. Робкая надежда Юлии на то, что они появились здесь вовсе не с целью поживиться ее добром, развеялась, не успев окрепнуть. Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, кроме юной девицы и старика-кучера, молодцы проворно бросились к саням. Двое из них принялись распрягать лошадей, а их товарищи запрыгнули в сани и начали там копаться.

— Пресвятая Богородица, помилуй нас, грешных! — воскликнул Еремей, спешно осеняя себя крестным знамением. — Бежим отсюда, барышня, пока злодеи не прирезали нас, как тех гусей!

Взмахнув руками, Еремей рванул через мостик. Юлия бросилась следом и, подгоняемая страхом, быстро опередила кучера на десяток шагов. Но вдруг одна мысль заставила ее остановиться. О Господи, ведь в санях, под грудой подушек, спрятана шкатулка с тетушкиным колье! Юлия не знала его точную стоимость, но, в любом случае, оно не могло стоить меньше тридцати тысяч рублей. Это были огромные деньги, не говоря уж о том, что колье перешло княгине по наследству от матери.

И вот, теперь Наталья Борисовна должна лишиться своего любимого украшения. И все по вине племянницы, легкомысленной, беспечной дурочки! Внезапно Юлия представила себе лицо тетушки в тот момент, когда она сообщает ей, что их ограбили во время дорожной остановки, и ноги сами понесли ее обратно к саням.

— Куда?! — закричал Еремей, отчаянно жестикулируя. — Ах ты, мать твою!.. Ну что же вы делаете, барышня моя неразумная?!

— Беги один, Еремей! — на ходу прокричала Юлия. — Беги, ради Бога, спасайся! Тебя они могут убить, а меня не посмеют!

Юлия оказалась возле саней как раз в тот момент, когда один из грабителей вылезал наружу со шкатулкой в руках. Не давая бандиту времени опомниться, Юлия с разбегу налетела на него и вырвала из его рук шкатулку. А потом что есть духу бросилась к мостику.

— Держи! — донеслось ей вслед. — Эх, да не мешкайте вы, раззявы, ведь уйдет же сейчас, чертовка!..

Не оборачиваясь назад, Юлия неслась по тропинке, прижимая к груди заветную шкатулку. Еремей бежал рядом, размахивая руками и истошно взывая о помощи. «Только бы добежать до ближайшей дачи! — крутилось в голове Юлии. — Там будут сторожа, они должны нас спасти!»

Но, как назло, никакой дачи на их пути все не попадалось. Между тем, топот ног за спиной Юлии все усиливался. Похоже, грабители сообразили, что в шкатулке кое-что более ценное, чем лошади и дорогая упряжь, и решили не упускать добычи. Их грубые голоса звучали уже совсем близко, и Юлия почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Она не привыкла к подобным пробежкам, и ее силы стремительно убывали, чего нельзя было сказать о преследователях.

— Навались! — раздался за ее спиной властный приказ. А секунду спустя Юлию сбили с ног, и она кубарем покатилась по снегу, по-прежнему не выпуская из рук шкатулку.

— На помощь!! — раздался где-то в отдалении отчаянный крик Еремея. — Убивают!!..

— Отдай ларец! — потребовал один из грабителей, навалившись сзади на Юлию и пытаясь перекатить ее с живота на спину. — Добром, говорю, отдай, не то хуже будет!

— Не отдам! — прокричала в ответ Юлия, отплевываясь от снега. — Берите лошадей и сани, а шкатулку не трогайте!

— Как бы не так, — зловеще пробормотал бандит. И, видимо отчаявшись справиться с жертвой в одиночку, сердито крикнул подельникам: — Чего смотрите, черти?! Живо на подмогу! Да заткните, наконец, глотку старому хрычу!!

В следующий миг кто-то грубо схватил Юлию за плечи и рывком поставил на ноги. Один из бандитов рванул из ее рук шкатулку, но Юлия каким-то чудом умудрилась не выпустить ларца. Однако она прекрасно понимала, что борьба проиграна и сопротивляться больше не имеет смысла.

— Мерзавцы, душегубы, колодники! — выкрикивала она, глотая подступившие к горлу слезы. — Чтоб вам всем угодить на виселицу!

И вдруг случилось невероятное. Бородатый бандит, тянувший у Юлии шкатулку, внезапно отпрянул и стремительно побежал в сторону ближайших кустов. Мгновением позже его товарищ, державший Юлию за плечи, разжал руки и тоже бросился наутек. От неожиданности Юлия потеряла равновесие и рухнула в снег, выпустив драгоценную ношу. Однако вопреки опасениям девушки, ее оплошностью никто не воспользовался. Шкатулка осталась спокойно лежать на том самом месте, куда упала, и Юлия снова завладела ею, когда выбралась из сугроба.

Немного придя в себя, Юлия огляделась по сторонам и с изумлением обнаружила, что грабителей уже и след простыл. Лишь бедный Еремей барахтался в снегу, выкрикивая проклятья в адрес злодеев. А со стороны перелеска, в котором скрылись бандиты, к Юлии быстро приближались двое мужчин. Один из них, бородатый здоровяк, был кучером или лакеем. Второй, судя по дорогому плащу с отделкой из меха камчатского бобра и офицерской шляпе с плюмажем, принадлежал к благородному сословию — открытие, от которого сердце Юлии тут же учащенно забилось! В руках у кучера был кнут, а в руках дворянина — увесистая оглобля, которой он поигрывал с такой легкостью, словно это была модная бамбуковая тросточка.

— Вот болван! — донесся до слуха Юлии насмешливый молодой голос. — Не захватил пистолеты, а тут — такая история! Но я думаю, это даже к лучшему: по крайней мере, обошлось без крови.

— И то верно, барин, — густым басом отозвался бородач. — Ведь не от хорошей жизни наш брат-мужик выходит на большую дорогу!

— Ты прав, дружок, — согласился молодой человек. — Если бы жизнь у нашего народа была хоть немного…

Он не договорил, потому что в этот момент его глаза встретились с широко распахнутыми глазами Юлии. Скептическая усмешка тотчас слетела с лица молодого дворянина. Отдав оглоблю своему спутнику, он быстро подошел к девушке и окинул ее с головы до ног внимательным взглядом.

— Как вы себя чувствуете, мадемуазель? — ласково спросил он. — Надеюсь, с вами все в порядке?

— Благодарю вас, месье, — ответила Юлия, посмотрев на него с глубокой признательностью. — Вы появились как нельзя вовремя, чтобы избавить меня от крупных неприятностей.

— От крупных неприятностей? — переспросил незнакомец, и его глаза сверкнули холодным блеском. — Что хотели с вами сделать эти мерзавцы? Может, я зря позволил им так легко уйти…

— О нет, не беспокойтесь об этом, — поспешно возразила Юлия. — Они не угрожали ни моей жизни, ни чести. Всего лишь… моей шкатулке, — немного смущенно пояснила она, инстинктивно прижав к груди с таким трудом сохраненный ларец.