Тяжко вздохнув, Юлия достала из тумбочки флакон с сонными каплями. Она старалась не прибегать к этому средству, но сегодня у нее был слишком напряженный день. К тому же выспаться было необходимо. Ведь завтра ей предстояло очередное столкновение с Матвеем Елагиным, и она хотела чувствовать себя бодрой, чтобы встретить противника во всеоружии и дать ему достойный отпор. В том же, что ее ждет новое столкновение с Матвеем, Юлия не сомневалась. Она даже могла поспорить, что это случится в десятом часу утра. Господин ловкач наверняка уже выяснил, что в это время она сидит в библиотеке, и собирается прийти туда, чтобы объясниться с ней без помех. Что ж, пусть приходит — «нежный» прием ему обеспечен! Выпив нужное количество капель, Юлия легла в постель, и вскоре ее охватила блаженная дремота. Но, даже погружаясь в сон, она продолжала думать о Матвее Елагине и чувствовать на своих губах его жаркие поцелуи.

15

Когда Матвей проснулся, было начало девятого. По словам Натальи Борисовны, в это время Юлия обычно вставала, а затем шла в библиотеку и до завтрака занималась там делами. Что ж, самое время, чтобы потолковать с ней по душам, — подумал Матвей, решительно отбрасывая одеяло. Во-первых, она наверняка будет одна, а во-вторых, что немаловажно, он сможет застать ее врасплох и получить «преимущество внезапного нападения». Конечно, Юлия не ожидает, что он явится к ней в такой ранний час, и, если он будет настойчив, победа в словесной баталии останется за ним.

Так как идти в библиотеку раньше девяти не имело смысла, Матвей велел горничной принести ему кофе, а затем начал неспешно одеваться. Пересмотрев свой скромный гардероб, он остановил выбор на легком сюртуке песочного цвета, таких же брюках и светло-сером кашемировом жилете — неброский и вполне подходящий костюм для ясного майского утра. Потом тщательно уложил волосы и, выпив для бодрости еще чашку кофе, вышел в коридор.

Как он и ожидал, в доме царила сонная тишина. Подметавшая лестницу служанка услужливо сообщила, что «госпожа княжна уже изволили встать и находятся в библиотеке». Поблагодарив девушку, Матвей презентовал ей медную монетку и торопливо направился в правое крыло здания. Перед массивными дверями библиотеки он немного помедлил, желая убедиться, что у Юлии нет посетителей. Затем мысленно пожелал себе удачи и решительным шагом прошел в комнату.

— Доброе утро, мадемуазель, — вежливо произнес он, закрывая за собой дверь. — Прошу прощения, что отрываю вас отдел, но…

Окончание фразы застряло у Матвея в горле, потому что в этот момент он, наконец, повернулся к Юлии лицом. И едва удержался, чтобы не брякнуть «разрази меня гром». Внешний вид Юлии, горделиво восседавшей в кресле за тяжелым дубовым столом, настолько потряс его, что на какое-то время он забыл о цели своего визита.

Юлия была одета в роскошное платье из ярко-вишневого муара, совсем не подходившее к раннему летнему утру. В глубоком треугольном вырезе, отделанном белоснежными кружевными зубцами, сверкало массивное бриллиантовое колье. В ушах и на пальцах Юлии также искрились бриллианты. Волосы, уложенные в замысловатую прическу, были украшены цветами из той же ткани, что и платье, а лоб пересекал тонкий золотой обруч с рубиновой капелькой в центре. Одним словом, перед Матвеем находилась… ни больше ни меньше, как особа королевской крови! Именно это пришло ему на ум, когда Юлия медленно оторвала глаза от разложенных перед ней бумаг и окинула его вопрошающим взором.

— Господин Елагин? — проговорила она, неспешно поднимаясь с кресла и беря в руки веер. — Прошу вас, проходите, не стойте в дверях! — Юлия послала Матвею ободряющую улыбку, а затем небрежно поинтересовалась: — Итак, сударь, что привело вас ко мне в такой ранний час? Надо полагать, какое-то неотложное дело?

— Ну, в общем-то, да, — ответил Матвей, поглядывая на нее с растущим беспокойством. Ради всего святого, что за блажь на нее нашла? Уж не повредилась ли она умом из-за последних событий? — Я пришел, чтобы извиниться за вчерашнее и предложить вам мир.

Юлия удивленно вскинула брови, а затем снисходительно усмехнулась:

— Ах вот оно что! Вы хотите извиниться… и, наверное, объяснить причины своего недостойного поведения?

— Именно так, — хмуро подтвердил Матвей. Недостойное поведение… Да какого черта! Разве она не сама бросилась к нему на шею, как только он начал целовать ее?

— Ну что ж, это весьма похвально с вашей стороны. — Юлия удостоила Матвея одобрительным кивком и неожиданно прохладным тоном прибавила: — К сожалению, у меня сейчас нет времени, чтобы выслушать вас. Зайдите… минут через сорок.

— Минут через сорок? — изумленно переспросил Матвей.

— К этому времени я закончу читать доклад управляющего и дам ему необходимые распоряжения, — невозмутимо пояснила Юлия.

Матвей почувствовал, как его самообладание начинает таять. Нет, конечно, он знал, что помириться с этой своенравной особой будет весьма непросто и что во время их разговора она обязательно наговорит ему гадостей. Однако, черт побери, всему же есть предел.

— Послушайте-ка, дорогая моя, — строго сказал он, подходя к ней вплотную. — Не кажется ли вам, что вы слегка перегибаете палку? Конечно, я повел себя вчера не самым лучшим образом, но это совсем не значит, что вы можете до бесконечности третировать меня. В конце концов, кому здесь нужна помощь: мне или вам?

— Но я же сказала вам, что мне сейчас некогда! — в голосе Юлии послышались высокомерные нотки, от которых у Матвея внутри все вскипело. — Будь добры, зайдите попозже, когда я закончу неотложные дела.

— Да вы что, издеваетесь надо мной? — взорвался Матвей. — Какие у вас могут быть неотложные дела?

И тут его озарила счастливая догадка, от которой он даже перестал злиться. Шумно вздохнув, Матвей отступил от Юлии на пару шагов и окинул ее с головы до ног язвительным взглядом.

— Черт побери, — с усмешкой сказал он. — Я, кажется, начинаю кое-что понимать. Вы догадались, что я приду к вам именно в это время, чтобы поговорить без свидетелей, и решили устроить спектакль. Так, моя радость?

— Да вы с ума сошли! — возмущенно воскликнула Юлия, и Матвей с удовлетворением заметил, как на ее щеках вспыхнули два ярких пятна. — Какой еще спектакль?

— Этот самый, — ответил Матвей. — И я даже знаю, как он называется: «Королева и ее зарвавшийся подданный!» В соответствии с заданной ролью вы нарядились как на вечерний прием и обвешались целой грудой бриллиантов, вероятно, рассчитывая, что этот нелепый маскарад подействует на меня подавляюще. — Колко рассмеявшись, Матвей посмотрел на Юлию с мягким отеческим упреком. — Дорогая моя, ну что за ребяческие выходки? В самом деле: у нас тут творятся такие ужасные вещи, а вы… — он укоризненно покачал головой, а затем строго прибавил: — Одним словом, давайте закончим комедию и серьезно поговорим.

— И о чем вы хотите поговорить? — мрачно спросила Юлия.

— Прежде всего, я хочу воззвать к вашему благоразумию и предложить помириться.

— К моему… благоразумию?

Матвей нетерпеливо вздохнул:

— Юлия! Но вы же прекрасно понимаете, что без моей помощи вам ни за что не одолеть вашего таинственного врага! Больше того: если я сейчас уеду, кто будет сопровождать вас на завтрашний бал в дворянском собрании?

— Откуда вы знаете про бал? — быстро спросила она, и ее щеки снова окрасились румянцем. — Вам сказала тетушка?

— Да, — кивнул Матвей, — она рассказала мне, что вы собирались ехать на бал в дворянское собрание и что теперь эта поездка под большим вопросом.

— И вовсе не под вопросом! — запальчиво возразила Юлия. — Я поеду туда, а сопровождать меня будет Андрей Евгеньевич Самборский! Я… я уже послала ему записку с просьбой поддержать меня, и он, конечно же, согласился.

Губы Матвея сложились в скептическую усмешку.

— Приятно услышать, что у вас есть такой надежный и преданный друг. Однако в сложившейся ситуации вам это не поможет. Вы должны появиться на вечере не с давним другом семьи, а с очередным воздыхателем — иначе злые языки сотрут вас в порошок.

Какое-то время Юлия молчала, задумчиво прохаживаясь по комнате. Потом подошла к Матвею и окинула его пристальным, оценивающим взглядом.

— Итак, насколько я понимаю, — начала она с мрачноватой торжественностью, — вы предлагаете мне плюнуть на то, что случилось вчера, и заключить с вами союз?

— Именно так, моя радость, — с улыбкой подтвердил Матвей. — Только не «плюнуть», а… отнестись к этому философски.

— Отнестись философски? К тому, что меня чуть не лишили невинности?!

— Но ведь до этого все-таки не дошло, — с легким цинизмом заметил Матвей. — А стало быть, у вас нет повода для бесконечных переживаний.

Юлия нервно расхохоталась:

— И за что мне такое наказание? Я, княжна Прозоровская, вынуждена заключить сделку с человеком, у которого нет ничего святого! Вот уж, нечего сказать — дожила!

Последнюю фразу Юлия произнесла с таким театральным пафосом, что Матвей невольно рассмеялся.

— Ну-ну, моя дорогая, не стоит преувеличивать, — ласково поддразнил он. — Во-первых, главная цель любой сделки — это получение выгоды, а вовсе не приятное общение. А во-вторых, не такой уж я и аморальный человек, как вам кажется. Подумаешь, немного увлекся! Да такое с любым мужчиной может случиться, если он окажется наедине с хорошенькой женщиной!

В глазах Юлии появился какой-то странный, предвкушающий блеск.

— Ну, не знаю, как с любым, — промолвила она с загадочной улыбкой, — а с вами, Матвей Елагин, такое случается постоянно. Например, на одном памятном маскараде в начале марта…

— Ради Бога, дорогая моя! — поморщился Матвей. — Давайте не будем припоминать все сплетни, который слышали друг о друге.

— Но это вовсе не сплетни! — горячо возразила Юлия. — Это история, которая произошла на самом деле! Произошла с вами и… — она выдержала многозначительную паузу, а затем торжественно изрекла: — со мной! Ибо та самая девушка в наряде турчанки, которую вы пытались затащить в пустой домашний театр, была не кто иная, как я!

Если бы Юлия бросилась к Матвею на шею и принялась осыпать его жаркими поцелуями, он и тогда не был бы настолько потрясен. На какое-то время он лишился дара речи и только смотрел на Юлию широко распахнутыми глазами, пытаясь понять, разыгрывает она его или говорит правду. Потом сделал глубокий вдох и с расстановкой произнес:

— Простите, но вы говорили, что эту скандальную историю вам описала подруга. А теперь уверяете, что это произошло с вами!

— Да, — кивнула Юлия, — это, действительно, произошло со мной. А про письмо подруги я придумала, потому что мне хотелось посмотреть, как вы себя поведете. То есть, — она колко усмехнулась, — мне было любопытно, признаетесь вы в своем недостойном поведении или нет. И вы ни в чем не признались! Как не торопитесь признаваться и теперь, надеясь, что я разыгрываю вас!

Весело рассмеявшись, Юлия подхватила свои пышные юбки и немного покружилась по комнате. Потом подскочила к столу, взяла с него какой-то предмет и, спрятав руки за спину, с интригующим видом повернулась к Матвею.

— Угадайте, что у меня в руке! — задорно предложила она. И, так как опешивший Матвей ничего не ответил, вытащила руку из-за спины и показала ему маленький золотистый ключик, удивительно похожий на тот, который так хорошо помнил Матвей. — «Ну, разумеется, он заперт, — произнесла она вкрадчивым, обольщающим голосом. — Вот на этот самый маленький ключик»… Ну? — торжествующе обратилась она к Матвею. — Теперь вы больше не сомневаетесь, что я говорю правду?

— Не сомневаюсь, — подавленно буркнул он.

Не в силах оставаться на одном месте, Матвей заложил руки за спину и быстро прошелся из угла в угол. Потом резко обернулся к Юлии и, глядя ей в глаза, с волнением сказал:

— Да! Я солгал вам, когда сказал, что не имею к этой истории никакого отношения. Потому что это было гораздо проще, чем пускаться в долгие объяснения, которым вы, скорее всего, не поверили бы. Да и зачем мне это было нужно? Я же не мог предположить, что передо мной та самая девушка, с которой я по недоразумению так плохо обошелся!

— А! Так это было недоразумение? — радостно воскликнула Юлия. — Что ж, признаться, я так и подумала с самого начала… — она попыталась сделать серьезное лицо, но не удержалась и прыснула.

— Понимаю. После всего случившегося вам будет нелегко принять мои слова за чистую монету. И все-таки это было недоразумение! — упрямо повторил он.

Юлия перестала смеяться и внимательно посмотрела ему в глаза.

— Хорошо, — сказала она. — В таком случае, объясните мне, в чем оно состоит.

Матвей уже собрался пуститься в подробный рассказ, но тут ему в голову пришла досадная мысль. Он вдруг отчетливо понял, что вся эта история про двух женщин в одинаковых маскарадных костюмах выглядит весьма неправдоподобно. Даже глупо надеяться, что Юлия поверит ему. Она решит, что он насочинял все это нарочно, чтобы обелить себя в ее глазах, и сочтет его законченным лжецом. Пожалуй, единственное, что ему остается — ограничиться полуправдой. Такой вариант не слишком устраивал Матвея, но иного выхода не было.