– Я так и сделаю, – пообещала девушка. – Еще раз благодарю вас, Тед!

Она направилась к дому, чувствуя, что добрый старик с тревогой наблюдает за ней.

Дойдя до моста из серого камня, перекинутого через широкий ручей, который впадал в озеро, Диона остановилась.

Ей пришло в голову, что будет по меньшей мере странно, если она явится к маркизу с узелком из шелковой шали.

По ту сторону моста девушка заметила густые кусты.

Она спрятала в них свой узелок, надеясь, что вряд ли кто-нибудь найдет его и украдет ее вещи до того, как она сможет вернуться за ними.

Затем Диона решительно зашагала вперед, а Сириус бежал рядом с хозяйкой. Девушка чувствовала, что вся дрожит от волнения.

Да, она была взволнована, но понимала, что другого выхода нет. Если она не решится обратиться к маркизу за помощью, ей придется вернуться к дяде и снова умолять его не трогать Сириуса.

Поскольку Диона заранее знала, что это бессмысленно, она твердо сказала себе, что готова на что угодно – даже пойти на поденную работу, – лишь бы не расставаться с любимой собакой.

«Я все объясню маркизу, – рассудила Диона. – Скажу, что согласна на любую работу, но предпочла бы, если это возможно, работать на псарне».

Собрав все свое мужество, девушка поднялась на крыльцо.

Стучать в дверь ей не пришлось, поскольку лакей, стоявший у входа, явно слышал ее шаги или, может быть, наблюдал в окно, как она шла к замку через лужайку. Как бы то ни было, как только Диона поднялась на верхнюю ступеньку, дверь мгновенно распахнулась.

– Я хотела бы видеть маркиза Ирчестера! – произнесла девушка тоном, которым, как она надеялась, сказала бы это ее мать.

Лакей ничего не ответил, а обратил безмолвный взор на дворецкого, стоявшего в глубине холла.

Величественный седовласый старик, выступивший навстречу Дионе, по ее мнению, более походил на епископа, чем на слугу.

– Вы желаете видеть его светлость, мисс? – осведомился дворецкий хорошо поставленным голосом.

– Да, мне необходимо срочно повидаться с ним.

Между ними последовало небольшое препирательство. Диона решительно отказывалась назвать свое имя, а дворецкий столь же решительно утверждал, что не будет беспокоить его светлость без достаточных к тому оснований.

Однако девушка не сдавалась, она чувствовала, что должна непременно повидаться с человеком, который один в целом свете мог бы помочь ей.

Наконец дворецкий, сраженный ее настойчивостью, оставил Диону в холле, а сам направился в хозяйские покои. Все три лакея, находившиеся неподалеку, с любопытством и восхищением поглядывали на незнакомую девушку и ее красавца-пса.

– Что за прелесть ваша собачка, мисс, – вежливо произнес один из них.

Диона понимала, что если бы лакеи приняли ее за настоящую леди – а так и произошло бы, вздумай она явиться в замок в сопровождении матери или пожилой компаньонки, – они ни за что не рискнули бы обратиться к ней вот так запросто.

– Его зовут Сириус, – сказала Диона. – Он попал ко мне еще щенком.

– Ох и смышленые они, эти собаки! – высказал свое мнение лакей. – Особенно на охоте…

– Да, я знаю, – улыбнулась Диона.

Заслышав шаги возвращающегося дворецкого, лакей мгновенно погрузился в молчание и вытянулся в струнку у дверей.

Диона с тревогой ждала, что скажет ей дворецкий.

– Пожалуйте сюда, мисс, – произнес он, и она поняла, что выиграла. Однако, тут же напомнила она себе, следуя за слугой по широкому коридору, не нужно забывать, что это только первый раунд.

Путь предстоял неблизкий, поскольку все апартаменты замка отличались большими размерами, и, ступая за дворецким, Диона горячо молилась, обращаясь к своему покойному отцу.

«Прошу тебя, папа, помоги мне! Ты сам никогда бы не поступил так жестоко и никому не позволил бы этого сделать… Ты никому бы не разрешил убить Сириуса, я знаю! Я должна его спасти во что бы то ни стало… Без него я просто умру!..»

Дионе показалось, что дворецкий распахнул двери с таким видом, как будто все еще сомневался, правильно ли он поступает, позволяя этой никому не известной девчонке проникнуть к его хозяину.

Наконец она услышала, как он торжественно возвестил:

– К вам молодая женщина, милорд!

Диона внезапно почувствовала, что у нее подгибаются колени. С трудом заставив себя сделать несколько шагов, она наконец очутилась в библиотеке.

В первый момент ее поразило обилие находившихся там книг. Сотни, даже тысячи томов самых разных размеров стояли в шкафах, поднимавшихся от пола до потолка.

И только потом девушка заметила, что, кроме книг, в библиотеке находились двое мужчин.

Один из них – тот, что помоложе, – стоял у окна и смотрел на Диону, как ей показалось, с довольно странным выражением лица.

Второй… Без сомнения, это был самый красивый мужчина из всех, кого довелось встречать Дионе за свою короткую жизнь.

Он был не только красив, но и весьма представителен, словом, выглядел так, как, по ее мнению, и должен был выглядеть маркиз Ирчестер.

Он сидел в непринужденной позе, откинувшись на высокую спинку кресла и скрестив ноги, и напоминал Дионе короля на троне. Ей даже вдруг захотелось опуститься перед ним на колени, как и подобает королевским подданным при виде своего монарха.

Однако этого она, разумеется, не сделала, а лишь присела в грациозном реверансе. Поскольку ни один из джентльменов не произнес ни слова, Диона медленно подошла к ним.

Она сама не осознавала, насколько была восхитительна в этот момент в своем лучшем летнем платье из узорчатого муслина, отделанном синими лентами.

Тулью ее шляпки из итальянской соломки обвивал прелестный венок диких цветов, а поскольку перчатки были слишком дороги и Диона не могла себе их позволить, на ней были митенки, не скрывавшие длинных тонких пальцев девушки.

Вместе с Сириусом она подошла к маркизу и, остановившись в нескольких футах от него, снова присела в изящном реверансе.

– Вы хотели меня видеть? – осведомился маркиз.

– Да, милорд.

– Вы сказали моему дворецкому, что дело очень срочное.

– Это действительно так, милорд.

– Я заинтригован. Как вас зовут?

Поколебавшись, девушка тихо промолвила:

– Меня зовут… Диона.

Маркиз удивленно поднял брови и спросил:

– Диона… а дальше?

– Видите ли, милорд, у меня есть причины не называть вам своего полного имени…

– Тогда расскажите, что привело вас сюда.

Диона не знала, с чего начать, и наконец, собравшись с духом, быстро проговорила:

– Не могли бы вы, ваша светлость, нанять меня… на работу на вашу псарню?

Произнеся эту фразу, Диона увидела, как удивленно вытянулось лицо маркиза. Тем временем другой джентльмен, который до сих пор неподвижно стоял у окна, подошел поближе и стал, не отрывая взгляда, рассматривать девушку, чем изрядно смутил ее.

– Вы сказали, что хотели бы работать на псарне? – переспросил маркиз.

– Да, милорд. Я понимаю, что это звучит странно… Но поверьте, я умею обращаться с собаками… да и с лошадьми тоже, кстати… А кроме того, мне очень нужна работа!

– Но ведь… – начал было маркиз.

Однако его перебил Родерик, воскликнув:

– А почему бы вам не пойти работать на ферму?

Диона взглянула на молодого человека и, подумав, ответила:

– Я готова к любой работе… если понадобится… Но только почему мне нельзя работать на псарне? Я могла бы делать то, что мужчинам трудно, потому что они… мужчины…

Диона произнесла это робко и запинаясь. Маркиз спросил:

– Что именно вы имеете в виду?

– Ну, женщина, к примеру, лучше может ухаживать за щенятами. Бывает, что у суки слишком много щенков, и тогда людям приходится помогать ей… А если надо было натереть больную лошадь мазью, у меня это получалось гораздо ловчее, чем у моего отца или его конюхов!

Как только эти слова слетели у Дионы с языка, она поняла, что, желая выставить себя в как можно более выгодном свете, невольно допустила ошибку.

И ошибка эта не ускользнула от внимания маркиза, который тут же поинтересовался:

– Так ваш отец держал лошадей?

– Да, милорд…

– И он больше не хочет, чтобы вы помогали ему в его собственных конюшнях?

– Мой отец умер, милорд…

Маркиз заметил, как дрогнул голос девушки, когда она произнесла эти слова. Диона до сих пор оплакивала отца и не могла говорить о нем равнодушно.

– И, как я полагаю, не оставил вам денег, – заключил маркиз.

Он сказал это сухим бесстрастным тоном, и Дионе ничего не оставалось делать, как забыть об эмоциях и перейти к делу.

– Это действительно так, милорд. Теперь мне придется самой зарабатывать себе на жизнь, и я предпочла бы начать как можно скорее!

Если бы девушка не была так напугана, она обратила бы внимание на то, как молниеносно отреагировал маркиз на ее сообщение.

– Значит, если я не найму вас, вам некуда деваться?

– К сожалению, да… – еле слышно пролепетала Диона.

В ту же секунду библиотеку потряс торжествующий возглас Родерика:

– Вот вам и чудо, дядя Ленокс! – воскликнул молодой человек. – Ура, я выиграл пари! Да вы только посмотрите на нее! Именно такую девушку я и искал…

Маркиз досадливо повел плечами, словно давая понять, что не одобряет такой поспешности племянника, но Родерик, не обращая внимания на дядю, подступил к Дионе и попросил:

– Не могли бы вы снять шляпку?

Девушка крайне удивилась.

– Я сейчас объясню, зачем это нужно, – поспешно произнес молодой человек, – а пока прошу вас, выполните мою просьбу!

Просьба и впрямь была довольно странной, но Диона решила, что в ней нет ничего дурного. Почему бы не сделать то, о чем просит ее этот молодой человек?

Ей пришло в голову, что вряд ли псарнице пристало носить ту одежду, которая сейчас была на ней, и Диона пожалела, что не захватила с собой более подходящего наряда.

Вместо этого девушка в последний момент положила в узелок костюм для верховой езды, хотя весил он изрядно и утяжелил собой ее сверток.

Она уже взялась за ленты, чтобы развязать их и снять шляпку, как вдруг маркиз спросил:

– Очевидно, вы неспроста взяли с собой собаку. Вы хотите, чтобы я ее купил?

– О нет, милорд, что вы! Как вы могли подумать… Да я и за миллион фунтов не расстанусь с Сириусом!.. Именно из-за него я и ищу работу. Вот почему я хотела бы работать на псарне, чтобы он всегда был со мной!

Маркиз щелкнул пальцами, и, к удивлению Дионы, Сириус, который всегда настороженно относился к незнакомцам, послушно подошел к нему.

– Отличный образчик далматинской породы, – тоном знатока изрек маркиз. – Я вполне вас понимаю, как можно расстаться с таким чудом!

– Он попал ко мне еще маленьким щенком, – объяснила Диона. – Я его так люблю! У меня нет никого в целом свете, кроме этого пса…

Она говорила с такой страстью, что маркиз удивленно вскинул брови.

Затем Диона сняла шляпку. При этом ее блестящие золотистые волосы рассыпались по плечам. Глядя на это зрелище, Родерик в восторге воскликнул:

– Она красавица! Как раз то, что я искал…

Диона с опаской посмотрела на молодого человека. Она нашла его несколько странноватым, а его речи – несуразными.

Однако теперь и маркиз, увидев Диону во всей красе, начал приходить к выводу, что, пожалуй, у Родерика есть все основания прийти в восторг.

Маркиз, слывший знатоком женщин, вынужден был признать, что его неожиданная посетительница и впрямь чудо как хороша.

Она была очень молода и совершенно не походила на розовощеких английских красавиц, которых, как догадывался маркиз, имел в виду его племянник, говоря о воображаемой поденщице, якобы способной помочь ему выиграть спор.

Главную прелесть точеному лицу Дионы придавали глаза – огромные и мерцающие, а волосы своим блестящим золотистым цветом напоминали небо на рассвете.

По мнению маркиза, эта девушка обладала классической красотой греческой богини.

Маленький прямой нос Дионы, ее изящно очерченные губы и длинная шея напомнили маркизу статуи древних мастеров, которые он много лет назад видел в Греции.

Позднее ему довелось видеть такие же в парижском музее, но они казались вырванными из привычного окружения и пересаженными на чужую почву.

Одна черта в облике Дионы поразила маркиза с первой минуты, как девушка переступила порог его библиотеки, – в ее огромных прекрасных глазах цвета утреннего тумана застыло выражение страха, которое ему ни разу не доводилось видеть ни у одной хорошенькой женщины.

Она стояла и молча ждала его решения, похожая на некую невинную девушку, напрасно обвиненную в бесстыдстве и взывающую к милосердию судей своим трогательным обликом.

Размышления маркиза прервал Родерик, с энтузиазмом воскликнув:

– Я нашел ее! Наконец-то мне удастся проучить сэра Мортимера и отобрать у него тысячу гиней!