Джана Эштон - Верь мне

— Ты выдумала это.

— Нет. — Она качает головой из стороны в сторону. — Это настоящая история. — Хлоя подчеркивает данное предложение, поднимая палец вверх. — В любом случае, мне стоит потратить какое-то время на изучение этих книг перед тем, как идти еще на одно свидание.

Она серьезна.

— Хлоя, — стону я. — Выбрось эти нелепые книги. Тебе нужна реальная жизненная практика, а не книги.

Она замирает, только что засунув кусок хлеба в рот, и смотрит на меня. Я практически могу услышать, как крутятся шестеренки у нее в голове, задаваясь вопросом, имею ли я в виду реальную жизненную практику в сексе или в свиданиях. Определенно, я подразумеваю секс.

— Гм, ага, — бормочет она неуверенно и продолжает жевать.

Официантка возвращается с нашими заказами, и Хлоя начинает копаться в своей тарелке, испуская счастливый тихий вздох, когда сырные макароны касаются ее языка. Она берет еще кусочек и стонет. Ерзает на кресле, но не думаю, что по той же причине, что и я, — чтобы поправить чертов возбужденный член.

— Видишь! Ты завидуешь, правда? — спрашивает она, ее глаза округляются, когда девушка замечает, что смотрю на нее. Не думаю, что чревоугодие и правда тот смертельный грех, который я сейчас совершаю, но пытаюсь выглядеть огорченно, когда машу вилкой в сторону ее тарелки.

— Ты могла бы заказать для меня макароны с сыром на вынос, Хлоя.

Она слегка наклоняет голову в сторону и предлагает мне забавную полу-улыбку, прежде чем кивнуть и подтолкнуть свою тарелку в мою сторону.

— Все нормально, мы можем поделиться.

Позже, когда приносят счет, Хлоя достает из сумочки бумажник.

— Я возьму это на себя, — говорю ей. Какого черта она пытается заплатить?

— Но это же не свидание. Почему ты должен платить?

— Я возьму счет на себя, — повторяю. — Ты можешь быть должна мне еще одну услугу, — добавляю, когда она, кажется, готова снова оспорить данный вопрос. — Если от этого почувствуешь себя лучше.

Она морщит нос, глядя на меня.

— Мне кажется, ты складируешь все эти услуги. А как же мне получить услугу?

— А ты хочешь услугу? — Пожалуйста, пусть она будет грязной.

Хлоя размышляет и пожимает плечами.

По дороге домой она рассказывает мне о своем классе. О детях, школе, классном кабинете, ее планах на будущие уроки. Мы немного говорим о том, каково мне было расти сыном сенатора США. Неосознанно, рассказываю ей о том, как был шокирован обнаружить правду о Софи — узнать, что у меня есть сводная сестра, которая, очевидно, была рождена, пока наш отец был женат на моей матери. О понимании, что моя мать знала о существовании Софи все это время. Рассказываю ей, что оглядываясь назад со зрелой точки зрения, я понимаю, насколько напряженность между моими родителями способствовала тому, что я выбрал школу-интернат. Потому что пока они все время притворялись счастливыми — и на публике и дома — что-то постоянно шло не так.

Когда мы подъезжаем к ее дому, я нахожу место на парковке вдоль улицы, и перед тем, как у нее появляется шанс спросить, хватаю ее вещи с заднего сидения. Хлоя могла бы с легкостью донести все покупки, но я продолжаю говорить с ней и провожаю. Когда доходим до ее квартиры, она смотрит на пакеты у меня в руках и хмурится до того, как открыть замок на двери.

— Я могла бы донести все сама. Тебе не нужно было парковаться.

Я вхожу к ней домой и ставлю пакеты на крошечный кухонный стол и стулья. Когда поворачиваюсь, она все еще стоит у двери, доставая ключ из замка. Я прижимаю ее к открытой двери и касаюсь губами ее губ до того, как девушка даже может поднять взгляд. Она замирает. На долгие несколько секунд. Возможно, на пять. Мои пальцы скользят к ее затылку, большой палец — на ее щеку, наклоняя голову девушки так, как мне того хочется. И за эти несколько секунд, я ругаю себя за то, что давлю на нее. Затем мягко кусаю ее нижнюю губу, она снова начинает дышать, крошечный вздох, кажется, двигается через все ее тело, потому что Хлоя расслабляется и целует меня в ответ. Я перемещаюсь ближе, сокращая те несколько сантиметров, что были между нашими телами, мягкий изгиб ее груди прижимается к моей, когда зарываю другую руку в волосы девушки.

А когда наконец разрываю поцелуй и отступаю назад, она моргает, полными шока глазами. Ее недоумение быстро заменяет смущение, а после в глазах мерцает вспышка страха. Я надавил на нее слишком скоро.

— Ну, я пойду, — говорит она, звеня ключами в руке.

— Ты у себя дома, — указываю на очевидное, пытаясь не засмеяться.

— О, ага, — соглашается она, оглядываясь.

— Вот так бы я сделал, если бы это было наше свидание, — говорю, бросая ей спасательный круг. Не разрывая зрительного контакта, я провожу большим пальцем по своей нижней губе, вспоминая ощущение ее рта на моем. — И это не было странно, верно? Так что тебе не о чем волноваться.

Морщинки вокруг ее глаз разглаживаются, и Хлоя расслабляется.

— Верно. — Она кивает. — Ну, ты в этом хорош, — добавляет, качая головой и смеясь.

— Позвоню тебе насчет деталей относительно следующих выходных, — говорю ей. А затем убираюсь ко всем чертям собачьим.

Хлоя

Бойд Галлахер умеет целоваться. Я думала о его губах — том поцелуе — на несколько раз больше, чем готова признаться. На несколько десятков раз больше. Он шокировал меня, застал врасплох. Я не ожидала этого, уж наверняка.

Так что замерла, не понимая, что происходит. Не понимая, что чувствую по этому поводу. Затем он прижался ближе, целуя глубже, и я прекратила волноваться о том, что происходит. Я перестала думать об этом и просто наслаждалась — что бы «это» ни было. И святое дерьмо, Бойд Галлахер может заставить вас забыть обо всем. Его губы способны вытеснить все отдельно взятые мысли из вашей головы.

Ну, возможно, не все, потому что у меня все-таки была куча неуместных мыслей, пока его губы были прижаты к моим. Мыслей о том, почему никто никогда не целовал меня так приятно, как он. Мыслей о том, какое чувство появилось в моих сосках от соприкосновения с его грудью, каким твердым и теплым он казался даже через несколько слоев разделяющей нас одежды. Я думала, как покалывает кожа на моем затылке, там, где прижимаются его пальцы, притягивая меня ближе. Размышляла о том, как приятно все это чувствовать, без страхов и предрассудков. Что хотя, он и поймал меня врасплох этим поцелуем, его руки оставались на моей шее и прижимались к двери рядом с моей головой. И наконец, у меня были мысли о том, как все это меня заводит. Настолько, что готова была расстегнуть его штаны.

Но затем Бойд разорвал поцелуй и отступил.

А после мое чувство незащищенности вернулось в долю секунды, и я запаниковала. Зачем он меня поцеловал? Что это значит? Ему понравилось? Хочет ли он сделать это снова? Или никогда не пожелает поцеловать меня еще раз? Насколько я замерла в начале? Считает ли он меня странной? Нравлюсь ли ему? А он мне? И что самое главное, что, если он мне нравится, но у нас ничего не выйдет?

Что, если мы займемся сексом, и это будет неприятно, но он никогда не заговорит со мной снова? Или что, если мы займемся сексом, и все пройдет плохо, но он подумает, что это хорошо и захочет продолжить заниматься со мной ужасным сексом? Что, если мы станем встречаться, и это не сработает, а затем я должна буду объясниться перед подругами, в том числе перед его сестрой?

Так что да, признаю, что запаниковала. Я не умею быстро думать; мне нужна минутка, чтобы осмыслить все, или чувствую себя загнанной в угол и схожу с ума. И такая я во всех аспектах — аренда квартиры, начинка для пиццы, поцелуи. Мне просто нужна минутка на размышления.

Но затем он потер свою нижнюю губу большим пальцем и сказал, что сделал бы так, будь мы на настоящем свидании. Потому что сейчас он мой наставник в свиданиях или что-то в этом роде. В любом случае, когда именно все это случилось? Детали кажутся размытыми, когда дело касается Бойда. Он арестовал мою пару для свидания. Я попросила его не рассказывать ничего Эверли и его сестре Софи. И затем меня затянуло в водоворот под названием «я должна ему услугу», а он стал предоставлять мне свои советы на счет свиданий. Думаю так. Он своего рода заблуждение.

Я чувствовала себя кучей смешанных эмоций, после того поцелуя. Возбужденной, напуганной, смущенной, взволнованной. Мое сердце колотилось — черт, оно все еще немного ускоряется, когда думаю об этом. Я почувствовала облегчение от того, что поцелуй был не настоящим, потому что это позволило мне спрыгнуть с крючка навязчивых мыслей о его значении. Тем не менее, я ощущала себя разочарованной и глупой по той же причине. Так что ничего не сказала — мне нужна была еще минутка на размышления об этом повороте событий — и до того, как могла решить, хочу ли дать ему пощечину или притянуть ближе для чего-то большего, Бойд вышел за дверь, говоря что-то о звонке мне насчет деталей следующих выходных.

В среду он прислал сообщение.

Бойд: Вечер пятницы, 8 часов.

Хлоя: ???

Бойд: Что??? Смущена?

Хлоя: Я думала, ты говорил, что свадьба пройдет в субботу?

Бойд: Это так.

Хлоя: Тогда зачем нам видеться в пятницу?

Бойд: Тебе нужна практика. Мы назовем это репетицией свидания.

Хлоя: Ты сейчас серьезно?

Бойд: Оденься удобно. Можешь надеть даже одни из этих, прости господи, леггинсов, которые так любишь. Постой, лучше не надо. Спортивные штаны подойдут лучше. Мешковатые спортивные штаны.

Хлоя: Какого хрена ты несешь вообще?

Бойд: Увидимся в пятницу.

Хлоя: Гм, нет.

Бойд: Нет, у тебя нет ни одних спортивок?

Хлоя: Нет, не увидимся в пятницу.

Бойд: Увидимся.

Хлоя: Что нам нужно репетировать? Ты сам выбрал мне платье и туфли. И ты уже тренировался целовать меня. Тебе нужно снова потренироваться в этом? Кстати, это было грубо. Г.Р.У.Б.О. И если ты думаешь, что услуга, которую я тебе должна, включает поцелуи с тобой перед твоей семьей, то подумай снова.

Бойд: То есть, пока моя семья не видит, все в порядке? Ясно.

Хлоя: ………….

Бойд: ……….

Высокомерный ублюдок объявился вечером в пятницу, без четверти восемь. Одетый в идеально сидящие на нем джинсы, черную хенли с длинным рукавом и с самодовольной улыбкой на лице — которая мигом сошла с него, как только его взгляд опустился к моим обтянутым леггинсами ногам.

— Чертовы леггинсы, — бормочет он и входит в квартиру, не ожидая приглашения. Я закрываю за ним двери и скрещиваю руки на груди, перенося вес на одну ногу и осматривая Бойда самым резким взглядом, на который способна.

— Я занята, Бойд, что тебе нужно?

Я говорю на полном серьезе, что ему нужно? Очевидно, что ему не составит проблем найти женское общество вечером в пятницу, и хотя его благотворительный жест по отношению ко мне кажется милым, у парня должны быть занятия получше.

— Ты выглядишь очень занятой, — соглашается он, кивая на включенный телевизор. Я на середине эпизода об убийстве сериала «Дата».

Вздыхаю и закатываю глаза, расцепляя руки, чтобы махнуть, приглашая высказать свою точку зрения.

— Тебе нужно упаковать вещи, — говорит он.

Упаковать вещи для чего? У меня появляется ноющее чувство в животе, в добавок к которому всплывает мысль, что Бойд ни разу не упоминал, где пройдет свадьба. А я вообще спрашивала? Или просто предположила, что это произойдет в округе Филадельфии? Я наблюдаю за ним, пока парень прогуливается по моей крошечной квартире, его взгляд изучает мои вещи, тогда как мой — бродит по его телу. Черт побери, эта рубашка выглядит на нем хорошо. Долбанный облегающий хлопок.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю, когда он не удосуживается вдаться в подробности. — Упаковать вещи для чего?

Он отворачивается от окна, проводя рукой по подбородку.

— О. — Останавливается и опускает руку. — Я забыл упомянуть о том, что свадьба пройдет в Вейле?

— Вейле! — кричу я. — Вейле, что в Колорадо? Я не могу поехать в Колорадо! Чтобы попасть туда, нужно пересечь полстраны!

— И что? — Он качает головой, а вокруг его глаз появляются складочки от веселья. — Филадельфия, Вейл. В чем разница? Я по-прежнему должен ехать на эту свадьбу, мне все еще нужна пара, и у тебя по-прежнему есть новое платье, чтобы надеть, — говорит он, указывая на платье, что висит в магазинном кофре на двери моего шкафа. — Где твой чемодан? — спрашивает он, подходя к шкафу и открывая дверцу.