Татьяна Май - Вера для бандита

Он стоял напряженный, засунув руки в карманы брюк, но девицу это не смущало. Ее вообще никто и ничто не смущало. Она продолжала висеть на руке Талгата, будто репей на собачьем хвосте.

— Вот так просто Инга? Мы же так долго встречались, — промурлыкала она, острым красным коготком проводя по его щеке. — А ведь ты называл меня своей кошкой… Помнишь?

— Инга, завязывай, — угрожающе тихо проговорил Талгат. — Мы все давно решили.

— Ты про свою машину? Или про мои трусики?

Так вот что за забывчивая девица оставила свои стринги в его комнате! Мне хотелось вцепиться в белокурые волосы этой Инги и силой оттащить от Талгата. Я даже фыркнула при этой мысли. Да что со мной такое?!

— Мне нужно позвонить, — сказала я, отходя от этой троицы и стараясь как можно скорее затеряться в толпе. Где-то рядом щелкнул затвор камеры, и меня ослепила вспышка.

Войдя в дом, я спросила у кого-то из обслуживающего персонала, где туалет. Оказавшись в увешанном зеркалами помещении, оперлась руками о мраморную раковину, борясь с дикой волной злости.

Ничего не понимаю… Мне нет дела до Талгата и его бывших и настоящих любовниц. Я знала, что он не монах и не святой, а вереница его девиц может выстроиться вдоль экватора. Но он мог хотя бы иметь совесть и не позволять одной из них виснуть на себе! Какой же гад! А что если… Он и к этой Инге захаживает?.. При этой мысли в желудке поднялась волна тошноты.

Хотелось поплескать себе водой в разгоряченное лицо, но из-за макияжа придется потерпеть. Кое-как успокоившись — Талгат не должен видеть, что меня все это задевает, — я вышла из туалета. Оказалось, что дом опустел, а снаружи уже доносились поздравительные речи имениннику.

Я вышла из дома как раз в тот момент, когда зазвучали аплодисменты, а щелчки затворов камер стали почти оглушительными. Поискав глазами Талгата, увидела его неподалеку от отца. В том, что это его отец, можно было не сомневаться. Хоть он и был чуть ниже его ростом, а на лбу проступили глубокие морщины, семейное сходство читалось легко.

Талгат похлопал отца по спине, затем с поздравлениями подошел Мурад. Инга в ее кроваво-красном платье крутилась рядом. Талгат встретился со мной глазами и знаком велел подойти. Когда я приблизилась, он сказал отцу:

— Это Вера. А это батя мой, Аскар Бахтиярович.

— Очень приятно. С днем рождения, — улыбнулась я.

Тот в ответ оценивающе скользнул по мне колючим взглядом темных глаз и, судя по всему, остался не очень доволен. Я внутренне подобралась и одновременно испытала горькое разочарование.

— А ты знал, что Инга диплом специалиста по международным отношениям получила? — гордо спросил отец Талгата, игнорируя меня и мои слова. — Инга, иди сюда, ты же почти член семьи!

Улыбающаяся блондинка захлопала ресницами.

— Поздравляю, — сухо отрезал Талгат, привлекая меня к себе.

— Такая красавица, к тому же еще и умная! — продолжать петь дифирамбы Инге отец Талгата.

— А что за вуз? Случайно не тот, что около академии? — Я назвала адрес и название, удивляясь сама на себя. Когда отец Талгата гордо кивнул, продолжила: — Это тот самый, в котором нужно внести определенную сумму и тебе этот диплом выдадут? Там ведь даже экзамены, кажется, сдавать не нужно? — спросила, наблюдая, как из бледного лицо Инги становится красным.

— А вы какой заканчивали? — поинтересовался Аскар, одаривая меня пренебрежительным взглядом. Я назвала. — А-а-а, решил натаскаться по русскому? — громко захохотал он, глядя на Талгата, а Инга подхватила его смех.

— Ага, ведь по международным отношениям я уже ас, — лениво протянул Талгат. — А вот русский подтянуть бы не мешало. Прямо сейчас.

Талгат взял мою ладонь и почти потащил за собой к дому. Я лишь успела увидеть нахмуренное выражение на лице его отца и перекошенное злостью личико Инги.

Понятно, почему Мурад съебался подальше от бати. Он до конца дней будет стараться за счёт других сделать своё положение более прочным и влиятельным. Сам бы уже насовал этой Инге, а то заебал дальше некуда. Я идиот, что повёлся тогда на её внешность и согласился трахать эту сумасшедшую. А хули с меня взять было. Молодой, горячий. Не думал, что батя мне подсунет дьявола во плоти. И поначалу она казалась нормальной. Видимо, отыгрывала, чтоб не спугнуть. Сука.

Возмущённые вопли отвлекли от бесячих мыслей. Тигрица.

— Кто она такая? Твоя бывшая? И почему же вы расстались? Она же само очарование! — наваливала вопросов ехидным голосом.

— Батя попросил побыть с ней, а она оказалась слегка сумасшедшей, — ответил нехотя, таща Тигрицу за собой. Она упиралась, пытаясь вырваться. Видела, что я немного зол.

— Под стать тебе! И отпусти меня уже! Куда ты меня тащишь?!

— Ты знаешь ответ!

— Что?! Даже не думай! Бери тогда вот эту шлюху в красном и с ней развлекайся у всех на виду! Я тебе не какая-то…

Повернулся к ней, схватив за скулы.

— Я сам решу, что мне и с кем делать!

Закинул Тигрицу на плечо, продвигаясь дальше. Приложил ей пару раз по заднице, чтоб замолчала. Дикая злость бурлила и единственное, что могло меня хоть как-то успокоить — это хороший трах. Тигрица, несмотря на шлепки, продолжала возмущаться, но я отпустил её лишь тогда, когда дошёл до места.

Она стала поправлять платье, оглядывая огромную оранжерею под самой крышей. Там было здоровенное окно во всю стену, открывающее вид на всё торжество и долбаных подхалимских гостей.

— Ты полный идиот! И только не говори, что собираешься сделать это здесь…

Перебил её, сильно прижав к стеклу и задрав платье. Тигрица начала отбиваться, так как оголённая попка уже была придавлена к стеклу, а её, по всей видимости, это дико смущало.

— Ты больной?! Хочешь всем гостям засветить сначала мою задницу, а затем всё остальное?! Опусти меня немедленно!!!

— Хочу, ещё как…

Закрыл её рот ладонью, а свободной рукой стащил трусики с Тигрицы. Она не переставала брыкаться, не желая заголяться перед толпой. Посмеивался про себя. Её сопротивление только разжигало и так бешеную злость.

Быстро стащив с себя штаны, засадил ей на полную, заставив, наконец, вместо возмущения, издать стон. Ноги Тигрицы обвили мою талию, и я начал трахать её, впечатав в окно. Достал грудь из платья, покусывая и посасывая сладкий сосок. Тигрица по-прежнему была напряжена толпой людей, но возбуждение перекрывало стыд. А может такая дерзость перед малознакомыми людьми наоборот подстёгивала её? Возможно, эта девка ещё удивит меня…

Трахал её неистово, вколачиваясь бешено. Охуенно. Громкая Тигрица вовсю стонала, уже забыв о том, что она в гостях. Ха. Если бы засадил ей прямо в центре толпы, она, наверное, и тут бы дала жару.

Резко остановился, видя, как Тигрица разочарованно открыла глаза.

— Хочешь трахаться? — Зашёл в неё и медленно вышел.

Она шумно выдохнула, поджав губы. Ещё несколько толчков, держащие её на грани. И снова стоп.

— Трахнуть тебя или нет? — спросил прямо в губы, видя, как дрожит от нетерпения.

— Да… — прошептала в ответ.

— Что да? — продолжал дразнить её, не давая кончить.

— Пожалуйста…

И так сойдет. Снова бешеные толчки — и мы одновременно кончили. Так-то лучше. В теле появилась лёгкость, а голова прочистилась. Тигрица уткнулась мне в шею, переводя дыхание.

— Ненавижу тебя… — прошипела тихо.

Вышел из неё, наслаждаясь накрывшей её смущённостью. Щёки красные, а глаза бегают в панике. Развернувшись, уставилась в окно. Праздник продолжался, и никто не стоял с открытым ртом, тыча пальцем в нашу сторону.

— Что мы наделали… Все, наверное, видели и нафоткали на телефон этот позор… — Сползла по окну, обняв колени руками.

— Но тебе же понравилось? Или нет? Секунду назад ты умоляла меня не останавливаться…

— Отстань! Ты псих! Это для тебя не будет ничего значит, даже если ты выйдешь туда голый! А для меня это будет крах всего! Я учительница! Если кто-то увидит… — голос дрогнул.

Бля. Вот умеет испортить такой классный момент. Мне вот полегчало, и я снова был налегке.

— Расслабься, Тигра. Никто ничего не видел, — сказал ей, застёгивая штаны.

— Да откуда ты можешь знать?! — продолжала орать на меня, вытирая слёзы.

Присел с ней рядом, взяв за подбородок. Она уже вовсю собралась реветь. Такая милая…

— Эй, перестань, — вытер скатившиеся слёзы. — Со стороны двора окно зеркальное.

Выражение её лица менялось ежесекундно. Грустное, затем радостное, а потом злое. Ещё секунда — и мне в лицо прилетел удар от её маленького кулака.

— Бля! Ты чё творишь?!

— И ты не сказал мне сразу, наслаждаясь моей паникой?! — Тигрица начала снимать туфлю.

Пора съёбывать. Меня разбирал смех.

— Что-то ты забыла о толпе, снимающей тебя на телефон, когда стонала на всю оранжерею и просила тебя трахать! — сказал, смеясь и капитулируя.

Первая туфля в меня не попала, а Тигра уже снимала вторую. Дав дёру, начал спускаться, громко смеясь.

— Козёл! Ненавижу тебя! Придурок! — доносилось после запущенной в меня второй туфли.

Затормозив у зеркала, быстро поправил рубашку и штаны. А теперь можно накатить, чтобы этот пиздец пролетел незаметно. Заметил, что прикатил и отец Ингы, и батя чуть ли не плясал вокруг них. Ебланы.

Добравшись до бара, махнул друг за другом два бокала коньяка.

— Ну и как? — спросил подошедший Мурад.

Непонимающе посмотрел на него.

— Училка?

— Высший класс, — сказал, видя, как Тигрица шла ко мне мрачнее тучи.

Мурад засмеялся.

— А она горячая.

— Ты не представляешь, до какой степени, — ответил, наблюдая за ней.

К моему удивлению, вместо того чтобы подойти ко мне, Тигрица изменила траекторию.

Увидев Талгата с братом, резко изменила направление. Не могла сейчас ни смотреть на него, ни разговаривать ни с кем из его родни. Хотя этот Мурад вроде бы и кажется самым адекватным среди родственников Талгата.

Вспомнив о том, как умоляла трахнуть себя, скривилась. Что он со мной сделал?! Превратил в одержимую до секса игрушку, которая подчиняется его воле, одевается по его желанию, раздвигает ноги там, где ему приспичит, и произносит то, что он хочет услышать. Я противна сама себе!

Почему судьба столкнула меня с таким мужчиной? За что?! Почему он просто не может выполнять условия сделки? Да, мы договаривались с ним о сексе, но о том, что я должна терпеть унижения от его отца и бывшей, речи не шло!

В груди все еще клокотало при воспоминании о том, как презрительный взгляд этой Инги скользил по мне, явно давая понять, что мне не место среди этой публики.

А отец Талгата… И хотя я не имела на самого Талгата никаких видов, в груди стало тесно в тот момент, когда я ясно поняла, что Аскар не считает меня достойной парой своему сыну. Да я и сама знала, что мы из разных миров, я чувствовала себя здесь чужой. Это не моя жизнь, и я буду лишь счастлива, когда срок нашей договоренности подойдет к концу.

Я нервно прокручивала на запястье браслет — подарок Талгата, — когда услышала голос:

— Позвольте вас угостить.

Повернув голову вправо, встретилась взглядом с мужчиной лет сорока. Открытое доброжелательное лицо, светлые глаза и рыжеватые волосы.

— Если только соком, — улыбнулась в ответ. Чем-то мужчина напомнил мне Сережу, и на душе стало легко, совсем как в те времена, когда я еще не знала Талгата и жизнь была хоть и сложной, но понятной. К тому же незнакомец не выглядел как типичный гость на этом празднике. Костюм, хоть и новый, не был подогнан по фигуре, как у тузов собравшегося общества.

— Олег, — представился он, делая знак бармену.

— Вера.

— Вы ведь тоже не из этой тусовки, — проницательно заметил мужчина, когда перед нами оказались напитки.

— Это так заметно? — хмыкнула я, втайне уязвленная его словами.

— У вас на лице нет печати порока, — веско сказал он и тут же рассмеялся, понижая градус пафоса сказанного.

— Вы не поэт случайно? — спросила я, отсмеявшись.

— В душе́ — возможно, но в суровой и беспощадной реальности вынужден быть журналистом. Даже поэты должны добывать себе хлеб насущный.

— Понимаю. А я учительница, — вырвалось у меня.

Хотелось простого человеческого общения, без грубых замашек Талгата и косых взглядов его окружения.

— Я видел вас с сыном виновника торжества. Что же заставило столь серьезную даму выбрать… — Олег замялся, потом рассмеялся. — Впервые не нахожу слов, чтобы выразить мысль.