Джейсон к этому моменту уже вышел в коридор, и Стиви подмигнула Кэрол.

— Иди в задницу! — сказала она. — Это тоже очень хорошее выражение. Полезное.

— И ты иди туда же! — сказала она ясным, звонким голосом, и обе снова рассмеялись.

Потом Стиви послала Кэрол воздушный поцелуй и быстро вышла. Всю дорогу до отеля она думала о том, что ни ей, ни Кэрол даже привидеться не могло, что этот День благодарения они будут встречать именно так. И псе же сегодняшний праздник был одним из лучших в жизни Стиви.

Может быть, и в жизни Кэрол тоже.

Глава 7

То, что Мэтью приехал навестить Кэрол как раз в то время, когда ее семья и Стиви сидели в «Ритце» за праздничным столом, было чистым совпадением. Ему, правда, совсем не улыбалось столкнуться с ними в больнице, так что совпадение можно было считать удачным. Его появление в палате вызвало бы ненужные вопросы и еще больше осложнило жизнь ее родным, которые — особенно в первые дни, когда положение Кэрол было почти безнадежным, — были вне себя от беспокойства. Но как только Мэтью прочел в газетах, что она вышла из комы и чувствует себя лучше, он решил, что теперь должен обязательно ее увидеть. Быть может, это было не слишком разумно, но его желание оказалось столь сильным, что он просто не мог ему противиться.

Войдя в палату, Мэтью остановился в двух шагах от кровати Кэрол, глядя на нее, впитывая ее образ. Он еще не видел ее после того, как она пришла в себя, и его сердце сначала подпрыгнуло от радости, а потом болезненно сжалось от нехорошего предчувствия. Что-то было не так. В глазах Кэрол Мэтью не увидел ни тени узнавания. Это могло быть следствием черепно-мозговой травмы, да и с того момента, когда они виделись в последний раз, прошло слишком много времени. И все же Мэтью не мог поверить, что Кэрол его не помнит — ведь когда-то они значили друг для друга так много! Сам он узнал бы ее мгновенно даже через сто, через тысячу лет.

Заметив Мэтью, Кэрол повернулась к нему со смесью удивления и любопытства, какое испытывает каждый человек при виде незнакомца, каким-то образом попавшего к нему в комнату. Она была уверена, что никогда его раньше не видела. Высокий, широкоплечий, совершенно седой, но с молодыми, ярко-голубыми глазами, этот мужчина держался уверенно и властно, и она решила, что это новый врач.

Мэтью заговорил первым.

— Здравствуй, Кэрол, — сказал он по-английски, так как не был уверен, что после стольких лет Кэрол помнит французский.

— Добрый вечер. — Кэрол приветливо кивнула, а у Мэтью снова защемило в груди. Во взгляде ее по-прежнему не было ничего, кроме вежливого интереса, и он понял, что она его действительно не помнит. Совсем. А ведь когда-то…

— Возможно, я сильно изменился, — с трудом проговорил он. — Мы… давно не виделись. Я — Мэтью…. Мэтью де Белланкур.

И снова на лице Кэрол не отразилось никаких эмоций. Она лишь вежливо улыбнулась. После того как она выяснила, что не помнит ни своего бывшего мужа, ни даже детей, ее нисколько не удивляло, что и этот муж чина показался ей совершенно незнакомым.

— Вы врач? — спросила она, но Мэтью покачал головой.

— Вы мой друг? — Кэрол хорошо понимала, что, если бы этот человек не был ее другом, он бы к ней не пришел. «Мы знакомы?» — вот что подразумевал ее вопрос. Сама она ничего не помнила, поэтому ей приходилось полагаться на информацию, полученную от других. Но Мэтью ее вопрос заставил содрогнуться от боли. Стоило ему увидеть Кэрол, и любовь с новой силой вспыхнула в его сердце, однако для нее он был теперь совершенно посторонним человеком. Если она и испытывала к нему какие-то чувства до того, как прогремел едва не убивший ее взрыв, сейчас от них не осталось никакого следа.

— Да, да… Я твой друг. Очень близкий друг, Кэрол. Просто мы не виделись очень давно. — Мэтью уже понял, что Кэрол частично потеряла память, и не спешил сообщать ей все подробности. Ему не хотелось шокировать или даже оттолкнуть ее, рассказав о том, что происходило между ними когда-то. Кэрол была еще очень слаба; она выглядела такой худой и бледной, что он боялся хоть чем-то ее расстроить. Кроме того, в палате находилась дежурная сиделка, а Мэтью претило пускаться в откровения при посторонних. Он не знал, понимает ли сиделка по-английски, но рисковать все равно не хотел. Наконец, с его стороны было бы просто глупо раскрывать душу перед женщиной, которая его даже не помнила.

— Мы были знакомы, когда ты жила в Париже. Вот, это тебе… — По дороге он купил для Кэрол огромный букет роз и сейчас передал цветы сиделке.

— Я жила в Париже? — удивилась Кэрол. Для нее это было новостью — ни Стиви, ни Джейсон ни о чем подобном не упоминали. Впрочем, о своем прошлом она не знала почти ничего, и это служило для нее постоянным источником раздражения. — А когда? Когда это было? — От Джейсона Кэрол узнала, что когда-то она жила в Нью-Йорке, а потом переехала в Лос-Анджелес, но о Париже он не сказал ни слова.

— Пятнадцать лет назад. Даже больше… Ты прожила здесь почти два с половиной года.

— Вот как? — Кэрол задумчиво кивнула и некоторое время молча смотрела на него, не задавая никаких вопросов. Во взгляде этого человека было что-то смутно знакомое, отчего ее сердце учащенно забилось. Он принес ей какую-то весть, поняла Кэрол, но была ли эта весть доброй или нет, она не знала. Очевидно было одно: ее гость находится во власти сильнейшего нервного напряжения. Она чувствовала это, но не боялась. Нет, не боялась… Исходившие от него эмоции были скорее положительными, хотя подобрать им название Кэрол не могла.

— Как ты себя чувствуешь? — вежливо спросил Мэтью, решив, что сейчас куда безопаснее говорить не о прошлом, а о настоящем. Кэрол, однако, надолго задумалась, подыскивая подходящее слово, способное как можно точнее выразить то, что она испытывала. Этот человек держался уверенно и разговаривал с ней таким тоном, словно они и впрямь были давними друзьями. И у Кэрол действительно появилось ощущение, что она знает — должна знать — этого человека очень хорошо. И тем не менее она никак не могла его вспомнить. Кто он, родственник, друг, или он — как Джейсон?.. Пожалуй, последнее, но все-таки немного иначе, по-другому…

— Чувствую себя сбитой с толку, — медленно ответила она наконец. — Я многое позабыла. И слова, и людей. У меня двое детей, а я не помню… — При этих словах ее брови удивленно приподнялись, словно она сама не верила в то, что только что сказала. — Правда, они уже выросли, — добавила Кэрол. — Энтони и Хлоя, вот как их зовут! — Она улыбнулась, гордясь тем, что сумела запомнить их имена. Впрочем, то, что говорили ей Стиви, врачи или родственники, Кэрол усваивала без особого труда. Гораздо труднее было самой вспоминать вещи, которые она когда-то знала.

— Я их видел, — кивнул Мэтью. — Они были прекрасными детьми. Как и ты… — добавил он.

Кэрол действительно казалась ему такой же красивой, как пятнадцать лет назад. Время почти не тронуло ее; пожалуй, единственной черточкой, которой он не помнил, был розовый шрам на скуле, но сейчас он не стал поднимать эту тему. Шрам был совсем свежим, и Мэтью подумал: она могла получить его во время взрыва в тоннеле.

— Ты вспомнишь, — сказал он. — Воспоминания будут постепенно возвращаться, и в конце концов все встанет на свои места.

В ответ Кэрол кивнула, соглашаясь, но как-то не очень уверенно. В мозаике ее прошлого не хватало слишком многих фрагментов, и она понимала это куда лучше многих.

— А мы были… близкими друзьями? — спросила она задумчиво. Что-то по-прежнему не давало ей покоя, но Кэрол никак не удавалось понять, что же именно. Тщетно она напрягала память, пытаясь вспомнить хоть что-то об этом седом, голубоглазом мужчине, который пятнадцать лет назад был, наверное, настоящим красавцем. Увы, воспоминания о тех временах либо полностью исчезли, либо лежали слишком глубоко, куда она пока не могла добраться. На поверхности же Кэрол не нашла ничего подходящего.

— Да, очень близкими.

Некоторое время оба молчали, потом Мэтью приблизился к кровати Кэрол еще на полшага и осторожно взял ее руку в свою. Кэрол не возражала — она просто не знала, что делать.

— Я очень рад, что ты не… что тебе лучше, — сказал он, и Кэрол кивнула. Она знала, что то же самое чувствовали и остальные, однако его этот кивок, похоже, воодушевил.

— Я приезжал к тебе, когда ты лежала без сознания, — добавил Мэтью. — Это настоящее счастье, что ты пришла в себя. Тебе повезло, да и мне тоже… — Он покачал головой. — Мне очень не хватало тебя, Кэрол. Все эти пятнадцать лет я каждый день думал о тебе.

Кэрол очень хотелось спросить почему, но она не решилась. Все происходящее было слишком сложным, непонятным и немного пугающим. Нет, она боялась вовсе не Мэтью Белланкура, а того чувства, которое исходило от него и которому она никак не могла подобрать подходящего названия. Похоже, она все-таки ошиблась: Джейсон смотрел на нее совсем не так, не говоря уже о детях и Стиви. Во взгляде Мэтью то и дело проскальзывало нечто — какие-то искры, грозившие превратиться в бушующее пламя.

— С вашей стороны было очень любезно меня навестить, — проговорила она. В большинстве случаев Кэрол приходилось напрягать память, чтобы вспомнить подходящее слово, но эта готовая фраза пришла к ней сама.

— Можно мне приехать еще раз? — спросил Мэтью, и Кэрол машинально кивнула, хотя у нее не было уверенности, что она поступает правильно. В глубине души она чувствовала, что Мэтью был ей больше чем другом, но… Если они были женаты, то почему он об этом не сказал? Кем, чем он был для нее в ее прошлой жизни?

— Спасибо за цветы, мистер… Белланкур, — добавила она и снова поразилась тому, с какой легкостью выговорилась трудная для нее французская фамилия. — Они, э-э… красивые.

И Кэрол пристальнее всмотрелась в его лицо в поисках ответов, которые он не хотел облекать в слова.

— Ты тоже красивая, — ответил он, не выпуская ее руки. — Красивее, чем раньше. Сейчас ты выглядишь совсем как девочка.

Внезапная мысль молнией пронеслась в голове Кэрол. Как она раньше не подумала!..

— А… — начала она. — А вы знаете, сколько мне лет? Видите, я даже это забыла…

На лице Мэтью появилось удивленное выражение, но он справился с собой. Конечно, он знал, сколько ей лет. Для этого ему нужно было только прибавить пятнадцать к тридцати пяти — именно столько было Кэрол, когда они расстались. Сейчас ей было ровно пятьдесят, и, хотя Кэрол выглядела намного моложе, Мэтью не знал, стоит ли говорить ей об этом.

— Какая разница, сколько тебе лет? — проговорил он, пожимая плечами. — Ты еще молода, а вот мне… Мне уже шестьдесят восемь, и я почти старик.

На его лице отчетливо проступали прожитые годы, Мэтью все еще чувствовал себя молодым. И он действительно был молод душой и крепок духом. Ни один человек не сказал бы, что ему уже под семьдесят.

— Ты хорошо выглядишь, — сказала Кэрол мягко, сама не заметив, как перешла на «ты». — А чем ты занимаешься? Ты ведь не врач, я полагаю? — Появление Мэтью настолько ее заинтриговало, что она сама не заметила, как разговорилась. Готовые фразы всплывали у нее в голове сами собой, и лишь в редких случаях она делала небольшую паузу, чтобы вспомнить подходящее слово. Если бы Стиви видела ее сейчас, она бы поразилась успехам, которые Кэрол сделала всего за несколько часов.

— Нет, — покачал головой Мэтью. — Я юрист. Адвокат, если точнее, — сказал он, и Кэрол кивнула. Она приняла Мэтью за врача только потому, что сама находилась в больнице. На самом же деле аккуратно подстриженные волосы, прекрасный костюм, белоснежная сорочка, строгий галстук, темно-серое элегантное пальто и дорогие очки без оправы сразу выдавали его принадлежность к адвокатскому племени. О том, что когда-то Мэтью был министром внутренних дел Франции, она, естественно, не помнила, а он ей не сказал, потому что это больше не имело никакого значения.

Пока Кэрол разглядывала его, Мэтью поднес кончики ее пальцев к губам и поцеловал. Ногти Кэрол вес еще были серо-желтыми после ушиба, но это его не остановило.

— Я к тебе еще приеду, — негромко сказал он. — А ты пока поправляйся. Я… я теперь все время думаю о тебе, — неожиданно добавил Мэтью, и Кэрол машинально кивнула, хотя эти слова удивили ее. «Почему он думает обо мне?» — недоумевала она. Каждый раз, когда в ее памяти обнаруживался очередной пробел, Кэрол испытывала приступ раздражения. Ей было неуютно чувствовать себя человеком, который не помнит своего прошлого, не помнит даже, сколько ему лет. Каждый, кто хоть что-то знал о ней, получал таким образом преимущество, а она… она чувствовала себя совершенно беспомощной.

— Спасибо, — ответила Кэрол, не зная, что еще сказать. Этот человек, который тоже владел частицей ее прошлого, вызывал в ней острый интерес, но она слишком устала, чтобы расспрашивать его о подробностях прямо сейчас.