– Я ее парень, а вот ты какого хрена ты нас прерываешь? – почти взревел Соловьев. Вот сейчас он на добряка совсем не похож, скорее на медведя гризли после зимней спячки. И он тоже меня потянул на себя.

«Так и без платья можно остатьться…»

– Уже не твоя! – прорычал Львов, чем совсем вот не вписывался в мой сценарий.

Видя, что все прут к нам, как на главное событие вечера, повернулась к Львову, и проговорила:

– Его! И еще… я тебя так и не познакомила с моей сестрой. Познакомься. Лиза Зелинская.

Парень посмотрел на нее, потом на меня, и рявкнул:

– И что?! Она тут причем?

Лиза ахнула, и красивые голубые глазки превратились в темное бушующее море.

– Я – та, которую опоила твоя подружка, а потом ты… воспользовался, а позорное видео… оказалось на общем показе в группе…– хрипло проговорила девушка, выдвигаясь вперед.

Львов нахмурился и, взглянув на меня, проговорил:

– Теперь все понял. Вот оно что! Значит, ты решила проучить такую сволочь как я, чтобы восторжествовала справедливость?!

Не ответила, видя по его гневному состоянию, что лучше рот закрыть и послушать.

– Молодец, отлично все провернула, – гневно продолжал он. – Но ты ошиблась, милая. Я никогда не спал с твоей сестрой!

– Видео… – запальчиво выкрикнула Лизавета.

Львов повернулся к ней и категорично заявил:

– Сейчас все вспомнил. Действительно, были видео и фотки, так как в группе на тот момент все участники могли добавлять свои файлы. Но как только я увидел, удалил все и поставил запрет на добавление материала. Черт, припоминаю и вечер… Я тогда решил, что ты перебрала. Но я никогда бы не спал с невменяемой!

Лиза закусила губу и прохрипела:

– Олеся потребовала денег за видео и фотки, а потом... они появилось в группе, которой управляешь ты, и я помню тебя в комнате. Я проснулась обнаженной!

– Я пошел переодеться, так как мне облили рубашку, и друг предложил взять в его шкафу другую. Когда уже переоделся, пришла ты, никакая. Что-то неразборчиво говорила, и я подумал пьяная, а потом ушел. А через время вновь явилась, требуя и пытаясь говорить, и я попросил знакомую отвезти тебя домой. Про видео мне написали знакомые, и когда удалил, как уже сказал, запретил участникам выставлять что-либо.

– С меня тоже требовали денег, – закричала девушка в костюме оранжевой лисы из толпы, вырываясь вперед. – Тоже ничего не помнила после коктейля, но я испугалась, не желая того же, что было с Зелинской, так как помнила, как ее обсуждали… и заплатила.

– Прошу всех разойтись и успокоиться! Праздник продолжается! А тебя и тебя, – проговорила женщина в костюме зеленой елки, показывая на Лизу и вторую пострадавшую, стоящую рядом с ней, – попрошу пройти со мной для важного разговора.

Женщина повернулась к сцене и, кивнув молодому ди-джею, тут же врубившего музыку, направилась вперед и за ней пошагала девушка в костюме лисички. Лиза повернулась ко мне и, замечая мой показной безразличный вид, подошла к Артуру и проговорила:

– Прости, я… действительно так считала… Я… была уверена, что ты… разрешил…и…

Львов с непроницаемым лицом отчеканил:

– Я не такая скотина, чтобы так поступать! Никогда не был и не собираюсь!

Девушка покраснела и прохрипела:

– Прости, это я во всем виновата… и попросила… Кристи…

Парень хмыкнул и отвернулся, а я поспешно влезла в разговор:

– Лиза, ты иди, мы тебя на улице подождем.

Зелинская опустила голову и пошла вперед, а я стояла столбом, не в силах шевельнутся, пока Соловьев не произнес:

– Кристь, пойдем.

Качнула головой и пошла за ним. Но не сделав и трех шагов, остановилась и буркнула: «Стой здесь», а потом уверенно направилась к Львову. Посмотрела на его застывшее лицо, понимая, что он как никогда зол, и тихо проговорила, в полной уверенности, что даже через музыку он меня прекрасно слышит:

– Артур, я сделала это… чтобы защитить сестру и узнать правду. Знаю, тебе сейчас не нужны объяснения и заверения. Только хочу сказать… за то время, что мы общались, отчетливо поняла, что ты не мог совершить такого подлого поступка. Извини… и прощай…

Проговорила и только сделала направилась к выходу, как услышала:

– И все? Вот так уйдешь?

Повернулась, замечая боковым зрением недовольство Соловьева, и проговорила:

– Артур…

– Не герой твоего романа? Да? – презрительно проговорил он.

Понимала что обижу, но разговор не имел смысла. Да и зачем?

– Сказка закончилась. Прощай, – проговорила, наблюдая, как он на шаг отступил назад, но никак не отразил на лице свои эмоции.

Отвернулась и быстрыми шагами двинулась к своему парню, презирая это заведение, ненавидя свой поганый костюм и предначертанную мне справедливую миссию.

Безусловно, я добилась всего, чего хотела. Думаю, что это дело не оставят в покое… самая отвратительная змея наказа, и выяснили, что Львов ни при чем. Только вот я… чувствую себя дерьмом.

Пока шла, меня трясло. Хотело исчезнуть и все забыть. А еще лучше уехать. Да, надеюсь, мама поймет меня. Тем более я помогла Лизе и все у нее хорошо, теперь родные могут спокойно отправляться в свое новогоднее путешествие, а я не хочу… НИЧЕГО.

«Домой… в Новосибирск. Сегодня же…»


***


31 декабря

Новый год


Сижу на диване в спортивном костюме, сморкаясь в платочек и периодически кашляя. Приехала в пять утра никакая. Уже по дороге поняла, что заболеваю. Редко когда страдаю таким недугом, а тут… все и сразу. Не кашляю, а лаю.

Подружка уже пять раз приходила, в последний раз принесла салат и голубцы, которые сама сготовила, переживая, что я на праздник оголодаю. Было очень приятно, хотя, возможно нужно переживать, ведь это ее первый кулинарный опыт на этом сложном поприще.

Лидка решила отпраздновать со мной, но куда мне, если я только сплю как хорек и ничего мне не нужно, если быть честной. Оправила соседку к друзьям, чтобы веселилась с ними в кафе, а я уж как-нибудь с соплями и лимонами.

Соловьев, всю дорогу от клуба и пока прощалась с мамой и отчимом, а также с Лизкой, молчал. Саня чувствовал мой настрой и поэтому даже не задавал никаких вопросов ни на какую тему. И как только мы приехали на двух машинах в Новосибирск, урулил к себе, буркнув, что завтра навестит.

После того, как выспалась, выпила три кружки чая с малиновым вареньем (бабушка Лиды вообще никогда не отдыхает осенью, трудится за троих на даче), выпила таблетки, которые нашла у себя (надо будет купить), и под сказку «Три орешка для золушки» уснула.

Разбудил меня громкий шум, который отдавался в голове, как колокол в церкви. Поднялась с мычанием и, схватив сотовый, увидела, что звонит сестра.

Посмотрела на время – 23:40, и вздохнула.

Через секунду ответила на звонок, после незапланированного кашля, хрипло проговорив:

– Привет.

– Кристи, как ты ужасно кашляешь! Слов нет! Ты врача вызывала?

– Нет, – буркнула, пультом вновь включая любимую сказку на внешнем жестком диске, так как просыпаю ее уже второй раз.

– Вызови! – посоветовала мне сестренка.

– Ага, он сразу же бросится ко мне… за двадцать минут до Нового года. Прямо пяточки сверкают…

– Ой, точно! А в Австрии только без двадцати шесть, – довольно похвалилась она, радостно намекая, что они уже вовсю отдыхают в одной из красивейших долин Тироля на лыжном курорте. – Лучше бы ты у нас осталась.

– И болела бы в огромном доме…ОДНА. Нет уж! Я дома. Тут и стены помогают.

– Это все твоя дорога, – убежденно проговорила Зелинская.

– Нет, это проклятые туфельки в мороз! – буркнула я, и вновь прокашлялась. Горло внутри прямо раздирало от боли.

– Эхх-х я еще больше чувствую себя виноватой. Прости меня, – почти слезно выдавила Лизавета, вновь начиная извиняться.

– Ты лучше поздравь меня и пожелай скорейшего здоровья, а не беси своими извинениями. Уже все обсудили и решили.

Уже вечером 29 декабря, когда я усердно кидала в сумку свои вещи, Лизка поведала, что проректор по учебно-воспитательной работе (женщина в костюме елочки) конкретно занялась этим вопросом, обещая, что сделает все, чтобы Ветаеву Олесю отчислили из университета, а также заикнулась о сумме шантажа. Есть вероятность, что девушка вернет свои деньги.

И как выяснилось на следующий день, когда я была в пути, ведьма опозорилась своим неадекватным поведением по полной программе на первом этаже в клубе, что все пытались снимать и даже удачно, пока охрана не вызвала родителей неадекватной наркоманки и ее не забрали. Она заслужила, и я даже не жалею. Безнаказанность порождает беззаконие, что она и творила, наглея и бесчинствуя все больше и больше.

– Ой, точно! – воскликнула она. – Поздравляю! Желаю всего….

Шикарный перечень пожеланий сыпался на мою голову очень долго, что захотелось уснуть под ее приятный голосок. Только надумала попросить прекратить меня одаривать, как услышала:

– И мама с папой тебя поздравляют. Они там тебе классный подарок приготовили, но это пока секрет. И от меня тоже подарок, даже два, только я завтра по секрету расскажу в чем второй, а первый я в твою сумку положила. Как будешь хорошо себя чувствовать, так посмотри.

– Угу, – буркнула я, чувствуя как меня колбасит. Ну, надо же, первый раз такой ужасный праздник.

– Все, давай лечись. И пей побольше жидкости, а я побежала на ужин.

– Обязательно. И вам всего-всего. Не забывайте выходить на улицу, раз уж вы отдыхаете на лыжном курорте. Туда едут не валяться в отелях и животы набивать, а активный образ жизни вести, – просветила я ее, надеясь, что они все же прокатятся на лыжах для разнообразия.

– Шутница! Все, целую! Ты самая лучшая сестренка на свете! Роднее и не нужно! Кристи, ты… ты…клеевая, хоть и колючка.

Усмехнулась, очень радуясь, что она мне позвонила. На душе сразу так хорошо стало…

– Заметь, только тебе безнаказанно можно это говорить, – с улыбкой проговорила я, направляясь в кухню, чтобы поставить чайник.

– Да! Ой, уже опаздываю. С Новым годом!

– Угу. С новым!

Отложив телефон в сторону, открыла холодильник и взяла на полке лимон из пяти, которые приволокла мне добрая подружка. Разрезала и, посыпав сахаром, принялась уплетать. Кисло, но так вкусно, прямо язык сводит.

Только приступила к третьей дольке, как послышался звонок в дверь. Нахмурилась, и пошкандыбала к двери. Посмотрев в глазок, нахмурилась, увидев деда Мороза.

Ну да ладно, может, к детишкам шел, да ошибся дверью.

Открыла и офигела, увидев Львова. С шикарной шапкой и белой бородой в костюме красного цвета поверх куртки. Такой прикольный старикашка! Даже мешок в руке держал, в котором что-то даже было.

Усмехнулась, не понимая, что ему тут нужно, и удивляясь тому факту, что он здесь, буркнула:

– Не вызывала дедушку Мороза.

– А я злодей, переодевшийся в его костюм, после того как отобрал костюм и мешок с подарками, – с самым невинным видом признался он.

Улыбнулась счастливой улыбкой, даже на секунду забыв, что я заразная дама с микробами, и распахнув дверь, произнесла:

– Милости прошу! Злодейка всегда рада злодею, если он добровольно отдаст ей украденный мешок с подарками.

Глава 15


Львов вошел в дом и на пороге сразу же произнес:

– Мне уже нравится! Остаюсь навсегда!

Открыла рот, желая возмутиться, но, схватив холодного воздуха, подавилась им, и сразу же пошел кашель. Ощущение было, что я – овчарка. Лаяла так, что грудь дымилась от усердия и боли.

– Ни чего себе! – рявкнул парень и, скинув обувь, пробурчал. – Ну-ка живенько в комнату проходи, а я сейчас руки сполосну, и буду лечить.

– Сама справлюсь, – прохрипела и направилась в зал, вспоминая, что у меня где-то хороший спрей для горла завалялся. Достала из шкафа свою почти пустую аптечку (что поделать, если редко болею) и, порыскав, нашла что хотела, но пустое.

«Эх-х-х… не судьба!»

Шмыгнула забитым носом и посмотрела на время – без восьми минут. Опустила взгляд вниз, а на столике уже оказались пшикалка для горла, сироп, таблетки, сосачки с антибиотиком и спрей для носа, а также звездочка и апельсиновый сок.

Улыбнулась последнему и спросила:

– А это зачем?

– Новый год встречать! Минуты до него! Так что пока я ищу стаканы, ты принимаешь это и это, и вот это не забудь в нос. Звездочкой на ночь намажешься, чтобы я сейчас не задохнулся, – проговорил он, как ни в чем не бывало, чем ввел меня в ступор.

– Аа-а-а… – затупила я, смотря на него как на снежного человека.

– Так, что стоим? Живо! Часы тикают, а нам нужно, чтобы пошел процесс лечения. Все, ты тут, а я на кухню, но потом все проконтролирую, – грозным тоном выдал он, а я пораженно только смотрела, удивляясь «царской» наглости.