Нина Харрингтон - Весна любви

– Здесь все комнаты похожи на эту? – Скотт огляделся еще раз.

– Ну что ты. Тут я обитаю, поэтому она довольно опрятная. А в остальные лучше вообще не заходить. С сантехникой огромные проблемы, про отопление я вообще молчу. Тут я греюсь у камина, за неимением лучшего.

– Что же ты не сказала мне, в каких условиях живешь? – возмутился Скотт, стукнув чашкой об столик. – В доме Фрейи жарко, как в аду, я едва могу дышать, а она не разрешает повернуть терморегулятор! Пожалуйста, поживи у меня, пока тебе не подключили отопление!

– Какой ты добрый. – Тони широко улыбнулась ему. – Но я привыкла к этой квартире. Мне здесь хорошо. И потом, скоро весна, и я больше не буду мерзнуть. – Она уселась удобнее, подтянув колени к груди. – Но вот что мне интересно. Почему ты сказал: «В доме Фрейи»? Разве это не твой дом?

Скотт хотел ответить, но слова застряли в горле. Он просто не мог рассказать этой девушке о том, что после свадьбы переехал в собственный дом. Алекса потом отсудила у него этот дом и сразу же после развода привезла туда Трэвиса.

Видимо, выражение его лица говорило само за себя, потому что Тони дружески похлопала его по плечу:

– Ладно, забудем об этом. Я вечно сую нос куда не надо, а ты пришел по делу. Ну как, ты согласен? На телевидении ждут не дождутся!

Скотт положил руку ей на колено и начал рассказ:

– Когда мама уехала в Париж, мы с Фрейей вдвоем жили в этом самом доме. Потом я женился и купил свой собственный. Два года назад я уехал на Аляску, а жена – бывшая жена – при разводе получила наш общий дом. Так что дома у меня нет. Только спальня, куда Фрейя не пускает гостей. Это все, что у меня есть. Можно сказать, я бездомный.

– Мне так жаль! Я имею в виду развод и то, что у тебя нет дома. Мы с Эми уже зовем домом крошечную квартирку, которую собираемся снимать. Нам нужен свой очаг, место, куда хочется возвращаться.

– Ну, все люди разные. Мне вот совсем не нужен никакой очаг. Единственное место, которое я называл домом, – громадный мрачный особняк в викторианском стиле, где прошло мое детство. Ух, какой он был большой! А для отца чем больше комнат, тем больше бардака.

В памяти Скотта всплыли воспоминания детства, тени огромных ламп викторианского стекла, книги в кожаных переплетах, пейзажи в тяжелых рамах.

– Ему бы у тебя понравилось, – заметил он, постучав пальцами по тяжелой обложке книги о викторианских художниках. Затем взглянул на Тони, по-прежнему укладывавшую книги в коробки. – Представляешь, в офисе нет лифта! Это так ужасно! Отцу после болезни будет очень тяжело подниматься по лестнице. А жить где-то надо.

Тони окинула его взглядом через плечо:

– Тогда, может, он поселится в доме Фрейи?

– Вряд ли. Он терпеть не может все современное. Поэтому старается как можно больше времени проводить в Италии. У меня есть идея, где его поселить, но тут все зависит от тебя.

– От меня? – удивилась Тони и присела на край дивана. – Тебе нужно мнение со стороны?

– Не совсем, – Скотт придвинулся к ней ближе, – я придумал кое-что. Мне пришло в голову поселить в твой дом отца, а заодно и самому провести здесь эти полгода, поскольку ему потребуется моя помощь. Он будет в восторге. Тихий, уютный райончик, недалеко от центра города, где живут все его друзья. И старомодный интерьер. Да, думаю, это ему и нужно.

Скотт улыбнулся Тони, слушавшей его с раскрытым ртом, и спросил:

– Ну, что скажешь? Сдашь жилье ребятам Элстромам?

Она смотрела на него с удивлением, переходящим в ужас.

– Ты хочешь снять мой дом?

Он кивнул.

– Насчет денег не волнуйся. Я все оплачу по высшему разряду.

– Но, черт возьми! – Тони от изумления не могла вымолвить ни слова.

– Слушай, мы идеальные квартиранты! Отец обожает старые книги и картины, так что не придется ничего продавать. Я же буду приходить только на ночь и обещаю всегда мыть за собой посуду.

– Скотт, ну что за глупость! Ты здесь и двух часов не пробыл! Даже не осмотрел весь дом как следует. Ты бы видел этот бардак! Гостиная до потолка набита холстами и мольбертами, а ванная, между прочим, ужас какая современная. Беленькая, чистенькая. Твой отец будет вне себя от отвращения.

– Ничего подобного. А что касается дома в целом, проведи для меня экскурсию, чего сидишь!

Солнечные лучи ярко осветили лицо Скотта, и Тони увидела под восхитительными голубыми глазами глубокие тени. Он, видимо, спал даже меньше, чем она. Сейчас глаза пристально смотрели на нее и ждали ответа.

Некоторое время они не отрываясь смотрели друг на друга. А потом одновременно начали разговор.

– Сначала дамы, – галантно заявил Скотт.

– Ну ладно, – охотно согласилась Тони. – Значит, ты всерьез вознамерился снимать этот дом?

– Разумеется. Моему отцу требуется как можно больше положительных эмоций. Он недавно пережил второй развод, бизнес рухнул, и оправляется от тяжелой болезни. Мы, конечно, слишком разные, но я готов закрыть на это глаза. Пока он будет в Лондоне, я постараюсь поддерживать его во всем и проводить с ним как можно больше времени. Вместе снимать жилье – то, что нужно. Это напомнит нам обоим о старых добрых временах, когда мы еще были одной семьей. Мы всегда мало общались, не понимали друг друга и часто ссорились. Но теперь все иначе. Пора наладить отношения. Думаю, он будет не против. Мы оба устали от одиночества. – Он улыбнулся ей. – С твоей точки зрения, тоже сплошные плюсы. Бардак разгребать не придется, отец его обожает.

– Но дом-то крошечный! Как же мы все втроем…

– Ах вот оно что. – Он провел языком по губам. – Если ты о прошлой ночи, я прошу прощения, что полез к тебе целоваться. Заработался человек, вполне можно понять.

– Не извиняйся. Мы оба хороши. Ни к чему и вспоминать об этом. В жизни всякое случается.

– Тогда я постараюсь, чтобы такого больше не случалось. – Он вздохнул. – Конечно, не обещаю. Ты красивая женщина, и мне порой будет нелегко держать себя в руках. Но, я думаю, ты знаешь, что делать. Стукнешь меня по кумполу вот этой тяжелой книгой – и никаких проблем. Только не сильно!

– Уж как получится. Я тоже не могу ничего обещать.

Особенно она не могла обещать, что вновь сумеет устоять перед Скоттом. Он просто неотразим, хотя сейчас смотрел на нее серьезно и выжидающе.

– Ну, так что же? Дашь мне шанс?

В наступившей тишине она слышала только птичий свист и биение собственного сердца. Она была слишком поражена услышанным. Оказывается, Скотту тоже приходится держать себя в руках. Его интерес к ней ничуть не уступает ее собственному.

Но не могла же она прямо объявить ему, что ее тоже неумолимо влечет к нему! Это испортило бы все. Как рабочие отношения, так и товарищеские. Во что бы то ни стало нужно держать дистанцию!

Тони встала с дивана и поставила чашку на стол, беспокоясь о том, что Скотт, возможно, следит за каждым ее движением.

– Ладно, вижу, тебя не переубедишь, пойдем смотреть студию. Ручаюсь, что бардак шокирует даже твоего отца.

– Вот это новости, Фрейя! Просто потрясающие новости! Моя подруга вчера сделала по меньшей мере пятьдесят фото, но по ее лицу я сразу поняла, она согласна! Как здорово! А что сказал Скотт по этому поводу? Да ты что! – С каждым словом Тони улыбалась все шире. – Бедная женщина! Твой брат пустил в ход все свое обаяние! Неудивительно, что она пришла в восторг! Он даже побрился, представляешь! Да, да, я тоже не сразу смогла поверить. Гладко выбритый Скотт, ну и зрелище! Но это сработало! Мы заключили сделку! Молодцы мы, да? А теперь мы хотим все это отметить. Представь себе, я отправила его за пончиками. Да, да, сквозь дождь и туман!

Фрейя расхохоталась в трубку и в свою очередь стала рассказывать о сумасшедшем, конечно, в хорошем смысле слова Риме. Когда они наконец закончили разговор обещаниями встретиться при первой же возможности, Тони тяжело вздохнула. Самого главного она Фрейе не рассказала.

Да, дела шли хорошо. Еще немного – и она займется своей непосредственной работой, забудет весь этот ужас с каталогами карт как страшный сон. Но что делать со Скоттом? Избавиться от него оказалось сложнее, чем она себе представляла.

Ну вот зачем нужно было звать его в гости! Теперь он задался целью снимать у нее дом, и теперь им придется обитать бок о бок. А ей хватало того, что они работают вместе. С каждым днем ее влекло к нему все сильнее, надо положить этому конец. Интересно как? А хочет ли она этого?

Скотт умный, понимающий и интересный собеседник. Всегда прислушивается к ее мнению. Относится к ней как к равной, в отличие от предыдущих коллег мужского пола, воспринимавших ее исключительно как девочку на побегушках. Скотт ее уважает.

Его суровость и цинизм на поверку оказались защитным панцирем, за которым скрывался человек порядочный и чуткий. Шестое чувство подсказывало ей, что в свое время Скотт пережил тяжелое потрясение и поэтому с трудом идет на контакт. Однако она не хотела расспрашивать его об этом. Если захочет, сам расскажет. Это его дело. Мало ли, какие причины заставили его уйти из семейного бизнеса, а затем снова вернуться. Возможно, он еще не потерял надежды все спасти.

В четыре дня, невзирая на перевязанные и явно болевшие пальцы, он помог Тони расчистить весь офис, провел инвентаризацию имущества и вручил ей коробку с картами для каталога. Они работали не покладая рук. Вчерашний визит ребят с телевидения стал дополнительным бонусом.

Тони нравилось старое здание. Девушка была уверена: оно прекрасно впишется в любой документальный фильм. Скотт продолжал работу, и, казалось, его не особенно беспокоили включенные камеры. Он даже взял на себя труд заменить бойлер и починить электропроводку, с тем чтобы гости остались довольны. Результат превзошел все ожидания. Пока он не пришел, Тони еще немного поснимала кабинет. После уборки выяснилось, что он еще огромнее, чем казался. А как великолепны были громадные столы!

Услышав за спиной тяжелые шаги, она обернулась. Скотт вошел и положил пакет с пончиками на стол у окна.

Снежинки блестели в светлых волосах, он широко улыбался. Снег радовал его, напоминая снегопад в другом краю. По телу Тони пробежали мурашки. Вот он. Вот образ, который она всегда хотела передать.

Прошло уже много дней, а ей все никак не удавалось запечатлеть Скотта таким, каким ей подсказывала фантазия. Он был очень мил и старательно смотрел в камеру, но все-таки это было не совсем то, чего она хотела. И вот теперь, кажется, у нее получилось поймать момент. Все самое лучшее происходит неожиданно.

Она уже представляла детали будущей картины. С потрясающей точностью перед ней вырисовывался портрет нового главы семейного бизнеса. Она мгновенно поняла, какие краски нужны, чтобы написать его светлые волосы, ярко-голубые глаза и брови, темные от тающего снега.

Увлеченная мечтами о портрете, Тони достала камеру и сделала несколько снимков. Скотт внимательно смотрел на нее.

Он просто завораживал ее. Не только как художницу, но и как женщину. Сводили с ума веснушки вокруг точеного римского носа, веселые морщинки в уголках ослепительно-голубых глаз, светлые на фоне загорелой кожи. Нет, Скотт Элстром не просто красив – он фантастически красив. Внезапно ей отчаянно захотелось прижаться к его груди, голова закружилась, она едва не упала.

– Ну что, – спросил он, – будем пить кофе?

Ее бросило в жар. Потом в холод. Потом снова в жар.

– Да, да, – прохрипела она. – Как хочешь.

Он смерил ее обеспокоенным взглядом.

– Ты что, простыла? Вот чертовы сквозняки! Ну что же, тогда будем лечиться.

«Это неизлечимо», – подумала она. Почему он так заботлив? Думал бы лучше о работе, благо ее хватает!

– Все нормально, – вымолвила она с трудом. – Просто слишком долго болтала по телефону с Фрейей. Она так рада, что мы заключили сделку!

– А я-то как рад! – воскликнул Скотт. – Так рад, что даже купил вместо пончиков эклеры. Да здравствуют сахар и жир!

Он закатал рукава. Тони была не в силах отвести взгляд от его рук, пока он доставал пирожные.

– Ты просто молодчина! Ведь это была твоя идея – развесить повсюду старые снимки здания. Девица обожает сепию и фото старых экипажей. Конечно, вся эта красота не могла оставить ее равнодушной. Я прямо видел, как салютуют тараканы в ее голове.

Тони улыбнулась и обернула салфеткой эклер, усыпанный сахарной пудрой, чтобы не рассыпать ее по всему кабинету. Она старалась не смотреть на Скотта.

– Да конечно, сепию! Как бы не так! Это ты ее обаял, старый пройдоха.

Скотт ничего не ответил, но по тому, как слегка покраснела его шея, она поняла, что он смутился.

Чтобы перевести разговор, он спросил:

– Ну, и над чем ты сейчас работаешь?

– Над четвертой коробкой. Инструменты были сфотографированы во всех ракурсах, а теперь я думаю заняться старой картой, которую ты показал мне утром. Ты не мог бы мне помочь?