Дороти Гарлок - Ветер надежды

– Это кто-нибудь из живущих поблизости, доктор? – поинтересовался Кейн.

– По моему мнению, в этом штате все живут очень далеко друг от друга, мистер де Болт. Здесь сплошь небо, горы и равнины. Моим пациентом является мистер Клейхилл. Его ранчо примерно в десяти милях отсюда. Вы знаете его?

– Да, конечно. – Кейн бросил взгляд в сторону Элли. Она внимательно смотрела на доктора, но ее лицо ничем не выдало волнения.

– Один из его ковбоев прискакал ко мне вчера вечером. Мне пришлось провести в доме мистера Клейхилла всю ночь. Он перенес тяжелейший апоплексический удар.

Доктор попросил добавки, на которую вылил чуть ли не кружку соуса. Он явно до чертиков проголодался.

– Мистера Клейхилла парализовало? – спросила Элли, решив, что Уоррен больше ничего не скажет на эту тему.

– О, вам известно, как протекает подобная болезнь, мэм?

– Да, немного. Я знаю, что есть несколько типов апоплексии.

Ванесса, как и все остальные, не сводила с Элли глаз.

– Это у него не временное состояние. Это гораздо серьезнее. Мистер Клейхилл практически парализован. Он может дышать, слегка поворачивать голову и двигать пальцами одной руки.

Доктор снова стал есть и надолго замолчал. Проглотив, он добавил:

– Печально, очень печально.

– Мистер Клейхилл умирает?

Уоррен взглянул на милую хозяйку, задававшую столько вопросов. Он также посмотрел на Кейна, нетерпеливо ожидавшего ответа, да и все остальные, похоже, проявляли неожиданный интерес к судьбе Адама Клейхилла. Лишь старик, занимавшийся его лошадью, да двое ковбоев молча продолжали есть.

– Доктор, – снова нарушила молчание Элли. – Я миссис Клейхилл и имею полное право знать, в каком состоянии находится мой супруг.

Трезвый и спокойный голос Элли заставил всех поднять глаза. В комнате воцарилась тишина. Доктор просто онемел от такого поворота, но быстро опомнился. Чего не бывает в жизни!

– Извините, я и не подозревал, .. Мистер де Болт представил вас как…

– Хилл. Мой сын и я взяли себе эту фамилию. Видите ли, мы с мистером Клейхиллом давно не живем вместе. Тем не менее он остается по закону моим мужем. Он при смерти?

– Мистер Клейхилл в сознании, но возможность говорить полностью утеряна. Он может прожить несколько дней, а может и год. Вполне возможно, что он уже умрет к тому моменту, когда я приеду со следующим визитом. Обычно пациент после подобного удара живет лишь несколько дней. Если же этот срок благополучно минует, то у него появится шанс прожить месяцы и даже годы, при условии хорошего ухода, конечно. Иногда паралич остается до самой смерти, иногда исчезает через несколько месяцев, может пройти частично, может полностью. Невозможно предсказывать что-либо точно, все зависит от сил организма и его способности сопротивляться болезни.

– Кто за ним ухаживает? — Э-э… там его дочь.

– Падчерица, – быстро поправила Элли.

– Известны случаи, когда пациенты быстро восстанавливают физические силы, в то время как их разум остается затуманен. Потеря речи после удара наступает чаще всего, если парализует правую часть тела, что и произошло с моим пациентом. Интересно, что мистер Клейхилл все слышит и отлично понимает, что ему говорят, но совершенно неспособен вымолвить хоть слово.

– Его падчерица хорошо заботится о нем?

– По-настоящему за ним ухаживает мексиканка, да еще слуга негр. У мисс Клейхилл, кажется… э-э… нет должного терпения для ухода за лежачими больными.

Доктор быстро бросил взгляд на Элли и Кейна и густо покраснел.

– Возможно, вы пожелаете…

Он резко оборвал фразу, заметив ледяное выражение глаз Элли.

Джон встал из-за стола, громко застучав сапогами по дощатому полу. Хукеры словно ждали этого и тоже, как по команде, вскочили. Напряжение достигло апогея.

– Если хотите, док, то я запрягу вам нашу лошадку. И не волнуйтесь за свою гнедую. Она передохнет, и через день-два вы ее не узнаете.

– Буду вам весьма обязан.

После ухода Хукеров и Джона Элли медленно встала и поставила на стол кофейник. Она налила всем кофе и, когда подошла к Генри, положила ему на плечо руку, словно нуждалась в его поддержке. Генри и Мэри Бэн сидели рядышком, и Элли видела, как малышка стиснула руку Генри. Все-то она понимает, с благодарностью подумала Элли. Слава Богу, что она так любит Генри!

– Тьфу, пропасть! Я и позабыла про пирог. А Джон так просил испечь его! Ладно, оставлю ему кусочек на ужин.

Больше об Адаме Клейхилле не было сказано ни слова до самого отъезда доктора.

– Миссис Клейхилл…

– Зовите меня, как все, миссис Хилл, доктор.

– Вы позволите мне заехать к вам завтра?

– Было бы славно, если бы вы поспели к обеду или ужину.

– Благодарю вас, мэм. Должен признаться, что это был лучший обед с тех пор, как я прибыл в Колорадо.

– Теперь моя очередь поблагодарить вас – за столь высокую оценку моего кулинарного искусства.

Когда доктор уехал, Кейн и Генри вернулись к столбам, которые уже почти обозначили границы кораля. Женщины принялись за уборку и мытье посуды.

– Девочки, вы не будете против, если я ненадолго удалюсь к себе в комнату? – спросила Элли, рассеянно глядя в окно.

– Конечно, нет, тетя Элли. Мы с Мэри Бэн сейчас нагреем воды и помоем посуду. Это не займет и десяти минут.

– Мне надо немного подумать… побыть одной. Элли посмотрела на Ванессу.

Племянница подошла к ней, нежно обняла, на секунду крепко стиснула ее плечи и подтолкнула к двери. Затем она прислушалась к удаляющимся шагам тети и принялась за дело.

– Что это значит, Ванесса? Думаешь, она все еще любит того подлого старикашку? – Мэри Бэн уже наливала горячую воду из чайника в огромную сковороду.

– Не знаю. Она любила того, каким он ей казался годы назад.

– Я очень надеюсь, что она его разлюбила. Было бы еще лучше, если бы она его возненавидела. Тогда ей будет не так больно, когда он умрет. И пусть ему воздастся но заслугам за то, что он сотворил с ней и Генри.

Вытирая посуду, Ванесса размышляла над словами Мэри Бэн. Элли как-то сказала ей, что любовь и ненависть – самые сильные человеческие чувства. Они уживаются рядышком в людском сердце, ведя между собой постоянную борьбу. Именно поэтому люди иногда причиняют боль самым дорогим для них существам. Как и Мэри Бэн, Ванесса надеялась, что любовь Элли переросла в ненависть. Потому что если кто на земле и заслужил ненависти, то это был Адам Клейхилл.

Вечером, после того как посуда после ужина была вымыта и Хукеры с Джоном собрались отправиться в свой сарай, Элли сделала заявление, заставшее всех врасплох.

– Я решила, что Генри, Мэри Бэн и я отправимся на ранчо Клейхилла, и я займу подобающее мне положение хозяйки дома миссис Клейхилл.

Искренность Элли не вызывала сомнений.

– Тетя Элли! – Ванесса не смогла скрыть изумления.

– Прежде чем вы начнете возражать, я хотела бы объяснить, почему я приняла подобное решение. Сегодня я еще раз перебрала в памяти все двадцать лет, прошедшие с тех пор, как Адам Хилл бросил меня. Я сидела и вспоминала свое отчаяние, когда узнала, что осталась не просто одна, а еще и беременной. Денег у меня не было. Родители умерли, крыши над головой тоже не было. Существовали лишь сестра и ее муж, которые могли мне помочь. Слава Всевышнему: они с радостью сделали это. Там и родился Генри, и мой зять сам принял роды.

Тихие слова Элли отчетливо звучали в полной тишине.

– Я осталась жить на ферме зятя, растила сына и Ванессу, мать которой умерла после родов. Мой муж, отец Генри, отвернулся от нас и бросил, словно мы ничего не значим. Он получал мои письма, где я умоляла поведать хоть что-нибудь о судьбе того, кого считала своим мужем, и оставался глух к моему отчаянию. Все эти годы он жил здесь, целый и невредимый, в то время как я проливала слезы и горевала о нем.

Прежде чем продолжить, Элли взглянула на лица окружающих. Ее чудесные глаза затянулись влагой, когда она посмотрела на своего красивого сына, сидевшего на стуле рядом с молодой женой.

– Этот человек задолжал Генри и мне двадцать лет нормальной жизни. Я собираюсь заставить его заплатить за это.

Генри напрягся и наклонился вперед:

– Ты хочешь, чтобы мы переехали к нему жить, ма?

– Вот именно. Я – миссис Клейхилл. Независимо от того, что я чувствую по отношению к этому человеку, я являюсь законной хозяйкой его дома. А ты имеешь право жить там, Генри. Я постараюсь взять на себя заботу о больном. Надеюсь, что справлюсь с этим не хуже мексиканки и слуги.

– Но, ма. Он не захочет, чтобы мы…

– Мне глубоко наплевать, чего он там захочет. Он сейчас неподвижно лежит на кровати, а я соответственно закону – его жена. Я стану распоряжаться в его доме и заботиться о нем так, как сочту нужным. Я собираюсь отправиться туда завтра утром.

– Тетя Элли… – Ванесса беспомощно оглянулась на Кейна, ища его поддержки, и была поражена, увидев, что тот прячет довольную улыбку. Он взял жену за руку и утешающе пожал ее. Ванесса снова повернулась к тете. – А как же насчет Дэллы Клейхилл?

– Ее зовут Дэлла де Болт, – внес поправку Кейн. – Она сама присвоила себе имя Клейхилл.

– Но как Элли сладит с твоей сестрицей, ты подумал об этом, Кейн?

– Ей нечего возразить мне. – Уверенность Элли казалась непоколебимой.

– Совершенно верно, – снова поддержал Элли Кейн.

– Кейн?

– Мне кажется, Элли хорошо обдумала свое решение, прежде чем принять его. Не волнуйся, любовь моя.

– Но ей будет тяжело справиться с Дэллой, слишком неравные у них силы.

– Это еще бабушка надвое сказала. Кроме того, мы увидим все собственными глазами, потому что поедем вместе с Элли.

– Благодарю вас, Кейн. Я очень надеялась услышать именно это.

– Придется паковать все вещи? – спросил Генри.

– Естественно, сынок. Ничего нельзя делать наполовину. Я человек основательный.

– Но мне он совершенно не нравится. Я вовсе не желаю видеть его. Такой подлый старикашка! Я хотел бы остаться здесь с Кейном.

Мэри Бэн заметила отчаяние на лице Элли и потянула Генри за руку, чтобы он наклонился. Через секунду она уже шептала мужу на ухо.

– Я тоже на дух его не переношу. Но ты же видишь: твоя ма i вердо решила поехать туда, а она всегда знает, что делает. Мы просто обязаны быть рядом и помогать ей по мере сил. Если уж она сможет вынести общество старого негодяя, то мы тем более.

Генри взглянул на жену, и лицо его осветилось любовью и нежностью. Он вдруг словно открыл в ней нечто, о чем никогда не подозревал. Его глаза засияли, и он стал еще красивее.

– Мэри Бэн, ты умница, каких свет не видывал! А мне это и в голову никогда не приходило. Ма, Мэри Бэн считает, что мы просто обязаны поехать с тобой и помогать тебе, как сумеем. Гы больше всех пострадала от этого типа. И если уж ты сможешь находиться с этим негодяем рядом, то нас точно от этого не убудет.

– Генри! – прошипела Мэри Бэн и бросила испуганный взгляд на свекровь.

– Чего это ты подскочила, словно тебя ужалили? Я только повторил твои слова.

– Но можно было прекрасно обойтись без этого слова!

– Все в порядке, Мэри Бэн, – успокоила ее Элли. – Твое описание мистера Клейхилла точь-в-точь совпадает с моим мнением о нем.

Кейн погасил лампу, скользнул под одеяло и обнял Ванессу.

– Я так волнуюсь за нее! – продолжила разговор Ванесса. Они обсуждали события, происшедшие после ужина.

– Думаю, тебе следует быть готовой к неожиданностям, дорогая. У этой женщины несгибаемая воля и плюс к тому достоинство, которого хватит на целую армию.

– Но, Кейн, они наговорят ей кучу гадостей!

– Ты имеешь в виду, что Дэлла вспылит, раскипятится и начнет ругаться? Элли справится с этим. У Дэллы нет никаких законных прав, чтобы петушиться.

– Но если мистер Клейхилл умрет, оставив по завещанию все твоей злющей сестрице, то у нее появятся права.

– Если это случится, Элли обратится в суд и получит ту часть, которая по закону принадлежит ей и Генри. Не волнуйся, родная. Логан и Купер позаботятся о том, чтобы все было по справедливости. А теперь прекрати болтать и подумай обо мне.

Лежа в его объятиях, опьяненная его нежностью, она изнемогала от счастья и думала, как изменяется мир вокруг, когда их сердца бьются в унисон. Она подняла голову и поцеловала его, закрыла глаза и блаженно отдалась прикосновениям его сильных нежных пальцев. Каждое его касание, каждый жест дышали нежностью. Он прижал ее голову к своей груди, бормоча:

– Ах моя сладкая, моя единственная любовь!

Его пальцы зарылись в ее волосы. Подняв руку, она коснулась его лица. И сразу поняла, что он улыбается.

– Клей, ты и Джон все время будьте начеку, – сказал Кейн, седлая Рыжего Великана. – Не понимаю, чего Тэсс тянет. Ему давно бы уже пора появиться.

– Видишь ли, Кейн, убийство – это одно, а похищение женщины – совсем другое. Если Тэсс достаточно хитер, а я его считаю именно таким, то он должен хорошо продумать каждый свой шаг. Ты же сам постарался, чтобы абсолютно все в городе узнали, что он охотится за Ванессой, так что теперь горожане приглядываются ко всем приезжим и чужакам. И если мисс Ванесса исчезнет, люди бросятся по его следам, словно мухи на навозную кучу.